Как по-новому финансировать науку?

720

Глава Совета по науке при Минобрнауки, проректор МГУ, академик РАН Алексей Хохлов ответил на вопросы ученых, поступившие в редакцию ТрВ-Наука после публикации предложений по финансированию науки в «Газете.ру».

Вопросы задавали
академик РАН Валерий Рубаков (Институт ядерных исследований РАН),
канд. ист. наук Елена Ляпустина (Институт всеобщей истории РАН),
канд. биол. наук Андрей Летаров (Институт микробиологии РАН).

Подготовила Наталья Демина, корреспондент ТрВ-Наука

Как по-новому финансировать науку?– В чем суть Ваших предложений?

– Она выражена в заголовке заметки: «По головам или по результатам?». То есть мы предлагаем, чтобы размер субсидии, которую государство выделяет тому или иному научному учреждению, зависел не от численности работников этого учреждения, а от качества и результативности научной работы. Причем в размере субсидии надо выделить часть, связанную с адресной поддержкой ведущих ученых и ведущих лабораторий. Статус ведущего ученого или ведущей лаборатории может быть получен в ходе открытого конкурса.

– Как возникли эти предложения?

– Прежде всего, я хотел бы подчеркнуть, что работа над методическими рекомендациями по распределению субсидий в рамках государственного задания между научными учреждениями проводилась Департаментом науки и технологий Минобрнауки в тесном взаимодействии с Советом по науке. В этом принципиальное отличие от «Модели института РАН», разработанной Советом годом раньше – та разработка шла в чисто инициативном порядке, и Мин-обрнауки впоследствии согласилось с нашими основными положениями.

Второй момент, который важно понимать: уже на начальном этапе членами Совета был поставлен вопрос – насколько обязательными будут разработанные Минобрнауки методические рекомендации для научных учреждений, не подведомственных министерству. Вышедшее недавно Постановление Правительства РФ № 1054 от 15 октября дало утвердительный ответ на этот вопрос.

С учетом этого на заседании Совета по науке 22 октября было принято решение обнародовать в СМИ основные контуры наших предложений, что я и сделал в заметке в «Газете.ру» [1], которую мы сейчас обсуждаем.

– Проводили ли Вы и Ваши коллеги по Совету по науке расчеты: как скажутся ваши предложения в реальной жизни? Если да, то можете привести примеры?

– Методические рекомендации еще не обнародованы Минобрнауки. Это произойдет через несколько недель, и тогда документ будет представлен на общественное обсуждение. Поэтому, наверное, корректно будет обсуждать точные данные расчетов после этого.

Сейчас я могу сказать, что текущая ситуация в большинстве научных учреждений такова, что подавляющая часть субсидий в рамках государственного задания тратится на выплату заработной платы сотрудникам. Все иные платежи (оплата коммунальных услуг, ремонт, закупка оборудования и расходных материалов) осуществляются либо за счет грантов и контрактов, либо за счет накладных расходов по этим грантам и контрактам.

В приципе, уже сейчас субсидию, которая выделяется государством научному учреждению для выполнения научной работы в определенной области, можно тратить так, как мы предлагаем. То есть поставить заработную плату в зависимость от качества работы ведущих ученых и ведущих лабораторий. Но этого не происходит по понятным причинам – руководители не хотят лишней головной боли. Обязательные для исполнения методические рекомендации призваны постепенно изменить эту ситуацию.

– Предложенная вами система проходила пилотное тестирование?

– Минобрнауки уже ввело систему, построенную на сходных принципах, в подведомственных им вузах с начала этого года [2]. Эта инициатива была одобрена и в заявлении Совета по науке [3], и в предшествующем ему заявлении Общества научных работников [4]. Некоторые итоги проведенного конкурса мы подвели на заседании 27 февраля 2014 года [5].

Кроме того, образовательная субсидия вузам (в том числе МГУ), которая выделяется государством на обучение студентов, уже пару лет строится на аналогичных приципах. Но у некоторых сотрудников институтов ФАНО сразу же появляется скука в глазах, когда речь идет о чем-то происходящем вне ФАНО…

Когда методические рекомендации будут утверждены, то они будут обязательны для исполнения всеми учреждениями, проводящими научные исследования, в том числе это касается институтов ФАНО, МГУ, других вузов, НИЦ (типа Курчатовского института), государственных научных центров и т.д.

– Обсуждались ли ваши предложения публично?

– Как я уже сказал выше, после того как проект методических рекомендаций будет готов, он будет представлен для общественного обсуждения.

– Предполагается ли оценивание ученых и коллективов осуществлять на основании исключительно формальных критериев, например библиометрических, или предполагается экспертная процедура? Если будут использоваться только формальные критерии, то как планируется осуществлять выравнивание шкалы?1 Если предполагается и экспертная процедура, то как предполагается формировать экспертный корпус для конкурсов такого масштаба? Как производить выравнивание качества экспертизы в масштабах страны?2

– Методические рекомендации предоставляют очень много степеней свободы федеральным органам исполнительной власти (ФОИВам), в ведении которых находятся научные учреждения. В частности, вопросы проведения конкурсов на статус ведущего ученого и ведущей лаборатории в основном остаются в ведении ФОИВов. Методические рекомендации содержат лишь требование открытости всех конкурсов.

С другой стороны, мое мнение по поднятым вопросам не является секретом, я об этом писал: (а) проблема выравнивания шкалы библиометрических показателей для разных областей науки может быть легко решена; (б) для непредвзятой экспертизы, свободной от конфликта интересов, надо шире привлекать зарубежных ученых в качестве экспертов.

– Предполагается ли сделать соответствующие статусы ученых и лабораторий пожизненными, или их нужно будет подтверждать? Если да, то на конкурсной основе? Как же тогда быть со стабильностью жизненных траекторий?

– Методические рекомендации предполагают, что выполнение работы ведущего ученого контролируется в рамках проведения аттестации научных работников в соответствии с Трудовым кодексом. Иначе говоря, после получения статуса его нужно будет подтверждать (т.е. нужно будет продолжать показывать высокую результативность в науке), но не на конкурсной основе. На мой взгляд, это не противоречит стабильности жизненных траекторий. Ведь она должна быть для талантливых ученых, а не для «отдыхающих в науке».

– Реализация ваших предложений приведет к тому, что наука будет финансироваться не по сплошному фронту направлений, а лишь по наиболее сильным. Считаете ли вы это нормальным?

– Утверждение неверно. Именно сейчас никакого «сплошного фронта» российской науки не существует. Целые направления, которые появились в мировой науке за последние 30 лет, у нас отсутствуют. С другой стороны, гипертрофированнное внимание уделяется областям, которые были популярны 50–60 лет назад. Если открытые конкурсы будут специально объявляться по новым научным направлениям, то на эти позиции ведущих ученых можно будет привлечь специалистов из-за рубежа, прежде всего наших соотечественников.

– Реализация ваших предложений приведет к сокращению числа научных работников в реформируемых институтах. Сохранится ли в стране тот «научный бульон», в котором развивается нормальная наука? Осознает ли Совет по науке, что помимо продукции научных статей у науки как социального института имеются и другие функции? Проводилось ли прогнозирование последствий резкого уменьшения числа исследователей в обществе?3

– Мне уже приходилось объяснять разницу между «научным бульоном» и «прокисшими щами». Поэтому я не согласен, что количество действующих ученых при проведении реформ уменьшится. Напротив, оно увеличится. Ведь ведущие ученые будут привлекать всё больше молодых сотрудников в свои лаборатории – как за счет статуса ведущих лабораторий, так и на те гранты, которые эти ученые выиграют. Уменьшится количество «отдыхающих в науке», но, какие бы функции у науки как у социального института ни были, функции собеса к таковым не относятся.

Конечно, у науки есть и другие функции. В частности, ученые обязаны передавать свои знания новым поколениям. Лучшее место для этого – университеты и другие вузы. Похоже, что как раз сейчас наши власти начинают осознавать масштаб проблем, которые стоят перед инженерным образованием в России. Казалось бы, не получается у кого-то в науке – пусть он идет работать преподавателем в технический вуз. Но похоже, что для некоторых наших коллег это хуже каторги. Ведь надо подготовить лекционный курс, регулярно читать его в течение семестра, вести семинарские задания, общаться со студентами, принимать экзамены и зачеты и т.д. Куда как приятнее приходить на работу пить чай и рассуждать о том, что «реформы погубят науку».

Есть функция экспертизы научно-технических проектов и программ, по новому закону эта функция находится в ведении РАН. Но, опять-таки, подобную экспертизу должны проводить ведущие ученые.

– В некоторых институтах есть уникальные экспериментальные установки, которые обслуживаются квалифицированными инженерами. В случае реализации Ваших предложений хватит ли денег в общей части госзадания для полноценной оплаты труда этих инженеров и поддержания установок?

– Да, хватит. Ведь предполагается, что и общая часть будет рассчитываться не по головам, а с учетом результативности института и его потенциала (который, в частности, выражается в наличии уникальных установок). Разумеется, если установка действительно уникальная, то все расходы по ее эксплуатации, а также средства на выплату достойных зарплат обслуживающим ее инженерам должны быть включены отдельной строкой в общую часть госзадания.

– Как видит Совет свою ответственность за реализацию столь радикальных и при этом отнюдь не бесспорных предложений? Готовы в случае неудачи «съесть шляпы»?

– Во-первых, ничего радикального в наших предложениях нет. Нельзя же считать радикальным банальное утверждение, что государство должно больше ценить тех ученых, которые более состоятельны в науке. Кроме того, методические рекомендации задают только рамочные условия; очень многое остается на усмотрение ФОИВов, в ведении которых находятся научные учреждения. Относительно небесспорности наших предложений можно заметить, что предлагаемая нами система принята в той или иной форме во всех развитых в научном отношении странах. Мне кажется, что, прежде чем навешивать ярлыки «радикальности» и «небесспорности», а тем более вопрошать о «поедании шляп», надо вначале ознакомиться с самим документом, по которому к тому же еще предстоит общественное обсуждение. Но я хотел бы предупредить, что он написан на «минфиновском» языке, к которому не все ученые привыкли, поэтому мы и решили предварительно анонсировать основные принципы методических рекомендаций в заметке, написанной с использованием более понятных терминов.

– Правильно ли трактовать Ваши слова в «Газете.ру» так, что «ощущение надежности жизненной траектории» должно стать привилегией ограниченного числа молодых ученых, у которых «получается» работать в науке на мировом уровне? Это и есть победа в борьбе с «уравниловкой»?4

– Неправильно. Предлагается присваивать статус ведущего исследователя независимо от возраста. С другой стороны, в некоторых случаях целесообразно объявлять конкурс с ограничениями по возрасту для претендентов. На мой взгляд, ощущение надежности жизненной траектории ученого должно быть привилегией хорошего ученого, а не «отдыхающего в науке».

– Спасибо за интервью!

 


 

Ссылки:

  1. gazeta.ru/science/2014/10/28_a_6278633.shtml
  2. http://госзадание.рф/dFiles/p-25-12-2013.pdf
  3. http://sovet-po-nauke.ru/info/19012014-declaration
  4. http://onr-russia.ru/sites/default/files/field/files/onr_goszakaz_vuzy_180114.pdf
  5. http://sovet-po-nauke.ru/info/27022014-press-release

1 Биолог Андрей Летаров: «На взгляд некоторых экспертов, такое выравнивание необходимо ввиду того, что конкретные значения библиометрических, равно как и некоторых других формальных показателей, характерные для определенного уровня квалификации и результативности исследователя, могут различаться в разы не только между крупными областями науки (например, биохимии и паразитологии), но и между различными тематическими разделами одной и той же области».

2 Биолог Андрей Летаров: «Ведь даже в недавнем конкурсе РНФ, который имел куда более скромный размах, имелись большие проблемы, в том числе огромное количество некачественных рецензий (как по проигравшим, так и по победившим проектам)».

3 В более детальной форме вопрос Андрея Летарова звучит так: «Реализация такого подхода при неизменном объеме бюджетного финансирования приведет к уменьшению количества действующих ученых в несколько раз, при этом уровень их финансирования не станет конкурентоспособным (слишком большой разрыв с ведущими державами: например, бюджетная зарплата ст. науч. сотр. в академическом институте около €400, в не самой богатой из европейских стран Франции – около €3,0–3,5 тыс., то есть различие примерно в 8 раз, а мы еще не считали материалы и прочие расходы). За счет чего тогда предполагается компенсировать научную продукцию исчезнувших подразделений?»

4 Дополнение к вопросу от историка Елены Ляпустиной: «Никто не спорит, что высокие зарплаты и возможность организовать собственную лабораторию (и развивать свое направление в науке) должны завоевываться в конкурентной борьбе и быть вожделенным призом, получаемым по заслугам. Насчет достойного обеспечения в старости вопрос «неравенства» уже не столь очевиден. Но вот почему «ощущение надежности жизненной траектории», предполагающей возможность хотя бы выживать, занимаясь своим делом на регулярной основе, планируя свои исследования, не должно быть необходимым условием работы большинства ученых (разумеется, при прохождении ими регулярной аттестации и подтверждении своей квалификации и продуктивности)? И почему, уж если ставить на конкуренцию и срочные контракты, выводить из нее «хорошо работающих ученых» в категорию «федеральных профессоров» и т.п., гарантируя им гарантированные постоянные позиции? По-моему, «ощущение надежности жизненной траектории» не может быть привилегией. Просто траектории могут быть разными, и у каждого должен быть выбор между ними – в зависимости от способностей, амбиций и многого другого. Тем более что в науке есть разные роли, функции, позиции, и для каждой из них может существовать «надежная жизненная траектория», а не только выбор «или всё, или ничего» – или ты магнат на постоянной позиции, или поденщик, заведомо не имеющий никаких стабильных перспектив».

Источник: Газета «Троицкий вариант»

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *