Декларация о праве на уклонение от военной службы на войне в Алжире
Более шестидесяти лет назад, в разгар Алжирской войны, в Париже был опубликован «Манифест 121» — по числу подписавших его французских интеллектуалов.
Этот документ, инициированный и в основном написанный Морисом Бланшо и Дионисом Масколо, прежде не переводился на русский язык и по большому счету не был известен отечественному читателю. Между тем это одно из самых проникновенных выступлений не просто против войны, а против войны колониальной, нацеленной на подавление борьбы Алжира, тогдашней французской колонии, за независимость, и, что особенно важно, не просто против кровопролития или чьих-то приказов, вообще — не против, а за — за право не воевать, сложить оружие, отказаться от подчинения кому и чему угодно (в том числе приказу, закону, присяге) ради самоотверженной, с учетом того, чем грозил и грозит подобный отказ, верности жизни и правде. Публикуем его полностью в переводе человека, пожелавшего остаться неизвестным.
Все мы начиная с 24 февраля 2022 года оказались перед лицом наступающего варварства, насилия и лжи. В этой ситуации чрезвычайно важно сохранить хотя бы остатки культуры и поддержать ценности гуманизма — в том числе ради будущего России. Поэтому редакция «Горького» продолжит говорить о книгах, напоминая нашим читателям, что в мире остается место мысли и вымыслу.
Во Франции нарастает очень важное движение, и в тот момент, когда новый виток войны в Алжире должен побудить нас рассмотреть, а не забыть глубину начавшегося шесть лет назад кризиса, необходимо проинформировать о нем французское, а также международное общественное мнение.
Все чаще французы подвергаются преследованиям, суду, тюремному заключению за отказ участвовать в этой войне или за помощь алжирским бойцам. Их мотивы, искажаемые противниками и вдобавок смягчаемые теми, кому следовало бы их отстаивать, сплошь и рядом остаются непонятыми. При этом мало сказать, что это сопротивление органам государственной власти заслуживает уважения. Этот протест людей, чья честь и чье стройное представление о правде оказались попраны, имеет значение, выходящее за рамки обстоятельств, в которых он проявился, и требует рассмотрения вне зависимости от исхода событий.
Для алжирцев борьба, ведущаяся как военными, так и дипломатическими средствами, лишена какой-либо двусмысленности. Это война за национальную независимость. Но какова ее природа для французов? Это не война страны со страной. Никто не угрожает и не угрожал территории Франции. Более того, эта война ведется против людей, которых государство тщится считать французами, тогда как они борются за то, чтобы перестать таковыми быть. Недостаточно даже сказать, что это захватническая, империалистическая война, усугубляемая вдобавок расизмом. Без этого не обходится ни одна война, и двусмысленности подобная формулировка не устраняет.
На самом деле государство, приняв глубоко несправедливое решение, с самого начала мобилизовало целые классы граждан с единственной целью — исполнить, по его собственному определению, полицейскую работу, направленную против угнетенного населения, которое восстало из одной лишь элементарной заботы о своем достоинстве, потребовав, чтобы его наконец признали в качестве независимого сообщества.
Не захватническая, не «отечественная», не гражданская, война в Алжире мало-помалу превратилась в обычное дело для армии и касты не желающих отступить перед возмущением, которое, судя по всему, готовы признать оправданным — сознавая повсеместное крушение колониальных империй — даже гражданские власти.
Сегодня эта преступная и абсурдная кампания ведется главным образом по воле армии, и в силу политической роли, которую навязывает армии ряд ее высокопоставленных представителей, она, действуя подчас открыто и насильственно, вне рамок любой законности, предавая цели, доверенные ей всей страной, порочит и рискует развратить сам народ, заставляя граждан становиться по ее приказу соучастниками возмутительных и унизительных действий. Нужно ли напоминать, что через пятнадцать лет после уничтожения гитлеровского порядка французский милитаризм в ответ требованиям такой войны преуспел в возвращении пыток, вернув их в Европе в разряд социальных практик?
Именно в таких условиях многие французы осмелились усомниться в значении традиционных ценностей и обязательств. Что такое гражданская ответственность, если в определенных обстоятельствах она оборачивается позорным повиновением? Не бывает ли таких случаев, когда отказ становится священным долгом, когда «предательство» означает мужественное уважение к истине? И когда по воле тех, кто использует армию в качестве инструмента расистского или идеологического господства, она занимает позицию открытого или скрытого бунта против демократических институтов, не обретает ли новый смысл бунт против самой армии?
Нравственный разлад возник с самого начала войны. Вполне нормально то, что с ее продолжением он находит конкретное разрешение во всевозрастающем числе актов неповиновения, дезертирства, а также поддержки и помощи алжирским бойцам. Свободные веяния возникли на периферии всех официальных партий, без их помощи, вопреки их неодобрению. В очередной раз вне предустановленных рамок и приказов родилось сопротивление, ищущее и изобретающее формы действия и средства борьбы в новой ситуации, подлинный смысл и требования которой политические группировки и партийная публицистика — то ли из-за инертности и теоретической боязливости, то ли из-за националистических или моральных предрассудков — не сумели понять.
Нижеподписавшиеся — полагая, что каждый должен высказаться в отношении действий, которые впредь уже невозможно представлять в виде разрозненных проявлений личной инициативы, и что они сами, на своем месте и своими средствами, обязаны вмешаться, причем не для того, чтобы давать советы тем, кто должен самостоятельно принимать решение перед лицом столь весомых проблем, а для того, чтобы попросить тех, кто их судит, не оказаться в плену двусмысленных слов и ценностей, — заявляют:
— мы уважаем и считаем оправданным отказ поднимать оружие против алжирского народа;
— мы уважаем и считаем оправданным поведение тех французов, которые считают своим долгом оказать помощь и поддержку алжирцам, угнетаемым от имени французского народа;
— дело алжирского народа, вносящее решающий вклад в разрушение колониальной системы, — это дело всех свободных людей.
Подписавшие*:
Артюр Адамов, Робер Антельм, Жан Баби, Элен Бальфе, Марк Барбю, Робер Барра, Марк Бегбедер, Жан-Луи Бедуэн, Робер Бенаюн, Морис Бланшо, Роже Блен, Симона де Бовуар, Арсен Боннафу-Мюра, Женевьева Бонфуа, Раймон Борд, Жан-Луи Бори, Жак-Лоран Бост, Андре Бретон, Пьер Булез, Венсан Бунур, Веркор, Жан-Пьер Вернан, Пьер Видаль-Наке, Клод Визё, Ж. -П. Вьельфор, Анна Герен, Даниэль Герен, Эдуар Глиссан, Адриен Дакс, д-р Жан Дальзас, Юбер Дамиш, Луи-Рене Дефоре, Бернар Дорт, Симона Дрейфус, Жан Дуассо [Фред Дёс], Маргерит Дюрас, Эдуар Жагер, Жерар Жарло, Пьер Жауэн, Жак Жерне, Луи Жерне, Робер Жолен, Ален Жубер, Рене Заззо, Жан-Клод Зильберман, Илип, Ги Кабанель, Жорж Кондомина, Анри Креа, Ален Кюни, Робер Лагард, Моника Ланге, Клод Ланцман, Робер Лапужад, Поль Леви, Жерар Легран, Мишель Лейрис, Жером Лендон, Анри Лефевр, Эрик Лосфельд, Робер Лузон, Жан-Жак Майю, Жеан Майю, Флоранс Мальро, Андре Мандуз, Мод Маннони, Оливье де Маньи, Рене Марсель-Мартине, Жан Мартен, Андре Марти-Капгра, Жан-Даниэль Мартине, Дионис Масколо, Франсуа Масперо, Пьер де Массо, Андре Массон, Теодор Моно, Мари Московичи, Жорж Мунен, Жорж Навель, Морис Надо, Жак Овлет, Жорж Оклер, Клод Олье, Элен Пармелен, Марсель Пежю, Бернар Пенго, Эдуар Пиньон, Морис Понс, Ж. -Б. Понталис, Жан Пуйон, Андре Пьейр де Мандьярг, Жозе Пьер, Жан-Франсуа Ревель, Поль Ревель, Ален Рене, Дениза Рене, Ален Роб-Грийе, Жак-Франсис Роллан, Альфред Росмер, Кристиана Рошфор, Клод Руа, Жильбер Руже, Натали Саррот, Жан-Поль Сартр, Луи Сеген, Марк Сен-Санс, Женевьева Серро, Клод Симон, Сине, Симона Синьоре, Робер Сипион, Рене де Солье, Рене Сорель, Клод Соте, Д. де ла Сушер, Жан Тьерселен, д-р Теодор Френкель, Андре Френо, Д-р Рене Цанк, Жан Чарнецкий, Жан Шустер, Ив Эллеуэ, Доминик Элюар, Шарль Этьен.
ИСТОЧНИК: Горький https://gorky.media/fragments/manifest-121/