В этом году знаменитому математику, создателю первых отечественных систем программирования, академику Андрею Ершову исполнилось бы 80 лет. По его инициативе в школах и вузах нашей страны начали преподавать информатику, а основанная им сибирская школа программирования до сих пор готовит высококвалифицированных программистов для мирового рынка труда.
Мария Роговая
| Ершов Андрей Петрович | |
|---|---|
 | Окончил МГУ им. М. В. Ломоносова в 1954 году, а спустя всего 4 года опубликовал первую в Европе монографию по автоматизации программирования «Программирующая программа для БЭСМ АН СССР» (большой электронной счётной машины), которая сразу же была переведена и издана за рубежом. Эта книга стала настольной для будущих программистов во всём мире. В Музее истории вычислительной техники в Mountain View (США, Калифорния) собраны материалы о первом «детище» Ершова – альфа-трансляторе. Это была первая оптимизирующая система для реализации языков высокого уровня (ЯВУ). Несмотря на времена холодной войны, Ершов организовывал международные конференции, участвовал в издании советских и иностранных научных журналов. В 1965 году он стал членом Американской ассоциации по вычислительной технике, а в 1974-м – почётным членом (Distinguished Fellow) Британского вычислительного общества. Архив академика Ершова оцифрован и находится в открытом доступе |
– Программист номер один – так называли Ершова зарубежные коллеги, пионеры системного программирования Европы и США, – рассказывает хранитель архива Ершова в Институте систем информатики (ИСИ) СО РАН Ирина Крайнева. – Многие из новаторских идей и работ Ершова получили воплощение спустя десятки лет. А фабрика трансляторов Ершова на 30 лет опередила Software Factories Дж. Гринфилда, который считается идеологом проекта фабрик программного обеспечения.
Современный аналог программного проекта Ершова БЕТА (система .NET) появился в компании Microsoft лишь в 2000-х годах, а базовая идея системы АИСТ – интегрированного распределённого комплекса машин и терминалов – была одним из первых прообразов компьютерной сети.
– Работа над проектом АИСТ велась в рамках закрытой госпрограммы СССР и шла параллельно с американским проектом под эгидой DARPA (Defense Advanced Research Projects Agency) Агентства передовых оборонных исследовательских проектов Минобороны США, которое занималось разработкой новых технологий для вооружённых сил, – вспоминает директор Института систем информатики СО РАН Александр Марчук. – Я был тогда мальчишкой и не знал всех тонкостей, но то, что из нашего дома можно было работать через терминал с компьютерами на другом конце Академгородка, будоражило воображение. Ведь это ещё были времена, когда компьютеры называли электронно-вычислительными машинами, а с ними работали инженеры и программисты.
Одни постоянно чинили машины с оперативной памятью на лампах, не желающих работать дольше 15 минут, а другие переводили алгоритмы пользователей в абракадабру машинного языка.
Примерно так создавался и альфа-транслятор после переезда Ершова в Академгородок под Новосибирском в 1961 году. Тогда отдел программирования разместился в квартире жилого дома, а кабинет Ершова – на кухне.
Как и очень многие светлые головы советской науки, первые программисты СССР в начале 60-х годов пришли из оборонных направлений. А точнее «вырвались» в Академгородок под руководство Ершова уже после распределения по «ящикам».
– Три месяца мы продирались через бюрократические джунгли, – вспоминает организатор и первый директор Института систем информатики СО РАН, член-корреспондент РАН, выпускник МИФИ Вадим Котов. – Наконец, самый главный начальник в Госплане в кабинете, увешанном огромными картами СССР, попросил нас «честно признаться», почему мы хотим уехать из Москвы, куда хотят попасть все нормальные студенты, в Сибирь, да ещё на вдвое меньшую зарплату. Что-то, мол, тут не так. Мы стали взахлёб рассказывать ему про лабораторию программирования, про кофейно-кибернетический клуб (который, кстати, был предшественником знаменитого бардовского кафе «Под интегралом»), про весеннюю охоту, Обское море и Алтай. После чего он молча подписал нам распределение.
Программисты в те времена рассматривались как жрецы-посредники между ЭВМ и простыми смертными. Наука была заманчивой, но малопонятной, программирование, как всё новое и неосвоенное, нуждалось в особом методе агитации. Чтобы привлечь студентов НГУ в свои проекты, профессор решил прибегнуть к помощи… знаменитой ливерпульской четвёрки!
– Однажды, вернувшись из очередной зарубежной поездки, на лекции Андрей Петрович вдруг упомянул «Битлз», – вспоминает одна из его студенток, а позже сотрудница отдела программирования ИСИ СО РАН. – Их альбомы были большой редкостью, поэтому мы сразу пригласили лектора с новым диском на кофе в общежитие.
После прослушивания пластинки «Битлов» профессор предложил всем «записываться в программисты» и таким образом привлёк в свой отдел сразу 20 человек.
Ершов не только сам успешно проходил сквозь железный занавес, постоянно общаясь с зарубежными коллегами, но и приоткрывал его для своих сотрудников, приглашая иностранцев читать лекции.
– Перед студентами НГУ и сотрудниками Вычислительного центра Сибирского отделения Академии наук в 60-70-е годы выступал профессор университета Калифорнии Э. Фейгенбаум с лекцией по эвристическому программированию и специалист по разделению времени из Лондонского королевского колледжа, профессор С. Гилл, – рассказывает бывшая сотрудница отдела программирования ИСИ СО РАН Инесса Виткина. – Об инженерных вопросах нам рассказывал автор протокола OSPF Эдсгер Дейкстра, а изобретатель языка функционального программирования LISP Джон Маккарти, придумавший термин «искусственный интеллект», в 1968 году прочёл в НГУ курс по математической теории вычислений, на который приходили студенты со всех факультетов, чтобы просто послушать живую английскую речь.
Сидя в старом кресле академика Ершова, его ближайший коллега, профессор НГУ Андрей Берс показывает свой уникальный проект – рабочую станцию МРАМОР (Многофункциональное Рабочее Автоматизированное Место Обеспечения Разработок) для главной всесоюзной газеты «Правда».
– Здесь стояла операционная система, которая работала на семи маломощных процессорах трёх типов, – ни у кого в мире такой до сих пор нет, – объясняет Берс. – Кстати, все хорошо вам знакомые функции разметки, развёртки и другие, применяемые сегодня всеми пользователями персоналок, были созданы под руководством Ершова и только потом «уехали» за границу. К 60-летию СССР Андрей Петрович делал отчёт по проектированию типографских шрифтов на компьютере и затем поехал с ним в командировку, в США. А вернулся к нам этот отчёт уже в раскреплённом виде, поскольку ксероксы тогда «умели» копировать только отдельными листами. Андрей Петрович переживал, что отечественные разработки остаются невостребованными, тогда как на Западе этими технологиями занимаются очень активно.
«С опустошающим чувством бессилия я вспоминаю наши путешествия по коридорам власти, отвечающей за развитие советской вычислительной техники, которую мы пытались заинтересовать этим проектом», – писал Ершов в своей колонке редактора, в журнале «Микропроцессорные средства и системы». Нескрываемая обида на костную советскую систему и желание открыто сотрудничать с Западом не могли не отразиться на карьере 34-летнего Ершова, явно испытывающего некоторую эйфорию от предчувствия наступающей эры компьютеров.
– В 1965 году на конгрессе IFIP в Нью-Йорке Ершова пригласили участвовать в пресс-конференции, после которой в газете Electronic News появилась статья «Советский эксперт о советских компьютерах: недостаточно и не очень хорошие», – говорит Александр Марчук. – И хотя в тексте не было ни слова, раскрывавшего государственную тайну, Ершову предъявили самые серьёзные претензии. В архиве мемориальной библиотеки Ершова, в нашем институте, сохранился его ответ президенту Академии наук М. Келдышу. Эта история могла навсегда сделать его невыездным учёным, что неизбежно затормозило бы развитие программирования в СССР. Но аргументы в защиту были слишком сильны, а предложения по развитию международных связей описывали по-настоящему большие перспективы. Однако больше всего поразил исчерпывающий научный отчёт о поездке на трёхстах страницах с полной характеристикой новых языков программирования, вычислительной техники и подготовки специалистов в США. После такого ни у кого уже не могло возникнуть мысли, что Ершов напрасно ездил в Америку. Этот труд издали в виде книги небольшим тиражом и рассылали, руководствуясь специальным списком.
По словам коллег Ершова, его формула программиста один в один списана с портрета самого автора: «… Аккуратность бухгалтера, проницательность разведчика, фантазия автора детективов и трезвая практичность экономиста, а также способность к логическому мышлению в сочетании с эдисоновским талантом сооружать всё что угодно из нуля и единицы».
Источник: «Наука и технологии России»