Статью о бывшем сотруднике таганрогского ТАНТК имени Бериева, лауреате Ленинской премии можно было бы назвать и по-другому: «Воланда сослали на Дон». Или так – «Буратино прятался от Карабаса Барабаса на берегу Азовского моря». Можно и по-другому – «Изобретатель самолета-невидимки работал в таганрогской «шарашке». Каждое из этих названий имеет право на существование.
Сергей Медведев
На днях прочитал аннотацию к одной из книг о загадочном итальянце. Аннотация стоит того, чтобы процитировать ее полностью: «В начале двадцатых годов прошлого века в СССР появился загадочный человек – барон Роберто Орос ди Бартини. Он стал не только выдающимся конструктором и ученым, но и тайным вдохновителем советской космической программы. Сергей Павлович Королев называл Бартини своим учителем. «Красный барон» доказал, что время, как и пространство, имеет три измерения, а до самых далеких галактик рукой подать. Бартини извлек из подземелья библиотеку Ивана Грозного и во многом определил судьбу своих учеников – М.Булгакова, В.Набокова, А. Грина, А.Толстого, А.Платонова, Е.Шварца, Л.Лагина, А.Волкова, Л.Леонова, И.Ефремова, А. де Сент-Экзюпери и других писателей. Именно Бартини стал прототипом самых необычных персонажей – Воланда, Друда, Хоттабыча, Буратино и даже Маленького принца. Но главная тайна «советского Сен-Жермена» зашифрована в романе «Мастер и Маргарита».
Вот такой человек жил в Таганроге. То есть, если Пушкин – это наше все, то Бартини – это его второе пришествие. Тем более, что Роберт Людвигович (так называли итальянца в России), как и Александр Сергеевич писал стихи. Еще он рисовал картины, великолепно играл на музыкальных инструментах, был антифашистом, интернационалистом, шофером, механиком, летчиком. Ну, и любил женщин.
Заканчивается аннотация уведомлением: «Книга не предназначена для массового читателя». Мол, массовый читатель все равно не поверит.
Легенда о детстве
В Таганроге Бартини помнят многие, с местными авиаконструкторами Роберт Людвигович сотрудничал до самой смерти в 1974 году. Итальянский барон запомнился работникам ТАНТК как на редкость интеллигентный человек, во всем разбирался: и в искусстве, и в философии, и в политике. Голоса никогда не повысит. Душа компании. Джентльмен: белая шелковая косынка вокруг шеи, заколотая булавкой с дорогим камнем. Помнят, как смешно он выговаривал название рыбы: «Хэ-э-эк!» И непременно вставал, когда к столику подходила официантка.
Бартини – легенда городской технической интелигенции и местных журналистов.
Как я понял, излишнее внимание к Бартини даже раздражает начальство ТАНТК. Рассказывают, что не так давно (уже в 21 веке) одного из сотрудников авиационного научно-технического комплекса понизили в должности после того, как он по ошибке написал «ТАНТК им.Бартини», а не Бериева.
Официальная биография нашего героя, написанная в семидесятых соответствует духу того времени: «С именем Бартини связаны славные страницы отечественной науки и техники. Более 50-лет трудился в первом социалистическом государстве. Итальянец по национальности, Роберт Людвигович родился 14 мая 1897 года. В 1921 году Бартини вступил в Итальянскую коммунистическую партию и вел подпольную партийную работу. Когда в 1922 году в Италии к власти пришло фашистское правительство, Бартини стали настойчиво разыскивать. Итальянская компартия решила направить его работать в страну Советов. Участвовать в строительстве Красного Воздушного флота было дано ему как особое партийное поручение. Тогда он дал торжественную клятву, отдать целиком все силы, чтобы «красные самолеты летали быстрее черных». (Вестник АН СССР, 1976 год, вып.28)
В архивах Таганрогского авиационного научно-технического комплекса до сих пор хранятся пожелтевшие листки – заявление о приеме на работу в качестве главного конструктора и автобиография Бартини. Мне показали их копии. О себе только что вышедший из спецтюрьмы (она находилась здесь же в Таганроге – на территории завода им. Димитрова) Роберт Людвигович чистосердечно сообщает: родился в г.Каниже (Венгрия), соцпроисхождение – дворянин, отец – государственный секретарь г.Фиуме (Италия), в гражданстве СССР – с августа 1923, свободно владеет немецким, французским, венгерским языками, а также эсперанто, беспартийный, исключен из ВКПб в ноябре 1937 года.
Живущий в Таганроге сын Бартини, сотрудник одной из местных фирм подарил мне (со словами: «Попробуйте разобраться, у самого руки не доходят») ксерокопии научных работ отца и дискеты со скачанными из интернета статьями о Роберте Бартини.
– Он был единственным ребенком в семье, – рассказал мне Владимир Робертович. – И, если верить его во многом автобиографической киноповести «Цепь», то приемным.
Владимир немногословен:
– Нормальный был отец. – И еще:
– Вряд ли об этом стоит писать.
…Когда биограф Бартини Игорь Чутко выпустил книгу «Красные самолеты» (написанную в основном со слов самого итальянца), люди, знавшие Роберта Людвиговича, обвинили Чутко в искажении действительности: мол, все было не так и не тогда, что-то биограф не дослышал, что-то не допонял.
Между тем, Бартини было не все равно, что о нем подумают люди, так что, если он что-то говорил своему биографу, значит хотел предстать перед потомками именно таким образом. В своих предсмертном письме («Моя воля») Роберт Людвигович просил собрать сведения обо всей его жизни: «Извлеките из нее урок…».
Попробуем.
Первый урок: «Объективное и субъективное принципиально неотличимы». Так писал сам Бартини. То есть как мы захотим, так оно и будет на самом деле. Как у другого барона – Мюнхаузена. Если очень захотеть, то можно, например, вытащить себя из болота. Ухватившись рукой за собственные волосы.
Можно придумать себе и биографию.
По версии Бартини, его детство очень похоже на мексиканский сериал.
Мать нашего героя происходила из очень знатного рода, но рано осталась без родителей. Сироту воспитывали родственники.
17-летняя девушка влюбилась в некоего барона. Но барона заставили жениться на другой женщине.
Не выдержав страданий, девушка утопилась. Предварительно оставив завернутого в плед ребенка у дома своих родственников.
Подкидыша отдали местному крестьянину. Крестьянин, спустя некоторое время перебрался в Фиуме, где – совершенно случайно (но по законам сериала) – устроился садовником в дом барона. Мальчика увидела бездетная баронесса, он ей понравился. Супруги ди Бартини не любили друг друга, и были наказаны за это бездетностью. Дона Паола верила, что искупить свою вину они могут, только усыновив чужого ребенка. На эту роль вполне подходил Роберто.
Между тем, барон, терзаемый смутными предчувствиями и подозрениями, решил выяснить, кто же настоящий отец симпатичного мальчугана. Разгадку он скрыл от жены: оказалось, что отец ребенка – он сам.
Сам Бартини придумал себе такую биографию или взял сюжет у писателя Густава Мейринга, мы никогда не узнаем.
По версии Бартини, к его услугам была прекрасная библиотека, фехтовальный зал, двухмачтовая яхта «Регина», домашняя обсерватория и лучшая модель цейсовского телескопа – его выписали из Германии, когда мальчик заинтересовался биологией.
В сентябре 1912 года Роберто впервые полетел – на самолете русского летчика Харитона Славороссова, выступавшего со своим аттракционом в Южной Европе.
А на шестнадцатилетие у Бартини появился собственный аэроплан – подарил любящий отец.
То, что ребенок необычный, родители обнаружили еще в детстве нашего героя. Роберто отлично рисовал. Причем как правой рукой, так и левой. Этот факт не подлежит сомнению – умение рисовать левой рукой Бартини любил демонстрировать и позже, уже в СССР.
Как-то мать решила почитать мальчику жюльверновские «20 тысяч лье под водой». На немецком языке. За две недели Роберто выучил немецкий язык. Правда, читать он мог только перевернутый текст – именно так лежала перед ним книжка.
Бартини совершенно не испытывал чувство голода, и, чтобы быть «как все», ел по часам, в строго определенное время. Позже, уже в Советском Созе, Бартини как-то упал в обморок. Это случилось на работе. Прибывший врач определил, что у главного конструктора обезвожен организм.
А еще у мальчика отсутствовало чувство страха: в пять лет темным осенним вечером он ушел один в заброшенный парк, чтобы увидеть фею, жившую, по преданию, в боковой башне пустующего замка. К этой башне местные жители и днем не решались подходить в одиночку. До феи Роберто не добрался, заблудился и заснул под папоротником – у мальчугана была крепкая нервная система..
Тогда же, в детстве окружающие стали замечать за юным бароном и телепатические способности. Позже, уже в СССР коллеги по работе обратили внимание, что Роберт Людвигович отвечает на вопросы, прежде чем собеседник успеет их задать. Эту способность коллеги отнесли к хорошему знанию людей.
Неизвестно, кем бы стал Роберто, если бы не первая мировая война. Может быть, из него вышел бы известный спортсмен – мальчик успешно участвовал в европейских соревнованиях по плаванию.
Вот что любопытно. Исследователи Бартини – Ольга и Сергей Бузиновские пишут:
– Мы проверили: ни в одном из итальянских, венгерских, австро-венгерских, австрийских и немецких генеалогических изданий не упоминается род ди Бартини. Нет этого имени и в многочисленных справочниках «Кто есть кто», изданных в начале XX века. Кое-что объяснил протокол первого допроса в Бутырской тюрьме: там записано, что документы на имя Бартини и соответствующую «легенду» барон получил перед отправкой в Советский Союз. Ранее Роберто носил фамилию отчима – венгра Людвига Орожди. Своего родного отца – австрийского барона Формаха – он никогда не видел. Со слов Бартини следователь записал и девичью фамилию матери – Ферсель (по другим документам – Ферцель). Но и эти фамилии в справочниках не встречаются.
В посольстве Республики Хорватии в Москве и работники городского архива Риеки рассказали Бузиновским, что в сентябре 1912 года русский пилот Харитон Славороссов действительно летал в Фиуме. Но сведений о людях по фамилии Бартини, Формах и Ферсель в архиве не обнаружено. Правда, неподалеку от Фиуме было поместье барона Филиппа Орожди (Orozdi) – итальянца, крупного землевладельца и депутата верхней палаты венгерского парламента. Барон фигурирует и в списке почетных членов венгерского аэроклуба. Его брат Лайош жил в Будапеште. Лайош по-итальянски – Лодовико, по-немецки – Людвиг. Получается, что он и был отцом будущего авиаконструктора.
Кто бы ни был отцом нашего героя, все наследство, завещанное ему отцом, Бартини передал в фонд помощи борцам революции. Уже в советское время.
Что касается Фиуме… В конце позапрошлого века провинция принадлежала Австро-Венгерской империи. Упоминание об этой местности я нашел в рассказе таганрожца Антона Чехова – «Ариадна». В нем главная героиня покинула Россию и поселилась в Средиземноморскогм городке. Бартини двигался в противоположном направлении. В жизни, как и в стихах есть рифмы.
В войне побеждают герои
В 1916-ом девятнадцатилетний выпускник кадетской школы попадает на бескрайние просторы Российской империи.
Спустя неделю после прибытия в часть юношу приговаривают к смерной казни – Бартини – герой!– застрелил самодура-лейтенанта, за несколько дней до этого избившего новобранца: рядовой не снес обиду молча, ударил офицера. Новобранца судили и приговорили к повешению.
Спасло Роберто внезапное наступление русских, знаменитый «брусиловский прорыв».
Затем был плен. Этап на Дальний Восток.
За четыре года, проведенные в плену, барон изучил русский язык и познакомился с идеям социального равенства.
Позже Бартини так рассказывал о путешествии из Владивостока в Европу в 1920 году: вместе с другими военнопленными из Австро-Венгрии он сел на пароход, который должен был доставить их в точку назначения. В Шанхае барону и его венгерскому другу Ласло Кеменю пришлось сойти на берег: их хотели выбросить за борт как сочувствующих большевизму.
В 1920 году Бартини возвращается домой, экстерном заканчивает Миланский Политехнический институт и вступает в Итальянскую компартию.
Собственно Роберто Бартини (если ему можно верить) и был одним из оргнизаторов ИКП, его партбилет если и не под номером один, то наверняка в первой десятке.
– Отец рассказывал, что Грамши был его близким другом, – вспоминает Владимир Робертович.
Как рассказывал Бартини своему биографу Чутко, в 1922 году он даже участвовал в операции по устранению Савинкова, который хотел сорвать генуэзскую конференцию. Бартини не дал врагам советской власти осуществить задуманное – лучшие люди Савинкова погибли. Однако, в архивах ГРУ и ПГУ КГБ нет сведений о генуэзской операции. А вот в газете «Иль Мондо» за апрель 1922 года напечатана заметка о раскрытии белогвардейского террористического заговора против советской делегации: «Арестовано около 15 человек, приехавших с фальшивыми паспортами. Среди них известный русский террорист Борис Викторович Савинков. Савинков пытался получить в свои руки заведование охраной советской делегации в Санта-Маргарита. Предполагается, что готовилось покушение против Ленина, если бы он приехал в Геную».
В 1922 году к власти пришел Муссолини. Дуче коммунистов не любил. И Бартини опять приговорили к смертной казни (заочно). Роберто решил бежать в СССР. На втором подаренном отцом самолете. Через Швейцарию, Францию (в Париже, чтобы запутать следы, ему даже пришлось инсценировать собственную смерть), через Берлин (там его чуть было не зарезали врачи – неудачно удаляли аппендицит).
Существует несколько версий, как Бартини добирался до СССР: в трюме германского парохода или на палубе, с документами своего русского друга Бориса Иофана. Есть версия и про подводную лодку, всплывшую ночью у румынского берега.
По свидетельству Бузиновских, в бывшем архиве ЦК КПСС хранится коминтерновское «Личное дело» Бартини: тоненькая папочка в пять-шесть страниц. В нем сделана запись о том, что прием в итальянскую компартию «документально не подтвержден». Если верить Бартини, он покинул Советскую Россию в конце 1920 года, а вернулся в двадцать третьем. Рассказы «красного барона» о работе на заводе «Изотта-Фраскини» и об участии в боевых акциях Итальянской компартии ничем не подтверждаются.
«Достоверных, бесспорных сведений о нем у нас не очень много, – пишет Чутко, – и едва ли они будут значительно пополнены. Особенно сведения о первых 20-25 годах его жизни. Для этого пришлось бы разыскать документы, которые, возможно, еще хранятся в Австрии, Венгрии, Югославии, Германии, Китае, Сирии, на Цейлоне».
Позже, в шараге, Бартини рассказывал о побеге из итальянской тюрьмы. («Муссолини дал мне двадцать лет»). Но такого эпизода нет и в автобиографиях, писавшихся для первых отделов – например, в таганрогской, которую я видел.
По официальной версии (например, это следует из уже упомянутого доклада АН СССР), Итальянская компартия решила, что выпускник Миланского политехнического института должен помочь Советской России в деле авиастроения.
«Не понятое вами остерегайтесь называть несуществующим», – говорил Бартини. В одной из работ он пишет: «Есть Мир, необозримо разнообразный во времени и пространстве, и есть Я, исчезающе малая частица этого Мира. Появившись на мгновение на вечной арене бытия, она старается понять, что есть Мир и что есть сознание, включающее в себя всю Вселенную и само навсегда в нее включенное. Начало вещей уходит в беспредельную даль исчезнувших времен, их будущее – вечное чередование в загадочном калейдоскопе судьбы. Их прошлое уже исчезло, оно ушло. Куда? Никто этого не знает. Их будущее еще не наступило, его сейчас также нет. А настоящее? Это вечно исчезающий рубеж между бесконечным уже не существующим прошлым и бесконечным еще не существующим будущим. Мертвая материя ожила и мыслит. В моем сознании совершается таинство: материя изумленно рассматривает самое себя в моем лице. В этом акте самопознания невозможно проследить границу между объектом и субъектом ни во времени, ни в пространстве. Мне думается, что поэтому невозможно дать раздельное понимание сущности вещей и сущности их познания».
Получается, что Бартини во многом придумал свое революционное прошлое? Зачем? Считал, что в такое бурное время надо быть героем?
Некоторый свет на мотивы Бартиниевских рассказов о себе проливает фраза, брошенная одним бывшим работником Технического управления Минавиапрома:
– »Загадочный», «таинственный»… Если хотите знать, Бартини был просто большим ребенком! Каждая новая идея завораживала его, он пытался делать много дел сразу, но получалось плохо – летели планы, сроки, премии, заказчик терял терпение…
Иностранный консультант
Поначалу дела у необычного иностранного специалиста шли неплохо. Бартини назначают начальником научно-исследовательского отдела двигательных установок при Научно-опытном аэродроме, ему присваивается звание комбрига. Из биографии Бартини, которая хранится в ТАНТК им. Бериева можно узнать, что с 25-го по 29-й годы он работает старшим инженером ВВС Черного моря, с 30-го – главным конструктором НИИ Гражданского воздушного флота. Под его руководством работали многие будущие звезды советской авиации и космонавтики – Королев, Лавочкин, Ермолаев…
Понятно, что за жизнью и творчеством Бартини следили и «соответствующие органы»: « Знаем, что антифашист, но ведь итальянец, вот и планер сделал, а, может быть, он на этом планере назад в Италию удрать хочет. Знаем, что передал наследство отца в фонд помощи борцам революции, но женщин чрезмерно любит.»
Ради женщин Бартини был готов на многое, например, спрыгнуть в море с высоченного подъемного крана. Дело было в Севастополе, и Роберто очень хотелось понравиться приехавшим на отдых курортницам.
В 1930 году Бартини впервые посещает Таганрог, готовит к перелету в США знаменитый самолет «Страна Советов». Полет состоялся и правительство Страны Советов за успехи в подготовке перелета премирует итальянца легковым автомобилем М-1 и вручает грамоту ВЦИК.
В иллюстрированной энциклопедии самолетов ТАНТК им. Бериева об этом времени можно прочитать: «Несмотря на очень большую загруженность основной работой и подготовкой спортивной флотской команды к 1-й Спратакиаде народов СССР по прыжкам в воду, он находил время и для техники. Именно в это время он подготовил свои предложения о создании трех гидросамолетов и экспериментального истребителя, среди которых было предложение о создании морского ближнего разведчика». Мимоходом! Параллельно с прыжками в воду.
Бартини предлагал создать цельнометаллический самолет. Но с алюминием дела в стране обстояли неважно и самолет решено было сделать деревянным. Деревянный самолет поручили доводить до ума Бериеву. Что он и сделал. Самолет назвали МБР-2. Название не имеет отношения ни к Михаилу Бериеву, ни к Бартини, МБР – это морской ближний разведчик. Кстати, свое имя конструктор не дал ни одному самолету – гений был скромен.
По словам Михаила Гурьянова, работавшего вместе с Бартини, тот не был конструктором в общепринятом смысле:
– Он даже простейший узел не мог рассчитать! Говорил, что закончил политехнический институт в Милане – и не умел чертить! Приехав «помогать в становлении молодой советской авиации», Бартини поступил на работу простым лаборантом-фотограмметристом – и это при тогдашней нехватке инженеров! Зато он был знаком с невероятным множеством вещей за пределами специальности – литература, архитектура, история, – играл на рояле, занимался живописью, владел множеством языков… Его машины рассчитывали и чертили другие люди. Бартини – видел. Сядет, глаза закроет – проходит час, другой, – потом берет карандаш и рисует. Рисовал он превосходно!
Тем не менее, в 1933 году на «Сталь-6» был установлен мировой рекорд скорости – 420 км/ч. На базе этой машины Бартини спроектировал истребитель «Сталь-8», но проект закрыли в конце 1934 как не соответствующий тематике.
В конце 1935 Бартини разработал дальний арктический разведчик ДАР, который мог садиться на лед и воду. Несмотря на заказ Полярной авиации, в серию ДАР не пошел. Не было нужных оснастки и оборудования.
Осенью 1935 «красный барон» спроектоировал 12-местный пассажирский самолет «Сталь-7» с крылом «обратная чайка». В 1936 году он экспонировался на Международной выставке в Париже, а в августе 1939 на нем был установлен международный рекорд скорости на дистанции 5000 км – 405 км/ч.
Рекорд устанавливали уже без участия Бартини – в 1938 году конструктора обвинили в подготовке поджога завода №240, на котором строился его самолет, в связи с Тухачевским и шпионаже в пользу Муссолини.
Когда рекорд отмечали Кремле, Сталину представили и экипаж, и ведущего конструктора.
– А кто главный конструктор, почему его здесь нет?
Сталину объяснили: конструктор арестован.
Ворошилов попросил:
– Надо бы отпустить, товарищ Сталин. Уж больно голова хорошая!
Сталин поинтересовался у Берии:
– У тебя?
– Да.
– Жив?
– Не знаю…
«Постройка «Сталь-7» продвигалась медленно, – вспоминают сослуживцы Бартини. – После ареста главного конструктора нас без конца таскали к следователю: срыв всех сроков – единственная правда из всего, в чем обвиняли Роберта. К тому же бартиниевские конструкции всегда были на грани возможного. Одному Богу известно, откуда что бралось: это же работа целых институтов! Но доводить изделие до серии он не умел».
В тридцать седьмом году были дни, недели и месяцы даже, когда у него вдруг пропадал интерес к самолетам. И Бартини куда-то исчезал. То он пропадал у ракетчиков, то что-то считал и не брал телефонную трубку. Иногда Роберт куда-то уезжал – неожиданно и надолго. Однажды ночью подчиненным пришлось разыскивать Бартини: его срочно вызывали в главк. Нашли в обсерватории!
Зато коллеги заметили, что Роберт едва успевал раскланиваться со знакомыми: «писатель…», «академик такой-то…», «художник.
Сто дней в одиночной камере на Лубянке следователи требовали, чтобы Бартини сознался в шпионаже в пользу фашистской Италии. Никаких признаний выбить не удалось. По другой версии, арестованный признался в подготовке поджога авиазавода №240. Так написано в «Красных самолетах».
Чем же занимался и куда пропадал Бартини?
У старшего научного сотрудника ЦАГИ В.Казневского сохранился листок с записью, сделанной Бартини: «Знакомство с Булгаковым. Роман о дьяволе». Весной 92-го Виктор Павлович умер, а еще через полгода в его доме случился сильный пожар. Листок – в числе других документов – сгорел.
Как считают исследователи Бартини Бузиновские, Бартини вел в это время научный кружок. Членам своего тайного общества Роберт Людвигович расказывал о трехмерности времени, пятом измерении и прочих непонятных вещах.
Кружок посещали упомянутые в начале статьи люди (кроме Набокова, это было бы слишком невероятным).
«Мало кто помнит, – пишут Бузиновские, – что в «Старике Хоттабыче» ковер-самолет был «поставлен на поплавки» – перед полетом в Италию. Этой темой Бартини занимался в 1928-29 годах: он ставил на поплавки туполевский ТБ-1 и одновременно проектировал свой гидросамолет МК-1. Переверните: WK-1. Именно так назвал свой «ковер-гидросамолет» Волька: ВК-1 – «Владимир Костыльков – первая модель»!»
Еще у Хоттабыча была борода, в которой заключалась магическая сила старика.
В «Золотом ключике» также присутствует борода – Карабаса-Барабаса. «Barba» по-итальянски – «борода». По-немецки – «bart»…
К тому же Бартини – это Буратино плюс Артемон. Ни больше, ни меньше.
И Лагин и Толстой намекали на знакомство с Бартини, считают Бузиновские.
Но самое замечательное совпадение Бузиновские обнаружили в бартиниевской рукописи «Цепь»: в детстве автобиографического героя называли маленьким принцем! «Маленький принц Ро» – эти слова повторяются в киноповести десятки раз.
Воланд – это тоже Бартини. Об этом написана целая книга – «Тайна Воланда», изданная в Барнауле.
Птица в клетке
С арестом «сказочный» период в жизни Бартини закончился. Следующие десять лет «старик Хоттабыч» провел в тюрьмах и так называемых «шарашках» – научно-исследовательских учреждениях за колючей проволокой. Об этом десятилетии известно гораздо больше чем о предыдущих годах.
В подмосковную «шарашку» неоднократно приезжал Берия, обсудить с «зэками» за чашечкой чая перспективы развития советской авиации.
Однажды заключенный Бартини – дерзко и при сопровождавших Берию генералах – поинтересовался, за что же его посадили: «Вы знаете, Лаврентий Павлович, ведь я ни в чем не виноват». «Знаю, – ответил Берия, – был бы виноват – расстреляли бы. Ничего, сделаешь самолет – получишь Сталинскую премию первой степени и выйдешь на свободу».
Бартини пытались заставить работать над машиной Туполева – пикирующим бомбардировщиком ТУ-2. Туполев сказал:
– Роберт, давай сделаем – и нас освободят.
– Нет, у меня есть своя, пусть дают под нее КБ!
КБ в конце концов дали.
Как пишут очевидцы посиделок с Берией, Бартини громко возмущался произволом чекистов. Новый советский бог – Берия – наказал героя: Роберт Людвигович отсидел от звонка до звонка (туполевцы освободились досрочно – в 1941 году).
– Из тюрьмы отец вышел с переломанными пальцами, – вспоминает Владимир Робертович. – Хотя в детстве у него была собака, он больше не мог слышать собачьего лая…
В Таганрог Бартини прислали в 1946 году. Здесь на территории завода им.Димитрова располагалась «шарага» под названием ОКБ-86. В стороне от цехов в ангаре оборудовали конструкторское бюро, рядом построили барак и сторожевую вышку – за 126 инженерами-»зэками» нужен был глаз да глаз. Возглавил ОКБ Роберт Людвигович.
«Бартини, углубленный в себя, сидел за кульманом и производил впечатление какой-то экзотической птицы в клетке», – вспоминал бывший чертежник шараги Н.Желтухин.
Выглядел конструктор неухожено: потертое кожаное пальто, карманы оттопырены, полны надорванными пачками „Беломора“. Но на шее – шелковая белая косынка, заколотая булавкой с прозрачным камушком…
Вместе с заключенными работали «вольные». Среди них была инженер-конструктор Валя.
– Добрый, душевный человек, – рассказывает о матери Владимир Бартини. – На заводе ее уважали.
Уж как познакомились Роберт и Валентина, а тем более «сделали» ребенка – ведь даже в туалет Бартини сопровождал часовой – большая тайна, еще одна «загадка Бартини».
– Не знаю, не знаю, мать никогда мне об этом не рассказывала, – разводит руками Владимир Робертович.
В те годы ОКБ работало над созданием магистрального транспортного самолета огромной по тем временам грузоподъемности – Т-117. Он должен был перевозить танки и грузовики. Увы, работы по созданию самолета – по приказу Сталина – были прекращены. Почти готовый Т-117 отправили на металлолом. Дефицитные двигатели надо было беречь для ТУ-4.
«Непонятый гений советской авиации», – так впоследствие напишет о Роберте Людвиговиче авиаконструктор Антонов.
Из 60 сконструированных им самолетов построены лишь единицы. Уж слишком опережали свое время творения Бартини. Еще в начале 40-х Бартини разработал реактивный самолет. Он должен был летать со скоростью 2400 км/ч. «Этого не может быть, – заявили советские авиаконструкторы.– Без винта самолетов не бывает».
В 1950 году по заданию ДОСААФ под руководством Бартини разрабатывался проект самолета для беспосадочного полета Москва – Северный полюс – Южный полюс – Москва. 40 тысяч километров. Проект также не был реализован.
В 1952 году главного конструктора переводят в Новосибирск. Валентина и маленький Володя остаются в Таганроге – семейная жизнь не для Бартини.
В 58-ом, после окончательной рабилитации Роберто вернулся в Москву.
Время имеет ширину
– Самолеты для отца всегда были ремеслом. Главным делом своей жизни он считал теоретическую физику, – рассказывает Владимир Робертович.
Статья «Соотношения между физическими величинами» Роберта Орос ди Бартини, опубликованная в 1965 году в солидном журнале «Доклады академии наук», вызвала скандал. Автор утверждал, что время трехмерно, имеет длину, ширину и высоту. Все же наше пространство – шестимерно. При таком количестве измерений оно наиболее устойчиво.
В доказательство своих рассуждений Бартини приводил расчитанные согласно его теории значения постоянной Планка, заряда электрона, его массы и так далее. Эти значения с очень высокой точностью совпадали с полученными экспериментально.
Сегодня шестимерное устройство Вселенной не вызвало бы особых возражений у физиков-теоретиков. А в 1965 году статью опубликовали скорее из жалости и симпатиии к 68-летнему Бартини.
За Бартини замолвили слово знавшие его ученые – Бруно Понтекорво и Келдыш: «У автора тяжелая судьба. Он молодым приехал в Советский Союз, имел большие заслуги в авиации, в 30-е годы был посажен в тюрьму. В Итальянской компартии его никто не помнит. Бартини надо спасти, иначе он сойдет с ума»).
Однако даже сочувствующие Бартини ученые были удивлены: Роберт Людвигович впервые подписался своим полным именем – Роберто Орос ди Бартини. Это был своего рода вызов.
В редакцию журнала позвонили из Отдела науки ЦК КПСС и поинтересовались, не является ли эта статья розыгрышем. Мол, нам жалутся советские математики, считающие оскорбительным помещать розыгрыш в таком солидном журнале. В том, что статья – розыгрыш, в Отделе науки не сомневались. Вымышленной показалась им и необычная фамилия автора.
У академика Бруно Понтекорово (он представлял статью Бартини в «Докладах академии наук») состоялся неприятный разговор с инструкторм ЦК КПСС. В ЦК не могли поверить, в что СССР может существовать ученый с таким экзотическим именем. Понтекорво посоветовал скептикам навести справки о Бартини в оборонном отделе ЦК.
Кто знает, может быть, Бартини удалось и на практике воплотить свои теории о шестимерном пространстве (одно из следствий этой теории – в шестимерной Вселенной можно перемещаться во времени, используя движение в пространстве, потому что время трехмерно и пространственноподобно, то, что мы обозначаем словами „далеко“ и „давно“ – в сущности, одно и то же, никакого движения в мире нет, а есть скачкообразная – от „кадра“ к „кадру“ – смена состояний).
Так и осталась тайной история создания советского самолета-невидимки. Известный историк советской авиации Шаров утверждает, что по крайней мере один такой летательный аппарат был построен. Когда заводили мотор, самолет просто-напросто исчезал.
Добиться невидимости можно разными путями – сделать самолет прозрачным или зеркальным.
А еще можно попытаться искривить световой луч так, чтобы он обогнул нужный нам объект. Эйнштейн говорит, что такое возможно. Вблизи больших масс. Или в сильных электромагнитных полях.
В 1945 году физик Румер и авиаконструктор Бартини передают в академию наук совместную работу под названием «Оптическая аналогия в релятивистской механике и нелинейная электродинамика». Значит, работал Бартини в «электромагнитном» направлении.
А может быть, Бартини удалось «спрятать» самолет в параллельном пространстве, «сдвинуть» в сторону от нашего мира. Перебросить в прошлое или будущее.
В 1991 году впервые было названо имя автора таинственного летательного аппарата – Бартини. Оказалось, что инициаторм проекта «Прозрачный самолет» был Тухачевский, покровительствовавший в 30-е годы конструктору.
Владимир Робертович тоже распрашивал мать о «невидимке». Валентина Михайловна припомнила, что вроде бы супруг что-то говорил ей о таинственном самолете.
Мы еще встретимся!
Биографы Бартини пишут, что в последние годы своей жизни главный конструктор носил очень старое пальто и шапку, которая больше подходила для чистки обуви.
Жил Бартини один, отдельно от жены, сына и внука, которых очень любил. Работал в полутьме (у Бартини не суживались зрачки – последствия какой-то болезни). В большой проходной комнате слабо светила люстра, укутанная марлей, горела настольная лампа с самодельным абажуром из плотной зеленой бумаги. Конструктор писал странные картины.
По словам Чутко, одну комнату в квартире Роберт Людвигович попросил маляров выкрасить в ярко-красный цвет, другую разрисовал сам: на голубом потолке – солнце, чуть ниже, на стенах, – поверхность моря, кое-где островки. Чем „глубже“, тем зелень воды становилась гуще, темнее, и в самом низу – дно». В красной комнате барон работал, а «на дне» отдыхал – пил странную смесь из крепчайшего чая и кофе со сгущенкой – один к двум – и кушал вафельный торт «Сюрприз».
Таганрогского конструктора Владимира Воронцова, бывавшего в московской квартире Бартини, поразила картина, датированная сорок седьмым годом. Она изображала взлетающую ракету. Удивила форма пламени – огненный шар: «Откуда он мог знать, что именно так будет выглядеть ракетный старт!?» Бывший парторг бартиниевского КБ вспомнил, что в конце 60-х годов Роберт Людвигович говорил о каком-то глобальном проекте под названием «Паутина». Он упомянул и о письме Хрущеву, которое Бартини написал через год после запуска спутника.
Как пишет Чутко, в доме обращали на себя внимание две фотографии под стеклом на стене. На одной – молодой, гордый аристократ Роберто, на другой деклассированный элемент – жалкий и не опасный.
Чтобы встретиться с конструктором, надо было предварительно созвониться с ним по телефону, в противном случае он не подходил к двери. Роберт Людвиговоич чего-то боялся. По словам Бартини на его жизнь покушались трижды – в Берлине, в Севастополе и в Москве. В 1967 году, в самом центре столицы: «москвич» с погашенными фарами пытался сбить его на улице Кирова.
Бартини умер в ночь с 4 на 5 декабря 1974 года. Когда его – два дня спустя – нашли на полу ванной, из крана хлестала вода, на кухне горел газ.
По заключению милиции, ночью Бартини почувствовал себя плохо, встал из-за стола, опрокинув стул, и прошел на кухню. Зажег газ, стал набирать воду в ванной. Потом упал навзничь, ударившись головой об косяк.
Бартини предчувствовал свою смерть: именно в ту ночь барон написал завещание, приложил к нему черный пакет и спрятал за плотной шторой.
Пакет был тщательно заклеен. В завещании Роберт Людвигович просил запаять его бумаги в металлический ящик и не вскрывать до 2197 года. Еще на пакете была надпись: «Я убрал из моих статей о константах одно следствие. Прошу вас, когда вы сочтете это уместным, сообщить в любой форме, по вашему выбору, что я, Роберто Бартини, пришел к нему математически, не уверен, что не ошибся, поэтому публиковать его не стал. Оно нуждается в проверке, у меня на это уже не осталось времени. Следствие такое: количество жизни во Вселенной, то есть количество материи, которая в бесконечно отдаленном от нас прошлом вдруг увидела себя и свое окружение, – тоже величина постоянная. Мировая константа. Но, понятно, для Вселенной, а не для отдельной планеты».
А, значит, мы еще встретимся.
P.S. В статье, опубликованной после смерти Бартини в одном из вестников «Это был поразительно скромный труженик. Его работ хватило бы для присуждения ему высшей ученой степени».
Второй том уфологической «Энциклопедии непознанного» характеризует этого человека как пришельца, контролирующий техническое развитие человеческой цивилизации…
Не так давно имя Бартини присвоили одной из малых планет солнечной системы.
14 мая 1997, в день 100-летия со дня рождения, в фойе ОКБ ТАНТК им.Бериева появилась мемориальная доска Р.Л.Бартини. В том же году вертикально взлетающую амфибию ВВА-14 – одну из последних работ конструктора – порезали на металлолом в Таганроге.
У Владимира Бартини, выпускника ТРТИ, трое сыновей (старшего зовут Роберт) и около десятка патентов на изобретения. Но, как говорит, Владимир Робертович, «об этом вряд ли стоит писать».