Просвещение – идейное и общественное движение в странах Европы и Америки, связанное с общими переменами в условиях жизни под влиянием разложения феодальных и утверждения капиталистических производственных отношений.
Оно получило распространение в основном в период между «славной революцией» 1688 г, в Англии и революцией 1789-1790 гг., во Франции, оставив неизгладимый след в науке, литературе, искусстве, политике («просвещенный абсолютизм) , но главным образом в истории общественно-политической мысли и общественного движения.
При всем разнообразии мнений большинство мыслителей сходились в его оценке как передового, новаторского явления, Например, Имманунл Кант понимал Просвещение как попытку использовать разум в интересах морального и интеллектуального раскрепощения личности, а Фридрих Энгельс усматривал в нем идеологическую подготовку буржуазных революций.
Среди представителей Просвещения встречались материалисты и идеалисты, сторонники рационализма (признававшие разум основой познания в поведения людей) , сенсуализма (считавшие таковой ощущения) и даже Божественного провидения (уповавшие на волю Бога) , Часть из них верила в неизбежный прогресс человечества, другая – рассматривала историю как общественный регресс. Тираноборческие мотивы в творчестве просветителей не мешали большинству из них оставаться противниками насилия и революций. Их индивидуализм поразительным образом уживался с коллективистскими идеями, выдвинутыми некоторыми провозвестниками коммунизма.
Как течение общественной мысли Просвещение несомненно представляло собой некое единство. Заключалось оно в особом умонастроении, интеллектуальных склонностях и предпочтениях. Речь идет прежде всего о целях и идеалах Просвещения, таких, как свобода, благосостояние и счастье людей, мир, ненасилие, веротерпимость и др,, а также о знаменитом вольнодумстве, критическом отношении к авторитетам всякого рода, не приятии догм.
Именно разномыслие просветителей, объединенных общими целями и идеалами, явилось предпосылкой исключительной плодотворности их теоретической деятельности. В нескончаемых спорах между ними рождались и оттачивались современные концепции прав человека и гражданина, гражданского общества и плюралистической демократии, правового государства и разделения властей, рыночной экономики и этики индивидуализма. За попытки пренебречь этим наследием народы многих стран дорого поплатилось в XIX и XX вв.
Просветители вовсе не были мечтателями, витающими в облаках. Их духовные запросы и интересы большей частью были тесно связаны о злободневными проблемами жизни. Они отнюдь не чурались общественной деятельности, видя в ней способ повлиять на мнение сограждан и политику правительств. Почти все они пользовались известностью как писатели, публицисты, университетские преподаватели или политические деятели.
Просветители происходили из разных классов и сословий: аристократии, дворян, духовенства, служащих, торгово-промышленных кругов. Разнообразны были и условия, в которых они жили. В XVIII в. нивелирующее воздействие цивилизации едва ощущалось, и народы сильно отличались по уровню экономического развития, политической организации и культурным традициям. Все это с неизбежностью приводило к различиям во взглядах просветителей. В каждой стране просветительское движение несло печать национальной самобытности.
В Англии в ХVII-ХVIII вв. после революции и гражданских войн сгладились вопиющие противоречия. Развитие парламентаризма привело к упрочению правовых форм политической борьбы. Бурный рост числа и тиражей периодических изданий способствовал повышению культурного и образовательного уровня населения. Стремительно расширявшийся рынок газет, книг, произведений искусства обусловил значительную коммерциализацию культуры, которая освободила творцов от унизительной зависимости от государства, церкви, меценатов и прочего. Эти и многие другие перемены в жизни общества производили ошеломляющее впечатление на иностранцев, видевших в Англии образец общественного прогресса. Не случайно все основные течения английской общественной мысли подхватывались передовой интеллигенцией в других странах.
Большинство английских просветителей не проявляли склонности к абстрактному теоретизированию. В литературе они предпочитали легкие и подвижные жанры, старались облечь свои философские, экономические и политические идеи в форму занимательного рассуждения или сатирического обличения. Некоторые из них сделали блестящую политическую карьеру: например, граф Шевфтсбери был членом парламента, а виконт Болингсброк – министром.
На характер английского Просвещения повлияли также его взаимоотношения с религией и церковью. Видные его деятели, за редким исключением, придерживались догматов христианства. Во многом это объяснялось тем, что английская церковь не противопоставляла себя Просвещению, а в какой-то мере даже отвечала его идеалу веротерпимости. Это имело далеко идущие последствия для культурного развития страны, поскольку позволило сохранить равновесие между традиционными ценностями, хранительницей которых выступала церковь, и новаторскими, которые несло Просвещение.
Все, кто привык рассматривать Просвещение как идеологическую подготовку буржуазных революций, с разочарованием отметили бы отсутствие в политической программе английских просветителей радикальных 3 лозунгов и боевых призывов. Но это и понятно: большинство политических целей Просвещения было достигнуто в Англии еще в начале ХVIII в.
В основных чертах политическая программа английского Просвещения была сформулирована философом Джоном Локком. Как и многие мыслители ХVII в., он считал, что возникновению государства предшествовало естественное состояние, «состояние полной свободы в отношении их действий и в отношении распоряжения своим имуществом и личностью», а также «состояние равенства, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными». Переход от естественного состояния к гражданскому обществу был следствием общественного договора, который предполагал перераспределение лишь властных функций и не влек значительных перемен в положении людей. Государство должно было руководствоваться тем же «законом природы, который регулировал отношения людей в естественном состоянии, и поэтому не могло покушаться на неотчуждаемые права граждан. Локк предусмотрел специальный конституционный механизм, не допускавший превышения государством своих прерогатив. Это разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и «федеративную» (которая ведала отношениями с другими государствами) . Кроме того, сползанию государства к деспотизму должен был препятствовать принцип законности, согласно которому «ни для одного человека, находящегося в гражданском обществе, не может быть сделано исключение из законов этого общества».
Взгляды Локка в значительной мере воплотились в политическом строе Англии первых десятилетий после революции 1688 г.: были закреплены основные права и свободы граждан, представительное правление, религиозная терпимость, неприкосновенность собственности. Тем самым обеспечивались правовые предпосылки благоприятных перемен в общественном развитии, включая рост предпринимательской активности, повышение благосостояния, дальнейшую демократизацию государственного и общественного строя. Все это в полной мере соответствовало целям просветителей. Поэтому их внимание было приковано не столько к политике, сколько к частной жизни граждан. Это отразила этика английского Просвещения, так же в основных чертах разработанная Локком. Понятия добра и зла он выводил из ощущений удовольствия или страдания (в физическом и духовном смысле) . Поскольку люди, считал Локк, соотносят эти понятия с требованиями повседневной жизни, то и правила, регулирующие их отношения, должны отличаться удобством, целесообразностью и полезностью. Таковыми, например, являются заповеди, изложенные в Нагорной проповеди.
В утилитарной этике английского Просвещения звучал и мотив личного преуспевания, Локк подчеркивал: «Мы рождаемся на свет с такими способностями и силами, в которых заложена возможность освоить почти любую вещь и которые во всяком случае могут повести нас дальше того, что мы можем себе представить; но только упражнение этих сил может сообщить нам уменье и искусство в чем-либо и вести нас к совершенству». Просвещение способствовало закреплению в характере англичан таких черт, как предприимчивость, изобретательность, практицизм.
Выступая в защиту индивидуальных прав и свобод, английское Просвещение безусловно признавало и право каждого человека преследовать свой частный интерес. Большое влияние в этом отношении оказало учение философа XVII в. Томаса Гоббса об эгоистической природе человека, которое послужило основой этики себялюбия, или разумного эгоизма. Один из ее создателей Бернард Мандевиль считал, что поведение людей является производным от себялюбия. Последнее представляет собой не что иное, как чувство самосохранения, побуждающее человека вести борьбу за жизненные средства, против сил природы и противостоящих ему интересов других людей. Из деятельности, направленной на самосохранение, Мандевиль выводил и пороки эгоизма, рассматривая их как величайшее благо для общества в целом. В своей «Басне о пчелах он проиллюстрировал эту мысль множеством примеров из повседневной жизни. Его парадокс «Пороки частных лиц благо для общества» отражал реальности рыночной экономики.
Как ни соблазнительна была эта апология эгоизма, все же она не вселяла в англичан уверенности в том, что стремление к личному преуспеванию не приведет к саморазрушению общества. Просвещение столкнулось со сложной этической проблемой: как погасить разрушительную инерцию эгоизма? Как обеспечить порядок в индивидуалистическом обществе?
Английские просветители сделали многое, чтобы решить эту проблему не только теоретически, но и практически.
Они не закрывали глаза на общественное неравенство людей, сводя его, как это делал Шефтсбери, к противоположности между «просвещенными» верхами и невежественными низами. Источником опасности являлась как заносчивость одних, так и зависть других. Выработанные просветителями способы «социализации эгоизма» заключались в том, чтобы направить в полезное для всего общества русло научного и художественного творчества, экономического развития и т.д. активность верхов и в то же время приобщить к ценностям Просвещения тех представителей низов, которые своим усердием, познаниями, гражданскими поступками или богатством доказали способность их воспринять.
Во многом благодаря усилиям просветителей была создана рациональная модель отношений между людьми в практической жизни, соответствующая роли и значению гражданского общества. Одним из важнейших достоинств человека признавалась его способность к общению, сотрудничеству с другими, участию в коллективной созидательной деятельности. Вошло в моду членство в клубе или масонской ложе, посещение политических собраний или встреч по интересам (например, в кафе) . Детально разработанный кодекс правил поведения человека в обществе отразила английская художественная литература ХVIII в.
Просветители во многом преуспели в стремлении привить широким слоям населения Англии свои ценности и идеалы. Значение этого в полной мере проявилось в ходе социально-политических бурь, пронесшихся над Европой в конце XVIII – начале XIX вв. Англия оказалась островком стабильности, сумевшим избежать революций и гражданских войн. Общие ценности, да еще этика политического компромисса, разработанная, например, в трудах Болингброка, оказались более надежным средством умиротворения общества, чем принудительная дисциплина, поддерживаемая силой. В этом и заключается один из основных уроков английского Просвещения.
Особое место занимает просветительское движение в Шотландии. История общественной мысли в Шотландии ХVIII в. – это история мучительных поисков выхода из унизительного положения, в котором, по убеждению многих просвещенных шотландцев, оказалась их родина. Продолжать ли политическую борьбу за восстановление независимости или же служить отечеству, содействуя его экономическому, социальному и культурному процветанию? Философ Эндрю Флетчер, «отец» шотландского Просвещения, дал толчок формированию новой гражданской этики, обосновывавшей иные, альтернативные войне и политике, методы исполнения гражданами своего долга перед отечеством.
Просвещение в Шотландии опиралось на мощный интеллектуальный потенциал, которым располагали в середине ХVIII в. университеты Эдинбурга, Глазго и Абердина. Среди преподававших там замечательных ученых выделяется философ, историк, экономист Дэвид Юм. Откликаясь на духовные запросы шотландского общества, он обосновал мысль о том, что добродетель гражданственна по своей сути, ибо добро – это все, что полезно людям.
Юма, конечно же, волновала судьба Шотландии, ее культурных традиций в едином британском государстве. Это наложило отпечаток на его рассуждения об этике взаимоотношений гражданина с обществом и государством. Юм считал, что взаимоотношения возникают из тяги людей к взаимному общению, а также из-за их полезности, поскольку они увеличивают возможности удовлетворения потребностей людей. И прежде всего они призваны обеспечить политическую стабильность, от которой зависит всякая упорядоченная жизнь. Именно в интересах стабильности государство и общество должны признавать все многообразие взглядов и убеждений граждан, обусловленное их индивидуальным опытом. Современное общество Юм рассматривал как плюралистическое, основанное на сложном разделении труда и различиях в положении людей, которые вследствие этого различаются и своими представлениями о нравственности и справедливости. По мнению Юма, не может быть стабильным общество, не уважающее многообразия социальных и региональных различий между людьми. В равной мере не может быть добродетельным и гражданин, не признающий, что его личное благополучие в конечном счете связано с благополучием всего общества.
На шотландское Просвещение большое влияние оказала деятельность Философского общества в Эдинбурге, объединявшего лучшие умы того времени. Его секретарем был Юм, а одним из членов – философ и экономист Адам Смит. Этот выдающийся теоретик товарно-денежных отношений стал их горячим защитником и пропагандистом во многом по морально-этическим соображениям. Смит считал, что именно рынок освободил человека от отупляющей системы зависимости при феодализме. По его мнению, люди воспитывают в себе чувство справедливости и вырабатывают навыки цивилизованного общения, лишь находясь друг с другом в отношениях производителя и потребителя. Общество мыслилось ему гигантской мануфактурой, а разделение труда – всеобщей формулой сотрудничества людей в интересах «богатства народов» (так назывался его основной экономический труд) . В своей теории Смит отводил рынку ту же функцию, которую английские просветители отдавали правовому государству или цивилизованному общению – функцию социализации эгоизма.
Но место гражданина в системе Смита занимал «экономический человек», моральная свобода которого была обусловлена его ролью в экономической жизни. Тем самым шотландское Просвещение поставило новый и чрезвычайно важный вопрос о мотивах и стимулах хозяйственной деятельности. Согласно Смиту, главнейшим из них является своекорыстный интерес. Но преследовать его человек может, лишь оказывая услуги другим людям. Поэтому каждый отдельный человек, хотя и заботится только о своих интересах, невольно содействует общественной пользе, или, по словам Смита, «он невидимой рукой направляется к цели, которая совсем не входила в его намерения… Преследуя свои собственные интересы, он часто более действенным образом служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремится делать это».
Интерес просветителей к экономической теории отражал общее повышение престижа хозяйственной деятельности. Однако в шотландском обществе длительное время сохранялось недоверие к свободной игре рыночных сил. Многие представители просвещенной элиты воспринимали их как разрушительную стихию, обуздать которую было призвано государство. Не кто иной, как Смит, воспевший преимущества рынка, выражал опасение, что экономические законы, на которых основываются отношения производителей и потребителей, могут привести к социальной и нравственной деградации наемных рабочих. «В такое состояние, – писал он, – должны неизбежно впадать трудящиеся бедняки… если только правительство не приложит усилий для предотвращения этого».
Потребовалось время, чтобы шотландские просветители избавились от страха перед рыночной стихией. Новое их поколение, вступившее в пору зрелости ближе к концу ХVIII в., уже не уповало на поддержку правительства пли парламента. Для них образцом гражданского поведения являлся специалист в какой-либо области профессиональной деятельности, знания и усердие которого приносили обществу ощутимую пользу.
Общественно-политическая жизнь Франции в ХVIII в. характеризовалась большой инерцией привычек и традиций, унаследованных от феодального прошлого. Влиятельные общественные слои сопротивлялись новым веяниям, которые несло с собой Просвещение. В борьбе с ним просветители не могли в полной мере опереться ни на общественное мнение, еще не вполне сформировавшееся, ни на правительство, подчас относившееся к ним с нескрываемой враждебностью. Поэтому во Франции просветители не имели такого влияния в обществе, как в Англии и Шотландии, где цели и идеалы Просвещения вошли в плоть и кровь национальной культуры. Во Франции уделом просветителей было своего рода «отщепенчество», порождавшее в их среде политический радикализм в мессианские настроения.
Большинство видных деятелей просветительского движения Франции подвергались преследованиям за свои убеждения. Дени Дидро побывал в заключении в Венсенском замке, Вольтер (настоящее имя – Франсуа Мари Аруэ) – в Бастилии. Клод Гельвеций из-за нападок был вынужден отречься от своей книги «Об уме». По цензурным причинам не раз прерывалось печатание знаменитой «Энциклопедии», выходившей в свет отдельными томами в течение 1751-1772 гг. Все это заставляло просветителей облекать свои мысли в оболочку абстрактных теорий, недоступных пониманию широкой публики.
Французское Просвещение испытывало сильное влияние аристократической культуры. Это проявилось в утонченности и изысканности литературных произведений, составивших его славу. У аристократии просветители заимствовали и салонную форму общения. Атмосфера избранности, царившая в салонах, усилила склонность французских просветителей к отвлеченному теоретизированию.
Французское Просвещение во многом исходило из идей философов XVII в. Рене Декарта и Локка. Согласно разработанному Декартом рационалистическому методу познания, истина должна четко и ясно усматриваться человеческим разумом. Немало последователей во Франции нашло учение Локка об обществе и государстве.
Постоянные конфликты с властями создали французским просветителям репутацию потрясателей основ и радикалов. На самом деле в своих конституционных воззрениях многие из них не шли дальше принципов английского Просвещения. Вслед за Локком идею разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную разрабатывал Шарль Монтескье.
При этом он выступал не просто за разграничение функций между органами государственной власти, а за разделение властей как политических сил, каждая из которых могла бы реально служить противовесом другой.
Монтескье трудно признать радикалом еще и потому, что он ощупал пределы, в которых только и возможно изменить общество и государство. Он считал, что «дух законов» того или иного народа определяется совокупностью объективных предпосылок: климатом, характером почвы, размерами территории, ландшафтом, образом жизни народа, религией, численностью населения, формами хозяйственной деятельности и др.
То же касается и шумных конфликтов просветителей с католической церковью. Ее идеологическая жесткость, не допускавшая отступления от догматов вероучения, исключала возможность компромисса наподобие того, какой сложился между англиканской церковью и Просвещением в Англии. В этих условиях свойственное большинству просветителей признание факта Божественного творения мира приобрело антицерковный оттенок, а критика религиозных догм, даже самая умеренная, – ореол отчаянной смелости. Как известно, Вольтер, имея в виду церковь, часто заканчивал свои письма к друзьям призывом: «Раздавите гадину! « Но тот же Вольтер утверждал, что религия необходима как опора морали: «Вера в Бога, вознаграждающего за добрые поступки и наказывающего за дурные, а также прощающего небольшие проступки, является дли человеческого рода самой полезной верой».
Десятилетия бесплодной оппозиции вызвали глубокое разочарование просветителей. Среди них усилилось стремление к переоценке ценностей, повлекшее глубокое размежевание в их рядах. Часть просветителей сохраняла надежды на сотрудничество с властями в решении конкретных проблем управления страной. Среди них выделялось группа экономистов-физиократов (от греческих слов «физис» – природа и «кратос» – власть) , во главе которых стоял Франсуа Кенэ. Он считал, что земля есть единственный источник богатства и только земледелие умножает его. Поэтому он выступал за поощрение класса земледельцев, прежде всего богатых фермеров. «В деревни следует привлекать не столько людей, сколько богатство» (т.е. капитал) , – подчеркивал Кенэ. Добивался он и реформы налоговой системы, лежавшей тяжким бременем на производителях. Надежды на подъем сельского хозяйства он связывал также со свободой внутренней и внешней торговли.
Попытку осуществить эту программу реформ предпринял другой представитель школы физиократов, Анн Робер Тюрго. В 1774 г. молодой король Людовик ХVI назначил его генеральным контролером (министром) финансов. Тюрго ввел свободную торговлю хлебом и мукой, добился упразднения средневековых цехов и гильдий, приступил к коренной реформе налогообложения. Но сопротивление придворных кругов, дворянства и цеховой верхушки свело на нет все его усилия. Отставка Тюрго в 1776 г. предрешила и судьбу его реформ.
Сознание недостижимости целей Просвещения в рамках существующего строя побудило многих просветителей замкнуться в непримиримой оппозиции. Их протест порой принимал форму атеизма, резкой критики религии и церкви, характерных для плеяды философов-материалистов середины столетия: Дидро, Поля Гольбаха, Гельвеция и др. Иногда он проявлялся в идеализации прошлого, например республиканского строя античных государств. Жан-Жак Руссо противопоставлял их прямую демократию всем формам представительного правления, включая и английский парламентаризм.
«Всякий закон, – писал он в трактате «Об общественном договоре», если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен… Английский народ считает себя свободным: он жестоко ошибается. Он свободен только во время выборов членов парламента: как только они избраны – он раб, он ни что… В древних республиках и даже в монархиях народ никогда не имел представителей; само это слово было не известно».
С именем Руссо связан новый этап в развитии просветительского движения Франции – радикальный пересмотр некоторых его фундаментальных целей и идеалов. Радикализм самого Руссо коренился в его этических воззрениях. В противоположность философам, считавшим себялюбие и эгоизм совместимыми с общественным благом, он требовал подчинения личности благу общества. Руссо писал: «двоякий человек добродетелен, когда его частная воля во всем соответствует общей воле». Добиться этого соответствия он предлагал политическими методами. В стремлении Руссо связать мораль с политикой явно различим зародыш тоталитарных теорий позднейшего времени.
Руссо разделял общую веру просветителей в природу как гармоническую систему, частью которой был человек. Но в отличие от них он был убежден, что сам человек разрушил это «естественное состояние» и окружил себя противоречащими закону природы учреждениями. «Исчезло равенство, появилась собственность… – писал Руссо, – и обширные леса превратились в радующие глаз нивы, которые надо было орошать человеческим потом и на которых вскоре были посеяны и выросли вместе с урожаем рабство и нищета». Цивилизация настолько изменила людей, что отказаться от нее они уже не могут. Но, если нельзя вернуться к естественному состоянию», то еще можно, устранив чрезмерное неравенство, восстановить утраченные добродетели. Сделать это непросто, потому что на страже неравенства стоит деспотизм. Требуется сила, чтобы его низвергнуть: «Восстание, которое приводит к убийству или свержению с престола какого-нибудь султана, – это акт столь же закономерный, как и те акты, посредством которых он только что распоряжался жизнью и имуществом своих подданных».
Эта мысль вдохновляла поколение революционеров конца ХVIII в., которое разделяло также отвращение Руссо к себялюбию и эгоистической морали, а вместе с ним – и ко всему строю, основанному на свободной игре рыночных сил. Критикуя средневековую регламентацию торгово-промышленной деятельности, Руссо не одобрял и свободу торговли. Он считал, что государство должно направлять торговлю в промышленность в соответствии с общим благом, следить за правильным распределением продуктов питания, денег, товаров. Отрицательное отношение к свободе торговли имело у Руссо этическое обоснование. Он считал, что торговля, равно как и другие достижения цивилизации: богатство, наука, искусства, – способствует порче нравов. Стремясь возродить утраченные добродетели, он объявлял их основным носителем «народ», трудящиеся низы общества, поскольку они меньше всего подверглись пагубному воздействию цивилизации и поэтому в наибольшей мере сохранили нравственное здоровье.
Так как простодушный народ не способен понять, в чем заключаются его истинные интересы, то ему нужен мудрый правитель, предначертания которого воплощаются в законах и политике государства. От этой мысли Руссо – шаг до оправдания революционной диктатуры «во имя народа».
Многообразие путей, которыми шло французское Просвещение, сделало его уникальной лабораторией человеческой мысли. Именно там истоки многих основополагающих идей либерализма, социализма и коммунизма, столь повлиявших на мировое развитие в XIX-XX вв.
Просвещение в Германии представляло собой сложное и противоречивое явление уже в силу политической раздробленности страны и разнообразия местных условий. Распространению новых веяний способствовала интенсивная культурная жизнь провинций. Монархи мелких государств, не имея возможности утвердить свой авторитет великодержавными методами, стремились прославиться меценатством. Почет, которым была окружена в Германии французская культура, также способствовал проникновению просветительских идей.
Один из парадоксов немецкого Просвещения заключался в том, что оно нередко получало импульсы со стороны правящих верхов. В Пруссии инициатором публичного обсуждения его проблем выступил сам король Фридрих Великий. Не без старания властей одной из характерных черт немецкого Просвещения стал его преимущественно теоретический характер. Однако в его активе числились и практические дела. В Пруссии просветители не только разработали важную реформу образования, но и добились осуществления ее. В результате была расширена сеть начальных школ и создана система профессионального обучения ремеслам, сельскому хозяйству, торговле и государственной службе. Утилитарный характер этой реформы во многом объяснялся тем, что просветительское движение в Пруссии черпало приверженцев главным образом из среды государственных служащих: армейских офицеров, дипломатов, чиновников, преподавателей учебных заведений.
На фоне общей робости просветительской мысли в Германии смелостью и последовательностью отличались воззрения Канта. Он подвел итог теоретическим исканиям эпохи Просвещения. Особенно значителен его вклад в разработку концепции правового государства. Назначение последнего Кант видел не в заботе о практических потребностях членов общества, а в поддержании режима справедливости между ними. Гражданами такого государства, по его мнению, являются морально полноценные люди, которые не нуждаются в опеке со стороны кого бы то ни было.
«Правление отеческое, – писал он, – при котором подданные, как несовершеннолетние, не в состоянии различить, что для них действительно полезно или вредно… такое правление есть величайший деспотизм».
Заключая общественный договор, люди не жертвовали своей свободой, а лишь создавали правовые условия для более надежного и упорядоченного пользования ею. Гарантию от деспотизма Кант видел не в формах правления (республика, монархия) , а в разделении законодательной и исполнительной властей. Он допускал, что при любой форме правления часть граждан будет недовольна политикой правительства и будет стремиться ее изменить. Но их действия не должны нарушать законы, дискредитировать государство или вообще его разрушать. Кант обосновал правовые формы и методы борьбы за изменение государственного и общественного строя, которые предполагают путь постепенных реформ и исключают грубое насилие.
Глубиной и оригинальностью отличалась этическая концепция Канта.
Он выступил против утилитаризма современной ему просветительской мысли. Представление, что добрые дела можно совершать лишь с задней мыслью, в расчете на успех или награду, Кант отвергал как радикальное зло. Ибо такая нравственная установка требует от человека приспособления к обстоятельствам, из которых самое важное – отношение к нему власть имущих. Поэтому эгоизм, даже разумный, толкает бесправные низы общества к раболепию, неуверенные в своем завтрашнем дне «средние слои» – к лицемерию, упоенные властью верхи – к беззастенчивости. Этому принципу Кант противопоставлял императивное истолкование нравственности: «Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству». Объявляя личность самоцелью общественной организации, Кант боролся с представлениями, достаточно широко распространенными в Пруссии, об оправданности безоговорочного подчинения личности государственным интересам.
Французская революция и вызванные ею социально-политические катаклизмы рубежа ХVIII-ХIХ вв., на европейском континенте похоронили веру просветителей в возможность постепенного ненасильственного прогресса. По отношению к этим событиям просветительское движение быстро политизировалось и раскололось на отдельные противоборствующие группировки и течения. Кризис Просвещения усугубила консервативная критика его целей и идеалов за то, что они внесли в умы людей путаницу, а в общество – смуту, нарушившие нормальное, естественное, органичное развитие стран и народов. От этих ударов Просвещение уже не оправилось. Оно внезапно сошло со сцены, заставив потомков ломать голову над вопросом: так в чем же заключалось его историческое предназначение?
Источник: STUDYPORT.RU