Развивая тему нашей конференции, оценивая спектр прозвучавших выступлений, позвольте мне дополнить их транснациональной компонентой. Она имеет две составляющих.
Александр Евлахов,
главный редактор журнала «Новые Знания», кандидат исторических наук.
– исчерпанность вектора демократии (власти народа), который определял весь ХХ век;
– всё большую востребованность меритократии (власти «достойных» или «лучших»).
Оба этих вектора пока существуют на уровне «слабых сигналов», но мы обязаны их улавливать, поскольку набрав силу, обе тенденции будут оказывать существенное влияние на общество, на власть и на бизнес. Сто лет назад то же самое происходило с исчерпанностью монархического устройства и шедшей ему на смену демократии. Оговорюсь, что произносимое мной – не плод фантазии и не личная домашняя заготовка, а «сухой остаток» деятельности нашего клуба «Новая Интеллектуальная Перспектива» за весь прошедший год.
Меритократами мы, конечно, имеем основания считать еще учеников Платона, однако знаменитым это понятие стало в 1958 году благодаря Майклу Янгу и его книге «Возвышение меритократии». Этот термин фигурировал в работах фабианских социалистов, добившихся включения меритократии в качестве руководящего принципа поправки к закону Великобритании об образовании. На него всё чаще стали ссылаться политики на Западе и на Востоке.
«Общей целью нашего поколения является новая меритократия, новая волна социальной мобильности, которая вместо развития отдельных талантов отдельных людей должна дать возможность для развития и способностей всех людей».
Гордон Браун – лидер лейбористов, Премьер-министр Великобритании 2007-2010 гг.
«Мы практикуем меритократию, при которой лучшие и наиболее квалифицированные личности получают лучшую работу, продвижение по службе и работу в бизнесе».
Ли Куан Ю – Премьер-министр Сингапура 1959-1990 гг., «отец» сингапурского экономического чуда.
Длительное время считалось, что меритократия и демократия идут вместе, что в результате выборов власть получает тот, у кого выше IQ (коэффициент интеллекта). Однако этот альянс стал часто давать сбой. Причину этого философ и культуролог Андрей Пилипенко видит в мировоззрении, сложившемся на Западе после II Мировой войны, характеризуемом им, как «гуманистический фундаментализм». В основе этого мировоззрения около двух с половиной десятков «священных коров» – «народ всегда прав», «демократическое волеизъявление священно», «все народы стремятся к свободе», «смертная казнь недопустима», «говорить неполиткорректные вещи неприемлемо» и т.д.
Мы стали свидетелями того, как в результате выборов, в мусульманских странах побеждают фундаменталисты. А, калибр политиков в западных демократиях мельчает. Фигур сопоставимых с Де Голлем, Тэтчер и Рейганом сегодня не наблюдается.
«Демократический идеал, – говорит наш болгарский коллега Иван Крастев, – царствует безраздельно. Демократия практически избавилась от своих критиков, но, к сожалению, не от внутренних противоречий». Заложенная этими противоречиями «бомба» взорвалась в 2006 году, когда Роберт Фицо, победив на выборах в Словакии, сформировал правительство в коалиции с экстремальными националистами. В ответ некий гражданин этой страны подал в Конституционный суд иск об отмене результатов выборов, т.к. «республика не смогла сформировать нормальной избирательной системы и нарушила его право на мудрое государственное управление». Таким образом право на разумное государственное управление вступило в противоречие с правом голоса и свободным волеизъявлением. В экспертной среде этот прецедент стал катализатором возрождения идей французского мыслителя и политика Франсуа Гизо (1784-1874 гг.) , который писал: «Демократия и хорошее государственное управление могут сосуществовать только в режиме ограниченного избирательного права… Настоящий сюзерен не народ, а человеческий разум». Если говорить об общественных настроениях,особенно в условиях эмиграционных процессов – переселения в Европу выходцев с Африканского континента, то степень священности одной из «главных коров» всеобщего избирательного права существенно снизилась, а идея возрождения избирательных цензов – оседлости, образовательного и имущественного уже не выглядит кощунственной. Французы прекрасно понимают, за счет чьих голосов проиграл президентские выборы Николя Саркози. Явным фарсом выглядит и «апофеоз голосования» который нас охватил. Все голосуют за всё – за кандидата, за песню, за фильм, за лучшего полководца, за футболиста, за имя в истории.
Это то, что лежит на поверхности. Однако глубинные проблемы демократии связанны с нынешней эпохой глобализации. Наш коллега, Президент института глобальной безопасности Анатолий Смирнов, приводит следующие данные о темпах развития коммуникационных технологий . Для овладения 50-миллионной аудитории радиовещанию потребовалось – 30 лет, телевидению – 13 лет, интернету – 4 года. Социальные сети, где сегодня производятся 25% контента, осуществили это за 9 месяцев. «Смена исторических эпох, – отмечал канадский философ и социолог Герберт Маршалл Маклюэн, – определяется сменой коммуникационных технологий». Так, образно говоря, эпоха Гуттенберга сменилась эпохой Цукерберга.
Глобализация порождает неизвестный ранее блок противоречий между суверенитетом, демократией и мировым рынком. Соединить их вместе пока не удаётся. Приходится выбирать один из трех путей , отмечает в книге «Парадоксы глобализации» Гарвардский экономист Дэни Родриг
ПУТЬ ПЕРВЫЙ: обеспечить свою конкурентоспособность на мировых рынках, но ограничить демократию.
ПУТЬ ВТОРОЙ: сохранить демократию на Родине, но ограничить участие в глобализации.
ПУТЬ ТРЕТИЙ: глобализировать демократию за счёт национального суверенитета.
В этих трёх соснах блуждает большинство национальных правительств. Они выступают «ЗА» право голоса, но «ПРОТИВ» того, чтобы он отдавался за популистскую политику. Они стремятся снижать расходы на рабочую силу и игнорировать социальный протест, но не могут согласиться (публично) с необходимостью сильной руки. Они одобряют свободную торговлю, но хотят быть уверены, что в случае необходимости смогут вернуться к госрегулированию экономики.
В итоге получаются три продукта:
- суверенитет лишённый всякого смысла,
- глобализация, не опирающаяся на легитимность
- демократия без права выбора.
Голосуя за власть, европейский избиратель сегодня не выбирает политику. Основные макроэкономические параметры – уровень бюджетного дефицита, размер государственного долга сегодня выведены за рамки национальной электоральной политики и конституируются штаб-квартирой ЕЭС в Брюсселе и Европейским Центробанком во Франкфурте. Именно это обстоятельство стало причиной массовых выступлений сначала в Греции , а потом и в Португалии.
Глобализация имеет свои несомненные плюсы. Один из них – пусть медленное, но сближение развитых и развивающихся стран. Однако при этом происходит колоссальный разрыв по уровню доходов внутри стран. Речь не только о странах «догоняющих», но и о странах – лидерах. В 1934 году в США генеральный директор предприятия получал доходы в 20 раз превышающую зарплату рабочего конвейера. В 2014 году эти доходы разнятся в 300-500 раз. Как заметил Нобелевский лауреат в области экономики Иозеф Стиглиц, «идеалом Авраама Линкольна было правительство людей, управляющее людьми для людей. Сегодня это правительство одного процента , управляющее одним процентом, для одного процента.» Ростки меритократии сегодня произрастают не из демократии, а рядом с ней. Сразу оговорюсь, что мы не будем говорить о критериях лучших и достойных людей, потому, что можем «потонуть» – ведь для кого-то достойными были Савонаролла и Хомейни. Итак, о ростках. Они, конечно, есть в странах Европы, но наиболее интересны в Китае, где отбор людей идет по принципу «Selection-plus-election». Во главе нынешнего китайского руководства, люди не только образованные, но и имеющие в основном двукратный опыт руководства провинциями. Это упоминавшийся Сингапур и Корея, вкладывающая колоссальные средства в развитие образования. На постсоветском пространстве, на мой взгляд, лидером в меритократии является Казахстан. В соответствии со стратегией «2050», для занятия руководящих должностей с помощью специальных комиссий там отобрано 550 человек, прошедших обучение и имеющих опыт работы за рубежом. Среди тех, с кем мне довелось общаться, это были в основном выпускники корейских и американских университетов. Кстати , в собственное образование Казахстан тоже вкладывает приличные средства, а в университете им.Нурсултана Назарбаева преподавание предметов ведётся только на английском языке. Мы не будем говорить о том хорошо это или плохо, но то что у элиты, перед которой ставятся задачи модернизации страны меняются национальные культурные коды ( как в своё время в Турции при Ататюрке) – совершенно очевидно.
В новой книге «Глобальный кризис и судьбы Запада», уже упоминавшийся мной Андрей Пилипенко пишет: «Власть достойных – это не власть случайно родившихся в богатых странах. Будущее за меритократией, основой которого будет постгуманизм , основанный на дифференцированном подходе к носителям разных ментальных конструкций. Нельзя не согласиться с тем, что многие проблемы в рамках « гуманистического фундаментализма и фарисейской политкорректности» не решить. Нуждаются в пересмотре такие постулаты, как правомерность жить за счёт другого, культивирование иждивенчества, оправдание миграционной политики своим имперским прошлым (колонии,у которых мы в долгу).
И всё же о критериях меритократии. Сегодня всё больше сторонников того, что на смену реформаторам должны прийти реформисты. При внешней схожести – это набор различных качеств.
Реформатор – идеолог и зачастую заложник идеи , которой он служит и которой он добивается любой ценой.
Реформист – тоже идёт к определённой цели. Но он – «хитрый лис», и если надо позволяет дороге самой вести себя, а если того требуют обстоятельства, образно говоря, поворачивая направо может включить левый «поворотник».
Впереди на нашей конференции самое интересное: обмен опытом и лучшими практиками. Как известно: если мы обмениваемся яблоками, то их больше двух не становится, а если мы обмениваемся идеями, то их становится неизмеримо больше. В чём я и желаю Вам УСПЕХА.
Выступление на XIVмеждународной научно-практической конференции
«Современные тенденции взаимодействия государства, бизнеса и общества» г. Курск