в ТрВ-Наука была опубликована статья «Музыкальное образование под угрозой». В ней рассказывалось об опасности введения нового стандарта для восьми лучших в стране музыкальных школ-одиннадцатилеток. Тех самых, которым нет аналогов в мире. По этому стандарту принимать детей в такие учебные заведения разрешено лишь после 5-го класса, то есть тогда, когда начинать учить профессиональных музыкантов уже поздно. Казалось бы, абсурдность такого решения очевидна всем профессионалам. Но, оказывается, это не так.
Наталья Иванова-Гладильщикова
Недавно выяснилось, что группа профессоров Российской академии музыки имени Гнесиных направила письмо министру культуры Владимиру Мединскому [1], в котором они поддержали этот губительный для профессионального музыкального образования стандарт. Их возмущают «агрессивные» выступления в прессе противников стандарта. Ведь он одобрен двумя министерствами – образования и культуры. Профессора Гнесинки уверяют, что эта «агрессия» «разделяется далеко не всеми музыкантами». По их мнению, начальное музыкальное образование может быть получено в детских школах искусств, за сохранение которых они в том же письме говорят спасибо Минкультуры России.
Действительно, спасибо! Министерство, отвечающее за культуру, оказывается, могло угробить и обычные музыкальные школы, и школы искусств. Авторы письма (видимо, плохо понимающие, что они пишут) уверены, что это – не единственное «спасибо».
Ведь «совсем недавно (до 2003 года) эти учреждения (музыкальные школы, типа Школы при Консерватории) были обыкновенными общеобразовательными школами, в которых к обычным школьным программам добавлялись музыкальные предметы. Благодаря усилиям Минкультуры России для этих учреждений был разработан и введен в действие стандарт среднего профессионального образования (2004 год), благодаря чему выпускники по окончании стали получать не аттестат, а диплом о среднем профессиональном образовании. В настоящее время средние специальные музыкальные школы реализуют стандарт среднего профессионального образования 2011 года со сроком обучения 10 лет 10 месяцев. При этом и общеобразовательные предметы также осваиваются детьми» [1].
Оставляя за скобками безграмотную форму изложения этого письма, задумаемся над другим: в чем тут заслуга Минкульта? Ведь никогда школы типа Гнесинской 11-летки или ЦМШ при Московской консерватории не являлись обычными, общеобразовательными. Они всегда были специальными, музыкальными. И после них можно было поступать в консерваторию (как и после музыкального училища) или в любой другой (как музыкальный, так и нет) вуз.
А дальше в письме объясняется, зачем нужен новый стандарт. Оказывается, для того, чтобы приспособить его к закону «Об образовании», который предъявляет новые требования к структуре системы образования. То есть отмена обучения с первого класса детей в школах-одиннадцатилетках объясняется тем, что это не согласуется (почему-то) с единой для всех школ новой структурой. Так не проще ли модифицировать эту структуру, чем ломать через колено уникальную систему подготовки музыкантов, существующую уже 80 лет?
Авторы письма ссылаются и на часть 9 статьи 83 закона «Об образовании». Там говорится, что обучать одаренных детей можно только после 4-го класса (после окончания программы начального общего образования). И лишь с 5-го класса законом разрешены образовательные программы, в которых интегрируются программы основного общего образования (5–9-й классы), среднего общего образования (10– 11-й классы) с программой среднего профессионального музыкального образования (5–11-й классы). «Отсюда и вытекает срок обучения по этой интегрированной программе, составляющий 6 лет 10 месяцев».
Правда, авторы письма закрывают глаза на то, что в другом месте 83-й статьи говорится нечто прямо противоположное: что начальное образование должно учитывать особые условия, в которых дети получают не только общее начальное образование, но и образование, связанное с искусством. А это означает, что могут быть соответствующие стандарты, которые учитывают и общее образование, и специальные программы, связанные с получением начального образования в области искусства. Таким образом, должен быть новый стандарт для 1–4-го классов. Но в Минобрнауки, видимо, полагают, что эта сентенция из закона не главенствует.
Вот вам и всё. Далее следуют подписи членов Ученого совета РАМ имени Гнесиных: профессоров, деканов разных факультетов.
Трудно даже сказать, о чем больше свидетельствует эта история: о недальновидной, по-видимому, чисто бухгалтерской позиции государства (в лице двух министерств) или о сервильности нашей элиты (в лице музыкантской профессуры).
P.S. Но появилась надежда. Вот о чем написал Денис Мацуев в своем блоге от 24 декабря 2014 года: «На Президентском совете, впервые проводившемся совместно с Госсоветом, на котором присутствовали все губернаторы, мы подводили итоги года культуры в России и смогли обсудить самые насущные проблемы. Для нас для всех, кто учился в музыкальных спецшколах, безусловно, главной темой для разговора стала судьба этих самых спецшкол. Я неоднократно поднимал эту тему, в том числе и на заседаниях Президентских советов…. Сегодня об этом говорил Президенту и я, и Екатерина Мечетина выступала по данному вопросу. И сейчас я уже могу с радостью и уверенностью сообщить, что 9 специальным музыкальным школам будет присвоен особый статус. Всё так, как и должно было быть. Министр образования Ливанов также разделяет эту точку зрения» [2].
Поживем – увидим!
Источник: Газета «Троицкий вариант»