Когда речь идет о процессах языковой глобализации и влиянии этих процессов на развитие современного русского языка, первое и, может быть, последнее, что приходит на ум, – огромное количество слов, заимствованных из английского в последние 20–25 лет.

 Джон Данн, почетный научный сотрудник, Университет Глазго – Болонья

Когда речь идет о процессах языковой глобализации и влиянии этих процессов на развитие современного русского языка, первое и, может быть, последнее, что приходит на ум, — огромное количество слов, заимствованных из английского в последние 20–25 лет. Действительно, легко предположить, что читатель сразу же припомнит десятки, если не сотни заимствованных слов, которые особенно широко распространены в таких сферах, как бизнес (фрилансер, франчайзинг), компьютеры (принтер, апгрейдить) , молодежные субкультуры (боди-арт, тверкинг) и секс (секс, гей). Этой теме посвящено огромное количество научных трудов и газетных статей, так что здесь, по-видимому, добавить нечего.

Действительно, легко предположить, что читатель сразу же припомнит десятки, если не сотни заимствованных слов, которые особенно широко распространены в таких сферах, как бизнес (фрилансер, франчайзинг), компьютеры (принтер, апгрейдить) , молодежные субкультуры (боди-арт, тверкинг) и секс (секс, гей). Этой теме посвящено огромное количество научных трудов и газетных статей, так что здесь, по-видимому, добавить нечего. Но есть и другие аспекты языковой глобализации, которые могут оказаться более интересными. Их стоит рассмотреть по пунктам.

Англицизмы англицизмам рознь

Помимо настоящих англицизмов есть любопытная группа слов, которые можно назвать лжеанглицизмами. Такие слова встречаются во многих европейских языках; они выглядят как англицизмы и обычно так и воспринимаются носителями языка, но в действительности не имеют соответствий в английском. Среди лжеанглицизмов в русском языке можно упомянуть бизнес-леди, диггер, лоукостер, пранкер, руфер, фейсконтроль, шоувумен, шоумен; в некоторых случаях существует аналогичное слово в английском (roofer, showman), но только с другим значением. Интересно, что слово фейсконтроль вошло в английский язык, по крайней мере в сообществе московских «экспатов».

Глобализация – это не только влияние английского

Не все новые слова, вошедшие в русский язык в последние годы, имеют прямую или косвенную связь с английским. Вот некоторые примеры, заимствованные из разных европейских языков: барсетка/борсетка (итал. borsetta), гастарбайтер (нем. Gastarbeiter), люстрация (чеш. lustrace) , Кот-д’Ивуар (фр. Côte-d’Ivoire), мундиаль (исп. или порт. mundial), путана (итал. puttana), штрихкод (нем. Strichkode). В другую категорию входят интернационализмы, которые встречаются во многих европейских языках, но почему-то обошли английский стороной: среди них банкомат (ср. англ. ATM, cash machine) и ультрас (в английском языке есть только hooligans).

Русский также обогатился значительным количеством слов, пришедших из разных восточных языков. Некоторые из этих слов можно считать интернационализмами, например ваххабит, джихад; айкидо; фэншуй, дацзыбао. Другие имеют более ограниченное распространение, например Уразабайрам (ср. англ. Eid) , паранджа (ср. англ. burqa).

Здесь стоит отметить, что русский участвует в процессах языковой глобализации не только как язык-реципиент, но и как языкдонор. В пост-советский период русских слов, вошедших в другие европейские языки, не так много, но можно упомянуть олигарх (в значении «сверхбогатый россиянин, обладающий огромной яхтой, футбольным клубом и недвижимостью в Лондоне») и, может быть, силовик.

Глобализация – это не только заимствованные слова

Расширение словарного состава современного русского языка происходит не только путем заимствования; за последние 25 лет появилось немалое количество ка́лек, то есть случаев, когда переводится на русский иностранное слово или (что бывает чаще) фраза. Многие кальки относятся к таким сферам, как бизнес и экономика: например, налог на добавленную стоимость (ср. фр. taxe à valeur ajoutée), шоковая терапия (ср. англ. shock therapy); политика: например, запрет на профессию (ср. нем. Berufsverbot), первое чтение (ср. англ. frst reading); секс: например, сексуальные домогательства (ср. англ. sexual harassment), сексуальные меньшинства (ср. англ. sexual minorities); массмедиа: например, мыльная опера (ср. англ. soap opera), целевая аудитория (ср. англ. target audience) . Есть другие примеры: русская рулетка (ср. англ. Russian roulette), горячая линия (ср. англ. hot line), групповой этап [спортивного соревнования] (ср. англ. group stage) , компьютерная грамотность (ср. англ. computer literacy) . Любопытны отдельные случаи калькирования более сложных фразеологических единиц или даже целых предложений, например пресловутое Оставайтесь с нами (ср. англ. Stay with us).

Последняя категория лексических инноваций, связанных с глобализацией, состоит из случаев, когда уже существующее слово расширяет свой круг значений по иностранному (обычно английскому) образцу. Например, вызов иногда употребляется в смысле «проблема» или «трудность», по аналогии с английским challenge; контроль и производные (контрольный, контролировать) приобрели дополнительные значения, связанные с понятиями управление, распоряжение (например, контрольный пакет акций; ср. англ. a controlling share); портфель встречается в выражении портфель инвестора (ср. англ. an investor’s portfolio) .

Глобализация – это не только лексика

Лексика, безусловно, самая открытая часть языковой системы, но это не значит, что процессы, связанные с языковой глобализацией, не распространяются и на другие сферы языка. Иностранное влияние на грамматику языка – явление не новое: греческий играл значительную роль в становлении синтаксиса церковнославянского языка, французский оказал сильное влияние на грамматику русского языка во второй половине XVIII века. Что касается современного русского, есть новшество, изменяющее в какой-то степени грамматическую структуру языка.

Характерной чертой грамматической системы германских языков является возможность соединить два существительных без связывающего их грамматического элемента; в английском такие формы обычно пишутся раздельно или через дефис, например bacon sandwich, tea-break, тогда как в немецком – чаще слитно, например Gastarbeiter, Hauptbahnhof. Этот способ словообразования, по-видимому, обладает определенными преимуществами в отношении языковой гибкости и экономии, поэтому формы, построенные по этому образцу, стали появляться в ряде романских и славянских языков, в том числе и в русском.

Русские примеры этого явления, которые почти всегда пишутся через дефис, интересны тем, что они не однородные: их можно разделить на три категории. Первая включает в себя прямые заимствования целых выражений, например веб-сайт (ср. англ. website) , кофе-брейк (ср. англ. coffee break) , флэш-драйв (ср. англ. flash drive). Почти всегда источником таких форм является английский. Вторая состоит из форм, образованных в русском языке, чаще всего (но не всегда) по иностранному образцу; многие примеры представляют названия разного типа: Президент-отель, Горбачёв-фонд, Джентльмен-шоу, но есть и другие: конференц-зал, поп-звезда.

В примерах, принадлежащих к третьей категории, первый элемент конструкции имеет способность свободно сочетаться с неопределенным количеством существительных как русского, так и иностранного происхождения. В таких сочетаниях первый элемент фактически исполняет функцию прилагательного, и в этой связи возникает вопрос, не появилась ли в постсоветском русском языке новая грамматическая форма, а именно бессуффиксное и несклоняемое прилагательное, ставящееся перед определяемым существительным (в отличие от давно существующих беж, ассорти и т. д.). В этой новой категории около дюжины слов:

бизнес: бизнес-идея, бизнес-образование;
веб: веб-дизайнер, веб-уязвимость;
гей: гей-движение, гей-журнал;
интернет: интернет-библиотека, интернет-невеста;
медиа: медиагруппа, МедиаСоюз;
онлайн: онлайн-дневник, онлайн-опрос;
пиар: пиар-агентство, пиар-проект;
секс: секс-меньшинство, секс-товары;
шоу: шоу-бизнес, шоу-программа.

В трех случаях первый элемент состоит из английского сокращения, которое может быть написано латинскими буквами:

SMS: SMS-жаргон, SMS-сообщение;
VIP: VIP-зал, VIP-рыбалка;
ЛГБТ: ЛГБТ-активисты, ЛГБТ-сообщество.

В некоторых случаях рядом с вышеуказанной формой существует «нормальное» склоняемое прилагательное: онлайн ~ онлайновый, секс ~ сексуальный, веб ~ сетевой.

Произошли некоторые изменения в традиционной русско-советской системе обращения к человеку и номинации людей, хотя здесь не всегда понятно, какую роль играют глобализирующие тенденции. Во всяком случае, вероятно, формулировка ваша честь, через которую обращаются к судье в российском суде, является переводом американского Your Honour. Но случай с «исчезающим» отчеством в отношении политических и других деятелей большого общественного значения («Прямая линия с Владимиром Путиным») менее однозначный. С одной стороны, формулировка «имя + фамилия» является нормой почти во всех других европейских языках, так что присутствие иностранного влияния на современный русский узус вполне вероятно. С другой стороны, в советские времена было принято не употреблять отчество, когда говорили о людях, принадлежавших к некоторым категориям (например, артисты, спортсмены, журналисты), и поэтому не исключено, что постсоветское смешение культурных и социальных категорий привело к тому, что эта практика стала распространяться и на политических деятелей.

Несомненным последствием процессов, связанных с языковой глобализацией, является расширенное употребление латинского алфавита в русских текстах. Этому явлению способствуют высокие технологии, а именно то, что на современных компьютерах очень просто переключиться с одного алфавита на другой. Но как раз из-за этого обстоятельства трудно определить правила употребления латинского алфавита, так как выбор часто зависит от предпочтений пишущего. Некоторые слова и сокращения имеют двоякие формы, например прайваси/privacy, ресепшн/ reception, фейсконтроль/face control, ВИП/VIP, но латинский алфавит обычно предпочитается для иностранных товарных знаков и малознакомых названий, которые могут оказаться более понятными в оригинале, чем в транслитерации.

Глобализация – это не только языковые контакты

В разных европейских языках наблюдаются одинаковые явления, которые возникают независимо друг от друга, без какого-либо ощутимого влияния одного языка на другой. Они отражают не столько языковую конвергенцию, сколько некую конвергенцию в человеческом мышлении. Например, как в русском, так и во французском языках есть сокращение, обозначающее бездомного человека, – бомж (без определенного места жительства) и SDF (sans domicile fxe). Выражения, лежащие в основе этих сокращений, переводят друг друга, но, по всей видимости, они появились в каждом языке независимо; возможно, они отражают глобализацию чиновничьего ума.

В более общем плане интересно заметить распространение в европейских языках сокращений, состоящих частично или полностью из начальных частей слов. Такие сокращения были особо характерны для русского языка советского периода; их можно проиллюстрировать следующими примерами: Госплан, Ростсельмаш, Минвуз. Они продолжают образовываться и в постсоветском русском языке: например, Газпром и Левбердон, но теперь они скорее исключение, чем правило.

В итальянском сокращения этого типа встречаются довольно часто, главным образом в названиях разных организаций и структур: например, Polfer (Polizia ferroviaria, т.е. железнодорожная полиция), Carisbo (Cassa di Risparmio di Bologna – банк), Unipol (Unica polizza – страховой холдинг). В английском языке – намного реже; имеют случайный и в некоторых случаях юмористический характер: например, sitcom (situation comedy), Britpop (British pop music), Oxfam (Oxford Committee for Famine Relief). Хотя некоторое косвенное влияние «советского» языка на образование этих сокращений не может быть исключено, непосредственная связь кажется маловероятной; скорее, они появляются во всех трех (и еще в других) языках независимо друг от друга и отражают общее желание избегать в письменной и устной речи длинных и сложных сочетаний слов.

Главный парадокс языковой глобализации

Можно было бы ожидать, что одним из последствий языковой глобализации станет некоторое сближение языков. Но это не совсем так: во многих отношениях русский в своей постсоветской ипостаси труднее понять или перевести, чем язык советской эпохи. Возможно, эта ситуация объясняется следующими факторами. С одной стороны, действительно наблюдается образование в некоторых сферах, например в бизнесе, высоких технологиях и рок-музыке, международных жаргонов, состоящих из слов, которые чаще всего имеют английское происхождение. Но с другой стороны, эти жаргоны являются достоянием узкого слоя адептов (к тому же англицизмы, составляющие их, не всегда понятны большинству самих англоговорящих), есть сферы языковой деятельности, например политика, где иностранное влияние имеет ограниченную роль.

Второй фактор связан с тем, что языковые контакты способствуют не только сближению, но и дифференциации. Заимствованные слова, ставшие полноценными элементами русского языка, подвергаются тем же процессам, что и остальная лексика. Например, значение новых слов более не зависит от значения соответствующих слов в языке-доноре: значение слов коттедж и бистро значительно отличается от значений английского cottage и французского bistro(t). Более того, заимствованная лексика входит в русскую систему словообразования: от слова пиар образуются слова пиарщик, отпиарить и другие; от слова френд образуется отфрендить; от слова керлинг (вид спорта) образуется керлингистка (ср. англ. woman curler). Есть то, что можно назвать языковым креативом, отражающееся в вышеописанных лжеанглицизмах, а также в разных формах языковой игры.

Последний пункт должен успокоить тех, кому не нравится языковая глобализация. Под влиянием описанных здесь глобализирующих процессов русский язык, безусловно, изменяется, обогащается, может быть, усложняется, но при всех этих изменениях он останется тем же русским языком, что и прежде.

Источник: Газета «Троицкий вариант»