Мне, как академику Европейской Академии наук и иностранному члену двух Российских академий – РААСН и РИА, с душевной болью приходится наблюдать за состоянием и перспективой развития науки и технологий в сегодняшней России.
В конце марта 2019 года в газете «Троицкий вариант» была опубликована статья профессора Михаила Гельфанда «Богословие как точная наука». Слово доктору биологических наук, биофизику Михаилу Гельфанду:
Рис. А. Сергеева
«Маски сброшены. Уже никто не наводит тень на плетень, пряча богословие за разговорами о том, что студент как всякий культурный человек должен знать основы мировых религий, про необходимость прочитать важнейшие произведения религиозной литературы (кто бы спорил?!). Уже никто не апеллирует к опыту старых европейских университетов с их сотни лет назад возникшими и сохраненными по традиции факультетами теологии. Зачем это нам?! Ведь, по словам референта Управления Президента РФ по внутренней политике Сергея Мельникова, «в то время, как на Западе идет нарушение прав человека и деградация духовно-нравственных основ, у России есть шанс стать основой для сохранения в мире духовно-нравственных ценностей».
Ползучая клерикализация образования становится явной, и богословие входит в обязательные учебные планы в светских университетах. Ну конечно, как без него, ведь «любому светскому ученому непросто понять без теологических знаний сложнейшие закономерности современного мира!» – это сказал председатель комитета Госдумы Сергей Гаврилов. «У этой области знания большой потенциал научного развития», – подтверждает господин Мельников. Степень их знакомства с современными естественными науками остается непроясненной, но это и неважно: вооружившись богословскими знаниями, можно уверенно рассуждать о чем угодно.
Богословие уже преподается во множестве вузов. Это бюджетные места, на них тратятся деньги налогоплательщиков. Эту практику будут расширять, причем, по словам митрополита Илариона (Алфеева), РПЦ будет добиваться, чтобы теологию в светских университетах преподавали только духовные лица. Как это соотносится со статьей 14 Российской Конституции? А никак, но кого это волнует?!
Сообщают, что паспорта теологических курсов одобрены руководством так называемых «традиционных конфессий», интересно, каким? Если с православным христианством всё более или менее понятно, то, например, что такое иудейское руководство? Со времен разрушения Второго храма ничего подобного в иудаизме не предусмотрено; а если считать руководителем какого-то из раввинов – то миснагеда ребе Адольфа Шаевича, главного раввина России, или хасида ребе Берла Лазара, другого главного раввина России? А кто из двух соперничающих мусульманских руководителей будет одобрять курс исламской теологии – шейх Талгат Таджуддин в качестве Верховного муфтия или шейх Равиль Гайнутдин в качестве председателя Совета муфтиев?
Всё это вносит в сферу образования источник бессмысленных конфликтов. Если теология становится обязательной, то значит ли это, что в каждом университете будут созданы три кафедры: православного, мусульманского и иудейского богословия? А где будут создаваться – для лучшего понимания современного мира, конечно, – не менее традиционные буддисты, которым своей теологии не предусмотрено? А «нетрадиционные» католики, лютеране, мусульмане-шииты? Про атеистов разговора нет, это люди бездуховные, их никто и не спросит.
Общее собрание Научно-образовательной теологической ассоциации, где прозвучали все эти замечательные речи, происходило в Московском государственном университете. Ректор МГУ Виктор Садовничий известен своим вниманием к проблемам внедрения теологии в высшее образование, даром что «в прошлой жизни» он был секретарем парткома механико-математического факультета. Уже давно работает кафедра теологии в МИФИ, возглавляемая митрополитом Илларионом. Богословские степени присуждались учебными заведениями соответствующих конфессий давно, тот же митрополит Илларион по праву является доктором богословия Свято-Сергиевского православного богословского института. Но нет, потребовалось введение теологии в систему государственной научной аттестации.
По словам того же депутата Гаврилова, «изучать теологию неизбежно должен каждый руководитель, ведь подлинно эффективным государственным менеджером может быть только человек православия!». Надо отдать должное гражданскому мужеству профессора Гельфанда – сейчас в России мало кто осмелится публично выступать против активного вхождения в жизнь общества, включая и его научную составляющую, религиозного мировоззрения.
Если сверху и сбоку на всех нас посмотреть, то наука и религия – это два подхода к познанию таинств мира, в котором нам выпало счастье обретаться. Разница в постулатах.
Наука постулирует, что истинно лишь то, что мы ощущаем и понимаем. Новое знание должно быть подтверждено экспериментально. Если теория не подтверждена экспериментом, то это гипотеза – проблеск чьего-то ума, к реальной жизни отношение не умеющий, покуда на его основе не свершится какое-то материальное деяние (поставлен эксперимент, одним из обязательных условий которого является повторяемость, получение аналогичных результатов всеми другими исследователями).
Религия проповедует, что всё от бога, человек слаб душой и немощен разумом, чтобы через свое знание постичь таинства мира. На то есть бог, чтобы открыть знание неразумным. Только эти знания должны приниматься на веру, ибо неверие делает их ересью – блужданием в потемках истины.
Самыми захватывающими действами на телевидении являются сериалы – нужно запускать сериалы об изобретателях и их покровителях. Сюжеты на основе наиболее ярких бытовых событий из их жизни (это привлечет внимания обывателей, материала в истории предостаточно, надо лишь ярко подать). В конце каждой серии – закадровый текст с описанием наиболее значимого достижения героев в период жизни, отображенный в серии.
И надо всеми средствами привлекать в науку молодых. Привлечь в науку талантливых и энергичных молодых людей можно через развитие инновационной деятельности. В основе всех инноваций – наука. Наука – это идеи, многие из которых уже сейчас можно трансформировать в товары. Товары – это материальное благополучие. Хотим мы того или нет, материальное благополучие – сильный стимул для многих людей, в том числе и молодых. Через инновации вполне можно сделать так, чтобы бизнесмены стояли в очередь к молодым ученым, на лету ловили их идеи и всеми средствами заманивали к себе на работу выпускников вузов, предлагая им самые выгодные условия для занятий наукой. Здесь проблема – дистанцироваться от оборонки. Если оставить, как есть – все будет секретиться и гибнуть в пыльных архивах. Это беда даже не научных работников, а всей цивилизации.
Если вернуться к телевидению как средству привлечения общественного внимания, то нельзя игнорировать ток-шоу. Надо организовывать ток-шоу на научную тематику, но не в виде степенной беседы двух академиков о таинствах Вселенной, а в формате прилюдной разборки или, по научному, дискуссии, благо разборок в научной среде хватает. Форма определяет содержание, но талантливое содержание может трансформировать и видоизменить саму форму.
Про документалистику, ныне у нас забытую, и говорить не стоит. Этот мощный инструмент популяризации необходимо восстанавливать. Самое сложное – привлечь внимание власти. Логических доводов здесь будет явно недостаточно. Ну и, конечно, даже при полном равнодушии общества и власти, надо работать. Ведь мировоззренческую основу современного общества составляют базовые научные принципы, а они изучены еще не в полной мере, да и открыты далеко не все. А возможностей для плодотворной работы предостаточно. Обращаясь к вопросу о популяризации научных знаний среди представителей бизнеса стоит заметить, что неумение или нежелание работать с новейшими теоретическими разработками, хоть в физике, хоть в любой другой области естествознания – это упущенная предпринимателями выгода от опережающего старта в новых сферах бизнеса.
Снова газета «Троицкий Вариант», статья Наталии Деминой «Дело Кудрявцева: Закрыть глаза и зажмурить совесть». Опять же обширные цитаты, чтобы ничего не исказить. Слово Наталии Деминой:
«Всего 15 секунд понадобилось судье Альбине Галимовой, чтобы 19 марта 2019 года огласить свое решение: оставить 75-летнего физика Виктора Кудрявцева в СИЗО еще на два месяца. Выпускник аспирантуры Института механики МГУ, кандидат технических наук, эксперт в области аэрогазодинамики, бывший сотрудник ЦНИИмаш, проработавший полвека в космической отрасли, находится в заключении уже более восьми месяцев, с 20 июля 2018 года… В чем именно обвиняют Кудрявцева, известно очень мало. Следователи говорят о двух имейлах, в которых представителям иностранных государств были переданы некие секретные сведения. На сайте «Команды 29» (представители которой защищают ученого) говорится, что «внимание ФСБ привлек международный научный проект Transhyberian, выполнявшийся в 2011–2013 годах в рамках партнерской исследовательской программы России и Евросоюза. С одной стороны в программе участвовали германский аэрокосмический центр и бельгийский институт гидродинамики им. фон Кармана, с другой – три российских научно-исследовательских института, включая ЦНИИмаш. В проекте исследовались особенности ламинарно-турбулентного перехода в газовых потоках у поверхности многоразовых летательных аппаратов при их входе в атмосферу Земли».
Роскосмос 23 июля 2018 года опубликовал короткий пресс-релиз о том, что «органами следствия проверяются события 2013 года, что также подтверждается периодом, за который изымались в ходе обысков материалы в здании Роскосмоса и ФГУП ЦНИИмаш. Вопросов к сотрудникам предприятия и госкорпорации за иные периоды деятельности не имеется».
Кудрявцев был координатором проекта со стороны ЦНИИмаш. «Он хорошо знал английский, сотрудничал с учеными из Индии, Бразилии, Китая, Франции, Нидерландов, Бельгии, а результаты его фундаментальных исследований публиковались в российских и зарубежных журналах. В 2013 году проект успешно завершился, а его результаты были опубликованы в открытой печати в России и за рубежом. Тогда же Кудрявцев в рамках исполнения контракта отправил партнерам два отчета с описанием результатов, полученных в ходе научных исследований. Для передачи отчетов за рубеж потребовались разрешения двух комиссий: внутренней институтской и комиссии экспортно-технического контроля. Обе они разрешения дали, отметив, что конфиденциальных сведений в отчетах нет», – сообщается на сайте «Команды 29». Там же отмечается, как ранее несекретные отчеты в один миг стали секретными и «в рамках доследственной проверки по делу специалисты, приглашенные сотрудниками ФСБ, заявили, что информация в отчетах содержит гостайну». Так Виктор Кудрявцев, действовавший четко в рамках своих полномочий и с разрешения руководства института, вдруг стал «шпионом».
14 августа 2018 года Санкт-Петербургский союз ученых направил заявление о деле Кудрявцева президенту РФ. Администрация президента ответила, что не может вмешиваться. В ноябре 130 тыс. человек подписали петицию за перевод Кудрявцева под домашний арест. «Команда-29» переслала эти подписи президенту РФ и получила отписку. 22 ноября 2018 года несколько ученых и представителей творческой интеллигенции провели у дверей Администрации президента РФ серию одиночных пикетов. Пикетчиков было мало, и даже людей не из науки (переводчиков, режиссеров и др.) больше, чем научных работников… Сейчас же, кажется, все и вовсе забыли об этом деле.
Между тем дело Виктора Кудрявцева создает печальный прецедент. Его сын Ярослав подчеркивает, что на месте отца может оказаться практически любой специалист, сотрудничающий с международным сообществом. «Если можно задним числом оспорить результаты экспертизы, через пять лет назвать несекретное секретным, то необязательно даже вести совместные исследования с иностранными коллегами, достаточно просто иметь публикации в зарубежных журналах».
Борьба с коррупцией в науке – дело сложное, особенно, если ее с себя начинать. Не у каждого духу хватит. Это сфера, заходить на которую можно только с небескорыстного благословления с самых верхов властной вертикали, о чем рассказали в своей статье «Под пыльным ковром иностранных инвестиций» журналисты издания «Аргументы недели» Александр Чуйков и Олег Говоров: «Правящие в стране монетаристы, поклонники денежных манипуляций с госбюджетом, а не реального производства, продолжают молиться на иностранные инвестиции. За четверть века их политики гнилая теория о том, что иностранные инвестиции – «наше всё», из очень спорного утверждения превратилась для членов правительства в аксиому. Недавний скандал в Госдуме, когда министр экономического развития страны г-н Орешкин не смог ответить на элементарные вопросы депутатов, не просто высветил некомпетентность конкретного чиновника. Орешкин вновь продемонстрировал, что сам не знает, куда идёт. Но делает хорошую мину при плохой игре. Он и его «коллеги» во главе с Медведевым придумывают всё новые и новые нацпроекты, в которые закачиваются триллионы рублей, уже третий десяток лет мечтают о рывке в лидеры мировых экономик.»
По экспертным оценкам, 30% российской экономики убыточно. По данным исследования «Деловой климат в российской науке – Doing Science» Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, текущие и прогнозируемые оценки ситуации в науке выглядят соответственно так: главные проблемы связаны с финансированием исследований и разработок (2,68 и 3,24) и институциональными условиями (2,89 и 3,25). Оценки по пятибалльной системе. То есть непосредственные исполнители научных исследований весьма умерены в оценке своих перспектив и еще более пессимистичны в оценке своего настоящего. Остается только мечтать, строить прожекты… Но и это, оказывается, небезобидное занятие.
23 января на совещании о финансово-экономическом состоянии госкорпорации «Роскосмос» и подведомственных ей организаций премьер-министр РФ Дмитрий Медведев раскритиковал Роскосмос за прожектерство и недостаточную эффективность использования инвестиций: «Хотел еще обратить внимание, это бросается в глаза, надо заканчивать с прожектерством. Хватит болтать, куда мы полетим в 2030 году, надо работать, меньше говорить и больше делать, активно заниматься коммерциализацией космической нашей отрасли и увеличением доли России на международном рынке».
А спустя неделю после медведевского заявления, 29 января, научный руководитель Института космических исследований РАН, академик Лев Зеленый, выступая на 43-х академических Королёвских чтениях, отметил: «На Луне есть избыток редких металлов: титана, урана и тория… Конечно, надо исследовать технологию добычи, экономику, но в тот момент, когда на Земле ресурсы редкоземельных металлов, а без них промышленность задыхается, будут исчерпаны или почти исчерпаны, нам, я думаю, придется обратить внимание на Луну и, может быть, на некоторые металлические метеориты».
Мало того, академик Зеленый считает, что Луна интересна ученым и в качестве площадки для астрономических наблюдений, которые нельзя провести на Земле. «На Луне нет атмосферы, поэтому там идеальный астроклимат. Особенно интересна Луна с точки зрения радиоастрономии, – подчеркнул Лев Зеленый. – Луна, особенно с обратной стороны, это идеальный оазис, там абсолютная электромагнитная тишина».
Очевидно, что мечты об идеально тихом астроклиматическом оазисе на обратной стороне Луны никак не вписываются не то что в текущие, но даже и в перспективные планы правительства. Как сообщила вице-премьер Татьяна Голикова, до 2021 года включительно на комплексные научно-технические программы инновационного цикла будет направлен 21 млрд рублей. (Кстати, строительство штаб-квартиры Национального космического центра (НКЦ) «Роскосмоса» обойдется в 25 млрд рублей. Небоскреб будет выполнен в виде ракеты к 2022 году.)
Так что мечты о 13-м и 14-м нацпроектах и добыче редких металлов на Луне пока придется отложить. Правда, вице-премьер напомнила, что правительство принимает меры по повышению эффективности российской науки. Стоит задача сделать так, чтобы научные результаты были востребованы у бизнеса. Вообще-то отечественные ученые всегда были склонны именно к глобальным, а то и галактического масштаба проектам и концепциям. То есть к научной фантастике.
Российский ученый не привык мелочиться. По крайней мере в своих мечтах. Вот, например, не далее как 6 февраля президент Российской академии наук Александр Сергеев поставил перед отечественными учеными главную задачу на 2019 год – получение Нобелевской премии. Важно, что это предложение сразу же нашло поддержку у премьер-министра РФ Дмитрия Медведева, который заявил, что россиянам стоит усерднее бороться за столь престижную награду: «Наверное, получить ее не более трудно, чем стать чемпионом мира по футболу». Что тут скажешь? Наверное, помечтать иногда хочется и членам правительства. Впрочем, объективная реальность берет свое и заставляет не расслабляться.
Выступая на недавнем заседании Наблюдательного совета ВЭБа, Дмитрий Медведев сообщил: «Еще один проект, он связан с развитием отечественной микроэлектронной промышленности. У нас здесь много очень серьезных проблем… Необходимо найти решение, которое позволит предприятию развиваться, сохранять высококвалифицированные рабочие места, осваивать новые технологии, которых в нашей стране просто нет».
Переводя все вышеизложенное в плоскость перспектив российской науки, необходимо подчеркнуть, что без активного непосредственного участия в составлении программ, распределении бюджета, проверки исполнения со стороны научной общественности, а не только руководителей высшего научного звена, любая программа, связанная с развитием науки превратится в профанацию. И одна из задач российских ученых – отстоять перед принимающими решения свое право принимать реальное участие в разработке, принятии и реализации правительственных программ, связанных с наукой.
Источник: REGLA.RU