27.05.2020

В Издательстве «Знание» готовится к выпуску монография С.В. Гарбука и А.М. Губинского «Искусственный интеллект в ведущих странах мира». Сегодня мы публикуем ее ознакомительный фрагмент.

Искусственный интеллект и становление нового мирового порядка

Философия и геополитика

Оценивать значимость и перспективы развития какого-либо процесса лучше всего в контексте определения его роли и места в процессах более высокого иерархического уровня.

Значение искусственного интеллекта в становлении нового мирового порядка

Значимость и перспективы использования искусственного интеллекта для укрепления оборонно-промышленного потенциала ведущих стран мира нельзя правильно оценить вне контекста развития технологий искусственного интеллекта вообще и вне контекста той военно-политической ситуации, которая определяет актуальность и направленность военных аспектов использования искусственного интеллекта – ситуации изменения существующего мирового порядка.

В мире существует только три глобальных лидера в военно-политической сфере и в сфере технологического развития – Россия, США и Китай. Немало других стран, включая Германию, Японию, Великобританию, Францию, Южную Корею, которые достигли значительных успехов, и даже обогнали лидеров по отдельным направлениям технологического развития.

И военно-политическая роль, и технологическое развитие государств не возникают внезапно, в результате одномоментного, конъюнктурного развития ситуации, но являются закономерным результатом их эволюции. Рассмотрение этой эволюции в историческом контексте позволяет очертить её динамику, направленность и основные тенденции. Эти тенденции, в свою очередь, будучи спроецированы на существующую ситуацию и пролонгированы на средне- и долгосрочную перспективу, дают возможность, с высокой долей вероятности, прогнозировать направленность и формировать активность усилий государств по достижению поставленных перед ними целей.

Обращаясь к истории, мы видим, что технологическое лидерство было естественным состоянием Китая на протяжении большей части последних двух тысячелетий, до начала XIX века, а США в XIX веке начали выдвигаться на лидерские позиции, а к концу XX века стали единоличным технологическим гегемоном, то Россия, достигнув технологического паритета с США во второй половине XX века, к концу этого века утратила большинство завоеванных позиций.

Начало XXI века все три страны встретили, находясь на разных стадиях эволюционного цикла технологического развития. США находились на вершине могущества, Китай стремительно набирал темп, уделяя особое внимание развитию высоких технологий, Россий только начала выходить из зоны политико-экономической турбулентности.

К концу второго десятилетия XXI века тройка лидеров сформировалась окончательно. США все еще лидируют по многим позициям. Китай вплотную приблизился к США, а в некоторых ключевых направлениях даже вырвался вперед (например, в ноябре 2019 года Министерство науки и технологий Китая объявило о начале разработки в стране шестого поколения мобильной связи — 6G). Россия, сохраняя значительное отставание в гражданских технологиях, стала мировым лидером в технологическом развитии оборонной сферы, значительно обогнав по некоторым ключевым направлениям США.

Уровень технологического развития определяет, во многом, геополитическое значение государства, включая его военную и экономическую составляющие. Геополитика, в свою очередь, определяет направленность и ход развития человеческой цивилизации.

Нынешний этап мирового технологического развития является, по своей сути, началом нового этапа развития человеческой цивилизации. И это не преувеличение. Достаточно взглянуть на те технологические направления, развитие которых происходит со все большей скоростью. Если в XX веке это были космос и атомная энергия, то сейчас это – искусственный интеллект и большие данные.

Президент России Владимир Путин, выступая в мае 2019 года на совещании по развитию технологий в области искусственного интеллекта, подчеркнул геополитическое значение этого направления:»… кто сможет обеспечить монополию в сфере искусственного интеллекта, тот станет властелином мира. Борьба за технологическое лидерство – прежде всего в сфере искусственного интеллекта – уже стала полем глобальной конкуренции. Скорость создания новых продуктов и решений растет в геометрической прогрессии по экспоненте. Такого рода разработки не имеют аналогов в истории по своему влиянию на экономику и производительность труда, эффективность управления, образования, здравоохранения и повседневную жизнь людей».[Совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта. 30 мая 2019 года. http://kremlin.ru/events/president/news/60630]

Развивая, в ноябре 2019 года в Москве на конференции по искусственному интеллекту, эту мысль, В.В. Путин отметил, что искусственный интеллект окажет значительное влияние на обороноспособность страны. «Не случайно говорят, что технологическая гонка, которая уже развернулась в мире, будет самой жесткой и бескомпромиссной в истории нашей цивилизации. Некоторые даже утверждают, что человечество создает свое последнее изобретение. Не знаю, так ли это», — сказал Путин.

Оценивая роль и перспективы развития технологий искусственного интеллекта в контексте сложившейся военно-политической ситуации и становления нового мирового порядка,интересно обратиться к мнению классика американской политики Генри Киссинджера, бывшего помощником по национальной безопасности и госсекретарем США при президентах Ричарде Никсоне и Джеральде Форде.

В своей книге «Мировой порядок», изданной на русском языке в 2015 году, он писал, характеризуя американское видение современной ситуации:«Мы живем в исторический период, когда налицо упорная, временами почти отчаянная погоня за ускользающей от общего понимания концепцией мирового порядка. Хаос угрожает нам, а вместе с тем формируется беспрецедентная взаимозависимость: распространение оружия массового уничтожения, дезинтеграция былых государств, последствия хищнического отношения к окружающей среде, сохранение, к великому сожалению, практики геноцида и стремительное внедрение новых технологий угрожают усугубить привычные конфликты, обострить их до степени, превосходящей человеческие возможности и границы разума. Новые способы обработки и передачи информации объединяют регионы как никогда прежде, проецируют местные события на глобальный уровень – но так, что препятствуют их полноценному осмыслению, в то же время требуя от государственных лидеров моментальной реакции, хотя бы в форме лозунгов. Неужели мы вступаем в новый период, когда будущее станут определять силы, не признающие ни ограничений, ни какого-либо порядка вообще?».

В этом возникающем новом мировом порядке роль США ему видится в качестве единственной мировой доминирующей силы. В конце книги он пишет: «Для Соединенных Штатов поиск мирового порядка ведется на двух уровнях: торжество универсальных принципов должно сопровождаться признанием реальности истории и культуры других регионов. И хотя уроки сложных десятилетий следует изучать, необходимо продолжать поддерживать и подкреплять лозунги об исключительном характере Америки».[Киссинджер Генри. Мировой порядок, — АСТ; Москва; 2015]

В 2018 году, оценивая роль искусственного интеллекта в становлении нового мирового порядка, Киссинджер писал: «… сегодня современный мировой порядок переживает трансформацию на фоне новой, еще более стремительной технологической революции, последствий которой мы пока не осознаем. В результате может возникнуть мир, опирающийся на машины, управляемые данными и алгоритмами,Интернет и повышение мощностей компьютеров облегчили аккумулирование и анализ данных, открылись беспрецедентные ресурсы, которые человеку сложно осознать. Один из самых значительных – искусственный интеллект». Далее он констатирует, что «Философы и другие гуманитарии, которые помогли сформулировать концепции мирового порядка, в дискуссию не вступают, потому что им не хватает знаний о механизмах ИИ или его возможности приводят их в ужас. Научный мир, напротив, готов исследовать технические возможности своих достижений, а технологический мир занят масштабным коммерческим воплощением своих идей. Оба мира стремятся раздвинуть границы открытий, не понимая их. А власти больше интересует использование ИИ в сфере безопасности и разведки, чем уже начавшаяся трансформация человеческой жизни».Kissinger Henry A. How the Enlightenment Ends Philosophically, intellectually—in every way—human society is unprepared for the rise of artificial intelligence. TheAtlanticJune 2018

Именно использование возможностей ИИ в сфере обороны и безопасности и является основным направлением развития технологий ИИ, определяемом современной военно-политической ситуацией, которая характеризуется нарастанием соперничества трех ведущих военно-политических держав мира – России, США и Китая.

Амбиции США в новом возникающем мировом порядке хорошо охарактеризовал один из ведущих идеологов американской внешней политики, Збигнев Бжезинский, в своей книге«Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)». [Збигнев Бжезинский. Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)/Перевод О. Ю. Уральской – М.: Междунар. отношения, 1998.] Он писал: «Последнее десятилетие XX века было отмечено тектоническим сдвигом в мировых делах. Впервые в истории неевразийская держава стала не только главным арбитром в отношениях между евразийскими государствами, но и самой могущественной державой в мире. Поражение и развал Советского Союза стали финальным аккордом в быстром вознесении на пьедестал державы Западного полушария – Соединенных Штатов – в качестве единственной и действительно первой подлинно глобальной державы. Соответственно вопрос о том, каким образом имеющая глобальные интересы Америка должна справляться со сложными отношениями между евразийскими державами и особенно сможет ли она предотвратить появление на международной арене доминирующей и антагонистичной евразийской державы, остается центральным в плане способности Америки осуществлять свое мировое господство. Отсюда следует, что в дополнение к развитию различных новейших сторон могущества (технологии, коммуникаций, систем информации, а также торговли и финансов) американская внешняя политика должна продолжать следить за геополитическим аспектом и использовать свое влияние в Евразии таким образом, чтобы создать стабильное равновесие на континенте, где Соединенные Штаты выступают в качестве политического арбитра».

Одним из инструментов сохранения мирового доминирования США является искусственный интеллект. Для реализации этого положения на практике, Президент США Дональд Трамп в 2019 году издал Указ под названием «Сохранение американского лидерства в области искусственного интеллекта» [ExecutiveOrder 13859: MaintainingAmericanLeadershipinArtificialIntelligence, February 11, 2019.]. В указе отмечалось, что Соединенные Штаты являются мировым лидером по исследованиям и разработкам в области ИИ и их практическому применению и сохранение этого лидерства имеет первостепенное значение для поддержания экономической и национальной безопасности США.В Стратегии национальной безопасности (NationalSecurityStrategyoftheUnitedStatesofAmerica), принятой в декабре 2017 года,отмечается значимость технологий ИИ для обеспечения обороны и безопасности США. [National Security Strategy of the United States of America. The White House, Washington, DC. December 2017.]В Стратегии национальной обороны США 2018 года (NationalDefenseStrategyoftheUnitedStatesofAmerica) констатируется, что передовые технологии, включая ИИ, окажут непосредственное влияние на глобальную безопасность и характер будущих войн.[Summaryofthe 2018 NationalDefenseStrategyoftheUnitedStatesofAmerica: SharpeningtheAmericanMilitary’sCompetitiveEdge. U.S. DepartmentofDefense. January 2018.]

Трансформирующий потенциал искусственного интеллекта, его значение в изменении существующей международной военно-политической обстановки и становлении нового мирового порядка, хорошо понимают в Китае. В принятом в июле 2017 года Государственным советом Китая Плане развития ИИ следующего поколения (新一代人工智能发展规划), рассчитанном на период до 2030 года, содержится требование эффективного использования ИИ в интересах национальной обороны. Как отмечено в Плане, ИИ стал новым фокусом международной конкуренции, поскольку рассматривается ведущими технологическими державами в качестве стратегической технологии, которая позволит в будущем обеспечить лидирующие позиции в военной сфере, вызовет значительные изменения в экономической структуре, глубокие изменения в способах производства, образе жизни и мышления. [Уведомление о Плане развития искусственного интеллекта следующего поколения. Госсовет. 8 июля 2017 года, (на кит. яз.)

新一代人工智能发展规划的通知国务院 2017年7月8日发文字号：国发〔2017〕35号] По мнению отвечающего за научно-технологическое развитие армии Китая генерал-лейтенанта ЛюГуожи (刘国治), мир находится накануне новой научно-технической революции, а ИИ ускорит процесс военной трансформации, что приведет к фундаментальным изменениям в организации, системах вооружения и боевой мощи военных подразделений, что в конечном итоге изменит весь характер военных действий. [Ван Лян и др. Искусственный интеллект ускорит процесс военной трансформации. 7 марта 2017 года, (на кит. яз.). 王亮, 彭洪霞, 孙莉, 等. 人大代表刘国治：人工智能将加速军事变革进程. 央广军事. [EB/OL]. (2017-03-07)]

Помимо России, США и Китая, и другие технологически развитые страны хорошо понимают роль и значение технологий искусственного интеллекта в становлении нового мирового порядка и прикладывают активное усилия, пытаясь занять в нем достойное место.

Премьер-министр Японии Синдзо Абэ, выступая в апреле 2016 года на пятом заседании Государственно-частного диалога по вопросу инвестиций в будущее, заявил о намерении Японии быть в числе мировых лидеров в реализации четвертой промышленной революции. Ключом к достижению этого являются открытые инновации и использование преимуществ в тех областях, где Япония уже добилась значительных успехов. К этой категории относятся и технологии искусственного интеллекта.

Развитие технологий искусственного интеллекта в Японии рассматривается как один из важнейших элементов построения общества будущего – «Общества 5.0». Сама концепция «Общество 5.0» (или «Суперинтеллектуальное общество») — это новый этап социально-экономического развитии общества, позволяющий решать социальные проблемы на основе интеграции физического и киберпространств и базирующийся на опережающем развитии информационно-коммутационных технологий. Результатом технологической революции в соответствии с концепцией «Общество 5.0» станет всестороннее использование искусственного интеллекта в повседневной жизни.

Федеральный канцлер ФРГ Ангела Меркель в ноябре 2018 года на посвящённом цифровым технологиям заседании правительства в Потсдаме заявила: «Германия и Европа должны в будущем стать лидерами в области искусственного интеллекта».[KlausurzurDigitalstrategie: Bund will Milliarden in KünstlicheIntelligenzinvestieren / Zeit Online. 14. November 2018, https://www.zeit.de/news/2018-11/14/bund-will-milliarden-in-kuenstliche-intelligenz-investieren-181114-99-804282] На этом же заседании было объявлено о разработке Стратегии федерального правительства в области искусственного интеллекта, в соответствии с которой для достижения лидерства в этой сфере правительство Германии планирует до 2025 года инвестировать в развитие искусственного интеллекта три миллиарда евро.

В своих практических действиях по развитию технологий искусственного интеллекта ведущие страны акцентируют внимание на тех аспектах их развития, которые в большей степени соответствуют уже имеющемуся потенциалу и глобальным амбициям этих стран.

Так США и Китай, говоря о своем стремлении к мировому лидерству в сфере искусственного интеллекта, значительное внимание уделяют его военному потенциалу. Япония и Германия акцентируют внимание на использовании потенциала искусственного интеллекта в промышленности, рассчитывая, что использование новых технологий позволит создать новый тип общественных отношений, в большей мере ориентированных на удовлетворение жизненных потребностей населения. При этом, и Японию и Германию волнует проблема нарастающего старения населения и уменьшения количества рабочей силы. Решение этих проблем видится в расширении применения промышленных и сервисных роботов, обладающих, за счет использования технологий искусственного интеллекта, повышенными возможностями.

США, Китай, Германия и Япония являются очевидными лидерами в сфере развития технологий искусственного интеллекта. Их амбиции и устремления имеют под собой серьезную научно-технологическую, экономическую и организационную базу. Эти страны возглавляют все рейтинги в сфере искусственного интеллекта, включая патентование, научные публикации, количество стартапов и пр.

США опираются на свою традиционную экономическую мощь, систему стимулирования научно-технологического развития, активность частного сектора и накопленные огромные массивы различных данных, являющихся основой для систем машинного обучения – наиболее активно развивающейся составляющей искусственного интеллекта.

В Китае, в первую очередь у таких интернет-гигантов, как Alibaba, Baidu и Tencent, также накоплены огромные объемы данных; создана мощная система управления научно-технологическим развитием и сформирован политический курс на достижение технологического лидерства.

Германия и Япония опираются на развитую промышленную базу и комфортную инвестиционную среду.

У России, в этом ряду, положение несколько иное. В мировых рейтингах, включая патентование и публикации в сфере искусственного интеллекта, Россия присутствует далеко не на первых позициях. Исключение составляет использование технологий искусственного интеллекта в военной сфере, где по автономным боевым системам Россия занимает лидирующие позиции. Но по эффективности управления научно-технологическим развитием, промышленной базе и инновационному климату это далеко не так.

Тем не менее, именно у России есть очень серьезные основания претендовать на лидирующие позиции в мире по искусственному интеллекту.

И эти основания – человеческий капитал. Традиционно сильной стороной российского менталитета является умение находить нестандартные решения, креативность. В контексте научно-технологического развития – это исторически известные прорывы XX века, такие, как космос и атомная энергия. В научном плане – это математическая школа и современные успехи в программировании.

 Дело в том, что прорыв в искусственном интеллекте может быть достигнут только за счет принципиально новых, нестандартных подходов и решений, которые позволят раскрыть весь преобразующий жизнь потенциал этих технологий. Без такого прорыва искусственный интеллект будет просто одной из множества технологий, выполняющих служебные, инструментальные функции. Японцы, например, в качестве одной из национальных задач развития технологий искусственного интеллекта, видят создание роботов для ухода за престарелыми гражданами. Это не очень амбициозно, прорывной креатив здесь не нужен. Зато это вполне прагматично и достижимо.

Мировые тенденции в сфере развития искусственного интеллекта

Не только лидеры мирового технологического развития, но и другие страны мира прекрасно осознают потенциал технологий искусственного интеллекта и предпринимают активные усилия по их развитию. Эта активность хорошо иллюстрируется объективными наукометрическими показателями. Так, по данным Всемирной организации интеллектуальной собственности (WorldIntellectualPropertyOrganization, WIPO), представленным в 2019 году[ArtificialIntelligence: TechnologyTrends 2019. WorldIntellectualPropertyOrganization (WIPO), 2019.]:

• история развития искусственного интеллекта насчитывает боле шестидесяти лет. С 1960 до начала 2018 года было опубликовано около 340 000 патентов и более 1,6 миллиона научных работ, связанных с искусственным интеллектом;

• интерес к области искусственного интеллекта постоянно рос с начала 1980-х годов и ускорился в 2012 году. В период с 2006 по 2011 год количество патентов росло примерно на 8% в год, но в период с 2012 по 2017 год – на 28% в год. Фактическое количество опубликованных заявок в год выросло с 8 515 в 2006 году до 12 473 в 2011 году и 55 660 в 2017 году. Это означает увеличение в 6,5 раз ежегодного количества патентов за 12-летний период;

• массовый рост количества патентных заявок, ориентированных на промышленное применение технических решений, отстает от научных публикаций примерно на 10 лет. Кроме того, отношение количества научных статей к опубликованным патентам снижается, что свидетельствует о повышенном интересе к практическому использованию технологий искусственного интеллекта;

• в патентных публикациях больше всего внимания уделяется методам искусственного интеллекта, основанным на машинном обучении, за которыми следует логическое программирование (экспертные системы) и нечеткая логика. Наиболее распространенными функциональными приложениями искусственного интеллекта являются компьютерное зрение и обработка естественного языка;

• области применения искусственного интеллекта, наиболее часто упоминаемые в патентных публикациях, включают телекоммуникации, транспорт, здравоохранение. При этом в остальных прикладных областях также наблюдается рост патентной активности в последние годы;

• наиболее заметный рост патентной активности в период с 2013 по 2016 годы связан с технологиями машинного обучения (175%). Робототехника и системы управления были самыми быстрорастущими функциональными приложениями искусственного интеллекта (55%), а аэрокосмическая тематика и “умные города” были наиболее быстро растущими областями применения (67% и 47% соответственно).

Диалектика развития и перспективы создания «Супер ИИ». Философский подход.

Анализируя динамику развития искусственного интеллекта, можно с достаточной степенью уверенности говорить, как о ближайших, так и о долгосрочных перспективах этого развития.

В этом смысле можно проследить развитие искусственного интеллекта в военных целях, начиная от простых автономных боевых систем недавнего прошлого, до сложных современных систем боевого управления, включая ядерное оружие, системы ПВО и “роевые” группы беспилотных аппаратов различного типа базирования. При этом, очевидно нарастание степени сложности применяемых технических решений.

Развитие сложных технологий вообще, не только технологий искусственного интеллекта, происходит практически в соответствии с философской концепцией “перехода количественных изменений в качественные”, основанной на диалектике одного из столпов немецкой классической философии Георга Вильгельма Фридриха Гегеля. Количественные изменения накапливаются и, постепенно, в свое совокупности приводят к возникновению качественно новой ситуации, не сводимой к простой сумме приведших к ее возникновению изменений. Так и высокие технологии не возникают одномоментно и не являются результатом предыдущего линейного развития, но создаются по мере накопления как фундаментальных знаний, так и сопутствующих, смежных технологических решений.

Сам термин “искусственный интеллект” в настоящее время не имеет единого, общепризнанного научного определения. Достаточно схематично можно разделить имеющиеся определения по двум категориям: определения, носящие максимально обобщенный характер, и определения, обусловленные спецификой проблематики, в рамках которой затронута сфера искусственного интеллекта.

К первой категории можно отнести определение, данное в Оксфордском словаре: «Теория и разработка компьютерных систем, способных выполнять задачи, обычно требующие человеческого интеллекта, такие как визуальное восприятие, распознавание речи, принятие решений и перевод между языками». Британская энциклопедия утверждает, что «искусственный интеллект – способность цифрового компьютера или робота с компьютерным управлением выполнять задачи, обычно связанные с разумными существами». Разумные существа –это те, которые могут адаптироваться к меняющимся обстоятельствам.В российской Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 года под искусственным интеллектом понимается комплекс технологических решений, позволяющий имитировать когнитивные функции человека (включая самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые, как минимум, с результатами интеллектуальной деятельности человека.

Ко второй категории можно отнести определения ИИ, предназначенные для конкретизации направлений бюджетного финансирования в рамках статьи 238 Закона о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону США (Section 238 ofthe FY2019 National Defense Authorization Act, NDAA) на 2019 финансовый год:

1. Любая искусственная система, которая выполняет задачи в изменяющихся и непредсказуемых обстоятельствах без значительного человеческого контроля или которая может извлечь уроки из опыта и повысить производительность за счёт использования обучающих наборов данных.

2. Искусственная система, разработанная на основе компьютерногоПО, аппаратных средств или иным образом, которая решает задачи, связанные с человеческим восприятием, познанием, планированием, обучением, общением или физическими действиями.

3. Искусственная система, рассуждающая или действующая как человек, в том числе, за счёт использования когнитивных архитектур и нейронных сетей.

4. Набор методов, в том числе машинного обучения, предназначенных для решения познавательных задач.

5. Искусственная система, разработанная для выполнения рациональных действий, в том числе, интеллектуальные программные агенты и робототехнические системы, достигающие цели за счёт восприятия, планирования, рассуждения, обучения, общения, принятия решений и действий.

Возвращаясь к философской концепции “перехода количественных изменений в качественные”, в контексте рассматриваемой проблематики –  развития искусственного интеллекта, интересно выделить сложившееся разделение этой сферы на “слабый” и “сильный” ИИ.

“Слабый” ИИ или, что то же самое, искусственный интеллект “в узком смысле” – это группа технологий, относящихся к сфере искусственного интеллекта, имеющих специализированный характер и создаваемых для решения конкретных задач. Это то, что в различной степени уже существует в настоящее время. Например, распознавание изображений, перевод иностранной речи, беспилотные автомобили и пр.

Кроме “узкого”, есть еще и искусственный интеллект “в широком смысле” (он же – “сильный” искусственный интеллект) – это системы, способные функционировать на уровне человеческого интеллекта, или даже превосходить этот уровень. Таких систем пока нет. Нет ни алгоритмов, имитирующих работу человеческого мозга на достаточном уровне сложности, ни вычислительных мощностей, позволяющих использовать такие алгоритмы. Но это только вопрос времени. Слишком велик потенциал “сильного” искусственного интеллекта.

Не случайно Президент России Владимир Путин,подчеркивая значение технологий “сильного” искусственного интеллекта, отмечал, что сами по себе системы искусственного интеллекта – это настоящий сгусток, вершина передовых технологий. Прорывные достижения естественных и гуманитарных наук от математики и физики до психологии и лингвистики – вот что аккумулирует в себе искусственный интеллект. Наверное, трудно найти в истории человечества пример такого сплава, причём сплава очень разных знаний и разных дисциплин. Как и великие географические открытия, как выход в космос, это ещё и шаг в неизведанное. Особенно это касается развития так называемого сильного искусственного интеллекта, который может стать фундаментом и прорывом для всей цивилизации.[Совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта. 30 мая 2019 года. http://kremlin.ru/events/president/news/60630]

Также необходимо отметить, что развитие искусственного интеллекта не является биологическим или социальным процессом, подчиняющимся неизменным законам природы, формирующими естественный человеческий интеллект. Но наоборот, являются результатом целенаправленных усилий самого человеческого интеллекта, обладающего свободой воли и, следовательно, способного руководствоваться собственными, не всегда следующими естественной логике развития событий, мотивациями.

На данном этапе эволюции человеческого социума доминирующими мотивациями являются увеличение материального благосостояния (принцип выгоды), повышение комфорта и обеспечение безопасности, которым, в меньшей степени сопутствуют мотивации познания и стремления к власти.

Следовательно, усилия по созданию технологий ИИ будут направлены на удовлетворение именно этих потребностей. Таковы сейчас технологии “слабого” ИИ. Поскольку конкретные формы удовлетворения указанных потребностей крайне многообразны, постольку и технологии ИИ, направленные на их удовлетворение, также будут развиваться в направлении количественного разнообразия. Количественные изменения, по мере увеличения вычислительных мощностей и создания новых алгоритмов обработки информации, будут сопровождаться и качественными изменениями, выражающимися в усложнении задач, решаемых ИИ. Таким образом, по мере накопления количественных и качественных изменений и различных аспектов практического применения “слабого” ИИ, будут создаваться условия для диалектического перехода в новое качество – появление “сильного” ИИ.

“Сильный” ИИ – это, по сути, компьютер, обладающий способностью и возможностью принимать и реализовывать, на основе его собственной логики, самостоятельные решения. И это направление сейчас активно развивается. Это системы управления производством, логистикой. В военной сфере это различные автономные боевые платформы. Т.е. технологиям, уровня “слабого” ИИ, при определенных условиях, могут быть делегированы полномочия человеческого интеллекта или “сильного” ИИ. Это вызывает вопросы с юридической и с этической точек зрения. И такие дискуссии активно ведутся в международном ИИ-сообществе.

По мере повышения эффективности и подтверждения надежности отдельных технологий ИИ, будет возрастать и доверие к ним со стороны как широких слоев общественности, чьи потребности будут более эффективно удовлетворяться этими технологиями, так и со стороны лиц, принимающих решения. В целом, это приведет к “обыденности” ИИ, когда использование этих технологий перестанет быть чем-то особенным и станет просто частью обычной повседневной жизни.

Но описанная ситуация все еще относится к уровню “слабого” ИИ, хотя и претерпевшего, по сравнению с сегодняшним, значительные изменения.

“Сильный” ИИ будет практически востребован при качественном повышении уровня сложности решаемых им задач. Если “слабый” ИИ способен управлять отдельными производственными или логистическими процессами, то“сильный” ИИ понадобится для управления целыми отраслями. При этом, управление отдельными процессами так и останется в ведении уже доказавшего свою эффективность “слабого” ИИ. Управляя отдельными процессами, “слабые” ИИ, в рамках решения задач более высокого уровня, должны будут взаимодействовать между собой, что, неизбежно, приведет к возникновению конфликтов интересов при решении общей задачи. Для недопущения таких конфликтов необходим единый управляющий центр, который ориентирован на оптимальное решение общей задачи. Это уровень принятия решения человеком. Но, поскольку “слабый” ИИ к тому времени уже докажет свою эффективность при управлении локальными процессами, то и принятие решений на более высоком, человеческом, уровне, вполне целесообразно будет делегировать ИИ.

В результате“сильный” ИИ будет использовать результаты работы “слабого” ИИ в качестве своих исходных данных и управлять “слабыми” ИИ в соответствии со своими собственными критериями.

И, таким образом, в соответствии с принципом диалектики, количество перейдет в качество. Но на этом процесс не закончится. Если “сильный” ИИ объединяет множество “слабых” ИИ и генерирует на этой основе собственные управленческие решения, то, продолжая эту тенденцию, несложно предположить и появление “Супер ИИ”, в свою очередь объединяющего “сильные” ИИ, контролирующие отдельные отрасли и сферы жизни и, в соответствии с собственными алгоритмами, оптимизирующего различные аспекты практической человеческой жизни. И снова совершится переход количественных изменений в качественные.

Практическая реализация описанного сценария зависит от технологических и алгоритмических прорывов. Вычислительные мощности, необходимые для этого, находятся где-то на уровне, прогнозируемом для квантовых компьютеров, для передачи данных потребуются сети уровня 6G или более, алгоритмы обработки информации и принципы самоорганизации ИИ, вероятно, должны быть, в большей степени, подобны человеческому образному и эвристическому мышлению. Всего этого пока еще нет, но работы, и очень активные, ведутся по всем этим направлениям, и высока вероятность, что в обозримом будущем многое из представленного сценария будет реализовано.

В приведенных выше рассуждениях акцентирование внимания на диалектике обусловлено тем, что она является «принципом всякого движения, всякой жизни и всякой деятельности в сфере действительности» [Энциклопедия философских наук. М., 1975. Т. 1. С. 206] Разработанный Ф. Энгельсом на основе диалектики Гегеля принцип “перехода количественных изменений в качественные”, будучи применим к процессу развития технологий искусственного интеллекта, позволяет, на концептуальном уровне, представить перспективы этого процесса, абстрагируясь от конкретных реалий и руководствуясь лишь наиболее общими законами бытия. Это, в свою очередь, в силу непреложности указанных законов, позволяет сделать вывод даже не о высокой доле вероятности, но о неизбежности обозначенного выше сценария развития событий.