Главным трудом видного государственного было «Введение к уложению государственных законов», написанное по поручению императора Александра I в 1808-1809 годах. Выбор Александра I был не случаен. Зарекомендовав себя талантливым чиновником еще в правление Павла I, Сперанский в начале правления Александра работал под началом ряда ключевых советников нового императора.
Так, в работе «О коренных законах государства» он писал: «Ни в каком государстве политические слова не противоречат столько вещам, как в России… Я нахожу в России два состояния: рабы государевы и рабы помещичьи. Первые называются свободными только по отношению ко вторым, действительно же свободных людей в России нет, кроме нищих и философов».
Позитивную программу Сперанского мы находим в другом его тексте этого времени — «Еще нечто о свободе и рабстве». Там он, в частности, говорит:
«Свобода политическая есть когда классы государственные более или менее участвуют в действии власти законодательной и исполнительной, когда народ управляется законом, общею волею принятым или охраняемым. Свобода гражданская или, лучше сказать, земская есть независимость каждого класса от произвола другого в обязанностях личных и вещественных.
Рабство политическое есть когда воля одного или многих составляет закон всех. Рабство гражданское есть когда один класс народа в повинностях личных или вещественных зависит от воли другого. Никакая сила не может родить в государстве свободы гражданской, не установив свободы политической.
Отчего в Европе рабство гражданское изгладилось? Оттого, что по разрушении Рима все почти государства учредились на правилах политической свободы. Таков был разум феодальных установлений, вредных по многим отношениям, но весьма полезных для будущего раскрытия свободы. Хотите ли уменьшить в государстве число рабов и деспотов? Начните с себя — введите закон на место произвола. Утвердите политическую свободу.»
В «Введении к уложению государственных законов», не затрагивая абсолютную власть императора, Сперанский тем не менее вводил разделение властей на исполнительную, законодательную и судебную. Как и его предшественники, он выступал за введение «непременных законов», которые, после своего принятия, становились обязательны для соблюдения всеми людьми, включая и утвердившего их императора.
Отдельные фрагменты плана Сперанского были воплощены в жизнь, это касалось реформы министерств и создания Государственного совета, к чему призывал в своих проектах еще Никита Иванович Панин. Сперанский в 1810-1812 годах занимал пост Государственного секретаря, став де-факто вторым человеком в государстве. Однако ожесточенное сопротивление Карамзина, Шишкова и других приверженцев крепостничества и самодержавия побудило императора изменить свои намерения, проект Сперанского в целом так и не был воплощен, а сам реформатор был на несколько лет отправлен в ссылку.
Никакая сила не может родить в государстве свободы гражданской, не установив свободы политической. Хотите ли уменьшить в государстве число рабов и деспотов? Начните с себя — введите закон на место произвола. Утвердите политическую свободу.
Из обширного труда Сперанского мы приводим лишь один фрагмент, который и сегодня крайне актуален для России. Настоящего разделения властей, разумного баланса между президентом, парламентом и судебной системой не появилось в нашей стране до сих пор. Слабость парламента и суда, неподконтрольность им исполнительной власти являются одной из главных причин высокого уровня коррупции в государстве и беззащитности граждан перед произволом и беззаконием.
Государственное устройство современной России сделало описанный Сперанским выбор в пользу первой из названных им систем — имитационной. Все основные события января — апреля 2020 года, начиная с внесения поправок в Конституцию и заканчивая карантинными мерами против коронавируса, лишь подтверждают, что сегодня не Конституция и законы порождают собой государственный строй, а, наоборот, реальное теневое (по сути — самовластное) государство лишь прикрывается правом: когда удобно — строго требует исполнения законов, а когда неудобно — просто отбрасывает правовые нормы за ненадобностью.
Поэтому задача общества не только и не столько в том, чтобы сменить плохого человека в президентском кресле на другого, хорошего, оставив ему те же полномочия. Цель прежде всего в том, чтобы создать реальное разделение власти между президентом, парламентом, правительством и судами. Так, чтобы все они, внутри этой системы взаимных сдержек и противовесов, оказались под властью закона и вынуждены были соблюдать его, даже когда им это невыгодно.
Об общем разуме преобразования
Общий предмет преобразования состоит в том, чтобы правление, доселе самодержавное, постановить и учредить на непременяемом законе.
Нельзя основать правление на законе, если одна державная власть будет и составлять закон и исполнять его.
Отсюда необходимость установлений, действующих в составлении закона и его исполнении. Из троякого порядка государственных сил возникает троякий порядок сих установлений. Одно из них должно действовать в образовании закона, другое — в исполнении, третье — в части судной. Разум всех сих установлений может быть различен. Первое и главное различие происходит от самой силы установлений и внешних их форм.
Два различные устройства с первого воззрения здесь представляются.
Первое устройство состоит в том, чтобы облечь правление самодержавное всеми внешними формами закона, оставив в существе его ту же силу и то же пространство самодержавия. Второе устройство состоит в том, чтобы не внешними только формами покрыть самодержавие, но ограничить его внутреннею и существенною силою установлений и учредить державную власть на законе.
В самом преддверии преобразования должно решительно избрать одно из сих двух устройств. Избрание сие определяет истинный его разум.
Если будет избрано первое устройство, тогда все установления так должны быть соображены, чтобы они в мнении народном казались действующими, но никогда не действовали бы на самом деле.
Главные черты сего устройства состоять могут в следующем:
- Установить сословие, которое бы представляло силу законодательную, свободную, но на самом деле было бы под влиянием и в совершенной зависимости от власти самодержавной.
- Силу исполнительную так учредить, чтобы она по выражению закона состояла в ответственности, но по разуму его была бы независима.
- Власти судной дать все преимущества видимой свободы, но связать ее на самом деле такими учреждениями, чтобы она в существе своем всегда состояла во власти самодержавной.
Если, напротив, предпочтено будет второе устройство, тогда все сии установления расположены быть должны на следующих правилах:
- Законодательное сословие должно быть так устроено, чтобы оно не могло совершать своих положений без державной власти, но чтобы мнения его были свободны и выражали бы собою мнение народное.
- Сословие судебное должно быть так образовано, чтобы в бытии своем оно зависело от свободного выбора, и один только надзор форм судебных и охранение общей безопасности принадлежали правительству.
- Власть исполнительная должна быть вся исключительно вверена правительству; но поелику власть сия распоряжениями своими под видом исполнения законов не только могла бы обезобразить их, но и совсем уничтожить, то и должно поставить ее в ответственности власти законодательной.
Таков есть общий разум двух систем, коим можно следовать в составлении коренных законов.
Сравнивая сии две системы между собою, нет сомнения, что первая из них имеет только вид закона, а другая — самое существо его; первая под предлогом единства державной власти вводит совершенное самовластие, а другая ищет в самом деле ограничить его и умерить.
Первая издалека готовит сама себе прекращение, а другая, при благоприятных обстоятельствах, может утвердиться, долгое время без важных перемен постепенно следовать за гражданским усовершением; первая может быть оправдана в народе своевольном, непостоянном, преклонном ко всем новым умствованиям и особливо тогда, как народ сей выходит из анархии с превратными привычками; но вторая одна может быть свойственна народу, который имеет более доброго смысла, нежели пытливости, более простого и твердого разума, нежели воображения, коего характер трудно обольстить, но легко убедить простою истиною, — словом, она может быть более свойственна такому народу, коего нет нужды прельщать и обманывать по добронравию его и некоторой лености, всем народам северным природной.
Определив сим образом общий разум коренных законов, свойственных настоящему положению России, нужно приложить его к разным частям, государственное уложение составляющим.
Источник: smartpowerjournal.ru