Откуда взялась мысль о том, что только славяне могут спасти романские народы, почему гоголевский француз превратился в королеву Викторию и как Пушкин смотрел на современный ему Кавказ — Надежда Проценко изучила книгу Александра Долинина, вошедшую в длинный список премии «Просветитель».
Российский и американский историк литературы, пушкинист и переводчик Александр Долинин хорошо известен своим нашумевшим комментарием к роману Владимира Набокова «Дар», вошедшим в лонг-лист премии «Просветитель» в прошлом году. А в нынешнем сезоне автор порадовал нас своей новой книгой «Гибель Запада и другие мемы», раскрывающей историю появления и развития таких расхожих высказываний, как «англичанка гадит», «азиатская роскошь», «иных уж нет, а те далече», «все мы вышли из „Шинели” Гоголя» и других.
Как сказал недавно Долинин в интервью Льву Оборину для издания «Полка», эта книга сложилась из заметок, появлявшихся в результате работы над другими филологическими исследованиями автора. В какой-то момент Долинин заметил, что некоторые устоявшиеся фразы изначально имели несколько иное значение, которое со временем изменилось до неузнаваемости, но сами идиомы не исчезли. Поэтому автор решил дотошно проследить историю расхожих цитат и мыслительных клише в динамике, объединив их модным, а значит, интуитивно понятным многим термином «мем»: «Более всего меня интересовали две стороны проблемы: происхождение мема и причины его выживания в разных контекстах. Свою задачу я видел в том, чтобы выявить источники расхожих формул и проследить их дальнейшую судьбу вплоть до сегодняшнего дня».
Большая часть фразеологических мемов, приведенных в книге Долинина, отсылает к якобы «вечному» противостоянию между Востоком и Западом. Неминуемая гибель Запада — одна из любимейших тем многих русских мыслителей на протяжении более двух веков. Об этом писали Хомяков, Лермонтов, Достоевский, Герцен, Леонтьев, Розанов, Блок и другие классики. Загнивающий Запад должен погибнуть, а спасти его может только молодая и свежая Россия. Но откуда взялась эта мысль в среде российских философов?
Как выяснил Долинин, она зародилась на самом Западе. Например, еще в начале XIX века немецкий писатель и философ-романтик Фридрих Шлегель утверждал, что только от славян можно ожидать спасения романских народов. «Как представляется, именно от этих пророчеств Шлегеля и от его идеи „славянских ожиданий” ведут свое происхождение органицистские концепции раннего Киреевского, Одоевского и „Мечта” Хомякова с ее световой символикой», — констатирует Долинин.
Ближе к середине XIX века идеи о «загнивании Запада» подхватили французские писатели и мыслители, такие как Шатобриан, Гюго и Филарет Шаль. Затем их охотно перенимали в России — в частности, Лермонтов написал вторую часть стихотворения «Умирающий гладиатор» под влиянием работ этих французских авторов, утверждает Долинин. В 1870-е годы близкой перспективой гибели Запада был увлечен Достоевский, рассуждая в «Дневнике писателя» о близком апокалипсисе в Европе — «и на всем континенте останется только одна держава — Россия». Созвучные идеи чуть раньше высказывал Герцен, который, правда, пожив в эмиграции, поменял свою точку зрения.
С новой силой эта идея зазвучала в конце XIX века в среде поэтов-символистов и религиозных писателей. И даже революция, приведшая к отвержению христианства, в контексте которого русские философы непременно осмысляли кризис Европы, не смогла, по утверждению Долинина, изменить уже укоренившуюся мысль о безбожном загнивающем Западе: «Блок, например, после революции предпочел объявить „богоносцем” даже озверевшее отечественное быдло и только усилил свою критику западной культуры, предложив ей два варианта гибели: прийти в объятья „скифов”, от которых „хрустнет ее скелет”, или пасть жертвой „монгольской дикой орды”, которая будет „жечь города, и в церковь гнать табун, / И мясо белых братьев жарить”». А затем новую жизнь в эти настроения вдохнул Освальд Шпенглер со своим «Закатом Европы», вышедшим на русском языке в 1923 году. В этой книге, пользовавшейся в России огромной популярностью, Шпенглер, как хорошо известно, развивал ряд положений философа Николая Данилевского.
Время идет, обстоятельства меняются, а с ними и трансформируется, эволюционирует мысль о скорой гибели Запада. Сегодня мы слышим с экранов телевизора тот же самый мем, основанный на славянофильских идеях почти двухсотлетней давности, хотя под «Западом» теперь чаще всего имеются в виду США. Почему этот мем так силен, Долинин объясняет следующим обстоятельством:
«Тот факт, что на протяжении без малого двух веков фундаменталистская русская мысль — вне зависимости от конкретной исторической ситуации, изменений культурного контекста и политических программ — воспроизводит в прозе и стихах одни и те же профетические формулы, один и тот же набор банальных органицистских аналогий и эсхатологических метафор, показывает, что иррациональное убеждение в смертельных болезнях могущественного и успешного Другого необходимо для оправдания собственных проигрывающих политико-экономических стратегий, патологической ксенофобии и ничем не оправданных претензий на превосходство».
Автор демонстрирует принцип живучести этого утверждения на примере ожиданий эсхатологических сект или пророчеств из Ветхого Завета, которые никогда еще не сбывались, но и никогда не могли быть полностью дискредитированы. Еще одной иллюстрацией, подтверждающей такой вывод, является выражение «англичанка гадит» из бессмертной комедии Гоголя «Ревизор». Хотя Гоголь вкладывал в уста почтмейстера Шпекина несколько иную фразу: «Это все француз гадит». Со временем француз стал превращаться в представителей других национальностей, но суть оставалась неизменной: во всех неурядицах русских виноваты иностранцы. «Англичанка» же появилась в обиходе в конце XIX — начале XX века в связи со слухами о предстоящей войне, и под этот образ подходила как королева Виктория, так и вся Великобритания.
Неприятие Англии значительным числом жителей России во время англо-бурской войны Долинин сравнивает с такой же реакцией на ультиматум лорда Керзона или на недавнее дело об отравлении Сергея Скрипаля и его дочери. Это выражение также вплетается в общий контекст противостояния Запада и Востока (которое, стоит напомнить, имеет принципиальное значение и для Запада), но, потеряв свое изначальное сатирическое значение, становится образцом народной «антилиберальной мудрости». В конце концов в среде англофобов связь этой фразы с Гоголем была позабыта вовсе. Сегодня только те, кто помнит изначальный комизм, вложенный в слова почтмейстера из «Ревизора», может оценить всю глупость его употребления на полном серьезе, полагает Долинин.
«Заезженная формула» оказалась востребованной в современной России, где ею активно пользуются нынешние ура-патриоты. «„Англичанка гадит” — „крылатые слова, которым уже не одна сотня лет, столь устойчивы в русском языке, что кажутся неистребимыми”, — недавно врал с телеэкрана один из главных лжецов нашего времени», — приводит актуальный пример Долинин.
Справедливости ради, стоит отметить, что автор книги исследует и выражение «азиатская роскошь», дающее понять, что в противостояние между Западом и Востоком Россия входила не всегда. Пушкин писал о том, что это выражение появилось в эпоху крестовых походов, когда бедные европейские рыцари вдруг увидели все великолепие Востока. Но в пушкинское время оно уже утратило изначальный смысл, так как некогда сказочный Восток стал существенно уступать в развитии Западной Европе. «Певец Кавказа», как и многие его современники, участвовавшие в русских войнах на Кавказе, отделяет себя от Востока. Дискутируя с Гоголем, который как раз был поклонником «азиатской роскоши», Пушкин описывает Кавказ с брезгливым любопытством европейца.
«Как было многократно указано, жанровой и стилистической моделью ему послужили главным образом западноевропейские травелоги, прежде всего „Путешествие из Парижа в Иерусалим” Шатобриана; он цитирует стихи по-латыни и по-английски, а во время путешествия всячески демонстрирует свою европейскость», — пишет Долинин. Для Пушкина, отмечает он, русский дворянин прежде всего носитель общеевропейской культуры, противостоящей «азиатскому свинству», а не «русского духа». Несмотря на то, что появление этого мема датировано Пушкиным не совсем верно, — академик-востоковед Василий Бартольд встречал выражение «азиатская роскошь» в книге Августина, написанной еще в V веке нашей эры, — Западная Европа в средние века действительно уступала в роскоши мусульманскому миру, но эти времена давно прошли.
Понятно, что реальность чаще всего неизмеримо сложнее попыток описать ее в полярных категориях, а обычному русскому человеку, тем более редко заглядывающему в телевизор, Запад едва ли кажется чем-то демоническим. Тем не менее Долинин неслучайно вынес в заглавие своей книги введенное в оборот биологом Ричардом Докинзом понятие «мем». Вряд ли здесь стоит обсуждать неоднозначную научную ценность теории Докинза — скорее всего, Долинин хотел продемонстрировать схожесть эволюции генов с эволюцией устойчивых выражений, чтобы нагляднее показать, как рождаются, развиваются и мутируют идиомы, а также как меняется смысл того или иного мема вместе с контекстом его употребления.
Источник: gorky.media