Соглашаясь с необходимостью воссоздания у наших современников объективной истории девяностых, нам часто задают вопрос: почему в качестве зеркала происходивших тогда событий мы выбрали именно газету «Россия»?
Наверное, потому, что именно с газетой «Россия» связан необычайно насыщенный период жизни и у меня- главного редактора журнала «Новые Знания», и у основателя и главного редактора этой газеты Александра Дроздова, который теперь является Исполнительным директором- председателем Правления Ельцин Центра. Нам обоим тогда довелось трудиться в Белом Доме (как мы тогда стали называть нынешнее здание Правительства РФ), в эпицентре новой российской власти, которая была тогда, без преувеличения, эталоном публичности и доступности. Пропускного режима в здание, где находилось главное должностное лицо РСФСР, в 1990 году почти что не было. Там мы и познакомились с Александром Дроздовым, который был помощником его первого заместителя Руслана Хасбулатова. Довольно скоро я воодушевился его замыслом- созданием влиятельной еженедельной газеты. Первоначально ее предполагалось назвать «Республика», но Б.Н.Ельцин- остановился на названии «Россия». Именно она фактически стала первым средством массовой информации суверенной России. Хотя газета и имела в подзаголовке надпись: «Газета Президиума Верховного Совета РСФСР», с подготовки ее первого номера в редакцию никто не звонил и не рекомендовал, кого публиковать, а от кого воздержаться. Тем более никому и в голову не приходило что- либо запрещать.
Так я стал сначала ее автором- обозревателем, потом, оставив должность руководителя группы консультантов ВС РСФСР, руководителем отдела и первым зам. главного редактора. К тому времени я уже очень хорошо знал профессиональный путь Главного редактора Александра Дроздова, внучатого племянника Николая Щорса, включавший фундаментальную подготовку в МГИМО, многолетнюю работу собкором «Комсомольской правды» в Японии, а затем заведующим ее международным отделом и ответственным секретарем. Знали мы, конечно, многих интересных авторов, которых тогда совсем не нужно было искать. Тем более, что в те годы публикации должностным лицам ни с кем не надо было согласовывать.
Если пролистать подшивку «России» за конец февраля- начало марта то остается лишь удивляться нелепости происходивших тогда событий: референдум о сохранении СССР, решение о котором было принято раньше, чем Закон о референдуме; начавшееся якобы в целях борьбы с преступностью в Москве и крупных городах в соответствии с Указом Президента СССР совместное патрулирование силами милиции и армии; запущенная 22 января так называемая павловская денежная реформа- изъятие из обращения самых крупных тогда купюр номиналом 50 и 100 рублей образца 1961 года…И все это на фоне пустых полок магазинов и отголосков январских событий в Вильнюсе и Риге как будто призванных подтвердить предупреждение Эдуарда Шеварднадзе о надвигающейся диктатуре.
При этом очень часто в итоге получалось совсем не то, что планировалось. Вот хроника событий
7 февраля в Таллине национал-радикалы из Комитета Эстонии обсуждали превентивный референдум, уже назначенный республиканским Верховным Советом на 3 марта. Решили: «Референдум имеет политический вес и оказывает влияние на восстановление государственности Эстонии».
9 февраля в Литовской ССР прошла «избирательная консультация». В ней могли участвовать все прописанные в республике на 3 ноября 1989 года. Из таковых голосовали 84%, на вопрос: «Вы за независимую демократическую республику?» — ответили «да» около 91%, «нет» — около 6%.
Сотрудники литовской милиции в совместном с военными патрулировании участвовать отказались, заявив, что подчиняются не министру внутренних дел СССР Борису Пуго, а правительству Литвы, приказ же о патрулировании обретет для местной милиции силу лишь после ратификации его Верховным Советом Литовской ССР — то есть никогда.
9 февраля дума Народного фронта Латвии рекомендовала провести в начале марта опрос, аналогичный литовскому. В Риге уже разобрали возведенные в январе баррикады.
7 февраля в Степанакерте (Нагорно-Карабахская АО Азербайджанской ССР) вместо совместного патрулирования состоялась демонстрация: около сотни мотострелков 366-го полка, преимущественно выходцев из Средней Азии, прошли по проспекту Ленина к центральной площади. Они протестовали против союзного Центра, по вине которого вынуждены проходить службу «не в своей республике». На подходе к площади их остановил и рассеял спецназ МВД, избивая дубинками и стреляя из автоматов в воздух.
И это лишь малая толика событий, происходивших в те дни, но не допущенных до Центрального телевидения, о чем шла речь в нашем предыдущем выпуске и словно иллюстрирующих эпиграмму Игоря Губермана о том, что «Россия – гордиев санузел острейших нынешних проблем».
В предлагаемой сегодня вашему вниманию подборке публикаций мы решили предложить анализ степени серьезности угрозы диктаторского режима уже известным вам обозревателем газеты Леонидом Радзиховским, утверждающим, что «если ружье на стену повесил Горбачев, то оно скорее всего не выстрелит», а также Народным депутатом СССР, академиком Олегом Богомоловым.
И, кроме того, статью Бориса Орлова «Матрешка или троянский конь?», автор которой априори еще в начале 1991 года спокойно, без причитаний о геополитической катастрофе говорит о неизбежности ликвидации Центра и о том, что Россия в отношениях с Западом станет тем же СССР, но без имперских амбиций.
«Россия» №6 от 9 февраля 1991г
Диктатура или блеф?
Леонид РАДЗИХОВСКИЙ
Итак, с 1 февраля (день 60-летия Б.Н.Ельцина) началось совместное патрулирование улиц городов военными и милицией. О нарушениях духа и буквы законов в этих указах и приказах уже говорилось много. Но понятно, что в падающем самолете не всегда успеваешь дочитать закон- внимание отвлекается… Каков политический смысл этих решений?
При оценке любых действий Горбачева всегда возникают две версии — или это окончательное решение, или очередное избегание решения, оттяжка времени, симуляция активности. Взвесим эти две возможности. Ну то, что войска вводятся не для борьбы с преступностью- очевидно. Солдат не специалист по поимке воров и хулиганов. Солдат, бронетранспортер или танк- это просто сила. Сила нужна была бы в том случае, если бы выловленные бандиты в прямом бою отбивались от милиции и с боями уходили-по Невскому, по Тверской, по Крещатику, по Дерибасовской и па Шота Руставели. Вот тогда нужна была бы ответная грубая сила в виде войск. Случаев прорывов вооруженных банд в больших городах нет, и даже шизофреники не говорят о такой возможности. Значит, для борьбы с хулиганами и ворами вводить войска незачем. Войска вводятся в города не для «штучной» работы (найти и обезвредить банду или отдельных маньяков). Войска незаменимы, когда идут (или ожидаются) массовые беспорядки. Вот тут бесполезна милиция-тут нужна пехота. Значит, власти ждут именно массовых беспорядков. Их причина очевидна- официально объявленное повышение цен.
Говорят, что оно будет «полностью компенсировано». Интересно, затраты на переброску танков и бронетранспортеров входят в сумму этой компенсации? Если повышение цен, «полная компенсация». замораживание вкладов в сберкассах и прочие шаги по переходу к «рыночным отношениям» (а чем не рынок? Один просит милостыню, а другой может дать, а может и не дать!) — первая причина ввода войск, то есть и вторая.
На 17 марта, как известно, назначен референдум на тему «Быть или не быть СССР». Перед этим сделано все для успеха референдума- отличные действия «наших» в Прибалтике, радостно принятый народом (как считает народный депутат России генерал Тарасов) обмен-отъем крупных денежных купюр. Наконец. уже идущее повышение цен. Иной наблюдатель сочтет такие шаги накануне референдума сознательной провокацией- и грубо ошибется. Наблюдатель просто исходит из странной посылки, что наш «Центр» ведает, что творит. А Центр-не ведает. он толчками реагирует на те или. иные импульсы (от военных, от экономистов, от «наших» и от «ваших»), пытается что-то скомбинировать, кого-то перехитрить, что-то отыграть-ну в результате и происходит то, что происходит. Итак, предсказать блестящий успех референдума, как минимум в Латвии, Грузии, Армении (кстати, они даже официально заявили, что вообще его и проводить не станут), а, возможно, в Молдавии и на Украине, можно уже сегодня. Как может Центр спасти референдум, спасти лицо, а, пожалуй, и Союз? Пока нашли только один ответ — попатрулировать в столицах союзных республик. Так и референдум проводить веселее, и результаты считать удобнее. Вот, как минимум, две важнейшие причины ввода войск.
Есть и третья-мелкая, попутная. Демократические политики говорят о ней громче всех — их она ближе всего касается. Ясно, что если «начнется», то в тот же миг все игры в демократию и с демократами «закончатся»- и окончательно. Все это вместе называется — диктатура.
Это, несомненно, не Пиночет, орудовавший в стране со слабой, но нормальной экономикой. Это даже не Ярузельский, установивший диктатуру в стране, и не только вообще со слабой, но еще и с это.. ну, как ее.. «социалистической» экономикой — но зато, в стране мононациональной, европейской, сплоченной против СССР. Нет, ни о Чили, ни о Польше можно и не мечтать. Мы пойдем совсем-совсем другим путем-экономика развалившаяся и сумасшедшая, зато все хорошо знают, кто в этом виноват -сосед другой национальности. Да, если здесь резьба сорвется, и система «загремит под фанфары», то поистине- «царь Иван Васильич от ужаса в гробу перевернется». Вот это- главное, что внушает оптимизм. Все-таки народ, к счастью, боится себя, боится своего бунта. Все-таки, генерал-полковники, которым и устанавливать диктатуру, тоже, будем надеяться, боятся себя-боятся «навести порядок» в полном объеме. Все-таки, будем надеяться, граждане профессиональные патриоты восхищаются Саддамом Хусейном, как затюканный отличник восхищается знаменитым хулиганом,- восхищаются, понимая, что сами на такие подвиги не способны. А главная надежда-на Горбачева. Я верю, что если ружье на стену вешает он, то ружье не выстрелит. Во всяком случае, он вешает именно, чтобы не выстрелило. Горбачев не способен принимать окончательные, необратимые решения. Прибалтика это еще раз показала. Дело не в характере (о котором судить не берусь, не будучи его домашним психоаналитиком)-дело в политической линии. Стоит ему сегодня окончательно прибиться к правому берегу- и он идет ко дну. И он это отлично понимает. Он нужен правым только, пока он не с ними, не до конца с ними, пока он символизирует некий «Центр». Окончательно перешел к правым, потерял кредит на Западе и у умеренных демократов (а на самом деле еще и сегодня у Горбачева есть кредит в демократическом лагере почти у всех, даже у тех, кто требует вслух его отставки)-стал не нужен и правым. А счет они к Президенту накопили за 6 лет- ух какой! То, что выкрикивала Умалатова на IV Съезде народных депутатов-это даже не цветочки, а так — дамская пыльца с цветочков. А есть и ягодки. Волчьи ягоды. Вот это Горбачев отлично понимает. Не может не понимать. Как же расценить его действия? Я расцениваю, как очередной полушаг, псевдошаг, в действительности — как очередной блеф. Он широко размахивается, все втягивают голову в плечи- но бутылка с зажигательной смесью остается в его руке. Он своего достиг -имитировал активное действие. Все. Хороших ходов давно уже нет — есть только возможность изображать ходы плохие.
С этой точки зрения псевдовоенное положение, которое вводит Президент, может. преследовать следующие цели. С одной стороны, запугать грохотом бронетранспортеров народ так, чтобы он не высунулся на улицы. С другой стороны, успокоить тем же грохотом (райской музыкой) сторонников диктатуры. Итог? Еще одна оттяжка под новый кредит. На сей раз под кредит «так сказать, чрезвычайного положения». Однако этот ход страшно опасен. Очень все напряглось того гляди, лопнет. Если в России и удастся запугать широкие массы, то и на окраинах империи это едва ли получится. Референдум все-таки не пройдет. Что же тогда? Уже настоящие танки? Или отпустить на все четыре стороны? Или опять ни то ни се? Но как это сделать, сохранив хоть какое-то лицо?
Да, повышение цен абсолютно неизбежно. Но, во-первых, нельзя было вести такую политику — убаюкивать народ невыполнимыми обещаниями, замалчивать эту суровую необходимость. Вера к рыжковскому правительству и его «второму гарнитуру» (кабинету Павлова) потеряна. Не им проводить такое повышение. И, во-вторых, — кто будет платить за перебитые «в ознаменование социалистического выбора» горшки? Если опираться на армию, то ответ ясен: военный бюджет миллиардов в 200, а народ пусть проваливается под грань бедности. Ничего, военные ему компенсируют! Но ведь возможна же и иная стратегия-резко, не на проценты, а в несколько раз срезать военный бюджет. Конечно, не за счет уровня жизни офицеров-за счет производства безумно дорогой военной техники. Но тогда нельзя опираться на армию, тогда вся опора — на народ. Если выбирается первый вариант, то, боюсь, чуть раньше или чуть позже, но народ встанет на дыбы. И тогда ружье, увы, выстрелит. И тогда кончится имитация-начнется насилие, беззаконие, беспредел подлинной диктатуры, словом, тот самый порядок, о необходимости которого так долго говорили большевики. Поэтому, я бы сегодня не впадал в панику. Нет, сегодняшнее решение Горбачева-это еще не чрезвычайное положение. Это опять попытка сделать полшага, имитировать «твердость». Но страшно боюсь, что независимо ни от чьей воли «рука его скользнула и сорвалась, нога неудержимо, как по льду, поехала по булыжнику, откосом сходящему к рельсам, другую ногу подбросило, и Берлиоза выбросило на рельсы». Сегодня каждый «решительный шаг» (и «псевдорешительный») безумно опасен, потому что, как говорится в той же книге, Аннушка уже купила подсолнечное масло, но никто не знает-разлила ли она его и вышвырнет ли страну на рельсы, где нам всем отмахнет голову бешеный трамвай истории… И уберечься можно только одним: не играть. Задача демократических сил объяснить неизбежность реформы цен, но проводить ее за счет военных (и иных государственных) расходов, активно развязывая рыночные отношения, а не за счет трудящихся, просовывая их в узкое и разбитое горлышко «социалистического рынка».
«Россия» №4 от 25 января 1991г.
Агония
На вопросы «РОССИИ» отвечает народный депутат СССР, директор Института международных экономических и политических исследований АН СССР, академик Олег БОГОМОЛОВ
. — Сегодня все газеты и телерепортажи переполнены новостями из Персидского залива. Однако я сознательно не хотел бы затрагивать этой темы, чтобы не отвлекаться от более важного для нас- от Литвы, от внутренней ситуации в СССР.
— И тем не менее связь между событиями в Персидском заливе и в Литве имеется. Уж больно знакомый сценарий: использовать «благоприятную» международную обстановку для того, чтобы проделать что-нибудь неприглядное у себя дома.
Это типично, особенно по отношению к Прибалтике. В 1940 году, когда нацисты входили во Францию и оккупировали Париж, СССР ввел свои войска в прибалтийские страны. В 1956 году одновременно с событиями на Ближнем Востоке подавлялось народное восстание в Венгрии… Но в первую очередь я обратил бы внимание на двойную мораль нашего руководства. Вплоть до последних часов оно пытается найти «политическое решение» кризиса на Ближнем Востоке, предотвратить кровопролитие, но, когда острые проблемы возникают внутри страны, в ход идет оружие- против собственного народа. Я не помню, чтобы танки применялись где бы то ни было для решения внутренних конфликтов. В конце концов для разгона нежелательных и противоправных демонстраций существуют более «цивилизованные» средства — водометы, слезоточивый газ… Но не танками же давить! Это, конечно, преступление. События в Литве нужно рассматривать в более широких рамках-в масштабе всего того, что происходит в стране. В Вильнюсе, затем в Риге предпринимаются попытки реставрации сталинско-брежневских порядков путем военного путча против законно избранной власти, попытки спасти полностью дискредитировавший себя, а теперь и обнаруживший свою преступную сущность режим. Вот главное, что лежит в основе конфликта и способа его «решения». Центр не хочет отказаться от имперской политики, одной из опор прежнего режима- диктаторского, тоталитарного. Отсюда- искусственно разжигаемая национальная рознь, натравливание друг на друга различных групп населения. Центр давит на республики, урезая их суверенитет, ограничивая их права и таким образом господствуя над другими народами. В основе конфликта- имперское мышление и отсутствие всякого желания найти какие-то другие формы союза. Отжившие свой век структуры, агонизируя, сопротивляются рождению нового. Это очень мучительный и очень опасный процесс, потому что угроза диктатуры, применения силы, подавления всего и вся ради сохранения власти номенклатуры- это угроза вполне реальная.
— Каков ваш прогноз развития событий — не только в Прибалтике, но и в стране в целом?
-Исторический опыт показывает, что применение грубой силы для подавления демократических движений-и в Чехословакии, и в бывшей ГДР — вывело на улицы миллионы людей, вслед за чем последовала смена власти. Кровь невинных людей- это бикфордов шнур, который может привести к массовому взрыву. Я только надеюсь, что в нашей стране все же есть условия для того, чтобы это выступление не было диким и неуправляемым бунтом. Многое зависит еще и от того, насколько консолидированы будут демократические силы общества. Что же касается призыва к всеобщей «консолидации», то он выглядит утопическим. Вряд ли кто-то захочет консолидироваться с теми, кто стремится удушить демократию и гласность.
Нынешнее «поправение» руководства, даже, если хотите, курс на диктатуру-все это осуществляется по воле Президента или помимо нее? Каково ваше мнение?
Относительно поведения нашего Президента мы можем лишь строить предположения. К сожалению, сегодня инициатор перестройки выступает чуть ли не как ее могильщик. В его характере, поведении-огромные изменения… Обусловлено ли это давлением со стороны военно-промышленного комплекса и партийного аппарата, которые пытаются взять реванш за прошлые поражения, или это совпадает с его внутренним настроением? На вопрос трудно ответить однозначно- скорее всего, и то, и другое. Однако многое говорит о том, что курс назад, к реставрации тоталитарной системы брежневско-сталинского типа в какой-то степени совпадает с внутренними убеждениями Президента; он достаточно откровенно высказывается и по вопросу о неприятии им частной собственности на землю, и по вопросу гласности, которая его раздражает и может быть «объективной» только в том случае, если она исходит из его собственных уст.
— В последнее время, когда смотришь отчеты о работе Верховного Совета СССР, хочется одновременно смеяться и ругаться. Что происходит с нашим парламентом?
Выступая недавно по ленинградскому ТВ, А.Собчак высказал очень верную мысль: события в Литве наглядно продемонстрировали, кто у нас обладает реальной властью. По просьбе (или по приказу?) анонимного, никому не известного комитета национального спасения армия начинает стрелять в безоружных мирных жителей и давить их танками.
А комитет этот хоть и анонимный, но мы знаем, что состоит он из верхушки компартии Литвы — одного из отрядов КПСС. Вот, значит, кому принадлежит власть в нашей стране. Верховный Совет и Съезд народных депутатов СССР своей работой демонстрируют нам то же самое, только менее наглядно. Фактически эти органы оказались послушными инструментами тех кругов, в чьих руках находится реальная власть. Покорное большинство чутко прислушивается к любому слову, исходящему от власть предержащих, и готово провести любое решение. На меня, например, произвело огромное впечатление голосование по преамбуле Конституции. Поправка, предусматривавшая исключение устаревшей преамбулы, была предложена даже не межрегиональной группой, которую на Съезде пинают по любому поводу, а комиссией Съезда. И тем не менее не прошла. А ведь в преамбуле говорится, что «В СССР построено развитое социалистическое общество,.. все полнее раскрываются созидательные силы нового строя, преимущества социалистического образа жизни» — весь набор обветшалых «истин» брежневской поры. Это означает, что, во-первых, на этом Съезде в значительной степени представлены силы старого, во-вторых, у огромного числа депутатов вообще нет никакого чувства реальности и, в-третьих, что сам законодательный процесс парализован. Кроме того, думаю, что состав Верховного Совета и Съезда абсолютно не отражает волю и настроение большинства, так как они были сформированы полудемократическим способом. Таким образом эти органы фактически превратились в демократическую декорацию для той власти, которая реализуется старыми структурами -верхним эшелоном военно-промышленного комплекса и партии. Верховный Совет должен был немедленно заявить о преступности и антиконституционности действий так называемого «Комитета национального спасения», а также министра обороны и министра внутренних дел, да и самого Президента в связи с тем, что произошло в Литве. Однако ни парламент, ни Комитет конституционного надзора ничего вразумительного по этому поводу не сказали, что ведет к дискредитации этих органов власти, к разочарованию большинства населения в избранных им новых институтах власти. А такое разочарование, на мой взгляд, очень опасно, так как расчищает путь для носителей идеологии «порядка» и «твердой руки».
— В течение нескольких лет Запад испытывал настоящую эйфорию по отношению к Горбачеву. В последнее время она, как я заметил, спадает. Означает ли Литва конец для имиджа Горбачева- мирoтворца?
-Мне кажется, что Запад под влиянием многих фактов и особенно событий в Прибалтике, боюсь, что и в связи с нашим поведением в ближневосточном кризисе, пересматривает свой взгляд на Горбачева и его внешнюю политику. Эйфория уже исчезла. Заявления, которые сделали в Последнее время лидеры ведущих стран Запада, а также статьи в ведущих западных газетах показывают, что, как бы это ни было неприятно для Запада, он вынужден отказаться от прежних иллюзий в отношении СССР. Один из выводов, который делают сегодня многие обозреватели, состоит в том, что существующий у нас режим нереформируем, что реальные демократические изменения станут возможными только тогда, когда мы откажемся от монополии государственной собственности, руководящей роли коммунистической партии, как бы она ни маскировалась, господства марксистской идеологии и использования страха как Инструмента управления обществом. Пока эти основы не будут демонтированы, рассчитывать на наше возвращение в русло общечеловеческой цивилизации трудно.
Другой вывод, который содержится в статьях ведущих газет Запада, сводится к тому, что либо наш Президент сознательно отказался от провозглашенных им же принципов политического решения проблем и демократизации общества, либо он уже не контролирует обстановку и выступает заложником каких-то иных сил, не является более самостоятельной политической фигурой. В общественном мнении Запада последуют, разумеется, практические выводы.
По всей видимости, может оказаться отложен визит Дж.Буша в Москву, который планировался на февраль. Появляются признаки свертывания кредитной и другой помощи со стороны многих западных стран, потому что они не хотят поддерживать таким образом опозорившие себя структуры. А без нее мы едва ли сумеем успешно прожить этот год. В Москве не без злорадства комментировали повышение цен в Литве и отставку Прунскене. Но в масштабе СССР нас ждет не меньшее повышение цен. Оно уже запрограммировано политикой Центра. Что может смягчить последствия этого теперь уже неотвратимого удара по интересам населения? Надежда была только на 16 миллиардов долларов помощи, которой мы могли бы залатать свои дыры. Теперь такой помощи, скорее всего, не будет. Кризис в Персидском заливе тоже может осложнить наши отношения с Западом. Запад прибег к военной силе не потому что это лежит в природе западной политики, а для того, чтобы в соответствии с решениями Совета Безопасности ООН выдворить из Кувейта иракского агрессора. Все попытки найти мирное решение кризиса были исчерпаны и оказались безрезультатными. Другого способа не оставалось. Мы заняли другую позицию. Мы продолжаем считать, что политическое решение было возможно, а это, по-моему, нереалистично.
Беседу вел Алексей НОВИКОВ
«Россия» №8 от 23 февраля 1991г
Матрешка или Троянский конь?
Борис ОРЛОВ
В Германии, откуда я недавно вернулся, труднее всего было отвечать на постоянно звучащий вопрос- как вам помочь? Приятно было, конечно, чувствовать, что людям не все равно, как у нас идут дела. Понятны и мотивы: немецкие соседи, как, впрочем, и другие европейские народы, весьма озабочены тем, что может произойти в голодной неуправляемой стране, располагающей огромным ядерным потенциалом. Они хотели бы предотвратить такой поворот событий. Ясно, что помощь должна носить в основном, целевой характер, под конкретные программы, ибо центральная бюрократия, практически ни за что не отвечающая, промотает кредиты, как это сделала польская бюрократия во времена Герека.
Тогда у моих иностранных собеседников возникал другой вопрос-с чем связано недоверие к центральным структурам? И я прибегал к образу, который обычно понятен всем иностранцам, обожающим покупать русскую матрешку. Все минувшие десятилетия наша страна представляла собою огромную матрешку, куда вставлялись в последовательности другие «куклы»: республиканские, автономные, областные, городские, районные… Но времена изменились. Сейчас главная матрешка пытается, как курица, удержать под начальственными крыльями разбегающихся в разные стороны республиканских матрешек. Одни из них заявляют о своем желании стать самостоятельными государствами, другие- о такой же государственной самостоятельности, но в рамках Союзного договора. А в республиканских матрешках, в свою очередь, начинают проявлять характер матрешки автономные. В этих условиях некогда отлаженные «вертикали» уже не срабатывают, начинает действовать другой принцип- «горизонтальный», когда матрешки договариваются между собой. России, например, верхняя матрешка не нужна. Более того, она ей мешает, ибо, по существу, своими распоряжениями она, как правило, дублирует то, что разрабатывают в России. В былые времена каждая из матрешек сидела себе в деревянном футляре более главной матрешки и, как говорится, не «рыпалась». Считалось, что все живут в братской семье народов, следуя принципам социалистического интернационализма, А кто в том сомневался- очень скоро раскаивался, оказываясь всем народом в местах не столь отдаленных. Что может удержать союз матрешек сегодня? Страх перед наказанием? Он уже почти никого не пугает, даже когда начинают «перекрывать кислород», ставя экономику «бунтовщиков» в затруднительное положение. Осознание принадлежности к великой социалистической семье народов? Но это родство не у многих сейчас вызывает требуемые чувства.
И хотя Президент страны не устает повторять о приверженности советского народа социалистическому выбору, ему наверняка известны данные социологических опросов на этот счет, из которых вырисовывается несколько иная картина. Он понимает, что, если этот «социалистический стержень» вынуть из конфигурации матрешек, она рассыпается. Да и можно ли говорить о каком-либо едином идеологическом выборе в условиях демократии? Идеологический фундаментализм и демократия- вещи трудносовместимые. Что же в таком случае движет людьми? Причастность к нации. Вокруг национального знамени объединяются эстонцы и грузины, украинцы и армяне. На что уж разношерстным оказался состав Верховного Совета РСФСР, но когда встал вопрос о суверенитете республики, депутаты быстро нашли общий язык. Труднее всего в этой ситуации тем, кто вдруг оказался инородцем. Особенно это задевает русских, приученных чувствовать себя «первыми среди равных». Перед ними встает трудный выбор-либо врастать в культуру республики пребывания, либо уезжать на родину предков, Существует и еще одно обстоятельство- это политический курс, за который по праву получил Нобелевскую премию мира наш Президент: мы лишили себя враждебного окружения, одновременно убедив соседей, что не следует ожидать угрозы с нашей стороны. Потребность находиться под защитой Центра сегодня ощущают лишь немногие народы. Так что же делать с этим хороводом матрешек, не испытывающих ныне страха ни перед Центром, ни перед внешними соседями? Как привести в гармонию их интересы? Через какие механизмы? И нужен ли для этого Центр? Если учесть, что народы Страны Советов единой идеологии придерживаться не намерены, хотят быть экономически самостоятельными и в мощном оборонительном прикрытии не нуждаются, то что остается за таким Центром? Говорят, что существует общность интересов в транспортном деле, в энергетике, в охране среды обитания. Но разве нужно для этого держать центральные власти с Президентом, Верховным-да еще и двухпалатным -Парламентом? Остаются два тесно связанных друг с другом вопроса — ядерные силы и внешняя политика. После второй мировой войны определенное равновесие в мире поддерживалось в основном двумя великими державами. Великими их звали не столько за размеры их территорий, сколько за их ядерный потенциал сдерживания. Парадокс заключается в том, что эти ядерные потенциалы великие державы создавали для того, чтобы предотвратить внезапный ядерный удар со стороны другого: американцы опасались нашей стратегии «мировой пролетарской революции», мы же внушили сами себе страх перед «происками американского империализма».Так или иначе, возникли две идеологически и политически конфронтирующие между собой зоны — Восток и Запад. Ныне это особое напряжение практически снято, и это- важнейшее достижение нынешнего мирового развития. Но не долго мир пребывал в эйфории по этому поводу. События в Персидском заливе показали, что одни гитлеры уходят, но на смену им приходят другие, и что если не остановить, то хотя бы сдержать их могут цивилизованные страны и, прежде всего, великие державы. Один только этот случай показывает, что в нашем неспокойном мире нужны реальные силы сдерживания. То, что СССР в такой стратегии сдерживания может играть свою положительную роль, факт никем не оспариваемый. Итак, нам нужна централизованная внешняя политика. Но для чего? Чтобы обезопасить себя от внешних врагов? Таковых сейчас трудно найти даже опытным работникам нашего Генштаба, С этой точки зрения наращивание вооружений вряд ли чем- либо оправдано. И если по этому пути продолжают идти наши военнопромышленники в союзе с генералами, произведя, в частности, в 1989 году 140 баллистических ракет против 12 в США и соответственно1800 танков против 600 американских, то это иначе как милитаристским пиром во время чумы не назовешь. В этом смысле СССР, к великому сожалению, продолжает оставаться -театром абсурда. Абсурда за счет того же народа. Однако будем надеяться, что логика разума возьмет верх. Будет проведена военная реформа, ядерные силы войдут в режим разумной достаточности с последующим мировым понижением. Кому будет подчиняться такая реформированная армия с учетом того, что у каждой из нынешних национальных республик будет своя армия, оснащенная обычным оружием? Центру? А кто будет за нее платить? Производить ядерное оружие — очень дорого, но не дешевле-поддерживать его боеготовность. И где эти ядерные силы будут размещены? На Украине уже раздаются голоса, что, став самостоятельным государством, эта вторая по величине республика обретет нейтральный статус. Видимо, того же захотят народы Закавказья, Прибалтики. Будут ли они при такой политике вносить свою долю на содержание ядерных сил? Если учесть свалившиеся на них проблемы, то вряд ли. И получается, что не остается ничего иного, как только разместить все эти бомбы и ракеты на территории России и взять на себя их содержание. Взвешивая все это, я вижу, как все больше приходят в столкновение функции Центра и Российской Федерации. В результате- дисбаланс, от которого страдают почти все -и вверху, и внизу. И вывод напрашивается очевидный: эти функции надо объединять. В результате новая матрешка- Российская конфедерация, состоящая из совокупности множества самостоятельных субъектов и находящаяся в окружении бывших республик, а ныне — суверенных государств. Собственно говоря, все возвращается на круги своя. Все та же Россия, но без имперских амбиций и в перспективе ориентирующаяся на некое евроазиатское содружество, как часть Европы и одновременно — своеобразный мост между Европой и Азией. Но как же быть с нынешней Главной Матрешкой? Отставить ее в сторону и сдать в музей? В общем-то, вопрос, поддающийся решению. Труднее решать судьбы многих способных людей. Не их вина, что все повернулось таким образом. Где выход? Видимо, должны быть проведены новые всероссийские выборы, на которых будут избраны самые толковые — в том числе из нынешнего состава союзного Парламента. А в российские правительственные кабинеты перейти самые толковые сотрудники нынешнего Центра. И, конечно, всенародно должен быть избран Президент России. Ему -главное доверие. С него-главный спрос. Можно попытаться тормозить этот процесс. Но когда подтаявшая снежная масса лавиной понесется вниз, есть два способа: либо пытаться удержать ее, либо отойти в сторону, чтобы в новой обстановке действовать по-новому. В Восточной Европе была избрана реалистическая стратегия. Очередь дошла и до нас. Нужно принимать мужественные решения. Ну а что касается вопроса иностранцев и того, как нам эффективнее помочь, то им, видимо, необходимо учитывать все эти процессы. Лично моя точка зрения; нам нужен новый, хорошо продуманный план Маршалла с учетом новых возникающих субъектов. Конечно, куда легче иметь дело с одним, да еще весьма авторитетным представителем. Но что поделаешь, если структуры, основанные на тоталитарной дисциплине, перестали работать, и в первую очередь-усилиями нашего Президента. С демократией, конечно, всегда больше возни, но нам ли это объяснять иностранцам?