№50 «России» от 18 декабря 1991 года («юбилейный», как мы его называли) отмечен многими интересными материалами, в том числе беседой с автором польской «шоковой терапии» Лешеком Бальцеровичем. Но не только этим. Председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов высказал Главному редактору нашей газеты Александру Дроздову резкое недовольство публикацией интервью с Джохаром Дудаевым- Президентом Чеченской республики. Такое вмешательство в нашу свободу произошло впервые и более никогда не происходило. Что именно так возмутило Руслана Имрановича в этой беседе- утверждать не берусь. Хотя, возможно, это фраза Дудаева о том, что единственный представитель России, с которым тот готов вести переговоры — Геннадий Бурбулис, а вовсе не он- уроженец Чечни.
Долгий путь от Союза к…Союзу
Александр Евлахов
Минувшая неделя имеет шанс побить все рекорды по насыщенности событиями, остроте реакции на них, обилию прогнозов и версий.
…«Славянская антанта», …«мусульманский- альянс», конец Ново-Огарева, …окончательный развал Союза, …предстоящая отставка Горбачева, заседания парламентов, ратифицировавших договор СНГ, и Ашхабадская встреча лидеров среднеазиатских республик, выразивших готовность на определенных условиях к нему присоединиться.
Добавим к этому новый виток общественного беспокойства, вызванный слухами об очередном перевороте. Как оказалось, главным источником информации о нем стал таинственный «МММ», не имеющий в отличие от нас проблем и в силу этого обстоятельства дарующий москвичам дни бесплатных поездок в метро. На сей раз в качестве подарка он преподнес сообщение о том, что сроки военного переворота переносятся с 8 на 12 декабря, когда на сессию Верховного Совета России должны прибыть и оказаться арестованными Л.Кравчук и С.Шушкевич, к слову сказать, в Москву не собиравшиеся.
Вновь напрашивается вопрос: кому надо накалять страсти? Кому, к примеру, пришло в голову до умопомрачения эксплуатировать «славянский» сюжет Минской встречи, в то время как Российская Федерация является отнюдь не только славянским государством, да и в самом. Договоре подчеркивалась его открытость для любых присоединений. Каким аналитикам пришел на ум прогноз относительно «мусульманской альтернативы» в отношении населенных представителями самых разных народов республик Средней Азии? Почему то, что произошло в Минске, а затем в Ашхабаде- финал Ново-Огаревского процесса, а не его логическое продолжение? Чем «мягкий» союз по Горбачеву, принципиально отличается от содружества и есть ли резон воздвигать между ними каменную стену? Много ли выиграет демократический процесс, если М.Горбачев уйдет с политической сцены? Наконец, не поддаемся ли мы новой эйфории, не спешим ли с оценками? Ведь даже при оптимальном развитии событий на пути к содружеству независимых государств главные трудности впереди.
Надо иметь в виду, что потенциальных членов СНГ ведут к нему разные интересы находящихся у власти элит. Одних- желание с меньшими потерями осуществить реформы, других- стремление обрести новый «железный занавес» для консервации феодально-коммунистических традиций и противодействия демократии. Различными в условиях независимости окажутся и типы их государственного устройства. Центр в лице Горбачева на данном этапе оказался нужен никому, однако не будем забывать, что именно он служил модулятором противоречий, автоматически наследуемых еще не сформированным содружеством. Договор в Минске стал возможен ценой компромиссов, едва ли не основным из которых стало перенесение Россией сроков либерализации цен на 2 января. Каковы издержки от этого- вопрос особый. Речь о другом: согласование действий даже трех договаривающихся сторон — задача не из легких. А если их число увеличивается вчетверо?
Допустим, что выдвинутое в ашхабадском «заявлении пяти» желание быть соучредителями содружества не из самых существенных. Но ведь в нем речь идет и о более серьезных вещах-в частности, об учете особенностей среднеазиатского региона. И число таких особенностей будет прямо пропорционально количеству субъектов содружества. Как быть, к примеру, с желанием войти в его состав НКАО или Приднестровской молдавской республики?
Чтобы Минско-Ашхабадский процесс не постигла судьба Ново-Огаревского, придется выбирать между «наращиваемой веревкой» и более мелким «колодцем». Скорее всего, неизбежно второе- сокращение пакета договоренностей до минимума, ограничение его суперстратегическими проблемами- жизнеобеспечением, продовольствием, правами человека, безопасностью. Однако даже они пока еще детально не проработаны, если судить по довольно легковесным рассуждениям о том, что, мол, четыре «ядерные кнопки» в отличие от одной лишь усиливают гарантии безопасности.
Есть, наконец, главный компонент любого переговорного процесса- выполнение достигнутых договоренностей. Здесь, если судить хотя бы по тому, как реализуются взаимные поставки, наше самое слабое место. И знают это все. Вернувшись из Киева, мой итальянский коллега посетовал: «У вас симпатичные люди, в том числе и среди ведущих политиков, но, к сожалению, их слова ничего не значат. Я очень хотел бы поверить Л.Кравчуку, но откуда мне знать, чье слово будет иметь больший вес-его или одного из лидеров РУХа, заявившего, что, если Россия будет слишком своевольничать с реформами, мы быстро перекроем газопровод, ведущий в Западную Европу». К сожалению, мне нечего было ему возразить, ибо то, чего он опасается, уже имело место с газом, поступающим в Армению.
Вряд ли приходится тешить себя иллюзиями и относительно гарантий прав человека во всех государствах содружества. И то, что ни в одной из республик не были приняты законы об общественных объединениях или о средствах массовой информации более демократичные, чем союзные, -еще одно тому подтверждение. Так что волей-неволей кому-то, и, скорее всего, это будет Россия, придется брать на себя функции главного контролера над тем пакетом, что в хельсинкском процессе назывался «третьей корзиной».
Однако вполне возможно, что содружество станет лишь промежуточной формой нашего существования для интеграции в новый Союз. Точно так же, как социализм оказался наиболее долгой дорогой от капитализма к капитализму.
Почему армия не сказала «нет»
Валерий НЕЗНАМОВ
Какие факторы определяют позицию руководства Вооруженных Сил по брестскому соглашению? Первый- стремление министра обороны СССР вывести армию из политической борьбы. Второй фактор-военные отдают себе отчет в том, кто действительно оплачивает содержание войск. В-третьих, наблюдатели убеждены, что в ходе своей встречи с высшими военачальниками 11 декабря Президенту России удалось доказать необходимость организации Содружества и убедить в том, что это единственный путь, способный вывести страну из тупика. И четвертый фактор- в соглашении трех республик, несущих основную тяжесть военных расходов, есть то, что по минимуму устраивает Вооруженные Силы.
Уже 8 декабря маршал Е.Шапошников был информирован Б.Ельциным о брестском документе и, в частности, о его 6-й статье, закрепляющей положение о том, члены Содружества будут сохранять и поддерживать под объединенным командованием общее военно-стратегическое пространство, включая единый контроль над ядерным оружием, порядок осуществления которого регулируется специальным соглашением. Они также совместно гарантируют необходимые условия размещения, функционирования, материального и социального обеспечения стратегических вооруженных сил».
Впрочем, положения статьи 6 основного документа о создании CHГ продолжают уточняться и «улучшаться». Первое дополнение к ней внес в ходе ратификации брестского соглашения украинский парламент. Оно звучит так: «Государства — члены Содружества реформируют размещенные на их территории группировки вооруженных сил бывшего Союза ССР и, создавая на их базе собственные вооруженные силы, будут сотрудничать в обеспечении международного мира и безопасности». С другой стороны, главы государств Средней Азии и Казахстана в своем ашхабадском заявлении о готовности присоединиться к сообществу предлагают поставить под объединенное командование не только Стратегические силы сдерживания (ССС), но и ВМФ. Что ж, на нынешнем этапе становления СНГ -каждый понимает его по-своему. И вряд ли стоит предаваться иллюзиям по поводу того, что с возникновением Сообщества процесс создания национальных армий прекратится. Вовсе нет. Он пойдет своим чередом, а государство, желающее создать свою армию, будет делать это, правда, сообразуясь с обязательствами по членству в новом содружестве. Таким образом, суть брестского компромисса достаточно проста: есть общий зонтик-Стратегические силы сдерживания на содержании всех членов СНГ, но есть и право каждого государства создать и содержать свою армию. Для Украины, например, основой ее формирования, в понимании президента Л.Кравчука, должны стать части и соединения, не вошедшие в состав ССС. При общем зонтике принцип разумной достаточности (0,8- 0,9 процента населения под ружьем) теряет свой смысл, и появляется возможность иметь меньшую армию.
Вместе с тем, несмотря на, казалось, цивилизованный подход создателей Содружества к будущему Советской Армии, она стоит сегодня на пороге серьезных испытаний. Первые и очевидные какому государству должны присягать Вооруженные Силы, отдельные части, какой текст присяги должен произносить перед строем солдат, какие критерии вкладывать в аттестацию офицера, кто командир, командующий, чьими приказами они будут назначаться, каков нынешний статус союзного Министерства обороны, где и какими уставами руководствоваться в войсках?..
Создание Содружества заставляет по- новому взглянуть и на проведение кардинальной реформы Вооруженных Сил, все больше ориентируя ее на интересы независимых государств. С другой стороны, национальное военное строительство не может не учитывать общих международных обязательств исчезнувшего Союза, и тех из них, что касались той или иной конкретной территории.
Наконец создание общих ССС и республиканских армий неизбежно будет сопровождаться значительным перемещением и серьезным сокращением офицерских кадров. О их слабой социальной защищенности сказано много. Но для тех, кто будет покидать армию в ближайшие два-три года, этот вопрос приобретает особую остроту. В лице демобилизованных офицеров правительство РСФСР может получить последовательных сторонников своего реформаторского курса. Для этого нужно немного: государственная программа их адаптации к рынку, начиная от пересмотра пенсионного законодательства для военнослужащих до направления их в школы бизнеса, в том числе на Запад, от льготных кредитов на строительство индивидуального жилья до бесплатного выделения участка земли. Не сможет российская власть позаботиться о тех, кто будет вынужден покинуть армию по сокращению, жди их у «наших» Невзорова и Алксниса, под знаменами Жириновского и Кургиняна.
Армия испытывает ныне мощные перегрузки: идеологические, профессиональные, моральные, социальные. Не всем тем, кто держит в руках оружие, под силу их преодолеть. Поэтому задача состоит в том, чтобы уйти от ситуации, когда военнослужащим придется выбирать между кем-то, не допустить втягивание армии в схватки политиков.
Руслан ХАСБУЛАТОВ: «Идея эта принадлежит мне»
признался лидер российского парламента, вернувшись из Южной Кореи.
-Еще в прошлом году я высказал идею создания такого сообщества на заседании Совета Федерации. Тогда, помнится, даже лидеры прибалтийских государств готовы были присоединиться к нам. Весной этого года обсуждалось соглашение четырех-славянский альянс плюс Казахстан. Сейчас, когда стремительный распад Союза оказался неконтролируемым, сложившийся альянс создает возможность плавного перехода бывшего Союза в новое качественное состояние. Некоторые видят в славянской идее какое-то агрессивное начало. Ничего плохого нет в том, что в очень трудные моменты люди начинают обращаться к своим национальным, этническим корням, к своим истокам. И, между прочим, президент Назарбаев это прекрасно понимает. Я с ним разговаривал еще в апреле. Тогда Назарбаев сказал: «Меня не устраивает позиция присоединившегося, я хочу быть основателем этого союза». Думаю, его надо было бы привлечь в союз как учредителя.
В оценке позиции Горбачева Хасбулатов был категоричен по-кавказски: — Должен прямо сказать, я не понимаю Михаила Сергеевича. Я ему говорил много раз: «Процесс идет, мне тоже многое не нравится. Давайте будем отталкиваться от того, что есть в реальности». Вот, пожалуйста, сегодня заключили три влиятельных государства союз — нельзя сопротивляться, дело ясное. Так ты помоги, вместо того чтобы начинать какие-то интрижки. Я люблю Михаила Сергеевича, он многое сделал, но у него чудовищное упрямство. Хотя надеюсь, что мы в будущем будем сотрудничать с Горбачевым. О своей миссии в Южной Корее лидер российского парламента поведал лаконично: -Корейский полуостров не должен стать зоной расширения атомного присутствия. Считаю категорическим императивом для нашей российской политики заставить наших партнеров соблюдать международные договоренности по нераспространению ядерного оружия…
Председатель Верховного Совета Татарстана Ф.Мухаметшин:
Инициативу президентской тройки следует рассматривать как одну из возможных форм сожительства субъектов распадающегося Союза ССР. Определенные сомнения вызывает конституционный аспект брестских договоренностей, учитывая сложность и незавершенность дезинтеграционных процессов, происходящих в пределах СССР.
Однако в принципе, безусловно, заслуживает поддержки стремление России и двух других государств создать на совершенно новой основе Союз равноправных партнеров. Окончательную оценку этому выскажет открывающаяся 23 декабря сессия Верховного Совета ТССР. Татарстан твердо намерен стать одним из соучредителей CHГ. Проводившаяся в этом направлении еще со времен ново-огаревского процесса работа будет продолжена. Идут соответствующие переговоры с Россией по вопросам, связанным с функционированием банков, налоговых систем, формированием государственных бюджетов.
Председатель Верховного Совета Калмыцкой ССР В.Басанов:
Отношение в республике к созданию CHГ, безусловно, положительное. Возможно, целесообразно было бы провести брестскую встречу даже раньше и с участием государств Балтии и Средней Азии. Руководство Калмыцкой ССР однозначно исходит из объективной необходимости eе сохранения в составе Российской Федерации и в этом качестве рассматривает место республики в системе будущих межгосударственных отношений в СНГ. Главное сейчас не допустить деления РСФСР по «национальным квартирам»; это приведет к крайне негативным для всех народов России последствиям. Большинство калмыков воспринимают себя россиянами. И все-таки отношения России с субъектами федерации в новом CHГ должны кардинально отличаться от прежней модели «Центр- автономии». Все республики будут входить в РСФСР только на условиях обеспечения принципа их равенства и самостоятельности в решении вопросов социально-экономического и национально-культурного развития.
Председатель Верховного Совета Удмуртской республики В.Тубылов:
В концептуальном плане создание CHГ может только приветствоваться. При этом сама логика развития событий подсказывает, что нет альтернативы сохранению государственной целостности РСФСР, единству населяющих ее народов. Нельзя, однако, не отметить негативной реакции на внезапность подписания брестских соглашений, которые оказались полной неожиданностью не только для общественного мнения, но и для руководителей российских автономий. Насколько была оправданна подобная скрытность? Процесс формирования CHГ будет достаточно сложным. Поэтому прежде всего в интересах Президента России было бы разумным перед принятием подобных ответственных решений согласовывать их с руководителями республик, входящих в РСФСР.
Заместитель Председателя Верховного Совета Северо- Осетинской ССР Л.Кулова:
Со всей определенностью мы поддерживаем создание СHГ и интеграцию республики в новое сообщество как неотъемлемую часть России. При этом решение трех президентов о роспуске прежнего Союза было воспринято большинством населения достаточно спокойно и с должным пониманием. Значительно более сложным и болезненным для всех осетин является сейчас круг проблем, связанных с ситуацией Южной Осетии. СНГ еще только обозначается на горизонте, а там, где уже целый год продолжается геноцид, льется кровь мирных жителей, еще не потеряли надежды, что Россия защитит права национальных меньшинств. В критический для народов Северной и Южной Осетии момент РСФСР должна наконец определить свою официальную позицию в отношении происходящих трагических событий и оказать решительную поддержку дела восстановления попранных прав человека. В противном случае какой смысл тратить силы на создание нового содружества?
С вопросом «Как вы оцениваете соглашение о создании СНГ и как вам представляется возможное место вашей республики в формирующемся содружестве?» обратился к руководителям республик, входящих в Российскую Федерацию, наш корреспондент В.ГУРЖИЙ
Евразийский Брюссель или славянский базар?
Андрей ШАРЫЙ
Британская королева Елизавета раздумывает, должна ли она принять нового советского посла Бориса Панкина вместе с его верительными грамотами, -ведь из этих грамот теперь невозможно понять, какую державу бывший министр иностранных дел СССР собирается представлять. Президент ЮАР Фредерик де Клерк отложил до лучших времен свой визит в Москву, поскольку выяснилось, что восстанавливать дипломатические отношения вроде бы не с кем. Чехословакия предложила отложить подписание нового межгосударственного договора, поскольку- за исчезновением одного из его участников пока не ясно, зачем подписывать. И только Бейкер, привычный к челночным странствиям, вновь посетил то, чему пока еще нет внятного политического за определения.
Американцы в последние месяцы подрастерявшие лидерство в общении с останками Советского Союза, стремятся вернуть былые позиции. Буш предлагает созвать в Вашингтоне международную конференцию по проблемам оказания помощи СССР. Европейцы, только что весьма удачно сверившие часы в Маастрихте, по мере сил обороняются: инициатива президента США представляется им «несколько излишней». Но по обе стороны Атлантики одинаковое беспокойство вызывает возможное распыление советского ядерного потенциала. Государственный секретарь США предлагает сосредоточить все атомные арсеналы исключительно на территории России. Ельцин дает заверения в надежной сохранности всякого рода боеголовок: Украина и Беларусь решили стать безъядерными, и только Казахстан, куда следующим пунктом отправился Бейкер, позиции не прояснил. В ответ на свои предложения Бейкер получает предложения российского министра иностранных дел Андрея Козырева: не хотят ли Соединенные Штаты признать независимость членов новоявленного Содружества, и России в том числе. Реакция следует незамедлительно: Россию признает Норвегия, а Турция так вообще заявляет о готовности установить отношения в полном объеме со всеми прежде советскими республиками. Американцы, как обычно, не торопятся…
Европа на этот раз упустила инициативу: лидеры «двенадцати» в течение недели соревновались в искусстве риторики, стараясь избежать четкого очерчивания своих позиций, ожидая, пока ситуация в нашем с вами Отечестве хоть чуть прояснится. Превращение Минска в «славянский Брюссель» заставило собраться собственно в Брюсселе министров иностранных дел стран ЕС, которые, впрочем, тоже предпочли ограничиться общими политическими декларациями. А Джордж Буш-его давно уже подталкивают под правый локоть сторонники установления более тесных контактов с бывшими советскими республиками- шаг за шагом все дальше удаляется от той тропинки, что усердно протаптывал вместе с Горбачевым, старательно сохраняя нейтралитет. «США не будут вмешиваться во внутриполитические дела других стран», было объявлено всем жаждущим уточнения американской позиции.
С развалом СССР и «восточного блока» исчезла определенность, установившаяся в мире после второй мировой войны. Европейская стабильность и нерушимость границ покоились на угрозе ядерной войны: биполярный баланс сил был балансом страха. Резкое изменение этого баланса пошатнуло достаточно хрупкие межгосударственные конструкции, возводимые архитекторами разрядки, перестройки, нового мышления и всего остального. А мировая политика не любит резких движений хотя, надо сказать, постоянно к ним прибегает.
Мы предоставили всему миру возможность гадать, означает ли провозглашение белорусской столицы центром формирующегося Содружества очередное смещение восточнославянских политических приоритетов в сторону цивилизованной Европы. Английская «Файненшл таймс» уже обозвала Содружество «клубом белых людей». Наблюдатели по всей Европе обращают внимание на тот факт, что ценой потери старого советского центра была сохранена Украина. В то же время с той или иной степенью обеспокоенности указывают на потенциальное формирование усиленного фронта исламских государств из числа бывших советских республик-без наличия имперской идеологии «пристяжные» государства становятся не преимуществом, а обузой. И приводят в пример владычицу морей Британию, которая нашла способ избавиться от подобной «гири», создав свое Содружество наций.
Так или иначе, всем фигурам и фигуркам мировой политики пришлось чуть замедлить темп своего существования, чтобы поразмыслить над тем, какие такие новые ветры ударили с востока Европы. «Мечта демократических стран о гибели коммунизма грозит обернуться кошмаром», — усмехнулся директор ЦРУ Роберт Гейтс. Остается вместе с прежними идеологическими противниками уповать, что на сей раз мы не превратим новорожденный евразийский Брюссель в очередной славянский базар.
Мы тоже не конфетка
Предлагаем интервью, которое дал Президент Чеченской Республики Джохар Дудаев корреспонденту газеты «Россия».
-Какие первоочередные задачи стоят перед вами лично и Чеченской Республикой?
-Я хочу закрепить суверенитет Чечни на международном уровне. Быстрыми темпами поднять социальный и экономический уровень ее граждан. Оправдать надежды моего народа.
— Что побудило вас, молодого генерала, занимавшего престижную должность в Вооруженных силах, оставить службу? Или это произошло помимо Вашего желания?
— Народу понадобился человек, который бы возглавил движение за независимость, выраженное нашим высшим форумом- Общенациональным конгрессом чеченского народа и декларацией 1990 года о независимости. На заседании Конгресса от меня потребовали возглавить его Исполнительный комитет с надеждой на то, что декларация о суверенитете станет наполняться новым содержанием. Вначале я пытался достичь консолидации деятельности всех органов республики, как законодательных, так и исполнительных, оставшихся от предыдущих структур, направить их на демократические преобразования. Мне приходилось осуществлять переход от махрового тоталитаризма к демократии. Наш парламент не собирался складывать с себя полномочия, но 27 ноября автономия получила статус суверенной республики. При таком положении Верховный Совет в соответствии с международными нормами должен или распуститься, или получить новый вотум доверия.
Соблюдения именно этих международных норм и хотел добиться Исполнительный комитет. Старые структуры власти предприняли попытку изолировать наш исполком, одновременно они готовили очередной геноцид, идею которого поддержал ГКЧП. На территорию республики были стянуты войска, около 500 транспортных военных машин, бронетехника. Солдатам выдавались пакеты первой помощи. Наши старейшины первыми заметили знакомые признаки готовящейся депортации. «Генерал, сказали они, готовится повторение 1944 года!»
19 августа 1991 года многотысячный митинг потребовал от Верховного Совета сложить свои полномочия. К вечеру этого же дня мы овладели ситуацией, создали отряды самообороны, комитеты взаимодействия с народами Кавказа. «Стоять насмерть и не допустить узурпации власти со стороны ГКЧП!» С этого постановления начали создаваться военизированные формирования и приниматься меры по блокаде войск, которые перебрасывались на нашу территорию. Россия всегда использовала нас в своих целях, но когда рухнули старые режимы, то она начала использовать все доступные ей меры по усмирению непокорного народа: провокации, измышления прессы — все это в любой момент могло обернуться, кровью.
Анализируя события, я прихожу к выводу, что объединение народа и создание вооруженных формирований были единственно возможным путем. При продолжающем давить на нас прессе России и еще действующих старых структурах власти без насилия совершить революцию было нельзя.
Народ креп в борьбе, росло самосознание масс, многотысячные митинги сыграли свою положительную роль. В качестве примера могу привести семисуточную голодовку женщин с грудными детьми, и «газават»- священную войну под лозунгом «победа или смерть», готовность к ведению которой высказали 100 тысяч людей, водитель- смертник, выехавший на взлетную полосу, чтобы не допустить посадки самолетов с войсками МВД, и т.д. Только усилия всего народа позволили парализовать десантные войска и вывести их с территории республики.
-Но в любой ситуации переговоры с руководством России неизбежны.Правда ли, что дело упирается в не устраивающий вас персональный состав, направляемых в Чечню российских делегаций?
-Много из людей, входящих в окружение Президента Бориса Ельцина и ВС РСФСР, приезжали в республику, мы вели долгие переговоры и достаточно знаем позиции друг друга. Точек соприкосновения нет. Во властных структурах России есть единственный человек, с которым мы могли бы сесть за стол переговоров, — Геннадий Бурбулис.
-Ваша ориентация как Президента в области развития экономических и духовных связей-на север, на юг от республики?
-Наша ориентация-туда, где выгодно. Пока Запад ближе. Нас поддерживают ведущие предприниматели России. Мы ведем постоянную проработку контактов. Одна из наших первостепенных задач- постройка новой столицы. Мы унаследовали жуткие дороги, разрушенные предприятия, полное отсутствие культуры быта. У подножия гор выбрано место для новой столицы Чеченской Республики. Свои проекты представят Турция, Япония, Чехословакия и арабские страны. Хватит ли у нас средств для воплощения этих проектов в жизнь? Мы намерены перейти на собственные деньги, ведь у нас богатейшая земля, по запасам полезных ископаемых, плодородию почвы, климату мы едва ли не самые богатые в мире. Только экспорт республика осуществляет в 140 стран.
-Как вам видятся в будущем отношения с Россией? Сталкиваетесь ли с проблемой русскоязычного населения?
-Если в России демократия станет государственной политикой, то с такой республикой мы будем жить в мире. Такую Россию мы признаем. Ни в какие союзы мы пока входить не будем, эта структура еще не определилась, да и для самих союзных республик не ясна.
Вопроса русскоязычного населения у нас нет. Есть вопрос гражданства, и его могут получить все проживающие на территории республики. Наша же задача обеспечить полную защищенность прав людей всех национальностей и всех вероисповеданий. Пока со стороны России мы наблюдаем только негативные действия. Проводится реальная подготовка по блокированию республики. Войска Дунаева в Пятигорске, нарушена связь, проводятся экономические санкции. Но мы тоже не конфетка и ответим очень жестко. Будет тяжелая экономическая борьба и «война связей». Мы хотим жить с Россией дружно, но ее военные и экономические приготовления заставляют нас принимать меры для самозащиты. Чеченцы и другие кавказские народы смогут быстро решить свои проблемы, если Россия не будет вмешиваться в наши дела. Нам мешают жесткие системы старой партократии, которые были созданы Союзом и доведены жупелом однопартийности до абсолюта. Пытаясь поддержать эти структуры войсками, Россия дискредитирует себя. Сегодня, когда у нее самой множество проблем, особенно в области экономики, eе мысли все еще в имперских устремлениях. Каждый народ привязан к своей земле, на чужих землях будущее создавать невозможно. Это история. Но ставленники России хотят вернуть себе власть, свои кресла, а их уже нет. Мы чеченцы-дети той же системы, и у нас своих партократов хватает. Мы намерены закрепить свой суверенитет, а уже затем добровольно войти в союз республик. Сегодня налаживаем связи с Украиной, Прибалтикой, Средней Азией. Экономические связи порывать не собираемся.
-Ваше отношение к конфедерации народов Кавказа?
-Создание конфедерации- наша идея, и мы будем претворять ее в жизнь. Это правильный путь, границ изменять не следует, а каждому народу дается право жить на своей земле.
-В прессе сейчас много разговоров вокруг чеченцев. Утверждают, в частности, что существуют преступные группы, составленные из чеченцев, которые действуют и в Москве. Вы как-то собираетесь повлиять на эту категорию людей?
-Наш маленький народ 200 лет противостоял России, и сегодня мы не сложим оружия. Создание Чечено-Ингушской Республики было для России вынужденным актом. Память о ссылке чеченского народа в Казахстан дала свои плоды. Пресс насилия давил на людей с рождения. Нас нельзя было ни приручить, ни приобщить. Куда бы чеченец ни пришел, он становился изгоем. В руководители к нам посылались только отбросы со всего Союза. Что оставалось гордым и свободным чеченцам- это стать или преступниками, или спортсменами. Наш народ дал стране наибольшее число спортсменов. Постоянного места работы у чеченцев не было, их не прописывали, а на работу принимали только в сельское хозяйство или на самые тяжелые строительные участки. В итоге нам приходилось группироваться между собой и с оружием в руках находить защиту. Чеченцев часто приглашали в охрану как надежных бойцов, людей слова и чести. Мой народ талантливый, деловой, с большим чувством достоинства, и теперь, когда у нас есть своя республика, со всей огромной империи он будет стекаться родину. Я предвижу, что в Москве чеченцев скоро совсем не будет.
— Расскажите немного о вашей личной жизни, увлечениях
— После того, как я занялся политикой, личной жизни у меня нет. слава Аллаху, к этому времени у меня уже была семья. В нашем доме все очень любят живопись, моя супруга модельер, очень много рисует. Сейчас в Таллинне проходит персональная выставка ее картин, которая затем поедет в Финляндию и Швецию. Ну еще я люблю музыку, поэзию Лермонтова, Пушкина, поэтов-декабристов, русских писателей-классиков -Толстого, Чехова, вообще всех тех, кто хорошо пишет. В спорте занимаюсь каратэ, и мой учитель с черным поясом всегда со мной.
Я мусульманин, эта религия мне близка с детства. Я не соблюдаю часы молитвы и обращаюсь к Аллаху обычно в душе. Прошу его уберечь от зла, пороков, нечисти. Еще верю в силы высших человеческих возможностей, в силы природы. Если бы не занятие политикой, то посвятил бы себя этому вопросу, то есть возможности аккумуляции высших сил в человеке.
-Ваше отношение к таким большим лидерам нашего времени, как Горбачев и Ельцин?
-Я отношусь с большим уважением к Михаилу Горбачеву. Он не только смог сделать свой гражданский выбор, но и показал образец реформаторских качеств. Позицию Бориса Ельцина в отношении Прибалтики я расцениваю как очень мужественный поступок. В силе воли ему нельзя отказать, это подтвердили и его действия в августе, когда он один восстал против ГКЧП. Но сегодня у российского лидера большие проблемы с властными структурами. ВС себя исчерпал, он стал тормозом исполнения всех разумных начинаний Президента. Россия уже в ближайшее время потребует избрания истинного парламента. Структура Президент-парламент-это единственно разумно работающая связка.
Беседовала Татьяна Тыссовская
—
— —
—
—
Полмесяца про запас
Рэм ПЕТРОВ
В понедельник, 16 декабря, так и не произошло событие, которое знаменовало бы собой торжество рыночных идеалов: по просьбе двух государств- сооснователей СНГ либерализация цен отнесена на 2 января, причем есть основания полагать, что под Рождество Украина и Беларусь еще раз запросят об отсрочке, ссылаясь на оргнеподготовленность, а к славянским мольбам присоединится Туркестан. Так или иначе, жители России получили еще полмесяца для последних попыток наполнения своих чуланов и холодильников едой по якобы государственным ценам, а граждане, приближенные к процессу распределения еды, для дополнительного интенсивного сбора обесценивающихся дензнаков. Состояние умов при этом можно уподобить ощущению пациента, которому объявили, что назначенная на сегодня опасная, но необходимая операция отложена, так как у больного повышена температура.
Воскресным вечером 15-го в телеинтервью Егор Гайдар еще раз, вслед за Президентом России, определил 7-8-месячный срок для установления нормальных рыночных отношений причем, как пояснил вице- премьер, это еще не означает начала в июле-августе 1992 года золотого экономического века в России. Ведущий не преминул задать Гайдару витающий в воздухе вопрос об экспериментаторстве над живыми людьми; вице-премьер сослался на опыт Польши и Болгарии, причем несмотря на то, что использовал в ответе слово «страшно», все же справился со своей главной задачей-внушить зрителям некоторый стоический оптимизм.
Упреки же в адрес правительства по поводу опытов над людьми в основном раздаются со стороны расцветающих на глазах коммунистов не смотря на то, что именно их теории послужили основой учиненного 70 лет назад в России дикого эксперимента. Экономический гений проф. Сергеева, одного из идеологов нынешней марксистско-ленинской оппозиции, в последнем выпуске газеты «Молния» дал следующий рецепт социальной защиты трудящихся: полностью компенсировать рост цен повышением зарплаты. Вероятно, проф. Сергеев рассчитывает устроить ряд коммунистических субботников на станках, печатающих деньги.
Еще одним оппонентом правительству неожиданно стал Василий Леонтьев, заявивший в Петербурге, что России грозит эра примитивных рыночных отношений. Опасение не лишено оснований, однако американский нобелевский лауреат не объяснил, откуда возьмутся цивилизованные рыночные отношения после десятилетий социалистического беспредела в экономике.
Малозаметным, но немаловажным оказалось заявление председателя Госкомитета по управлению государственным имуществом Анатолия Чубайса о грядущих изменениях в налоговой политике. Надо полагать, что после Нового года общество ждет легкое потрясение от новых ставок налогов на недвижимость.
В целом в сообщениях и комментариях средств массовой информации на экономические темы преобладают довольно мрачные тона; ведущая тема- дефицит топлива и, как следствие, тепла в отдельных городах России. Единственный оставшийся всенародный праздник- Новый год — заставит, надо полагать, на время забыть о тяготах и невзгодах отечественных будней; по крайней мере в справедливости такой схемы нас убеждали поколения международных обозревателей в доперестроечную эпоху, описывая капиталистические джунгли.
Несмотря на суровые экономические реалии образец завидного оптимизма явил председатель Центрального банка РСФСР Г. Матюхин, который в интервью американской газете «The Wall Street Journal Europe» сообщил, что с 1 января 1992 года Центральный банк РСФСР будет выполнять роль государственного банка страны. Как передало агентство «ПАЛ-информ», банк будет реrулировать деятельность республиканских центральных банков, управлять средствами государственного бюджета. В связи с этим Матюхин сообщил, что банк намерен изменить девальвацию рубля, установить -просим внимания!-курс рубля 6 руб. за 1 доллар, в отличие от существующего сегодня — 90руб. за 1 доллар, который 3 декабря установил Внешэкономбанк. Верный традициям, Матюхин считает, что в стране должен сохраниться 3 —уровневый обменный курс рубля, также должен остаться неизменным коммерческий курс- 1,7 рубля за 1 доллар, который используется для торговых контактов, и 0,67 рубля за 1 доллар для определения величины международного долга. Матюхин отметил, что он не согласен с решением «семерки» отложить выплату внешнего долга советскими республиками. Он выразил уверенность, что эту проблему можно решить сейчас-видимо, председатель Госбанка рассчитывает, что Запад согласится взять за каждый доллар 0,67 рубля…
Дорога, которой никто не ходил
«…Он предложил полякам пройти дорогой, которой до них еще никто нигде не ходил. И если они когда-нибудь забудут это, то им следует напомнить, что только сумасшедшие обладают чудесными рецептами преобразования экономики в… экономику». Журнал «Тайм»
«Польский акцент» в течение целого десятилетия в нашей стране тесно увязывался с «антисоциалистической» деятельностью «Солидарности», с многочисленными, не всегда понятными советскому человеку забастовками польских рабочих.
Видимо, подобное отношение несведущих масс россиян к жителям «братской страны», точнее, к их свободолюбивым устремлениям, было на руку тогдашним вождям «великой державы». Эстафету от них уже в «перестроечный период» взяли экс-премьеры Рыжков и Павлов, утверждавшие, что «польский опыт экономических реформ» совершенно неприемлем и даже вреден для СССР.
Сегодня мы предлагаем вам познакомиться с мнением весьма компетентного и, поверьте, уверенного в своей правоте человека- пока еще заместителя Премьер-министра и министра финансов Польши, доктора экономических наук Лешека БАЛЬЦЕРОВИЧА.
Когда два года назад премьер- министр Польши Тадеуш Мазовецкий предложил Бальцеровичу портфель своего заместителя и министра финансов, тот готовился выехать В Англию для чтения лекций по экономике. Предложение сразу же захватило его. Он думал над ним сутки, и утром следующего дня дал согласие.
О том, как Лешек Бальцерович работал, до сих пор кружат легенды. Говорится о его фотографической памяти, остром внимании, небывалой концентрации. Он говорит на пяти языках. Освоил правила быстрого чтения- на страницу ему нужно 10 секунд. Бальцеровичу 44 года. Он дипломированный экономист. Специалист по экономическим системам, выпускник отделения внешней торговли Главной школы планирования и статистики в Bаршаве. До 1981 года был членом ПОРП. Вышел из партии в знак протеста после введения военного положения 13 декабря 1981 года. Был консультантом «Солидарности». В 1990году его назвали в Польше «Политиком года». Институт науки и искусства в США предложил выдвинуть кандидатуру Лешека Бальцеровича на Нобелевскую премию 1992 года за выдающиеся достижения в области экономической науки.
-Так неоднозначно воспринимаемая в вашей стране «шоковая терапия» являлась по сути всего лишь частью программы, к реализации которой Польша приступила два года назад. Задача «терапии» сводилась к двум моментaм: обузданию гиперинфляции, охватившей к тому времени всю финансовую систему страны, а также ликвидации существовавшего тогда «фактора очередей» в торговле.
Нам казалось, что достижение этих двух целей будет возможно лишь при использовании средств, направленных прежде всего на оздоровление национальной валюты- злотого.
Ради оздоровления злотого нужно было добиться, чтобы «его масса» была ограниченна, чтобы она «не гналась» за товарами, «не гналась» за валютой других стран- это вызывало скачкообразный курс доллара на «черном рынке». Прежде всего мы устранили бюджетный дефицит, который на переломе первой и второй половины 1989 года почти целиком «проглотил» прошлогодний бюджет. Нам удалось сохранить дисциплину в вопросе с субсидиями, повысить ставки доходов и построить сбалансированный бюджет…
В то же время мы хотели создать такую ситуацию, когда гражданам было бы выгодно… экономить деньги. Людей нельзя заставить экономить — нужно заинтересовать их в экономии. Как? С помощью процентных отчислений, значительно повысив их до того уровня, чтобы вкладчики не теряли этой «прибыли» при галопировавшем росте инфляции. Был установлен «плавающий» банковский процент. Это понравилось людям, число вкладов и величина вкладываемых сумм стали возрастать. Однако, с другой стороны, банковская политика не могла не привести и к тому, что кредиты стали выдаваться под повышенные проценты. В банковском деле нельзя менять только «одну сторону», как бы не уравновешивая ее второй.
Третий элемент нашей программы опирался на ужесточение борьбы с инфляцией. Мы решили ввести инструмент, связанный с усилением контроля над ростом заработной платы,-элемент, безусловно, непопулярный. Нам удалось остановить «погоню» зарплаты за ценами.
Наконец четвертое- известная также и вам либерализация цен. Но при ограничении «ценового потолка» до 90 процентов от продажной стоимости и не более. Либерализация цен, однако, сама по себе была достаточно эффективным средством для ликвидации очередей. Однако очень важно при этом не считать eе самоцелью и основным фактором экономической реформы. Равно как нельзя считать либерализацию цен конечным средством для сдерживания инфляции. Чтобы достичь и одного, и другого: ликвидации очередей и торможения инфляции, нужно сделать по крайней мере две вещи сразу. Расширить «шкалу колебаний» свободных цен и контролировать выход денежной массы на рынок.
Есть и другая даже более важная по степени своего воздействия часть программы- создание новой экономической системы. Первый ее существенный элемент-укрепление национальной валюты посредством введения внутренней конвертируемости. Это, пожалуй, самый важный шаг, который нам удалось сделать в 1990 году. «Финансовая революция» в польских условиях начата серией девальвации злотого для того, чтобы продемонстрировать Западу нашу заинтересованность в своем экспорте и, с другой стороны, постараться создать условия для того, чтобы импорт в Польше не был чересчур дешевым. Другим фактором стало формирование с помощью западных банков фонда стабильности в размере 1 миллиарда долларов.
Произошли значительные изменения в банковской системе. Прежде всего- «отделение» Центрального банка от бюджета с помощью возведения законодательным путем «барьеров» на пути безудержного финансирования государственного бюджета; внедрение в экономическую жизнь страны системы частных коммерческих банков. Этот процесс идет еще и сейчас. С финансами нельзя поступать половинчато, необдуманно- при случае они могут в самый неподходящий момент «подставить ножку» всем реформам.
Следующей важной задачей в процессе перестройки экономической системы стало расширение полномочий рынка. Нет рынка без свободных цен, но нет его и без устранения практически всех форм распределения сверху. Еще в 1989 году мы самым решительным образом избавились от остатков «системы разделения» в отношении предприятий. В результате было достигнуто главное условие- баланс предложения и спроса. Добавьте сюда ставшие в значительной мере другими цены, и вы получаете необходимые «составные» для введения рыночной экономики: рынка товаров, материальных продуктов, услуг…
Однако с самого начала этот рынок был практически неконкурентен. В такой стране, как Польша, важнейшим инструментом для повышения конкурентоспособности наших товаров стал тесный контакт с внешним миром. И вот вам еще один элемент нашей реформы: либерализация внешней торговли. По сути мы устранили государственную монополию, устранили любые количественные «вето» на товары в импорте. Еще одним действенным средством повышения конкурентности оказалась демонополизация отраслей промышленности и прежде всего сопутствующих сельскому хозяйству: например, молочной и мясоперерабатывающей. Мы дали практически неограниченные возможности частному бизнесу создавать здесь малые и средние, простые и смешанные предприятия.
В заключение как бы эскизного обзора этой, как вы ее назвали, «шоковой терапии» отмечу, что 1989 год характеризовался также разработкой, предложением и принятием сеймом практически в течение последних двух недель около 60 основных актов и законов, своего рода «правового скелета» экономической реформы.
-В течение последних лет в СССР, испытавшем на себе всевозможные пробы социальной, политической и экономической перестройки, разрабатывалась «масса планов, проектов выхода из кризиса. А народ как стоял перед пустыми полками магазинов, так и продолжает стоять…
— Не хочу давать своих комментариев, Хотя все ваши программы — даже неприемлемые- содержат свое рациональное зерно. Проблема в другом. В отличие от Польши в СССР идет весьма негативный процесс «наслоения» друг на друга различных по характеру проблем политических, — социальных, экономических, национальных. Это усложняет поиск ответа на основной, как мне кажется, вопрос: каким путем выводить экономику из тупика?
— Очень много в настоящее время идет дебатов по приватизации, частной инициативе, предприимчивости. Некоторые наши экономисты характеризуют эти пути как возврат к капитализму…
Процесс приватизации является основной частью любой рыночной реформы, своего рода переоценкой ценностей в народном хозяйстве. Реализуя ее, нужно преодолеть несколько проблем. Во-первых, ограничивая финансовые запасы людей через, скажем, эмиссию безвозмездных бонов, дающих право гражданам (так было, например, в Польше) приобрести определенное число акций приватизируемых предлриятий. Во-вторых, облегчение преодоления «финансового барьера» для частного предпринимателя путем предложения ему своеобразного кредита: он платит только часть за то, что хотел бы приобрести, а другую добавит потом, опираясь на доходы, какие получит в будущем.. Что же касается иностранного капитала, то темп его появления на внутреннем рынке зависит от стабильности в стране.
-Когда и как родилась программа экономической реформы, названная позднее «планом Бальцеровича»?
-Программа опубликована в октябре 1989 года, вскоре после сформирования правительства Тадеуша Мазовецкого.
Еще в 70-е годы с группой коллег я поставил перед собой вопрос: какой путь рыночной экономики с учетом определенных ограничений геополитического характера является наиболее приемлемым для Польши? В ходе его решения мы пришли к выводу: даже самая «плохая» рыночная экономика лучше самой совершенной нерыночной. Поскольку таких групп экономистов, как наша, в то время больше не было, то в определенный момент именно наш проект рыночной экономики и был предложен польскому общественному мнению и экономистам. Он был встречен с интересом и получил одобрение.
-Стоит вспомнить «первую порцию» критики в адрес вашей программы. Ее «обвиняли», например, в том, что она реализовала с фанатичным упорством рекомендации Международного валютного фонда в ущерб польским национальным интересам…
— С самого начала мы имели собственный взгляд на то, что в польской ситуации нужно сделать для оздоровления экономики. Так получилось, что в основных, стратегических целях наши мнения сходились с мнением МВФ: «поддержка» национальной валюты, введение ее конвертируемости, приватизация предприятий и т.п. В то же время были моменты, где мы не соглашались с рекомендациями МВФ. Это касалось формирования бюджета, политики в области заработной платы…
-Может быть, есть смысл составить баланс «плюсов» и «минусов» вашей программы спустя два года после начала ее претворения в жизнь?
-Начну тогда с «минусов». Во- первых, более значительное, чем мы предполагали, снижение производства в государственном секторе, высокая инфляция. Среди «плюсов» следует выделить ситуацию с финансами. Мы предполагали, что платежный баланс будет источником всех проблем, но неожиданно высокая динамика экспорта за свободно конвертируемую валюту позволила «закрыть» 1990год с положительным сальдо. Еще раз напомню, что к «плюсам» я отнес бы также внутреннюю конвертируемость злотого, ликвидацию очередей. Многое изменилось и в самой экономической системе, в eе институтах, в структуре цен.
В то же время сейчас в Польше возникла своего рода «недозрелая рыночная экономика». Существует рынок продуктов, свободных цен, повышена конкурентоспособность, введена внутренняя конвертируемость злотого, либерализована система внешней торговли, но пока еще не созданы остальные сегменты рыночной экономики: рынок финансов и рабочей силы, институционно-общественный механизм, регулирующий процесс занятости и методы оплаты.
— Наверное, был еще один фактор, способствовавший успеху реформ в Польше,-сельское хозяйство, которое качественно отличается в лучшую сторону от нашего, ибо земля находилась в руках тех, кто ее обрабатывает…
Со всей очевидностью. Это касалось и рынка продовольственных товаров. Частное сельское хозяйство облегчило процесс перехода к рыночной экономике. Но в то же время должен отметить, что есть и один недостаток нашей программы — польские крестьяне в принципе недовольны ходом реформ, ибо оказались как бы «перенесенными» из мира, где легко можно было продавать свою продукцию, в тот, где им сейчас это делать трудно.
-Наибольшая порция критики в ваш адрес основывается на обвинении в том, что «программа Бальцеровича», особенно в своей первой фазе стабилизационной, шла в основном за счет ограничения спроса. Говорят даже, что правительство «забыло», что можно преодолеть инфляцию с помощью увеличения предложения товаров. Более того, вы якобы провоцируете волну банкротств, что еще более способствует падению производства, развалу экономики.
-Те, кто рьяно критикует вариант быстрого выхода из инфляции, волей-неволей выступают за ее сохранение в течение довольно продолжительного времени. А это может выработать «привычку» отказа от попыток из нее выйти. Сохраняется таким образом «инфляционный способ мышления». Считаю неверным тезис о том, что падение производства, наступившее в Польше, стало прямым результатом реализуемой экономической реформы, а не внешних обстоятельств, которые ей сопутствовали. Вспомните, к концу 1990 года наш экспорт такому важному партнеру, каким была ГДР, упал на 80 процентов. Война в Персидском заливе добавила «свое». Весной 1991-го целиком развалилась торговля с СССР. Безусловно, для любой экономики это также были бы серьезные удары. Еще раньше -после фактической ликвидации сэвовских структур — мы начали платить нашему восточному партнеру за нефть, газ и другое сырье в твердой валюте, что на практике означало многократное увеличение расходов. Добавьте сюда неприятности ста крупных предприятий Польши, «связанных» с СССР своей продукцией в рамках «социалистической экономической интеграции». В течение многих лет их объединяла к тому же густая кооперационная сеть с другими польскими предприятиями, которые тоже «держались» благодаря этому.
И вот неожиданно наступает момент, когда первые не могут ничего продать, ибо советский партнер не в состоянии заплатить. А вторые не могут производить, ибо просто не имеют сбыта.
-Многие наблюдатели считали, что весьма рискованно игнорировать в любой экономической политике, а тем более рыночной,- так называемый общественный фактор.
-Часто этот фактор выдают как гипотетические «мнения снизу». Такой гипотезе можно противопоставить следующий вопрос: а что случится, если правительство автоматически примет все претензии?
-А если попробовать применить тактику на «опережение» волны общественного недовольства, как предлагали некоторые политические деятели в Польше?
-Все зависит от того, к чему приводит подобная «позиция популизма»: к успокоению или к усилению взрывоопасных настроений. Вообще же я уверен — Польше, да и вам, в России, сейчас не до популизма…
— Однако замечено, что многие руководители у нас, в России, любили повторять классическую фразу, что повышение, или, как говорят теперь, либерализация цен, будет способствовать росту производства и появлению товаров в магазинах.
-Решению «магазинной проблемы» в Польше способствовали четыре момента: во-первых, появление частной уличной торговли, создавшей конкуренцию государственной; во-вторых, цены, формировавшиеся свободно, а не «сверху»; в-третьих, устранение любого вида распределения и либерализации импорта. Наконец четвертое ужесточение контроля над эмиссией денег. Все эти факторы работали одновременно, а не вразбивку. Только- таким образом можно было достигнуть значительного улучшения товароснабжения…
Но это, так сказать, тактика, а вот стратегия гораздо сложнее. При каждом трудном шаге просто обязательны издержки, когда хотя бы часть людей считает свою нынешнюю ситуацию хуже, чем была до этого. Достигнутые же результаты принимаются ими как само собой разумеющееся. Но проблема заключается еще и в том, что скорыми оказываются лишь первые результаты, потом они начнут приходить уже медленнее. Ибо чтобы экономика работала лучше, эффективнее в условиях рынка, нужно решительным образом перестраивать промышленность: часть ее предприятий попросту закрывая как нерентабельные, часть оформляя, то есть приватизируя, а часть заменяя на технологически новые и необходимые в настоящее время для нужд страны. Легче переделать рынок и финансы, чем производственную сферу экономики…
-Многие польские государственные деятели повторяют, что «программа Бальцеровича» уже исчерпала себя и что нужно искать другие пути.
-Нужны дальнейшие энергичные шаги, ускоряющие развитие рыночной польской экономики. Будут ли они проходить дальше под вывеской «программы Бальцеровича» или какой-либо другой неважно. Важно другое- необходимо продолжать такую деятельность, которая не создает экономических фикций.
-Еще один вопрос к вам, но уже не как к заместителю премьер- министра и министру финансов, автору польской реформы, а как простому гражданину Польши- ваше собственное мнение о «плане Бальцеровича»…
-Глядя сейчас на «план» с почти двухлетней перспективы, ряд вещей я продумал бы сейчас по- иному. Например, обратил бы больше внимания на приватизацию крупных предприятий, на более точное определение их места в будущей системе средств производства. Более энергично занялся бы «исправлением» нашего расстроенного социального законодательства.
И еще. В первый период реформ особенно важно найти людей, готовых к принятию и претворению в жизнь непопулярных решений. Именно в первый период реформы следует принимать как можно больше трудных решений, поскольку такова психология человека: чем дальше будет идти этот процесс, тем будет уменьшаться адаптация людей к этим непопулярным решениям…
— По оценкам Центра исследований общественного мнения в Варшаве, 45 процентов опрошенных считают, что реализация «плана Бальцеровича» принесет Польше больше зла, чем пользы, 16 процентов думают прямо противоположно, а 36 процентов, — что пользы столько же, центов сколько и вреда. Не правда ли, печальная статистика?
-Я не знаю министра финансов, который был бы популярен. Каждый министр финансов всегда «преследуется» как то лицо, которое всегда дает мало денег. Ну а министр финансов, занимающийся к тому же экономической реформой в такой трудный период, при реализации такой программы и при такой внутренней и внешней напряженности, не может быть популярен.
-Я с пониманием отношусь к такому, в общем-то, нерадостному факту моей жизни. Для меня самое важное- деперсонификация программы экономической реформы, дальнейшая реализация ее основных элементов…
— А что вы будете делать потом?
— К счастью, есть так много интересных дел.
Кто стоит за углом?
Дмитрий Ольшанский
Доктор политических наук, главный научный сотрудник Института социально-экономических проблем народонаселения Академии наук СССР, профессор МГИМО Дмитрий Вадимович Ольшанский- новый политический обозреватель «России». Его перу принадлежит десяток книг и брошюр, почти три сотни научных и публицистических статей в области политологии, социальной и политической психологии нашей жизни. Читатели уже знакомы с некоторыми из них- «Борис Ельцин: 100 дней после победы» (N 42), «Михаил Горбачев: «Кто есть ху?» (NN 44-46) и др. Известен он и телезрителям. как постоянный участник популярной программы Российского телевидения «Политотдел».
Что было- знают все. Что будет- подозревают многие. Но вот кто будет- это скрыто в умах и сердцах наших будущих предводителей, которые сегодня находятся в тени. Ясно, что не сегодня- завтра новые лидеры выйдут из тени и начнут собирать нас под свои знамена. Важно присмотреться, кто и с чем именно в руках сегодня стоит за углом. Хотя разглядеть и не просто.
Логика распада в экс-СССР
Мы живем в странной, бывшей стране. Но в этой странной стране, в смутном и вроде бы совершенно алогичном времени, в котором мы пребываем, есть, как ни странно, своя политическая логика. Переходное это время- значит все нынешние и последующие политические фигуры будут временными, переходными. Хотя говорить наверняка будут, что все «всерьез и надолго». Но таковы законы перемен: реформы, как бы ни развивались, продиктуют свои условия. С изменением жизни будут меняться лидеры. А поскольку меняться внутренне человек может не беспредельно, то неизбежны внешние перемены, смена фигур на Олимпе власти. Не думал Горбачев, что исчерпает себя, когда начинал перестройку, но прошло время и это стало заметно. Из Фороса он вернулся не просто в «другую страну». Он попал в иной ритм времени. Все понеслось вскачь, и действия, которые еще год назад привели бы в восторг «прогрессистов», ныне выглядят как тормоз. Пределы роста и политического долголетия для лидера в переходные времена- его соответствие темпам реальной жизни и умение меняться вместе с ситуацией.
Не безграничен в своей гибкости и Ельцин. И у него есть свои ограничители, и он неизбежно подойдет к ним. И хотя коней на переправе ме5нять вроде бы не принято, но политика- штука жестокая.
Лидеры будут быстро меняться, и к этому придется привыкать. Но грядущая сменяемость- лишь одна проблема. Другая- неизбежное уменьшение масштаба влияния вождей.
Наше переходное время- время распада. Остановить этот распад, похоже, невозможно. Значит едва ли возможно появление новых крупномасштабных политических фигур. Некому возглавить былое содружество, нет его, потому и нет серьезных претендентов. Горбачеву просто деваться некуда. А проницательный Ельцин давно сказал, что не будет претендовать на пост союзного президента- предвидел, что не будет этого образования. Не так давно примкнул к нему и рассудительный Собчак- опроверг разговоры о своей кандидатуре на этот пост.
Процесс дробления продолжается. И как по ходу распада Союза в наше сознание врывались новые для нас имена консерваторского профессора Ландсбергиса, недавнего диссидента Гамсахурдиа или бывшего политзэка Чорновила, так сегодня на слуху новые, теперь уже российские имена. На Сахалине Федоров, в Краснодаре Дьяконов… В бывших автономиях свои вожди: генерала Дудаева мгновенно узнал весь мир.
И уже начинает запоминать фамилии районных вождей- все больше говорят, скажем, о московском «центральном префекте» Музыкантском или о краснопресненском реформаторе, районном главе Пашинцеве. То ли еще будет. Не зря мэры хотят городскую национальную гвардию заводить, мечтают иметь отряд вооруженных людей «численностью до батальона». Готовятся свою власть защищать силой оружия. Интересно, от кого?
В ситуации общенационального кризиса всегда доминирует множество региональных и локальных лидеров при вакууме на месте фигур общенациональных. Ничего не поделаешь: распад государственности- распад власти. Измельчание масштаба персон, власть олицетворяющих. Тут уж каждый с дубиной-начальник. Тем более- влиянием на наше нищее, голодное и холодное существование. Если по жизни, то оно и верно: в нормальной повседневности гораздо больше должно зависеть от главы муниципального округа, чем от главы государства. Новая народная мудрость: что нам государев Указ, коли сельсовет дров не даст- вымерзнем.
К концу 1918 года в России, вокруг Москвы, было больше ста правительств-вплоть до уездного масштаба. И во главе каждого стоял свой вождь. Суверенный и независимый. Заботившийся в меру сил не только о себе, но и о людях. И худо-бедно, но какая-то жизнь сохранилась. А если бы сидели и ждали, пока там Москва или Питер в своих революциях разберутся? Глядишь, не дождались бы. И хоть звучит непривычно, но лучше пусть расцветают сто цветов внизу, а то ведь зачахнет тот моноцвет на вершине нашей «властной вертикали», и ничего не останется. Тем более что верховные «эдельвейсы» не очень заботятся о многоцветии в долинах.
Перестройка как геронтологическая проблема
Трагедия горбачевской перестройки связана, ко всему прочему, с возрастными факторами. К власти пришли люди, за редкими исключениями плохо знавшие, что такое хаос и распад, и насколько это может быть страшно. Психологи объясняют маниакальное стремление Сталина «закручивать гайки» не только злодейским характером, но и тем, что он видел анархию гражданской войны. Пережил, но боялся повторения. Порядок любой ценой был для него важнее намека на беспорядок. Брежнев и его поколение вытаскивали страну из войны Отечественной. И неосознанно боялись трогать, менять хоть какой-то кирпичик в порядке, восстановленном с таким трудом. А вот следующее поколение уже не было лично включено в преодоление массированного развала. И не могло до конца понимать всю катастрофичность происходящего, пока крах не стал очевидным. Но тут уже стало поздно что-либо делать: маховик распада набрал инерцию и стал перемалывать тех, кто его по неосторожности так раскрутил. Не помнили и не ведали, что творили. Про гражданскую войну только в книжках читали. А этого не всегда достаточно. И хоть не вина это ничья, но обернулось общей бедой и для них, лидеров, и для нас, ведомых.
Вторая беда пришедших к власти «шестидесятников» в том, что они не подготовили смену. Увлеклись запоздавшей самореализацией, отыгрывались за те годы после недолгой хрущевской оттепели, когда пришлось наступать на горло собственной песне. И заигрались. Забыли о преемственности в политике и не вырастили продолжателей. Круг замкнулся, и выявился самый главный, кадровый дефицит перестройки. Вновь и вновь тусовалась старая колода, одни и те же люди меняли посты, но не появлялись новые, зрелые политические лидеры в возрасте сорока-пятидесяти лет. И как раньше Кириленко всерьез уверял Брежнева, что «семьдесят лет средний возраст», так теперь говорят, что политикой лучше всего заниматься после шестидесяти.
Для кого- для страны? Люди, однако, считают, что лучше соблюдать пенсионное законодательство. Что энергичные времена требуют не только политического опыта, но и нового уровня компетентности, и иной скорости реагирования на оперативные проблемы, и чисто физической энергии, свойственных более цветущим периодам жизни человека. К сожалению, именно здесь образовалось разреженное пространство. Конечно, природа не терпит пустоты, и свято место пусто не бывает, но заполняется этот вакуум во многом непредсказуемо. А это опасно.
«Спасители» и «Вседержители»
И тут всех волнует: кто же будет «самый главный», «номер первый»? Не можем мы без «надежи и опоры» — слишком внутренне тоталитарные и верующие люди. Не в одного, так в другого.
Господь Бог, как известно, одновременно был Творцом, Спасителем и Вседержителем. С Творцом сегодняшней нашей жизни все вроде бы ясно, вчерашний (Горбачев) почти что ушел, сегодняшний (Ельцин) уже приступил. Как телеграфировали маршалы в войну: «Фронт сдал» — «Фронт принял». Нового Творца, с большой буквы, в перспективе не предвидится. Хоть организуй явление Христа народу и сошествие с небес на Красную Площадь – никто уже ни во что этакое не поверит. Значит, возможны либо спасители, либо вседержители. Но дело даже не в имидже, а в механизме подъема на верхний этаж. Дело в лифте.
В конечном счете есть четыре основных способа наследования власти. Один естественный и традиционный — монархия, при которой все переходит от отца к сыну, народ знает престолонаследника и не тревожится по поводу борьбы за власть. Другой нетрадиционный, но тоже естественный, узаконенный- демократия, когда власть передается цивилизованным голосованием народа. Есть и третий, уже не естественный, тоталитарно- бюрократический способ, при котором некий «компетентный орган» всякий раз избирает очередного вождя, что сопровождается, интригами, кознями, а иногда и попросту пистолетом в кармане. Наконец, противоестественный, военно-революционный способ, когда вопросы власти решаются в открытой борьбе с участием войск или охлократических масс-тогда приходят военные диктаторы или, на волне открытого популизма, харизматические лидеры.
Ясно, что сегодня у нас маловероятно восстановление монархии. Хотя мы ценим Солженицына, а великий князь Владимир Кириллович произвел приятное впечатление, но у монархистов немного последователей. Да и «не потянет» монарх ни на Спасителя, ни на Вседержителя ему ведь новым Устроителем быть захочется. А люди от этого устали. Похоже, что цивилизованно-демократический путь также уже затруднителен: в нынешней ситуации люди могут просто не пойти к избирательным урнам. Да и предложат ли это политики? Ельцин настойчиво добивался переноса выбора глав местной администрации- значит, опасался неуправляемых процессов.
Наиболее вероятны в обозримом будущем два пути. Привычен чисто аппаратный. В отношении экс-СССР все ясно: случись что-нибудь с Горбачевым — его место никто не займет. Никакого очередного Янаева нет и не предвидится. Hу a обязанности председателя Госсовета могут исполнять по очереди лидеры республик. Пока не поймут бессмысленности этого органа и не разбегутся окончательно. Если же решат остаться, то тогда возникнет необходимый аппарат. Но выполнять он будет не столько политические, сколько координационно-административные функции. И тогда менеджером, исполнительным директором или просто «управделами может стать кто угодно из тех, кто уже освоился на кремлевских паркетах. Например, крепкий хозяйственник типа Силаева, а то и Лужкова или кто-нибудь из бывших, но постоянно растущих помощников хотя бы Вольский. Технократ может попытаться объявить себя Спасителем. Но преуспеть в этой роли вряд ли. Скорее это будет тип Распорядителя, а это уже не то, что нужно.
Своеобразно выглядит аппаратный вариант для России. Случись что с Ельциным, лидером, как вице-президент, автоматически становится Руцкой. Но он-то как раз не аппаратный персонаж. Судя по его последним выступлениям в провинции, он тяготеет к популистско — харизматическому варианту. Он явно хочет быть Спасителем, однако «афганский полковник», судя, например, по чеченским событиям, ближе к Вседержителю. Тогда ближние-Бурбулис и Хасбулатов. У первого, сосредоточивающего в руках все больше реальных административных рычагов, больше шансов, чем у долго и трудно избиравшегося спикера парламента. Однако оба слишком известны, и потому у них немало трудностей- велико число недоброжелателей. Во времена, подобные нашим, «вторые» и «третьи» редко становятся первыми. При бюрократическом способе восхождения нужна либо реальная тайная власть- и тут нужно присмотреться к главе бывшего российского КГБ Иваненко, либо скрытая опора на явную, вооруженную власть. Тут заслуживают внимания те люди из Белого Дома, которые заняты формированием российской армии и национальной гвардии. И пусть, скажем, генерал Кобец кажется сегодня недостаточно политизированным для верховного лидерства -в определенной ситуации это может даже обернуться ему на пользу.
В рамках тех же аппаратных игр нельзя упускать из виду и молодую поросль политиков. Хотя они уже получили неоднозначную, подчас слишком громкую известность, люди типа Шахрая или Станкевича, наработав аппаратный опыт, могут появиться на высшем горизонте. Возможно, даже не в силу личных достоинств- просто кто-то может счесть их, в силу молодости, достаточно управляемыми. Но этот «кто- то» может и ошибиться: у данных политиков есть и собственные амбиции. А то, что в последнее время они оба (а особенно Станкевич) все глубже «забираются в тень» властных структур, свидетельствует о нежелании ставить все на одну, ельцинскую карту. Значит, думают о самостоятельном политическом будущем. Не могут не думать о нем и приближенные недавно к вершине молодые экономисты-технократы типа Гайдара и Шохина. В кризисной ситуации люди такого плана, овладев еще и технологией выживания во властных структурах, могут предстать «последними спасителями» Отечества и переломить, допустим, счет голосов в узком кругу в свою пользу.
Всадник, скачущий впереди?
Теперь посмотрим на новый «революционный вариант» (он же- новопутчевый). Тут две возможности. Первая Вседержитель в военной форме. Возможностей вроде бы немало: тут и те же Руцкой с Кобцом, и близкие к Белому Дому Шапошников с Грачевым- далеко тянется «афганский след» В нынешних высших эшелонах власти. нельзя за- бывать и о рeабилитированном от подозрений в сочувствии путчистам недавнем кандидате в вице-президенты Громове. Тут ни о ком, даже о Макашове и Родионове, забывать нельзя. Люди это- политические, а Вседержитель с равными шансами может быть и демократом, и консерватором, и центристом, деполитизированным радетелем униформистского порядка. Но скорее всего, если суждена такая доля, придет не слишком известный генерал. И дело будет не в фамилии, а в должности: скажем, Генеральный Вседержитель России.
Иная возможность новый революционный штатский политик. Суперпопулист. Харизматик по умению заводить и поднимать толпу. Экстремист неважно какого -коммунистического, антикоммунистического, либерально-демократического, а то и национал-патриотического, профашистского направления. Дело не в идеологических оттенках в данном случае любой будет разыгрывать карту «здравого смысла». Повадками же это будет человек, чем-то похожий на Жириновского. Хотя сам он не очень вероятен- слишком «отыгран» в прессе. Но совсем исключать его нельзя. Как нельзя забывать о Васильеве, Сычеве и прочих лидерах «Памяти». Есть немного шансов у Алксниса и даже у Нины Андреевой. Есть они, при отказе от заявленных «монархических убеждений», даже у Невзорова.
И все-таки главный претендент с этого края-Травкин. Он может соединить всенародную усталость от «бывших» — власти компартии и недоверие к нынешним реформаторам. Он одинаково нетерпим и к партократам, и к «псевдодемократам», как их теперь величает. От былых травкинских сколь-нибудь конструктивных программ мало чего осталось, зато резко усилилась деструктивная направленность. Он вполне «народен» в этом смысле. И в отличие от всех прочих за ним стоит растущая организация. Созданная по принципам той самой «авангардной партии» — вроде ненадутого воздушного шара, который в удобный момент наполнится воздухом, и возненавидящие все и вся массы разом обретут не только вождя, но и готовую инфраструктуру власти, новых партийных генералов, полковников даже унтер-офицеров- партийных активистов. В конце концов у нас страна «Ильичей». И Николай Ильич Травкин вполне подходящая фигура, чтобы стать в третьем Риме третьим Ильичом.
Самое интересное, что в новой «упаковке» может рискнуть предстать и кто-то из совсем было «списанных» нами политиков. Намеки Горбачева в интервью украинскому телевидению на то, что в борьбе за сохранение Союза он готов обратиться «напрямую к народу» (между прочим, те же угрозы в 1918 г. использовал Ленин в спорах с тогдашним ЦК по поводу Брестского мира), — так сказать, к «революционной массе», наводят на серьезные раздумья. Даже формальная отставка не уберет с политической арены политика такого уровня. Не ждать ли нам новой, теперь уже лично горбачевской революции? Или это будет «новая перестройка»? Кстати, за что же все-таки уволили на днях начальника Генерального штаба генерала Лобова? Не он ли собирался «крутить кино назад»? Но тогда круг замкнется в очередной раз, и «за углом» всех нас будет ждать или сам Бакатин, или кто-нибудь из его нынешних молодых помощников хотя бы Никонов, доктор наук, внук Молотова и бывший помощник Болдина.
…Так выглядят возможные варианты — разумеется, без какой-то претензии на истину в последней инстанции. Много их, потенциальных «спасителей» и «вседержителей». Быть может, слишком много для нашей бедной, измученной политическими противоборствами страны. Нам бы иметь стабильную и цивилизованную оппозицию. Плюс культурный, демократический механизм их взаимодействия между собой и с народом. Пока же власть слишком похожа на безвластие. Потому, наверное, и оформленной легитимной оппозиции не видно. Оттого и обречены мы на гадание: так кто же он, новый «всадник, скачущий впереди»? Прикидки прикидками, а точный ответ может дать только время. И как бы ни раскладывался политический пасьянс сегодня, прав был Дюма- отец: к сожалению, такие люди подобны молнии. О них узнаешь в тот момент, когда они тебя поражают.
—
к
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
..
—
—
—
—
—
—
—
—
—-
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—
—