Под таким заголовком вышла «Россия» за 5 -11мая 1993 года. И, хотя в газете были и другие материалы, которые мы сегодня публикуем, ее первая полоса почти полностью посвящена разыгравшимся в этот день событиям. Так что и в какой последовательности произошло?
По утверждению организатора демонстрации Виктора Анпилова, первые стычки с милицией произошли уже там, так как часть наиболее радикально настроенных манифестантов решила все-таки идти на Манежную площадь. Но основная демонстрация пошла по совсем другому маршруту, с мэрией даже не обсуждавшемуся. «Мы провели что-то вроде небольшого совещания с Геннадием Зюгановым, Сергеем Бабуриным, Сажи Умалатовой, Анатолием Лукьяновым и решили: чтобы избежать столкновений с правоохранительными органами, мы пойдем в другую сторону — по Ленинскому проспекту к Воробьевым горам, проведем митинг на смотровой площадке МГУ и заодно попытаемся рассказать студентам о ситуации в стране»,— рассказывает лидер «Трудовой России».
Милиция, узнав о планах митингующих, также начала перегруппировываться, чтобы не допустить шествия по несанкционированному маршруту. «На площади мы попытались устроить сидячую забастовку, чтобы не дать машинам с ОМОНом проехать на Ленинский проспект, но они в итоге объехали нас по параллельной улице Вавилова и новую баррикаду возвели на подступах к площади Гагарина, где и произошли вошедшие в историю беспорядки»,
На кадрах хроники видно, что движущаяся по проспекту толпа уперлась в грузовики, которые перегородили проспект, и выстроившиеся перед ними цепи ОМОНа. В первых рядах демонстрации шли люди с советскими и трехцветными имперскими флагами, с грузовиков происходящее снимали фотокорреспонденты. Драка началась прямо под растянутым на весь Ленинский проспект билбордом «С праздником, дорогие россияне!». Митингующие били омоновцев флагштоками, срывали с них каски, милиционеры отвечали оппозиционерам резиновыми дубинками, В сотрудников полетели палки, камни, были подожжены два фургона.
На кадрах хроники можно увидеть, как митингующие на грузовике с баннером «Страну спасет диктатура рабочего человека» совершают наезд на омоновца. Виктор Анпилов подтверждает, что манифестанты пытались использовать грузовики в качестве тарана, чтобы проломить собранное милиционерами заграждение.
Двадцать восемь анпиловцев- страны за ними нет
Аркадий ЛАПШИН
Кровавые события в первомайской Москве еще раз заставляют обратиться к политическим итогам недавнего референдума. Анархо-популистская судорога крайне радикальных сил является прямой реакцией на результаты всенародного голосования. По данным многочисленных социологических опросов, в 15 регионах России никакого фронта национального спасения или сколько-нибудь видимых неокоммунистических структур, как серьезных политических сил, не существует. Только от трех до четырех процентов избирателей поддерживают идеологию ФНС . А если взять его крайне радикальный шлейф, то сторонников агрессивной оппозиции и того меньше.
И тем не менее хорошо известен разрушительный политический эффект мелких, но хорошо организованных партий, выбрасывающих в толпу лозунги типа «Президент – убийца!» Действуя в условиях слабости власти, непримиримая оппозиция способна парализовать не только народную волю, но и погубить буквально все прогрессивное, что с таким трудом начинает возрождаться в России.
Уже сейчас ясно, что итоги голосования, и особенно «да» по первому вопросу, больно ударили радикальную оппозицию. Не умея держать удар, она ответила вспышкой агрессии. Далеко не случайно, что это произошло именно в столице.
Именно здесь сосредоточены все эпицентры непримиримо оппозиции. ГКЧП, члены которого, находясь под судом, безусловно заинтересованы в том, чтобы имеющаяся на их совести «малая кровь» была перекрыта «большой кровью». Верховный совет, чье руководство не только мирится с нахождением в своем здании структур ФНС , но в последнее время буквально провоцирует их на активные действия, предоставляя балкон Белого Дома для их выступлений и близлежащую территорию в качестве площадки для митингов.Хочется надеяться, что на этот раз виновники трагедии не будут ограждены от ответственности депутатскими мандатами.
Есть, правда, опасение, что война нервов, в которую радикалы втягивают исполнительную власть, может помешать ей реализовать волю народа. И вот здесь еще раз нужно внятно сказать, что единственной формой осуществления власти народом служит общенародное голосование (референдум). Именно на него, согласно Конституции РФ, выносятся наиболее важные вопросы государственной жизни в порядке, установленном Конституцией. Как подчеркивает один из членов Конституционного Эрнест Аметистов, будучи непосредственным властным волеизъявлением народа, такие решения являются самоисполнимыми актами прямого действия и не требуют для своей реализации принятия кем бы то ни было каких — либо дополнительных решений. Я повторяю все эти юридические тонкости, чтобы еще раз подчеркнуть: политические итоги референдума обладают высшей мной силой. Они должны исполняться всеми ветвями и учитываться всеми общественно — политическими силами. Если со стороны Верховного Совета или съезда будет продолжаться игнорирование народной воли, то Президент не только может, но и просто обязан конкретизировать ее исполнение. И по мнению авторитетных юристов, он должен полагаться на волю народов, выявленную по всем четырем вопросам. Разумеется, это не должно перечеркивать правовую и гражданскую возможности для действия оппозиции. Но последняя может функционировать только в рамках законности и существующего порядка. В противном случае она автоматически ставит себя вне закона. А главная задача любой власти — исполнять закон. В конце концов не кучке ампиловских хулиганов, прикрывающихся толпой сбитых с толку стариков и старух, и не десятку организаторов, спрятавшихся за депутатской неприкосновенностью, править бал в нашей стране.
Хоть похоже на Россию, только…
Противостояние президента Чечни и лидеров демократических движений началось не сегодня и не вчера. Началось оно еще во времена так называемой «чеченской революции». Сторонники Джохара Дудаева и возглавляемого им тогда общенационального конгресса чеченского народа митинговали в октябре 1991-го на площади Свободы. И одновременно на площади шейха Мансура проходил митинг демократических сил, которые требовали «прекращения провокационной деятельности некоторых вожаков национал- радикальных групп».
Галина МАШТАКОВА
Bидимо, плохо требовали. Достаточно было появиться на свет Указу Президента России о введении чрезвычайного положения, как внутриполитические распри отошли на второй план: общим врагом стала Россия , покусившаяся на свободу суверенной Чечни. Опасность, исходящая «извне», сблизила парламент ЧР и лидера ОКЧН Дудаева. В середине ноября 91-го парламент привел к присяге президента. Более того, в этот же день Конфедерация горских народов Кавказа поддержала лидеров ЧР и пообещала помощь в случае «нападения извне».
Что в данном случае это означает- понятно. Испокон веку «угроза» исходила лишь с севера, из России …
Но только ли тогдашняя попытка введения ЧП в Чечено-Ингушетии привела к легитимации президента? Только ли российскому руководству обязан нынешний режим победой в «чеченской революции»? Ведь нынешний «враг» Дудаева Хасбулатов задолго до указа о ЧП потребовал в Грозном отставки депутатского корпуса тогда еще Чечено-Ингушской Республики и сам лично «проконтролировал» последнюю сессию ВС. Добившись «самороспуска», он вылетел в Москву, видимо, с чувством выполненного долга. Анализируя цепь дальнейших событий, поневоле ловишь себя на мысли, что враждебное отношение «диктатора» Дудаева к «политическому бомжу» Хасбулатову выглядит не очень — то убедительно. Хотя лидеры оппозиции, с которыми довелось встретиться в эти горячие дни вновь обострив противостояния, склонны подозревать «Жорика» (как они называют «нелегитимного президента») в преступной связи скорее с исполнительной властью России. Уж больно много ему позволяется, утверждает редактор запрещенной в конце апреля газеты «Голос Чеченской Республики» Абдулла Вацуев. «Войска российские снялись в одночасье и ушли — оружие осталось: кто на нем руки нагрел, мы знаем. Кто на нефти разбогател — тоже знаем. Дудаев ненавидит Россию, а сам беспрепятственно летает над ее необъятными просторами. И никто ему слова не скажет. Без разрешения ПВО он будет летать?..
«Джохарбины» («джохаровские хунвейбины называет сторонников президента оппозиция. Г.M.) все квоты и лицензии получают с первого запроса, говорит заместитель председателя общественно-политического движения «Даймохк» Султан Медуев. И продолжает: Бабурин пустил «утку», что на поддержку оппозиции в Чечне Россия выделила 30 миллиардов рублей-в таком случае, где моя доля? Я нуждаюсь».
Лидеры оппозиции однозначно считают, что в результате «чеченской революции» к власти пришла банда грабителей, которую интересует не суверенитет Чечни как государства, а монополия на владение нефтепродуктами, цементом, буковым лесом, высококачественным коньяком и оружием, как говорится, чем богаты ….
Что и говорить, оппозиция у «военно-спортивной мафии» (как называют в Чечне режим Дудаева) тоже вполне специфически кавказская. Да и сценарий нынешнего, весеннего противостояния одним из ее лидеров Сасламбеком Хаджиевым был предложен еще прошлым летом. Задумывалось примерно так. 15 августа — предложение президенту и правительству «подумать» об отставке- естественно, «они» не думают. С 15 августа — митинги. Через месяц оппозиция выходит к народу и говорит: митинги на них не действуют, значит, переходим к гражданскому неповиновению. Что значит этот безобидный «сценарий» на Кавказе, думаю, объяснять не надо. В селах уже готовили «стволы». «Энтузиазм был огромный», как заметил один из оппозиционеров.
А вопрос, какая же власть представительная или исполнительная — в большей степени поддерживает «преступный режим генерала Дудаева» , остается открытым . Очевидно лишь то, что Чечня, сама не желая того, сознательно повторяет все колебания российских «ветвей».
«Диктатор» Дудаев, судя по всему, добровольно вставать с президентского кресла не собирается и будет защищаться всеми доступными ему методами, начиная с кнута и заканчивая пряником. Впрочем, наоборот: с пряника он начал. Назвав в своем обращении парламентариев ЧР «соратниками» по борьбе и «первопроходцами многосложного дела строительства основ суверенного государства», «диктатор» попробовал смягчить оппозицию. Но, похоже, поздно. Лидеры ее заявили, что это есть их «последний и решительный бой», что только отставка президента, перевыборы парламента, новая Конституция и … «новые экономические рыночные отношения» заставят оппозиционеров покинуть Театральную площадь Грозного. А парламент ЧР принял постановление провести пятого июня референдум. На него в отличие от всероссийского вынесены три вопроса: «Нужна ли республике президентская власть?», «Доверяете ли вы парламенту?», «Доверяете ли вы президенту?».
На второй вопрос Джохар Дудаев предпочел ответить сам и 29 апреля подписал распоряжение о досрочных выборах парламента. Вина генерала — президента перед собственным народом усугубляется рядом обстоятельств. Развязанная в республике при его явном или тайном попустительстве антирусская истерия заставила очень и очень многих, бросая нажитое несколькими поколениями добро, сняться с места и искать прибежища за пределами Чечни. Кто вернет 400 тысяч русскоязычных, чьими усилиями создавались и действовали нефтедобывающие и перерабатывающие предприятия? Осуществима ли без них мечта о собственном «кавказском Кувейте», мечта, во многом объясняющая страсти вокруг суверенитета и независимости.
И еще об одном. Сын своего народа, генерал просто не имеет права забыть о том, что кровь, пролитая в Чечне, — это не просто кровь, а «длинная кровь». В республике, где до самого последнего времени при Верховном Совете существовал совершенно официальный комитет по урегулированию вопросов кровно — родовой мести, «шутки» с уличной стрельбой чреваты долгими и трудноостановимыми продолжениями. Похоже, что жизнь мало чему научила генерала Дудаева. Времена диктаторов, нравится это кому — то или не нравится, уходят постепенно в прошлое, а вместе с ними и политики, делающие ставку на оружие, а не на экономические реформы.
Ильич зажигает лампочку
Александр ЕВЛАХОВ
Николай Ильич Травкин это нечто большее, чем барометр общественных процессов. Это почти народная примета. Если он из чего-нибудь выходит, то этому чему — то надо непременно ждать беды. Вышел из КПСС — развалилась партия. Ушел из «Демроссии» — произошел раскол в движении.
Вот и теперь. Сдает Николай Ильич свой депутатский мандат — жди новых выборов. Однако и на полном серьезе — прав Ильич. Если твои собственные избиратели высказались за досрочные выборы нардепов, значит, сложить депутатские полномочия- вполне разумный и ответственный шаг. Отдельные народные избранники к нему готовы, все вместе — ни под каким видом. Пытаются даже итоги референдума толковать в свою пользу — мол, именно нас общество любит сильнее всего, рассуждают о необходимости созыва — еще одного съезда.
Ситуация до боли знакомая. Три года назад тоже было абсолютно ясно, что реформы под руководством КПСС невозможны, и общественное мнение указывало: уйдите, уступите место другим. Вместо этого- выработка никому не нужных резолюций, конструирование платформ, создание РКП, изгнание оппозиционеров. Правда, самые здравомыслящие уходили, как правило, сами — по принципу: состоять в такой КПСС просто стыдно.
Точно так же и теперь. Одиночки уходят. Бессмысленно — упорное большинство проявляет необычайную активность. Та же картина и в общебелодомовском масштабе. Не нравится оппозиции слишком «радикальный» Сергей Красавченко и другие депутаты, работающие в Комитете по экономической реформе, долой комитет. Взяли и ликвидировали нажатием кнопки. Можно ожидать, что этим же путем решат проблему и с остальными неугодными спикеру председателями комитетов, чьи имена были недавно названы на заседании Президиума. ВС. Если же председатель «свой», а не устраивает состав комитета — тоже не проблема, можно его реорганизовать. Так и поступили с Комитетом ВС по средствам массовой информации. До этого комитет собирался и принимал решения без своего нового председателя В. Лисина. Тот в свою очередь все решал без членов комитета. Разрабатывал проект его реорганизации. Набирал новый аппарат. Слал мэру и прокурору Санкт — Петербурга петиции в защиту свободы слова Невзорова. Да не от себя лично, а от имени комитета. Активность политических аутсайдеров, что может быть более трагикомичным?
Впрочем, со стороны руководства ВС агонизирующие телодвижения вполне объяснимы — а что если и вправду депутаты от всех округов, в которых население высказалось за досрочные выборы представительной власти, последуют примеру Ильича: возьмут да и сдадут депутатские мандаты? Кем тогда руководить? С кем проводить съезд? Резоннее, правда, иной вопрос зачем проводить? Ведь уже ясно, что этот депутатский корпус фактически не имеет мандата ни на отставку Президента, ни на коррекцию реформ и состава правительства, ни на принятие новой Конституции.
В новой обстановке идея созыва Конституционного собрания — вполне логична. Есть и проект Российского движения демократических реформ о том, на какой основе это собрание формировать. Предлагается созвать КС в количестве 400 представителей, из которых четверть представляла бы центральные органы власти- Съезд народных депутатов и президентскую вертикаль, четверть — субъекты Федерации в лице представительной и исполнительной власти. 100 мест, по мнению РДДР, могли бы быть поделены поровну между центристами из «Гражданского союза», блоком «Демократический выбор», представителями национальных и левых организаций, а также иными партиями и движениями. Наконец, 100 человек могли бы представлять неполитические организации — союзы предпринимателей, совхозов, колхозов и фермеров, профсоюзы, объединения творческой интеллигенции науки и религиозные организации.
Считается, что инициаторами Конституционного собрания должны выступить совместно Президент и Совет Федерации. По мнению РДДР, собрание могло бы состояться уже в мае и рассмотреть три документа: основные принципы новой Конституции, Конституцию переходного периода и Закон о выборах. Решения должны приниматься двумя третями голосов и направляться Президенту и ВС на утверждение. Если какая — либо сторона не согласится с ними до 1 августа, то Конституционное собрание могло бы назначить на ноябрь 1993 г. Выборы в Учредительное собрание.
Судя по всему, этот проект будет направлен субъектам Федерации вслед за проектом президентской Конституции. Можно, разумеется, спорить о его достоинствах и недостатках, но ясно одно — это реальная возможность эволюционного выхода из кризиса государственности и власти.
Борьба нанайских мальчиков
Экономические иллюзии демократов угрожают существованию демократии в России
Конфликт между министром Финансов Б.ФЕДОРОВЫМ и председателем Центрального банка России В.ГЕРАЩЕНКО многие склонны рассматривать исключительно как отголосок политического конфликта между законодательной и исполнительной властью. Однако речь идет о принципиально различных подходах к вопросам экономического развития России. Впрочем, как и многое в нашей жизни, это противостояние весьма напоминает некогда популярный цирковой номер, когда один человек, сидя в мешке, изображал борьбу двух нанайских мальчиков.
Юрий ГОРСКИЙ, экономист
Напомним, из — за чего разгорелся сыр — бор. В середине марта Центральный банк направил на обсуждение в Верховный Совет проект «Основных направлений денежно — кредитного регулирования на 1993 год» — стандартный и достаточно расплывчатый, в том в том числе и из — за неясности экономических перспектив, план деятельности банка.
Этот план вызвал бурную реакцию со стороны вице — премьера Б. Федорова, который в присущей ему манере обозвал его удивительной смесью «непрофессионализма и беспринципности», обвинил В. Геращенко в незнании простейших западных учебников и потребовал его отставки с поста председателя Центробанка России. (Напомним в этой связи, что именно Б. Федоров был выдвинут правительством Е. Гайдара кандидатом на этот пост после отставки Г. Матюхина, но Верховный Совет предпочел более опытного и известного В. Геращенко, бывшего главу Госбанка СССР).
Результатом был громкий политический скандал. Ведь требование Федорова означало, помимо всего прочего, попытку вывести Центральный банк из подчинения парламента и передать его в фактическое подчинение правительства.
Политическая подоплека конфликта почти полностью заслонила собой его экономическую основу — проблему совмещения необходимости оздоровления финансовой системы с необходимостью поддержания уровня жизни населения и промышленного производства. Но спор между Б.Федоровым и В.Геращенко далеко выходит за рамки личных и даже за рамки политических отношений. Он носит принципиально экономический характер.
Чем Федоров отличается от Геращенко
Б.Федоров, бывший консультант ЦК КПСС и министр финансов в правительстве Силаева, — последовательный теоретик монетарист. Он выражает интересы слоя населения, получающего зарплату в долларах и ужасно торопящегося вперед — к тому времени, когда Россия станет нормальной цивилизованной страной. Сила желания подменяет силу аргументов — и представители того слоя, как правило, не замечают экономической реальности России. Монетаристские убеждения Федорова автоматически ведут его к отстаиванию предельно жесткой, невозможной по чисто экономическим причинам Финансовой политики, от которой отказался в свое время даже сам се творец — Е.Гайдар.
В.Геращенко отличают от Б.Федорова в первую очередь опыт работы именно в на шей стране, знание именно наших специфических условий. Он отчетливо сознает главное ограничение жесткости финансовой политики: она никогда, ни при каких обстоятельствах не должна вести к неприемлемому снижению уровня жизни и падению производства. В.Геращенко видит, что рост цен вызывается не только увеличением денежной массы, но и другими, в том числе и структурными, факторами, практически не зависящими от деятельности Центрального банка, и планирует его деятельность с учетом этого несомненного факта.
Заглянем в прошлое
Это покажется парадоксальным, но В.Геращенко, один из зубров системы централизованного планирования, обладает, по всей видимости, более широким кругозором и большей гибкостью при принятии решений, чем «любимец демократии» Федоров. Достаточно вспомнить поведение последнего в конце 1990 года, когда российские власти оказались перед необходимостью выбирать между политическим поражением, ведущим к укреплению тоталитаризма, и инфляционным стимулированием народного хозяйства, ведущим к политической победе и не вполне тогда еще ясным экономическим последствиям. Тогдашний министр финансов Федоров решительно отстаивал политическое самоубийство российского руководства (а с ним — и российской демократии, не забудем, тогда эти понятия были синонимами!) ради выполнения требований экономической теории и в конце концов ушел в отставку, обвинив своих тогдашних коллег в некомпетентности.
С узкой, чисто научной точки зрения университетского профессора руководство России действительно проявило тогда экономическую некомпетентность. Но с точки зрения государственной деятельности, с точки зрения учета политических аспектов ситуации, оно идеально поняло ситуацию, в короткий срок завоевав всеобщую поддержку, покончив с двоевластием на территории России и создав тем самым принципиальную возможность осмысленных и притом демократических преобразований.
В.Геращенко отличается от Федорова именно широтой кругозора, видимой способностью учитывать не только одни лишь макроэкономические, но и социальные, политические аспекты развития страны, и в том числе решать сиюминутные проблемы. Вспомним именно он ликвидировал кризис наличности, грозивший стране территориальным распадом, именно он ввел «в пределы допустимого» кризис взаимных неплатежей в то самое время, когда теоретики типа Федорова лишь растерянно разводили руками, бессильные перешагнуть через свои теоретические представления.
Почему Геращенко лезет не в свое дело
В.Геращенко часто обвиняют в том, что он лезет не в свое дело: мол , где это видано, чтобы Центральный банк заботился о поддержании производства, а не об уменьшении инфляции?
Действительно, в любой нормальной стране, где правительство стремится максимально развивать производство, Центральный банк выступает естественным противовесом этим стремлениям, не позволяя им привести к излишней кредитной экспансии. Но кто вам сказал, что вы живете в нормальной стране, и кто вам сказал это так, что вы поверили?
Вспомним: девизом либерализации цен было «спасайся, кто может!» Кто не может — погибай. И этот принцип правительство, надо отдать ему должное, выдерживало всю первую половину 1992 года, фактически взяв на себя функции Центрального банка по ограничению прироста денежной массы.
Смешно винить в этом Гайдара — проводя либерализацию, этот человек шел по минному полю, которого мы «за давностью лет уже не различаем, и каждый его шаг был выверен.
Но смешно и винить Центральный банк за то, что, когда финансовое давление на промышленность стало чрезмерным, он стал предпринимать меры по компенсации и смягчению этого давления. Произошла своеобразная рокировка: монетаристское правительство выполняло функции Центрального банка по сдерживанию роста денежной массы, а тот взял на себя функции правительства по поддержанию населения и производства.
Рокировка, с точки зрения всего цивилизованного мира, действительно странная. Но если бы Геращенко не завершил ее, если бы он продолжал слепую монетаристскую линию Матюхина, чрезмерное финансовое давление на промышленность привело бы к уже необратимым результатам, и мы лет на пять лишились бы возможности получить удовольствие не только от смакования политических скандалов, но и вообще от смакования чего бы то ни было, кроме корки хлеба
Пропев В.Геращенко подобные дифирамбы, было бы просто смешно завершить статью напрашивающимся утверждением о том, что он — ангел. Наиболее опасным результатом огульной критики, подобной нападкам Б.Федорова, как раз и является то, что она создает руководству Центрального банка ореол мученичества, скрывающий реальные недостатки в его работе. Главный из этих недостатков — роковое отсутствие единого эмиссионного механизма, жестко увязывающего прирост денежной массы с реальной, а не предполагаемой потребностью народного хозяйства. Без выработки и формирования подобного механизма (оздоровившего финансовые системы стран Западной Европы после второй миро вой войны, а в наши дни — финансы Аргентины) кредитно-денежная политика неуклонно и неминуемо будет попадать пальцем в небо. Она будет лишена четкого экономического обоснования, превратится в игрушку стихийной политической борьбы и не сможет стабилизировать финансовую систему.
Нельзя забывать и о валютной сфере. Центральный банк России практически самоустранился от ее стабилизации, в то время как именно падение курса рубля и неослабевающее вследствие этого подтягивание внутренних цен к мировым являются сегодня главными генераторами инфляции.
Вызывает серьезные опасения и очевидное у Центрального банка пренебрежение национальными интересами России в пределах «рублевой зоны», где он встал на путь фактически безвозмездного финансирования отдельных государств бывшего СССР, что. влечет безответственность их лидеров. Фото из газеты «Россия»
Временное перемирие
Такова в общих чертах экономическая подоплека политического скандала взаимоотношений Б.Федорова и В.Геращенко. Но самое удивительное в нем – его завершение. После обмена письмами, в которых нападки Б.Федорова были достаточно обстоятельно опровергнуты его старшим (по возрасту) товарищем В.Геращенко, Центральный банк и Минфин заключили соглашение о 30 — процентном ограничении прироста денежной массы во втором квартале. Безусловно, такое скоропалительное примирение вызвано в первую очередь необходимостью «сохранить лицо» перед мировым сообществом, намеревающимся отсрочить выплату непосильных долгов и оказать России другую существенную помощь.
В.Геращенко чуть ли не на другой день после подписания соглашения выразил сомнение в реальности установленных ограничений прироста денежной массы, учитывающих в полной мере необходимость поддерживать уровень жизни и стимулировать производство.
Что же касается Б.Федорова, его призывы к отставке Геращенко были всего лишь способом обратить внимание на важность проблемы. К сожалению, игра Федорова «на грани фола» грозит не только его личной карьере, но и политическому балансу сил в правительстве. При всех своих недостатках он остается в нем последним активным рыночником, последним несгибаемым противником пропагандируемых Руцким и Хасбулатовым антирыночных мер, направленных на возрождение тоталитарной экономики.
И потеря его была бы тяжелым ударом всему народному хозяйству России: он последний, кто мешает заморозить цены и вернуть в нашу страну дефицит.
Революционеры на пороге безработицы,
или Размышления о референдуме, в которых он даже не упоминается
Владимир МAУ
Анализ хода российских реформ на протяжении последних 4-5 месяцев позволяет увидеть некоторые любопытные явления экономико-политической жизни. Явления, которые могут знаменовать собой наступление качественно новой фазы процесса посткоммунистической трансформации.
Один из наиболее важных моментов здесь — изменение характера взаимоотношения между экономическими и политическими факторами. Этот сюжет заслуживает сейчас особого внимания, причем именно в контексте событий последних 7-8 лет. В динамике общественных процессов второй половины 80 х — начала 90-х годов можно проследить некоторые закономерности, которые, кстати говоря, проявлялись и во всех крупных революциях прошлого. Основу этих закономерностей составляет логика социальной и политической борьбы, в непосредственной зависимости от которой оказываются и проблемы экономики.
«Так жить нельзя!» — вот лозунг 1985-1987 годов. Тогда, как н всегда в начальной фазе революции, произошло объединение подавляющей части общества против наиболее одиозных, уродливых черт старого строя. Единство сил порождает иллюзии легкости и быстроты решения стоящих перед обществом проблем. Иллюзии, за которые вскоре приходится расплачиваться серьезной дестабилизацией хозяйства.
Наконец, стремление к реформам находит свое выражение и в готовности властей воплотить в жизнь наиболее передовые достижения экономической мысли, казавшиеся прежде чересчур радикальными. Самостоятельность, самоуправление, само финансирование государственных предприятии как основа полного хозрасчета и будущего процветания — все эти идеи нашли отражение в Законе о госпредприятии (1987) и в практике тех лет Увы, выработанные в условиях жесткой интеллектуальной цензуры, они стали мощным дестабилизирующим фактором, поскольку не могли преодолеть основное табу — признать необходимость адекватных изменений в отношениях собственности Проще говоря , приватизацию и демонополизацию. В итоге резко ослаб государственный контроль за динамикой зарплаты и цен, а механизм рыночной конкуренции так и не сформировался.
Вползание в экономический кризис вело к ослаблению социальных сил. Сигнал прозвучал в середине 1987 года на знаменитом пленуме ЦК КПСС. Начался второй этап революции. Главная его черта — полная подчиненность экономических проблем задачам политической борьбы. Последние несколько лет экономика и политика шли рука об руку. Весьма долго. Одни структуры власти уже не могли обеспечить решение хозяйственных проблем привычными методами, а другие еще не имели достаточного влияния для контроля за ситуацией. И никто из них практически не считался с экономическими издержками противоборства. Здесь даже не было чьего — то умысла или недомыслия — просто без прояснения политической ситуации действительно нельзя решать экономические вопросы.
Примеры всем памятны. Налоговая война, когда союзные н российские лидеры, не задаваясь вопросом о бюджетном дефиците, стремились перетянуть на свою сторону трудовые коллективы, снижая обложение прибыли. Война программ, когда рецепты по выводу страны из экономического тупика сыпались как из рога изобилия, одновременно демонстрируя свою полную беспомощность. Война суверенитетов, размывшая политическое пространство страны. Серия забастовок 1989-1991 годов, имевшая явную политическую направленность ….
Нараставшее напряжение вскрылось после августовских событий и привело по крайней мере к появлению некоторой политической определенности. Воля и решительность Президента и первого посткоммунистического правительства России резко динамизировали экономические процессы, поставили их во главу угла политической борьбы. Экономика из золушки превратилась в несовершеннолетнего короля, за право руководства которым ведут борьбу влиятельные политические группировки.
Но это состояние не могло длиться долго. Ребенок вырос и потребовал самостоятельности. Между экономическими и политическими процессами к концу 1992 года наметился явный разрыв. И, я полагаю, сетования по поводу слишком сильной зависимости экономики от политики, столь популярные в нашей публицистике, являются лишь данью моде или инерции. Это не более чем недоразумение. Политические битвы при всей их остроте перестают влиять на течение экономических реформ. Это отчетливо видно, если обратиться к такому чуткому к политической жизни показателю, как курс национальной валюты. Вопреки всем ожиданиям валютный рынок практически никак не отреагировал на отставку Е.Гайдара 14 декабря 1992 года и на избрание главой правительства человека, открыто заявившего о своем осторожно — консервативном экономическом кредо. Да, курс рубля падал, но это падение происходило плавно, отражая особенности бюджетной и кредитно-денежной политики, а не новые и новые всплески борьбы за внешние атрибуты власти.
С известными оговорками то же самое можно сказать и о колебаниях курса приватизационного чека — ваучера. Поскольку само существование ваучерной приватизации тесно привязывалось к политической судьбе вице — премьера А.Чубайса, являющегося одной из наиболее близких к Гайдару фигур, в ноябре- декабре колебания ваучера во многом следовали за политическими встрясками. Но и здесь, по мере развертывания приватизации, наблюдается все более и более явное ослабление этой связи. Более серьезное влияние на курс ваучера оказывают реальный объем приватизируемого имущества и политика участвующих в приватизации коммерческих структур (играющих на повышение или на понижение).
Все это свидетельствует о приближении (или даже наступлении) нового этапа в истории российских реформ. Видимый разрыв между экономическими и политическими явлениями свидетельствует о завершении процессов революционных политических потрясений, связанных с формированием новой социальной структуры общества, с появлением новых собственников, с усилением их реального политического веса в отличие от во многом формальной власти старых государственных институтов. Конечно, речь идет пока лишь о первоначальной схеме , но основы этого порядка уже заложены.
В этом процессе нельзя ни недооценивать, ни переоценивать роль приватизации. Последняя очень важна, поскольку дает легитимные рамки новым общественным отношениям, выводит собственника на поверхность политической и хозяйственной жизни. Но приватизация сама по себе не начинает фактическое перераспределение собственности, которое осуществляется в России в неявных формах уже на протяжении ряда лет.
Именно перераспределение собственности и даже завершение начальной фазы этого процесса приводит к отрыву реальной хозяйственной жизни от поверхностных политических боев. Институты государственного управления, сформированные еще при доминировании старой социально — экономической структуры, оказываются бессильными в новых условиях. Они теряют опору быстро и, кажется, безвозвратно.
И одновременно укрепляется сила новых собственников — уже официально признанных (новые предприниматели) или пока не успевших в полной мере легализоваться (высшие менеджеры государственных предприятий). Несмотря на наличие ряда серьезных противоречий в их среде, они явно предъявляют претензии на политическую власть, на более активное участие в определении характера и хода дальнейших экономических реформ.
Особенно отчетливо это заметно на региональном уровне, где происходит или сращивание политиков и предпринимателей, или непосредственный приход предпринимателей в политику. (Пожалуй, наиболее ярким примером последнего являются выборы президента Калмыкии, где победу одержал 30-летний предприниматель и народный депутат России К.Илюмжинов).
Используя терминологию Французской революции, я бы сказал, что мы стоим накануне термидора. Термидор — это вовсе не обязательно казнь радикалов. Это прежде всего приход к власти представителей новых, экономически влиятельных структур. Это время относительной политической стабилизации. Хотя экономические проблемы и остаются весьма острыми, н долго еще они будут основной причиной социальной напряженности. Термидорианский режим обычно бывает довольно скучным, ему не свойственны яркие герои и лозунги. Он выполняет черновую работу по закреплению дел, начатых «пламенными революционерами», хотя самим этим революционерам чаще всего при этом режиме приходится несладко.
Честный игрок в Белом Доме
Рассказывают, что задолго до вступления в предвыборную борьбу Билл Клинтон устраивал пресс — конференции пресс – конференции для дюжины самых ближайших друзей. Они задавали Клинтону самые разные вопросы: часто ли ты курил марихуану? Сколько у тебя было женщин? На этих встречах и подыскивались самые удачные устные и письменные ответы на каждый из каверзных вопросов. Поэтому стоило республиканцам в предвыборных баталиях вытащить из биографии кандидата от демократов очередной жареный факт, как команда Клинтона отвечала ударом на удар. Но если возможно спланировать и подготовить предвыборную кампанию, то президентство, как и жизнь, не просчитаешь наперед.
Вадим КОЗЮЛИН, Константин ПАНИН
Однако и у президентов есть способы подработать и приобрести политический капитал. Отчасти поэтому политику считают грязным ремеслом. В 1988 году предвыборная кампания совпала с кризисом, связанным с захватом американских заложников в Иране. Республиканская администрация сумела договориться с иранской стороной о возвращении заложников. Была согласована и дата — сразу после победы на выборах кандидата от республиканцев Джорджа Буша. Так, в угоду партийным интересам заложники пробыли в плену несколько лишних недель.
В этом смысле Билл Клинтон всегда вел честную игру. Следует признать, что картина его жизни богата темными пятнами. Но все они связаны с личной жизнью. К его политической деятельности трудно придраться. Даже в нашумевшей истории с уклонением от воинской службы во время войны во Вьетнаме придирчивые критики не на шли корыстных интересов. Скорее наоборот, все в ней говорило о почти детской убежденности в правильности своего поступка.
Ко вступлению в должность президента Клинтон не приготовил никаких шоу с ракетным обстрелом позиций сербских войск или десантом в сердце латиноамериканской наркомафии. Возможно, поэтому его рейтинг среди американцев уступает уровню поддержки, которой пользовался Джордж Буш в конце ста дней своего пребывания в Белом доме. Америка любит героев. Новый президент начал правление с подбора команды. Похоже, он сделал правильный выбор, назначив на ключевые посты в администрации преимущественно молодых, высокообразованных и высокопрофессиональных людей.
«Ваша задача — мыслить смело», — сказал президент своим стратегам. Одна из первых его инициатив показала, что дух нации для Клинтона не абстрактное понятие. Инициатива состояла в том, чтобы привлечь к решению проблем страны американскую молодежь. С этой целью президент направил на рассмотрение конгресса законопроект о «Национальной службе» (подобие «Корпуса мира». Согласно ему, молодым американцам в обмен на участие в течение двух лет в этой программе будет предоставляться помощь для получения образования.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в отличие от многих предыдущих президентов Клинтон добросовестно старается выполнить предвыборные обещания. На время первой стодневки президент поставил такие задачи: запустить в работу законопроект о создании рабочих мест, начать реформу здравоохранения и заложить основы новой системы профессиональной переподготовки. Однако с самого начала его ожидали трудности, Республиканская оппозиция в сенате серьезно омрачила «медовый месяц» Клинтона. Оставшиеся в меньшинстве в новом составе конгресса республиканцы решили показать новому президенту свою силу и избрали тактику затягивания обсуждения его экономической программы. По мнению обозревателей, именно желание республиканцев доказать, что с ними необходимо считаться, лежит в основе самого серьезного конфликта Белого дома и оппозиции с момента прихода к власти Клинтона.
Скорее всего этот кризис завершится компромиссом, в достижении которых Клинтон преуспевал всегда. Возможно также, что исход этого противостояния станет моделью решения подобных проблем в дальнейшем.
B представлении американцев новый президент остается простым парнем из народа. Когда в сопровождении трех охранников Клинтон совершает свои утренние пробежки, редкий проезжающий мимо американец не соблазнится поприветствовать президента автомобильным гудком.
Всей Америке известна привязанность Клинтона к блюдам от «Макдональдс» — дешевой закусочной, ставшей почти символом Соединенных Штатов. С приходом Клинтона в Белый дом начала действовать телефонная линия, по которой любой человек, если удается дозвониться, может поговорить с президентом лично. Клинтон любит и не боится общаться с народом. Предвыборная гонка давно позади, но он нет – нет, да и прокатится, как бывало, по стране и выступит с речью где-нибудь в глубинке. Американцам нравится открытость Клинтона. Как показывают опросы общественного мнения, шестеро из десяти довольны тем, как он справляется со своими обязанностями. Конечно, Клинтону повезло — республиканцы подвели экономику страны к рубежу, за которым началось выздоровление. Однако сильной стороной нынешнего президента считается то, что он пользуется услугами огромного числа специалистов. Он консультируется с бывшими президентами Бушем, Рейганом, Картером и Никсоном, а также с членами конгресса, учеными, иностранными руководителями.
Клинтон остается верен своей привычке ладить буквально со всеми. Однажды генерал Маккафри, направляясь в Белый дом, поздоровался с молодой помощницей президента. «Я с военными не разговариваю», услышал он в ответ. Этот небольшой инцидент попал в печать. Клинтон поспешил сделать несколько дружественных жестов в отношении военных вообще и Маккафри в частности. Выступая в академии ВМС, он, казалось бы , без повода , заявил , что лица, которые распространяют слухи о неуважительном отношении Белого дома к военным, «должны стыдиться самих себя».
Из своего опыта губернаторства в штате Арканзас Клинтон вынес уверенность в том, что убеждение сильное оружие и что в любой ситуации возможно уговорить оппонентов на компромисс. Поэтому Клинтон, как и Джордж Буш, — сторонник личной дипломатии. Однако вера в рациональное может подвести президента. Так, в отличие от Буша Клинтон считает процесс реформ в России необратимым, кто бы ни стоял у власти. Возможно, это опасная уверенность.
Но самая большая проблема Клинтона во внешних делах заключается в его стремлении видеть во всем экономические причины. Один из его советников признался: «Он привержен идее, что самые серьезные проблемы для нас в области внешней политики — это экономические проблемы». По-видимому, Клинтон отказывается признавать, что межнациональная вражда или борьба за власть влияют на международные отношения. Президент Клинтон, как и губернатор Клинтон, по — прежнему уверен, что может склонить оппонентов к компромиссу. —
—
—