Этот заголовок «России» №5 (167) за 2-8 февраля 1994 года касался темы ухода в отставку руководителя республики Беларусь Станислава Шушкевича. Однако наряду с ней внимания заслуживали интервью с разработчиком «Новичка» Владимиром Углевым, а также беседы с Григорием Явлинским и Асланбеком Аслахановым
Отставка Председателя ВС Беларуси Станислава Шушкевича вызвала противоречивые комментарии. Одни видят ее истоки в заговоре директорско-коммунистического корпуса, другие — в «смене вех» российской политики, третьи, сравнивая Шушкевича с Горбачевым, утверждают, что его уход с политической арены явился закономерным результатом постоянного маневрирования. Как выразился народный депутат ВС республики Виктор Гончар, «за кончилась путаная политическая карьера путаного политика».
Сам Станислав Шушкевич к такому исходу событий был готов давно. Еще осенью 1992 года в Сеуле, где он участвовал в международной встрече политических деятелей, а автор этих строк — в конференции СМИ, Шушкевич грустно пошутил: видите, здесь все политики — бывшие и только я — действующий, должно быть, и мне недолго пребывать в этой роли. В самом деле, если бы не было никакого эпизода с арестом на территории Беларуси участников январских событий 1991 года в Литве, то депутатский корпус наверняка нашел бы другой повод для отставки своего Председателя.
Можно, разумеется, упрекнуть этого крупного специалиста в области физики, чья политическая карьера началась уже после пятидесяти летнего рубежа, в разобщении демократических сил республики и в излишней склонности к компромиссам. Однако разве может быть иной линия поведения лидера, который, являясь лицом номер один в государстве, в действительности целиком и полностью зависит от депутатского корпуса?..
Одна из особенностей ситуации состоит в том, что Беловежское соглашение два года назад подписывал Шушкевич, а инициатором дистанцирования от России была коммунистическая элита. Она была слишком реакционной, чтобы спокойно воспринимать происходившее в 1989-1991 годах в Москве, и недостаточно разумной, чтобы изобрести для своего самосохранения что-либо иное, кроме «железного занавеса».
Хотя прежняя номенклатура, строго говоря, не пострадала ни в одной из республик бывшего CCCP, но только в Беларуси ей удалось обеспечить столь высокую степень присутствия в Верховном Совете, правительстве и местных органах власти. Однако справедливо и другое. Без России какое — то время могут прожить автономно даже входящие в ее состав Татарстан и Чечня. Беларусь — нет. В Советском Союзе она неизменно играла роль сборочного цеха страны. Девять десятых населения республики ориентируются на Москву и перспективы движения в сторону НАТО вслед за Польшей и Литвой рассматривают как нереалистичные. Понимает это и Запад, не слишком — то всерьез воспринимая независимость Минска.
Характерная деталь: официальный визит С. Шушкевича в США оказался незамеченным американской прессой. Зато не был обойден вниманием внешний вид министра иностранных дел республики во время недавнего визита Клинтона — его несколько странный головной убор, представлявший собой нечто среднее между папахой батьки Махно и польской конфедераткой, тут же сделался предметом обсуждения. Решение об объединении денежных систем Беларуси и России, безусловно, было принято слишком скоропалительно. Вполне вероятно, что российское руководство надеялось таким образом помочь удержаться своему партнеру по Беловежскому пакту.
Однако спасти Станислава Шушкевича, как это ни прискорбно, не удалось. Сразу после его отставки распространились слухи, будто бы В. Шумейко предложил ему место председателя Межпарламентской ассамблеи стран СНГ. Однако вскоре эта информация была опровергнута пресс — секретарем спикера Совета Федерации Бухваловым. И тем не менее есть информация из окружения С. Шушкевича о том, что его разговор с В. Шумейко все же имел место. Это позволяет предположить, что в колокол бухнули, не заглянув в святцы. В них же недвусмысленно сказано: на этот пост может быть выдан нут только действующий лидер парламента.
Никто не отрицает как минимум двух обстоятельств. Во — первых, того, что новый Председатель ВС Беларуси Мечислав Гриб, возглавлявший ранее Комиссию ВС по национальной безопасности, а до того Витебское УВД, — ставленник Предсовмина Вячеслава Ксбича. Во — вторых, того, что коммунистическая фракция парламента результатами выборов вполне удовлетворена. Все это, а также высказанное сразу после избрания мнение М. Гриба о том, что он — сторонник президентской формы правления, позволили некоторым экспертам прогнозировать дрейф республики под эгидой правительства к авторитарному режиму и последующему президентству В. Кебича. Возможно, это и произойдет.
Хотя вполне резонен вопрос об исходной точке этого «дрейфа», поскольку никаких иных атрибутов демократии и рыночных реформ, кроме фигуры С. Шушкевича, с испугу избранного вследствие августовских событий 1991 года в Москве, в республике не было. Ясно одно. Вектор развития событий в Беларуси будет во многом определяться происходящим во властных структурах России. И прежде всегo главным — будет ли содействие республике в выходе из кризиса поставлено в зависимость от степени интенсивности проведения ею реформ или же российский рубль станет поддерживать их видимость.
Александр ЕВЛАХОВ
В кольце охраны с непокрытой головой
Президент России Б. Ельцин стремительно осуществил одну из самых удачных для него за последнее время политических акций: в день 50-летия полного снятия блокады Ленинграда он посетил Санкт Петербург. Хочется верить, что за этим стоит искреннее веление сердца.
В пользу такого предположения свидетельствует заблаговременно изданный Указ — введены дополни тельные льготы, ставящие блокадников вровень со всеми участниками Великой Отечественной.
Своими словами: «В этот день я не мог не быть вместе с ленинградцами — Президент в какой-то мере сгладил вину ближайших советников, которые огульно навесили на всех наших ветеранов ярлык красно — коричневых. Конечно, не обошлось и без прошений. Отцы города и области ставили проблемы дополнительного финансирования дамбы, метро, Игр доброй воли, закупок комбикормов. Президент отослал их в Правительство. Конкретное решение принято лишь по превращению Кронштадта в свободную экономическую зону. Пока же там во исполнение президентского Указа заложен па мятник жертвам кронштадтского восстания 1921 года.
27 января было холодно, но все мероприятия на улице Президент оставался с непокрытой головой, зато прикрытый плотнейшей охраной. Помимо людей из МВД и ФСК Пискаревское мемориальное кладбище было переполнено войсками, изолировавшими президентскую команду от жителей города. Отсекли даже президента Армении Левона Тер — Петросяна, единственного из лидеров СНГ, лично почтившего мужество ленинградцев. Когда кавалькада машин направилась в Марьино, то на многорядном шоссе перекрывали движение даже на встречных полосах. Больше всего потрясло окрестных жителей привлечение к охране Президента снайперов.
Блокадники выражали недоумение по поводу отнюдь не ветеранского возраста множества зрителей на мероприятиях в концертном зале «Октябрьский». Секрет прост: прошла соответствующая команда по районным отделам КГБ, простите, ФСК. Главы районных администраций, как первые секретари райкомов в прежние времена, были озадачены на предмет личной ответственности за подбор тех, кто возлагал венки на Пискаревке.
Преподаватели и ученые, в качестве подарка к юбилею в очередной раз оставленные без зарплаты, задаются вопросом: сколько же стоят эти церемонии, почему на них в казне деньги находятся, а на образование и науку — нет? Чего же так боится Президент — демократ, перещеголявший по части мощности стены, отделяющей его от народа, Президента — генсека? По сообщению информагентств, визит Президента в Тбилиси будет обеспечивать целая войсковая армия. Не станет ли скоро охрана Б.Ельцина основной задачей всех вооруженных сил?
Юрий СВЕТОВ
Формулу бинарной смерти узнает каждый
На прошлой неделе пресса следила за развитием дела доктора химических наук Вила Мирзаянова, который обвиняется в разглашении государственной тайны. Вместе со Львом Федоровым он поведал миру, что в нарушение всех договоренностей наша страна до последнего времени производила новейшие виды химического оружия. Ситуацию взорвал его коллега Владимир Углев , сотрудник ГИТОС — ведущего института в сфере разработки химоружия . В открытом письме Углев сообщил, что если не будет принят Президентом, чтобы довести до его сведения свою точку зрения на выполнение Конвенции по запрещению химоружия, проблемы его уничтожения, то 4 февраля будет вынужден ознакомить прессу с формулами этого оружия. Срок ультиматума истечь не успел, правдами и неправдами В. Углев добился встречи с советником Президента по вопросам безопасности Юрием Батуриным. Сразу после встречи наш корреспондент встретился с Владимиром Углевым.
— Какое отношение вы имеете к химическому оружию?
-На протяжении 15 лет я занимался его разработкой. Я попал в группу, которая вела новейшие разработки, руководил этой группой. Вещество А — 232, на базе которого сделан новейший отечественный бинар (кодовое название «Новичок». — Ред.), вышло из моей колбы. Я прошел все этапы от синтеза до боевых испытаний химоружия. В чем суть наших проблем, связанных с уничтожением химоружия? Главная проблема в том, что нужно реально оценить его запасы, потому что в действительности они значительно превышают объявленные 40 тысяч тонн. Сейчас «излишки» срочно уничтожаются варварскими методами на различных полигонах, в том числе и на Шиханском. Это подтверждают специалисты, там работающие. Кроме того, я сам наблюдал эти взрывы. Командир части (испытательного полигона. — Ред .) генерал Данилкин утверждает, что взрываются обыкновенные, нехимические заряды, что не соответствует действительности. После взрыва химбоеприпасов образуется определенное облако, я сам это видел. Кроме того, есть свидетельства офицеров, утверждающих, что на протяжении последних лет систематически сливают просто на землю или смешивают с горючим и сжигают. Та кие способы — страшная опасность для всего живого в округе, и прежде всего для людей.
— Почему вы выбрали такую жесткую форму разговора с руководством страны?
— Это акт отчаяния, другого способа привлечь внимание властей у меня не осталось. Продолжается судебное преследование Вила Мирзаянова. Считаю, что суд неправый, попирающий Конституцию, права человека.
-Вы только что встречались в Кремле с Юрием Батуриным. Нашли ли вы понимание?
— Я доволен встречей, но как пойдет дело дальше, не знаю. Надеюсь, что в ближайшем будущем Вил Султанович будет освобожден. На приеме у Юрия Михайловича я встретил понимание того, что проблема химического оружия слишком серьезна и что решать ее надо другими методами, чем те, которые предлагает Конвенциональный комитет и управление начальника химвойск. Проблема упирается прежде всего в социальные вопросы, я имею в виду настроения населения в тех районах, где планируется уничтожение. Население не даст построить заводы. Опыт Чапаевска показал это.
— Неужели химоружие — теперь просто ненужный хлам?
— Химоружие имеет краткий срок хранения. Оно может использоваться, когда уже идут боевые операции или подготовка к ним. Именно в это время и нужно его нарабатывать. Через 5 — 10 лет оно превращается в прах, который подлежит уничтожению. Оно становится просто отравой, опасной только для его обладателей
. Вы своими руками 15 лет делали эту отраву, а сейчас сильно осложнили жизнь себе, своим близким?
Для себя как одного из разработчиков дальнейшее умолчание считаю преступлением. Я вижу, как те круги, что прежде ратовали за химическое вооружение, теперь так же энергично ратуют за его скорейшее уничтожение. Получив огромные деньги на уничтожение, они израсходуют их, как всегда, очень плохо и с тяжелейшим ущербом для экологии. Это крайне непорядочные люди, привыкшие врать при любом режиме, врут они и сейчас. У них есть только одно желание любой ценой остаться на плаву.
Беседу вел Андрей ЖДАНКИН
Не знаю уж, до чего последнего…
Вскоре после того, как стал известен состав Правительства, лидер парламентской фракции «ЯБЛ» Григорий Явлинский провел встречу с группой журналистов, которая вызвала немалый интерес. Видимо, во многом потому, что Явлинский — один из тех немногих политиков, которые не делают тайны из своих политических планов и идут во власть с открытым забралом.
— C 1991 года я занимал критическую позицию по отношению как к экономическому, так и к политическому курсу, проводимому командой под руководством Б. Ельцина, — заявил Г. Явлинский. — Расхождения между нами усилились после октябрьских событий …
Одно из принципиальных расхождений сводится, по его словам, к стилю ведения реформ.
— За 70 лет в России создан определенный тип экономики. Задача должна была заключаться в том, чтобы освободить общество от этой экономики. А мы освободили саму систему — со всеми ее отношениями, традициями … В результате находимся в полном подчинении у той самой сверхмонополизированной, неконкурентоспособной советской экономики … Это — вульгарная либерализация
Результаты такой либерализации оптимизма не внушают. Инфляционная пружина накопила огромную силу, которая, как отметил Г. Явлинский, в нынешнем году может стать неуправляемой. Основные составляющие этой силы известны. Это и неоплаченные долги агропромышленному комплексу, ВПК, бюджетным организациям, которые надо все-таки платить. Это и кредитная эмиссия, рост которой в IV квартале составил около 75 процентов от роста всего года. В официальных отчетах статистических служб, подчиненных Правительству, подобных данных не найти. Г Явлинский пояснил: «Часть эмиссии, которая прошла в этот период, была просто «перекинута» в другие месяцы, что существенно исказило статистические данные».
Та огромная кредитная эмиссия, которая была произведена Правительством осенью прошлого года, имела весьма своеобразный эффект. «Склероз» нашей финансовой системы направил огромные средства не на предприятия, которым они предназначались, а в коммерческие банки, чем те и воспользовались — для того, чтобы провести конвертирование. И, по нашим оценкам, — заявил Г. Явлинский, — легальный уход денег за рубеж составил в 1993 году 15 миллиардов долларов. Еще один результат затеянной либерализации — спад производства. Но не структурный, а общий. В результате, по мнению лидера фракции «ЯБЛ», уже нынешней осенью мы можем выйти на уровень инфляции, не поддающийся контролю. А спад производства достигнет почти 50 процентов от уровня 1989 года — последнего года, когда еще наблюдался его рост …
Как на этом фоне расценивает Г. Явлинский уход Е. Гайдара из Правительства?
-Все, о чем было сказано, Егор Тимурович знает и представляет, с какими проблемами ему предстояло бы столкнуться. Одно дело — изменение статистических показателей в ноябре — декабре. И совершенно другое — реальные процессы, которые выходят на сцену. С другой стороны, Гайдар в последние полгода не имел никакого политического влияния на экономические события. Он был приглашен в Правительство как декоративная фигура в той политике, которая и привела к трагическим событиям прошлой осени. Он своим присутствием как бы легитимизировал весь этот процесс. Кстати, нечто подобное было и в декабре 91-го, когда подписывались Беловежские соглашения … А что касается «Выбора России» в целом, то в нынешнем Правительстве его представители остаются. Думаю, до последнего ваучера там будет Чубайс. И Козырев — не знаю уж, до чего последнего, — но тоже останется.
— По прогнозам Явлинского, нынешний политический год будет непростым. Основные проблемы возникнут внутри исполнительной власти. Кроме того, вероятно, будут попытки изменить существующий курс. Хотя происходящее уже вряд ли в большой степени может зависеть от того, какие персоны есть или будут в Правительстве. «В конце года могут произойти политические события, которые вообще изменят политическое расписание, составленное до 1996 года … »
Что может в этих условиях сделать Дума? Главную задачу нижней палаты парламента Г. Явлинский видит в том, чтобы решить несколько важных для России вопросов, в том числе связанных с системой выборов. Необходимо также, по его мнению, вернуться к поправкам к Конституции, которые сделали бы Основной Закон действительно демократическим, основанным на действительном разделении властей. «Россию невозможно позитивно реформировать вне демократических процедур».
«Мы предложили сформировать Правительство и дать ему возможность работать. Это то, что мы можем сделать на данном этапе, — сказал Явлинский. — Плюс работа фракции в Думе … И пока для нашей страны, принципиальное значение будут иметь экономика и политика, а не военное дело, я буду готов возглавить правительство».
Татьяна СУХОМЛИНОВА
«Это была не моя война»
Что бы ни говорили о прошлом Верховном Совете, трудно оспорить тот факт, что немало нынешних отечественных политических, государственных и общественных деятелей родом из Белого Дома. Именно в стенах Верховного Совета мужала и набиралась опыта нынешняя политическая элита. Каждый человек, прошедший «парламентские университеты» товар, ценный, штучный. Для общества и для государства потеря, если их опыт окажется не востребован. Однако часть из этих политиков вдруг куда — то «пропала». Самый, пожалуй, яркий из таких «пропавших» — Асланбек АСЛАХАНОВ. В Верховном Совете он был членом Президиума, возглавлял Комитет по вопросам законности, правопорядка и борьбы с преступностью. До избрания занимал должность главного инспектора инспекции министра внутренних дел СССР. Ему сейчас 51 год, за плечами 4 высших образования, последнее- Академия МВД (организатор управления сферы правопорядка). Генерал майор милиции «союзного значения», по его собственному выражению (звание присвоено указом Горбачева). Имеет 11 государственных наград: 9 медалей и два ордена. Кандидат юридических наук, сейчас работает над докторской. Мастер спорта по нескольким видам борьбы. Президент Всероссийской ассоциации правоохранительных органов, судов и контролирующих ведомств, а также президент Международного фонда имени Льва Яшина (не путать с фондом Квантришвили)
После «кончины» Верховного Совета ваша фамилия не упоминалась в прессе, вас нет среди депутатов Федерального собрания, вы даже не были кандидатом. Уход с политической сцены — ваше собственное решение или так сложились обстоятельства?
— Нашей ассоциации предлагали войти в блок «Выбор России» и ПРЕС, но решение принято не было. Из ассоциации никто не захотел избираться. Я, например, не хочу видеть отдельных представителей блоков, «микрофонных героев». Когда их видишь, на душе становится муторно. Искренне хочется верить, что это их последнее «хождение во власть». Вторая причина проста — я морально устал.
— Одно время ходил слух, что вас назначают заместителем Лобова по Совету безопасности. Был и другой должность еще одного вице — премьера, который курировал бы правоохранительные органы, силовые ведомства. Кандидатура имелась в виду якобы ваша. За этими слухами что-нибудь стоит?
— Про Совет безопасности слышу впервые. Я строевой офицер, а секретарь Совета безопасности, скажем так, старший командир над правоохранительными органами. Лобову – я звонил несколько раз разговаривал с секретарями, помощником. Личный разговор не состоялся, полагаю, он не захотел, в противном случае можно было за 5 6 дней найти время. Поэтому разговоры эти беспочвенны. Про второй слух. Я неоднократно говорил, что правоохранительная система сейчас работает сама по себе, деятельность органов вышла из-под контроля. Отвечают, что она под юрисдикцией Президента. Президент отвечает у нас в стране за все, и глубоко входить в проблемы правоохранительной системы ему некогда. А там масса проблем. Кому решать насколько нужна та или иная структура в прокуратуре, МВД, позволяет ли она быстро, эффективно проводить необходимую работу в рамках всей системы в целом. Сейчас мы сталкиваемся с тем, что пухнут управленческие структуры, профессионалы по борьбе с преступностью погрязли в бумагах, пре вращаются в бумажных жучков. На VII, IX Съездах народных депутатов, на всероссийском совещании силовых министерств я предлагал: чтобы правоохранительная система заработала по программе, солидно, мощно, как единый организм, нужен вице-премьер, который бы разбирался в этих вопросах, его знали бы в органах, с которым считались, чтобы он мог скоординировать деятельность всех силовых структур. Обращался к Президенту назначьте такого человека. На худой конец хотя бы советника при Президенте или премьере.
-Вас могут упрекнуть, что Вы для себя «выбивали» должность …
— Я думал не о себе, такова объективная необходимость. У правоохранительных органов миллион проблем. Катастрофа, например, надвигается с юристами. Чтобы суды работали в соответствии с концепцией судебной реформы, дополнительно нужно не менее 20 тысяч судей. Прокуратуре для нормальной работы нужно еще около 9 тысяч работников. Мрачная картина и в Министерстве внутренних дел. Среди студентов юридических факультетов социологи провели опрос: менее 5 процентов намерены пойти в правоохранительную систему.
Других предложений вам не делали?
— Предлагают интересную работу и за рубежом, и в стране. Но я страшно не люблю делать работу, в которой непрофессионал. И не могу пойти на чье — то место, где работает живой человек, тем более что, вполне вероятно, именно я же сам и рекомендовал этого человека на данный пост, поскольку ряд ведомств был создан по инициативе нашего парламентского комитета. Мне передали, чтобы я не принимал решения, так как со мной хотели переговорить и Черномырдин, и Ельцин. Однако их окружение умеет блокировать и не допускать к Президенту и премьеру людей, которые не вписываются в программу их действий.
-Мне довелось телефонный справочник МВД СССР, в котором фамилии Баранников, Ерин, Аслаханов, Егоров были напечатаны на одном листе. Вы должны хорошо знать друг друга.
Мы все — выходцы из Главного управления БХСС МВД СССР. В одно время Ерин был начальником 1-го отдела, Баранников — 7-го, нынешний первый замминистра Михаил Егоров начальником 5-го отдела, зам министра Виталий Турбин – 8-го, а я — 9-го отдела. Мы довольно хорошо знаем деловые, профессиональные и моральные качества друг друга. Мне не хотелось бы давать оценки никому из них. Деятельность системы, которой они руководят, должна говорить за них.
— Вы хорошо знали Баранникова, он всегда был сторонником Президента. Что, по вашему мнению, с ним произошло, почему он резко изменил свои симпатии и оказался в противоположном лагере?
-Произошедшее с ним переживаю болезненно. Мы дружили семьями. Я не отношусь к категории людей, которые тут же кроют общественным позором тех, с кем прежде дружили, если что — то случается. Мне представляется, что, будучи министром, Баранников располагал обширнейшей информацией на всех и вся, но реализовать ее не мог. Вошло в моду слово «команда». Она не «выдается», «членов команды мы не сдаем». Видя, что уже нет продыха, все творят, что хотят, может, он и отступился от своей линии. Но я все — таки не верю, что за ним были неблаговидные поступки и не поверю до тех пор, пока судом не будет доказано обратное.
-От бывших сотрудников КГБ я слышал, что на Баранникова было заведено уголовное дело, но потом якобы его уничтожили?
-Неправда, я поясню. Он профессионал высочайшего класса, великолепно знающий дело, коммуникабельный, с ним легко было оперативникам, а это бывает нечасто. Я проработал с ним почти год в Азербайджане и могу сказать честнейший был человек. Он пользовался там исключительным авторитетом, все знали, что он человек неподкупный, ничем себя не запятнал. К нему на прием пыталось попасть значительно больше людей, чем к секретарю ЦК партии. На него КГБ было заведено агентурное дело, пытались навязать ему криминал, но ничего не подтвердилось, типичный оговор.
-Во время трагических событий вы находились в Белом Доме. Почему оттуда ушли?
— Причин основных две. Во-первых, не люблю подлости. В самом ВС в отношении ряда политических оппонентов, меня в том числе, дозволялись самые грязные и нечестные методы. Когда после операции я пришел в Белый дом, меня поставили в известность, что проработан тон кий механизм отстранения меня от должности. Отставки я не боялся, сам дважды ставил об этом вопрос. Написал два заявления, отдал Воронину, потому что с председателем ВС уже месяцев 5 — 6 не мог встретиться. В первом просил принять отставку, во втором — вернуть 45 суток отгулов, которые накопились за время работы в парламенте. Меня ждали в больнице где должны были срочно повторно оперировать. Во — вторых — я увидел «деятелей», заявлявших, что «очистят Русь от кавказской и азиатской нечисти». Мне с этими людьми делать нечего. И потом мне казалось, что с обеих сторон выступают большевики: одни потерявшие власть, другие ее захватившие. Это была не моя война.
-Прошлый парламент принято ругать. Вы тоже так считаете?
— Это самое модное занятие. Исполнительная власть много сделала для того, чтобы внушить всем, что парламент был очень плохой. В то же время из его стен вышли нынешние строители капитализма: Ельцин, Шумейко, Филатов, Яров, Шахрай и другие. С моей точки зрения, в ВС оставалось немало людей, которые бы могли вести в Правительстве ту или иную сферу народного хозяйства. — Было и много таких, кого надо было метлой гнать! Придут с утра взбаламутят воду, наорут от микрофонов, поломают повестку. «Вот я сейчас что — то в газете прочитал, давайте объявим войну Китаю или пойдем спасать Берег Слоновой Кости!» Потом неделю их в парламенте не видно. Многие, к сожалению, заболели «звездной» болезнью. За них проголосовали избиратели, и они почувствовали себя великими. Раз я депутат, пусть такелажник или дояр, и сижу рядом с академиком, значит, могу ему тыкать и поучать его. Львиную долю работы ВС выполняли не депутаты. Закон о статусе позволял демагогам, лодырям и бездарям ничего не делать, немало было устроивших себе на три года каникулы. Законотворчеством, в основном, занимались специалисты, аппарат, получая в 2 — 3 раза меньше, чем мы. Были, конечно, и немало, депутаты, фанатично преданные парламентской работе, очень хорошо подготовленные юридически, знающие дело. Их не было видно на митингах, они работали, на Россию.
— Что лично вам дал парламент?
— Я приобрел ценнейший опыт, какой не могла бы дать ни одна академия. Прежде всего — у меня изменился диапазон представлений о том, что происходит, думаю, что выработалось государственное мышление. На себе узнал, что работа в парламенте — титанически тяжелая, требующая широкой эрудиции, усидчивости, выносливости и нервов. На высокую должность председателя парламентского комитета меня вынесла волна, и сказать, что я к ней был готов, не могу. Чтобы соответствовать ей, не опростоволоситься, пришлось много работать. У себя в Министерстве внутренних дел, в аппаратах областных управлений и республиканских министерств знал многих людей, значительно более подготовленных к законотворческой работе, чем я, особенно в аппарате МВД: Аркадий Косачев, Александр Коваленко, Валерий Черников, мой бывший шеф Игорь Сигизмундович Каро и многие другие.
— Какое у вас впечатление от нынешнего парламента – Федерального собрания?
— Странное, противоречивое. Какое — то искусственное создание. Сколько было разговоров, совершенно правильных, что парламент должен быть профессиональным, депутаты должны работать только на постоянной основе. И при этом огромный процент глав администрации, представителей Президента, ми нистров! Мне трудно представить, как они будут совмещать разные виды деятельности, если иметь в виду интересы дела. Боюсь быть провидцем, но не исключаю — они выполнят то , что им было сказано, и вернутся обратно. Их руководящие кресла займут те, кто в прошлом парламенте улюлюкал, но всегда показывал, что он верноподданный. Они явятся мощнейшим детонатором.
— Долго ли проживет Федеральное собрание?
— Думаю, нет. Искусственное раздувание успеха партии Жириновского, коммунистов, крики: «красно – коричневые», фашисты нужны, как мне кажется, для того, чтобы запутать общество и подготовить общественное мнение к очередному разгону парламента … Дай Бог, чтобы я ошибался.
Беседу вел Андрей Жданкин