Больше десяти лет отделяют день, когда я шел по Поварской улице давать интервью для фильма о 90-х годах и дни, когда я смог увидеть готовый продукт под названием «Непрошедшее время». В ходе беседы меня просили рассказать о событиях, свидетелем и участником которых оказался.
И я рассказывал. О том, как в сентябре 1990 года в итоге согласился стать руководителем группы консультантов Верховного Совета РСФСР при (едва ли не самом радикальном) Комитете ВС по средствам массовой информации, связям с общественными организациями и изучению общественного мнения. И не пожалел: интересным для меня стало не только участвовать в законотворческой деятельности, создании российских СМИ и оказании помощи новым партиям и движениям, но, прежде всего, оказаться в гуще главных событий, в эпицентре новой российской власти.
Белый Дом (как мы тогда стали называть нынешнее здание Правительства РФ) в то время буквально притягивал к себе самых разных людей. По его коридорам без конца ходили группы журналистов и шахтеры, лидеры новых партий и ученые, сотрудники госструктур, именитые эксперты и предприниматели.. Совершенно свободно можно было оказаться на слушаниях, где проходили встречи с кандидатами на правительственные должности. Новая российская власть была тогда, без преувеличения, эталоном публичности и доступности.
Пропускного режима в здание, где находилось главное должностное лицо РСФСР, в 1990 году почти что не было. В принципе, пускали всех, кто этого хотел. А к нам на одиннадцатый этаж, где по 2-3 человека в кабинете располагались депутаты Комитета по СМИ просто явочным порядком приходили известные писатели, артисты, режиссеры. Очень часто просто заходил Геннадий Хазанов. Помню, как вместе с депутатом Сергеем Юшенковым мы спешно размещали на этаже вместе с автором (разумеется ни с кем не согласовывая) уморительные рисунки Владимира Войновича к его «Ивану Чонкину».
И, если бы позволял формат фильма, эти страницы эпохи, возможно, вошли в Первую часть фильма «Пробуждение», которая, безусловно, одна из самых насыщенных его серий. Исключительно из рассказов действующих лиц 90-х годов о самых разных событиях без какого-либо авторского текста собственно и соткан материал «Непрошедшего времени». В итоге картина той эпохи получилась вполне объективной.
По роду работы довольно часто бывал я и на этаже Белого дома, где находились кабинеты Председателя Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцина и его первого заместителя Р.И. Хасбулатова. Там мы и познакомились с Александром Дроздовым, который был его помощником. Довольно скоро я воодушевился его замыслом- создать влиятельную еженедельную газету. Первоначально ее предполагалось назвать «Республика», но Б.Н.Ельцин- остановился на названии «Россия». Именно она фактически стала первым средством массовой информации суверенной России, что очень влияло на ее облик, который заметно отличался от других флагманов демократической журналистики. Хотя газета первоначально и имела в подзаголовке надпись: «Газета Президиума Верховного Совета РСФСР», с подготовки ее первого номера в редакцию никто не звонил и не рекомендовал, кого публиковать, а от кого воздержаться. Тем более никому и в голову не приходило что- либо запрещать. И потому, после «Московского комсомольца» и «Комсомольской правды», «Московских новостей» и журнала «Нева» с появлением «России» у меня отпал вопрос, где лучше публиковаться. Так я стал сначала ее автором- обозревателем, а потом, оставив должность руководителя группы консультантов, заведующим отдела политики и первым зам. главного редактора.
Во Второй части- «Незавершенная революция», которую Александр Дроздов называет «буржуазно-демократической» есть весьма любопытные подробности. Одна из них – то, что идея взобраться на танк- это личная режиссура Бориса Ельцина. Есть, впрочем, и другие.
И в силу ограниченности временного пространства в нее тоже не вошел рассказ Дроздова о том, как возглавляемая им газета «Россия» оказалась в августовские дни 1991 года, единственным изданием, находящимся в Белом Доме, как в нашу редакцию приходил Мстислав Ростропович, а сотрудники отказались покидать находящееся под угрозой штурма здание и стали печатать листовки, направленные против ГКЧП. Люди из Свердловска, Ростова, Таллинна дозванивались в редакцию только за одним: дайте листовки, хотя к тому моменту было уже известно, что ГКЧП за распространение любой незаконной информации пообещало арест. Но через 12 часов после того, как вышла первая листовка, мы узнали, что она есть даже в Хабаровске.
Еще интересная деталь. Как из «гоголевской шинели», проявив себя на ниве экономического просвещения, из «России» вышли такие известные экономисты с очень разной судьбой как участвующий в фильме Владимир Мау и Алексей Улюкаев, Александр Лифшиц и Евгений Гонтмахер. Были в числе авторов наших публикаций и многие другие из участников сериала “Непрошедшее время” – Геннадий Бурбулис и Сергей Филатов, Борис Немцов и Виктор Шейнис, Сергей Шахрай и Юрий Батурин.
Третья часть фильма «Беловежская пуща» весьма органично начинается с общесоюзного референдума 17 марта 1991 года о сохранении СССР, в ходе которого 76,4% высказались «за». Хочу сказать, что я оказался в числе тех 23,6%, которые проголосовали «против». И вовсе не потому, что был не согласен с образованием «обновленной федерации». Просто само упоминание в тексте «советских» и «социалистических», на мой взгляд, давало козырь коммунистам, да и другим сторонникам референдума говорить, что проголосовавшие «за» высказались за «советскую власть» и за «социализм». С чем я был категорически не согласен. Что касается самой Беловежской пущи», то все эпитеты Зюганова в адрес участников подписания Соглашения гроша ломаного не стоят на фоне упомянутых в фильме результатов голосования Верховного Совета России – ратификации «Свидетельства о смерти СССР», когда признать его отказались только 7 из 250 депутатов, причем фракция КПРФ в полном составе проголосовала «за».
Эта тема удачно дополнена анализом судебного процесса по делу КПСС и возможного варианта закона о люстрации, которая, кстати по замыслу ее сторонников должна была носить ограниченный характер, касаясь запрета в единственной сфере- занимать государственные должности лицам, работавшим до августа 1991 года в структурах компартии и связанных с КГБ . Точно также, как говорит в фильме зам. министра безопасности РФ Евгений Савостьянов, не был сделан и еще один важный шаг – государственной оценки исторического пути страны после 1917 года, совершенных в этот период преступлений власти и ее лидеров.
Для меня «Непрошедшее время» в качестве историко-просветительского проекта, самым непосредственным образом перекликается с проектом «90-е: как это было? Эпоха на страницах газеты «Россия», осуществляемым моим журналом «Новые Знания» совместно с Ельцин Центром. Начиная с февраля 2021 года нами еженедельно воспроизводятся наиболее важные публикации этого издания тридцатилетней давности. И теперь я, конечно, невольно сравниваю те или иные темы фильма с содержательно сходными материалами газеты, воспроизводимыми теперь «Новыми Знаниями».
Возьмем, к примеру, Четвертую часть фильма «Шоковая терапия». Разные его участники поясняют нам главную сложность этой процедуры, подчеркивая, что «никто до нас из социализма не выходил». Но так ли это? Еще на первых шагах экономических реформ к нам в страну приезжал автор первой «шоковой терапии» 1989 года Лешек Бальцерович, который встречался с Егором Гайдаром и дал специальное интервью газете «Россия», поделившись собственным опытом «вывода Польши из социализма». Его программа состояла из 10 пунктов. В стране ограничивался рост зарплат и запрещалось печатание новой денежной массы. Государственным предприятиям разрешалось банкротиться, а их льготное кредитование отменялось. Государственной монополии на внешнюю торговлю больше не существовало. Наоборот, иностранным компаниям и частным лицам разрешалось инвестировать в польскую экономику и выводить полученную прибыль за пределы страны. Отменялись бюджетные субсидии, а кредитные ставки привязывались к текущей инфляции. Нетрудно увидеть, что примерно то же самое пыталось осуществить российское правительство, натыкаясь на ожесточенное сопротивление оппозиции.
Безусловно получилась Пятая часть фильма «Противостояние». К показанному можно добавить лишь опубликованные «Россией» (№41 за 6-12 октября 1993 г.) некоторые детали, в том числе поясняющие, почему Егор Гайдар в одном из представленных нам эпизодов, призывает собраться именно у здания мэрии Москвы на Тверской,13. В фильме показано как происходит штурм здания мэрии, расположенного в здании на Новом Арбате. Но не говорится, что именно там располагался дежурный по городу.
3 октября 1993 года им был Александр Павлович Брагинский – министр правительства Москвы, руководитель департамента общественно- политических связей. Когда начался штурм он собрал бумаги, но покинуть здание не смог, так как был взят в плен боевиками А.М. Макашова. Хотя он, доктор физико- математических наук, не оказывал сопротивления, сторонники Верховного Совета набросились на него с кулаками, дубинками, железными прутьями. После того, как к месту расправы подошел народный депутат России И.В. Константинов (один из участников фильма) и выстрелом из пистолета в воздух предотвратил возможное убийство, пленника потащили к штабу мятежников …
Вот что позднее рассказал сам пленник:
-… Меня повели в Белый Дом, постоянно при этом избивая. Ввели в кабинет к Руцкому. Он приказал меня обыскать, связать и бросить в подвал!.. В кабинете на его глазах продолжали избивать, сбили на пол, пиная ногами, связали и поволокли в подвал. Там надели наручники и бросили на полу в луже крови. Регулярно приходили какие – то люди в форме и без, избивали. Охранники передергивали затворы, угрожали расстрелом.
В результате этих событий А.П.Брагинский стал инвалидом. Впрочем, такие детали не влияют на смысловую составляющую данной части фильма.
В Восьмой части фильма «Младореформаторы» цепочка таких подробностей необычайно велика. Определялись они прежде всего катастрофической ситуацией в экономике. Долги по заработной плате касались почти 60% работающих. Сопоставимыми были и долги по пенсиям.
Чтобы развязать этот узел, Ельцин приглашает на должность первого вице- премьера представителя крупного бизнеса Владимира Потанина, которому принадлежали ОНЭКСИМ Банк и Норильский никель.
Также первыми вице – премьерами становятся перешедший с должности руководителя администрации Президента Анатолий Чубайс, ставший министром финансов и Нижегородский губернатор Борис Немцов, которому было поручено курировать промышленность и естественные монополии.
Вице-премьером по социальным вопросам стал мэр Самары Олег Сысуев.
В итоге 1997 год стал первым годом экономического роста. Инфляция, которая в 1992 году составляла 2500% снизилась до 11%. Как рассказывает министр экономики Евгений Ясин, снизить инфляцию удалось за счет главного достижения Чубайса- привязки рубля к доллару. Успешно продвигалась осуществлявшаяся Немцовым демонополизация отраслей.
Так что прогресс был очевиден. Любопытно выглядит в фильме эпизод с ультиматумом Бориса Немцова, пришедшего к Ельцину с проектом президентского Указа об увольнении Бориса Березовского, совмещавшего государственную должность заместителя секретаря совета безопасности с бизнесом в самых разных сферах.. И реакция на него Бориса Николаевича, который с репликой о несоразмерности статуса данного документа и личности, в нем указанной, своей рукой переименовывает его в Распоряжение.
Неблагоприятное развитие событий , как утверждается в “Непрошедшем времени” было порождено конфликтом между правительством и бизнесом, возникшим на почве продажи акций ОАО “Связьинвест”, осуществлявшейся в соответствии с Указом Б.Н. Ельцина от 28 апреля 1997 года.
Аукцион состоялся 25 июля 1997 года. В ходе его подготовки Чубайс предупреждал, что победителем будет тот, кто заплатит больше денег. Государство рассчитывало выручить как минимум 1,2 млрд долларов. Но результаты конкурса превзошли ожидания. Предложив 1,875 млрд долларов за 25% плюс одну акцию, победителем стал кипрский консорциум Mustcom Ltd., в состав которого вошли ОНЭКСИМ банк Владимира Потанина, инвестиционная компания “Ренессанс Капитал”, инвестиционный банк Deutsche Morgan Grenfell, инвестиционный банк Morgan Stanley и фонд Джорджа Сороса Quantum.
По словам Альфреда Коха, “это больше, чем вообще все деньги, вырученные на залоговых аукционах, за пакеты Лукойла, ЮКОСа, Сургут НефтеГаза, Норильского Никеля и многих других компаний. За один аукцион “
Проигравший участник аукциона – голландская компания Telefam BV предложила 1,710 млрд долларов. В ее состав входили испанский оператор связи Telefonica, структуры холдинга “Медиа-Мост” Владимира Гусинского, Альфа-банка и Бориса Березовского.
Результаты конкурса сразу вызвали скандал: проигравшие не смогли смириться с поражением и начали войну на всех фронтах, пытаясь пересмотреть итоги конкурса. По мнению СМИ, Березовскому и Гусинскому “Связьинвест” был важен как поставщик спутникового сигнала для телеканалов, которыми они владели, и вмешательство Владимира Потанина в свою епархию они расценили, в частности, как попытку поставить под свой контроль их бизнес и политическое влияние.
Березовский сказал Чубайсу: “Вас теперь уничтожат”.
Именно в истории со “Связьинвестом” родился термин “информационная война”.
В результате этой войны, развязанной контролируемыми Гусинским и Березовским телеканалами, заметно пошатнулись позиции реформаторского крыла правительства. Березовский и Гусинский устами своих СМИ (телеканалы ОРТ и НТВ) пытались доказать, что ОНЭКСИМ победил благодаря сговору с двумя первыми вице – премьерами -Анатолием Чубайсом и Борисом Немцовым.
Наиболее ярким проявлением этой войны стало так называемое “дело писателей”,(которое активно “раскручивалось” в программах телекомпании НТВ, когда авторы книги “История приватизации в России” (в том числе Анатолий Чубайс и Альфред Кох) были обвинены в получении неоправданно высоких авторских гонораров, а сам Анатолий Чубайс едва не лишился министерского кресла. Борису Немцову Ельцин сказал: ” Я устал вас защищать”. Поставила эта история и жирную точку в перспективах его преемничества.
Более того, как утверждает в фильме Валентин Юмашев, бывший главой президентской администрации, не случись этой истории со “Связьинвестом”, “младореформаторам” удалось бы сохраниться, а в 2000 году в выборах Президента участвовали бы совсем другие кандидаты. И трудно сказать кому адресовал бы свою знаменитую фразу «Берегите Россию!», Б.Н. Ельцин, покидая Кремль в присутствии группы провожающих его лиц.
Несколько странное впечатление на меня произвела Девятая часть «В поисках преемника». Она до предела насыщена событиями и подробностями. Здесь есть очень многое. Например, детальное рассмотрение деятельности в постдефолтовский период правительства Е.М. Примакова, который по мнению некоторых участников фильма «последовательно проводил в жизнь Программу Гайдара 1992 года. Еще большее внимание уделено истории с генеральным прокурором Скуратовым, расследовавшим с подачи швейцарского прокурора Карлы Дель Понте участие корпорации Мабетекс в реставрации Кремля Управляющим Делами Павлом Бородиным и с подставленной им эпопеей с банковскими картами семьей Б.Н. Ельцина . Есть там и упоминание о том, как Скуратов получил от Бородина 9 костюмов, сшитых на деньги Мабетекс, и показ по телевидению видео постельной сцены с девушками по вызову «человека, похожего на генерального прокурора».
2 февраля 1999 года Генеральный прокурор подал прошение об отставке по состоянию здоровья, на основании чего Борис Ельцин попросил утвердить её в верхней палате российского парламента. Но случилось непредвиденное. Юрий Скуратов заявил, что прошение об отставке написано под давлением. Речь Скуратова встретили аплодисментами и только 6 человек из 148 проголосовали за его отставку.
Не обойдены вниманием ни союз Примакова и Лужкова, ни интрига с импичментом Ельцина, когда предполагалось, что именно Примаков в этом случае станет исполняющим обязанности Президента. Ее итогом стала отставка правительства Примакова. Все это реальные события, которые происходили в 1998-1999 годах и о них, вне всякого сомнения, нужно рассказывать. Только вот обозначенная в названии серии тема преемника –вначале Степашина, а затем Путина возникает фактически лишь в ее финале. Есть в теме преемника и еще один нюанс.
В последней части серии сидящим рядом со Степашиным нам постоянно показывают Аксененко. Дело в том, что с 19 мая 1999 года Николай Емельянович был назначен первым заместителем Председателем Правительства РФ. Он был человеком феноменальной работоспособности, приезжая в Белый дом в 7 часов утра и уезжая далеко за полночь. Но о том, что он был еще одним кандидатом в преемники в фильме не говорится.
Есть, впрочем, серия «Непрошедшего времени», на которой я бы хотел остановиться более подробно. Это самая драматичная Шестая часть фильма «Первая чеченская». В ней очень подробно рассказывается об истории возникновения противостояния с Чеченской республикой, начиная с1990 года, ее криминализации, широко распространенной практике захвата квартир и изгнания русских. А дальше- ввод войск в Чечню, ужасы войны со всеми натуралистическими подробностями, и фраза Сергея Степашина «Лучше худой мир, чем хорошая война», предшествовавшая выводу войск. И еще признание Сергея Филатова- руководителя администрации Президента, в том, что «общественное мнение загнало Ельцина в угол», и в том, что «виноваты все мы».
Однако, что именно происходило с общественным мнением и кто эти загадочные «мы» не уточняется. Хотя бывшая тогда судьей Конституционного суда Тамара Морщакова обращает внимание на конституционную невозможность применения вооруженных сил внутри страны.
И именно необходимость преодолеть этот запрет порождает «сезон большой лжи». Который начинается с вербовки силами ФСК «добровольцев» не где-нибудь, а в Таманской и Кантемировской дивизиях и их включении в состав оппозиционных Дудаеву групп. А когда «оппозиционеры» 26 ноября, побросав технику, разбегаются и вместо боевых действий предпочитают мародерствовать, завербованных ребят берут в плен. Минобороны «на голубом глазу» от них открещивается, заявляя, что к ним взятые в плен отношения не имеют.
И только когда дудаевцы стали почти каждый день брать в плен военнослужащих, Грачев перед всем миром был вынужден признать причастность своих подчиненных к той войне в Чечне, которая началась намного раньше официальной. К слову сказать, именно сейчас я готовлю к публикации в «Новых Знаниях» материалы еженедельника «Россия» (№№ 47-50 за декабрь 1994 года), которые посвящены чеченской тематике. В одном из них сообщается как 2 декабря, прилетевшие из Грозного председатель думского Комитета по обороне С. Юшенков и депутаты Э. Памфилова, В. Лысенко и А. Шабад привезли с собой двоих освобожденных из плена ребят и указ Д. Дудаева «О помиловании» от 2 декабря 1994 года:
«Исходя из принципов гуманизма, ценности человеческих жизней, оставаясь на прежнем пути стремления разрешить мирным путем конфликт, развязанный руководством Российской Федерации, и учитывая просьбу депутатов … постановляю: помиловать и прекратить уголовное преследование в отношении следующих военнослужащих Российской армии, захваченных в плен во время неспровоцированного агрессивного нападения на столицу Чеченской Республики г. Грозный 26 ноября 1994 г., лейтенанта Вольфовича Д.Г. и рядового Данилова А.Ю.»
С. Юшенков сообщил, что у него был телефонный разговор со Степашиным. Он считает их свободными … У нас есть документы Министерства обороны, свидетельствующие о том, что они уволены из ВС. В Грозный, говорит он, мы приехали с миротворческой, даже гуманитарной миссией. Главные цели – прекратить все эти атаки на город, убедить отказаться от каких бы то ни было попыток силового решения «чеченской» проблемы и сделать все возможное, чтобы освободить наших пленных …
Б.Н. Ельцин долгое время колебался с принятием решения. В фильме, и это очень важно, показано, что вовсе не Грачев или Ерин склоняли его к силовому варианту. Главным «архитектором» чеченской войны оказался министр Российской Федерации по делам национальностей и региональной политике Николай Егоров, в ноябре 1994 года назначенный полномочным представителем Президента РФ в Чечне, а также. руководителем Территориального управления федеральных органов исполнительной власти в Чеченской Республике в ранге заместителя Председателя Правительства Российской Федерации. Именно он занимался формированием в Чечне так называемой оппозиции и обеспечением техникой и финансами тех, кто противостоял Дудаеву. Именно он на заседании Совета безопасности сообщил, что 70% чеченцев ждут, когда придут войска и готовы их встречать чуть ли не с цветами, а 30% в основном нейтральны. В итоге 9 декабря Ельцин подписал Указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики и в зоне осетино-ингушского конфликта». А 12 декабря в день Конституции войска вошли в Чечню.
13 декабря руководители средств массовой информации, в котором от газеты «Россия» участвовал я, были приглашены на совещание к В. С. Черномырдину. Правда, вместо него с нами общался С,М. Шахрай, который сообщив, что нам предстоит обсудить специфику работы СМИ в «особых условиях» представил нам хорошо всем знакомого председателя Роскомпечати Сергея Грызунова в новом качестве – руководителя временного информационного центра.
И что именно этот центр отныне будет нам давать ориентировки о ситуации в Чечне. Однако, почувствовав наше недовольство и услышав заявления о том, что этот подход противоречит принципам свободы СМИ, совещание быстро закрыл к общему, включая Грызунова, удовлетворению. Расходились мы, переделав фразу из известной байки о слоне: «дать то он даст, да кто ж это съест…». Впрочем, нахождение Грызунова в этом статусе оказалось еще более временным.
А мы продолжили публикации о том, почему столь разные политики, как Гайдар, Явлинский и Анпилов митинговали на Пушкинской площади по одному и тому же поводу- вторжения российских войск в Чечню. И вопреки воинской дисциплине с этими действиями не согласились генералы Борис Громов, Александр Лебедь и Иван Бабичев, не пожелавший вести танки на Грозный. А также данные экспресс опроса, иллюстрирующие эволюцию общественного мнения, согласно которым число не согласных с отправкой войск в Чечню с 5 по 16 декабря возросло с 57 до 70 процентов.
Кстати, Человеком года 1994-го газетой «Россия» был признан Сергей Адамович Ковалев. Вот как он был представлен читателям.
Пожилой седой человек, когда- то осужденный за правду на семь лет лагерей строгого режима и к трем годам ссылки, пытается достучаться до президента: «Борис Николаевич, мне стыдно отвечать на вопросы, обращенные к вам и ко мне: когда прекратится это варварское насилие? Пока еще есть выбор. Это хорошо видно здесь, под этими бомбами: либо остановить происходящее, либо – прикрыть возвращением к репрессивному государству. То есть террор, и не только в Чечне…»
Это слова мужественного человека- правозащитника Сергея Адамовича Ковалева, Уполномоченного по правам человека Российской Федерации. Электронными точками на факсе строчит его единственное оружие – совесть: «Но вы еще можете разорвать этот заколдованный круг вранья и убийства. Круг лжи, начавшейся с заявлений о неопознанных самолетах, бомбящих российский город, о неопознанных танкистах в российских танках замкнулся. Теперь мы на самом высоком уровне врем, будто бы чеченцы уничтожают сами себя…Это вранье делает невозможным сохранить руководство в руках его авторов…»
По сути в шестой части фильма есть и тема свободы слова, тесно связанная со средствами массовой информации, затронутая руководителем кампании НТВ Игорем Малашенко, которая в отношении политики в Чечне и ее последствий занимала достаточно жесткую позицию. Он признает, что Б.Н. Ельцин, если бы посчитал нужным, мог бы канал НТВ закрыть, к чему его и подталкивали.
Но он, как его цитирует участник всех серий фильма Дмитрий Муратов (Нобелевский лауреат, в настоящее время внесенный в реестр иностранных агентов) в ответ сказал: «Мне тоже не легко. Я зубы в муку стираю, но молчу… И вы стирайте и молчите». Это тоже серьезный акцент «Непрошедшего времени». Времени свободы.
Можно с полным основанием утверждать, что создан очень нужный фильм. Нужный потому, что именно эпоха 90-х у нас в огромной степени мифологизирована и насыщена многочисленными клише типа “величайшей геополитической катастрофы”. Главное, в нем удалось передать, что курс реформ в те годы был не продуктом фантазии лиц, находящихся у власти, а оказался продиктован запросом на перемены и свободу, существовавшим тогда в значительной части российского общества. И, тем более, не заговором, имевшим целью погубить Россию. Хочу сказать, что в публикации я намеренно не касался фильма “Предатели”. Имеет ли смысл заниматься столь бессмысленным делом, как сравнение продуктов просвещения и пропаганды?
“Непрошедшее время” заслуживает максимально широкой аудитории. Но все-таки, точно также, как и издававшийся нами десять лет назад сборник «Понимая девяностые», прежде всего он адресуется «тем, кто умеет думать, но знает об этой эпохе только по рассказам старших».
Александр ЕВЛАХОВ – главный редактор online журнала “Новые Знания”, кандидат исторических наук.
Где лучше познакомиться с фильмом https://vimeo.com/theunfinishedtime