Этот заголовок газеты «Россия» №20 (234) за 5-11 июля 1995 года охватывал многие темы. В их числе исчерпание ситуации недоверия Госдумы Правительству, отставка руководителей МВД и ФСБ, возникновение в качестве миротворца пребывавшего в тени Аркадия Вольского. А кроме того исповедь о конфликте с московскими медиками писателя-бомжа Николая Чемякина, сотрудничавшего с газетой почти все годы ее существования.

Иван Рыбкин: «Дума сложная, но хорошая»

Конфликт между правительством и нижней палатой парламента исчерпан. Думе, судя по всему, предстоит проработать весь отпущенный конституцией срок. И тем не менее наш корреспондент Владимир СМИРНОВ ‚ побеседовал со спикером нижней палаты Иваном РЫБКИНЫМ по наиболее острым вопросам жизнедеятельности. Итак, предварительные итоги.

— Иван Петрович, как вы оцениваете результат конфликта между парламентом и правительством?

— Я бы не стал драматизировать случившееся. Все стороны использовали свои конституционные `полномочия. Никто не перешел грани. В итоге удалось найти компромиссное решение. Я думаю, правительство, президент и парламент дали своим преемникам пример, как в рамках Конституции можно добиваться согласия и не доводить конфликт до лобового противостояния.

— Права представительной власти в новой Конституции по сравнению с прежней значительно урезаны? Вы считаете это нормальным?

 — Смирения по этому вопросу в Государственной думе нет. У представительной власти. в новой Конституции права по сравнению с прежней недостаточны даже по среднеевропейским понятиям. Поэтому в Комитете по законодательству и судебно-правовой реформе есть банк данных по поправкам в Конституцию, которые идут. от субъектов Российской Федерации, от законодательных собраний, от членов Совета Федерации, депутатов.

 Мы обратились в Конституционный суд с запросом: какой механизм принятия поправок нам необходимо принять; ведь в Конституции он выписан недостаточно подробно. Как только КС даст толкование этой части Основного Закона, поправки будут вноситься. Есть разделы, к которым поправки невозможны. Это должно решать Конституционное совещание.

Но справедливости ради должен сказать, что отчасти права представительной власти в контрольной их части не в полной мере реализованы. Мы так и не смогли сформировать институт Уполномоченного по правам человека, очень важный для России, который бы занимался контролем за соблюдением прав и свобод человека не только на федеральном, столичном уровнях, но и на уровнях регионов, сел и городов. Это тот орган, в который люди могли бы обращаться со своими заботами и обидами, нанесенными им властями предержащими.

— Советы как форма народовластия были два года назад разогнаны. Как вам видятся главные задачи парламентаризма в России на данном этапе?

— Я против всякого уничтожения в принципе. Всегда наиболее оптимальным является переход из одного качества в другое, но без уничтожения. Иначе отсекается и стремительно теряется сущее…

Главную задачу парламентаризма в России я вижу в корректном, строго по Конституции, исполнении основных функций Государственной думой. Это функция представительная, когда мы, облеченные доверием народа, назначаем на должности премьер министра, председателя Центрального банка, председателя счетной палаты и половину ее аудиторов, уполномоченного по правам человека и других. Затем законодательная функция, поскольку мы единственный законотворческий институт в стране. Все обязаны отправлять свое право законодательной инициативы только через Госдуму. Наконец, контрольная функция. Контроль должен быть строгий, но справедливый, за отправлением бюджета, за соблюдением основных прав и свобод человека. Сегодня простому человеку порой просто некуда пойти пожаловаться на своего обидчика…

— Как складываются взаимоотношения Государственной думы с представительными органами на местах?

— Весьма плодотворно. Когда мы проводим парламентские слушания по ключевым направлениям своей деятельности, то приглашаем руководителей представительной и законодательной властей с мест. Советуемся по целому ряду проблем: основам национальной и региональной политики, устройству местного самоуправления и государственной власти в субъектах Российской Федерации…

У руководителей представительной власти право свободного входа в Государственную думу в любое время дня и ночи, как и к председателю палаты. Государственная Дума берет на себя часть материальных затрат по пребыванию в Москве представителей дальних регионов. Мы обеспечиваем их и транспортом, и гостиницей — создаем все Условия для работы.

И самое главное — вырабатываем нашу общую позицию и по тем полномочиям, которые по Конституции отнесены к Федеральному центру, и по тем, которые предполагают наше совместное ведение: субъекта Федерации и Федерального собрания, и по тем, которые отнесены, собственно, к компетенции власти на местах. Просим совета и такой совет получаем в виде решений парламентских слушаний.

Думы Москвы и Московской области, а также Воронежской, Ивановской, Сахалинской, Ленинградской, Ярославской областей и других активно выступают с законодательными инициативами по самому широкому — кругу вопросов. Мы всегда их поддерживаем. По сути дела, если не на каждом заседании палаты, то, как правило, через два заседания в повестке дня значится вопрос с участием представителей законодательного собрания региона, субъекта Федерации. Они выступают, доказывают свою точку зрения, представляя свои законопроекты, что особенно важно.

— А как складывались отношения между президентом и Госдумой?

— До последнего времени — рабочие и достаточно уважительные. Проиллюстрировать это могу таким примером: из более чем сотни законопроектов, которые представил президент Российской Федерации за последние полтора года на рассмотрение Государственной думы, отклонены только четыре. Во всех остальных случаях депутаты поддержали президента.

Есть, конечно, сложные моменты — в случае, если президент использует свое конституционное право вето на отклонение законопроекта. Возникают коллизии. Большей частью они разрешаются в Согласительной комиссии, созданной президентом и Государственной думой. Бывают ситуации, когда Дума не соглашается с президентом и преодолевает его вето. Так было с индексацией минимальных размеров пенсии, заработной платы. Когда депутатов поддерживал Совет Федерации, коллизия решалась достаточно просто: президент был вынужден подписывать закон. А вот когда, положим, Государственная дума преодолевает вето, а Совет Федерации этого сделать не может, ситуация складывается более сложная. Пример тому — Закон о выборах депутатов Государственной думы: единственный вариант, который устроил бы три стороны законодательного процесса: Государственную думу, Совет Федерации, президента.

Так что между президентом и Государственной думой сложились рабочие, корректные, уважительные отношения. Хотелось бы верить, что во благо России.

— Не кажется ли вам, что возглавляемая вами Государственная дума служит лишь ширмой для прикрытия антинародных деяний правительства?

— Никак не могу принять это обвинение. Депутаты Государственной думы представляют интересы большинства слоев населения. Из нашего разговора совершенно ясно: далеко не всегда Дума соглашается с президентом и правительством. Борьба бывает ожесточенной, эмоции выплескиваются через край — ведь вопросы решаются непростые. Как известно, Госдума не восприняла вариант приватизации, который был предложен стране после 1 июля 1994 года. Палата не смогла принять соответствующий закон, потому что не решилась поддержать вариант, п предложенный правительством, даже с 34 г поправками…Не соглашались депутаты и с многими другими вариантами законопроектов, представляемых правительством. |

Государственная дума не раз ставила вопрос об отставке правительства. Это предложение сначала не собрало нужного количества голосов, тем не менее отчет о деятельности правительства, с которым выступали в Государственной думе, был серьезным испытанием для премьер-министра Виктора Степановича Черномырдина, первого вице-премьера, вице-премьеров и министров. Новый вотум недоверия, выраженный Думой правительству, — отнюдь не свидетельство ее взбалмошности, а попытка использовать имеющиеся у нее рычаги для контроля за деятельностью исполнительной власти. Острые столкновения мнений еженедельно идут во время «Правительственного часа». В «Правительственном часе» перед депутатами выступали и сам премьер-министр, и первые вице-премьеры Олег Сосковец, Анатолий Чубайс и другие вице-премьеры: Александр Заверюха. Юрий Яров. В конечном счете мы всегда ищем подход к разрешению проблемной ситуации, и не всегда он сразу находится. Не хочу выглядеть эдаким бодрячком, но тем не менее считаю, что даже в очень острой дискуссии человек должен оставаться человеком. На этом и строим наши взаимоотношения. |

— Создан ли механизм регулирования взаимоотношений между фракциями Государственной думы?

— В целом он прописан в Регламенте Государственной думы и отчасти в Законе о статусе депутата Государственной думы. Все, конечно, учесть невозможно ни в одном законе, ни в одном регламенте и многое регулируется на чисто человеческом уровне. Могу сказать, что баланс настроений и интересов фракций и депутатских групп найти непросто, для того чтобы этот баланс превращался в согласие в виде законов, которые принимаются в конечном итоге. Три раза в неделю проводится заседание Совета Думы, куда входят все руководители фракций и депутатских групп и председатель. В заседании Совета принимают участие заместители председателя Государственной думы, все председатели комитетов, может участвовать каждый депутат, но право решающего голоса имеют руководители фракций, депутатских Групп и председатель палаты.

В понедельник у нас проходит общее обсуждение повестки дня на два пленарных заседания — на среду и пятницу. Если не находим согласия по тому или иному вопросу, откладываем его в сторону. Оставляем только те, которые имеют поддержку всех или абсолютного большинства фракций, да и то иногда бывают сбои.

Согласовать интересы непросто. изо дня в день приходится оперативно и настойчиво работать. Уезжаю домой поздно, а окна еще в здании кое-где горят… Времени для пятой Думы отведено мало, и поэтому многие депутаты, будучи в прекрасном, молодом и зрелом возрасте — 70 процентов парламентариев от 20 до 50 лет, — работают в основном за счет здоровья до 24 часов, а то и за полночь.

Точно так же работают аппараты Государственной думы, фракций и комитетов. Должен сказать: работают истово. Как это говорят журналисты: невидимые миру и непростые дела. Потому что фасад — пленарное заседание, а над пленарным заседанием работают в течение нескольких недель, порой месяцев, по некоторым вопросам — иногда и год, и полтора — целый коллектив ученых, экспертов и самих депутатов. Депутатов можно смело считать экспертами по некоторым отраслям знаний. Каждый десятый из них — профессор, доктор наук, академик. 40 процентов имеют ученые степени и звания по очень важным для законотворчества отраслям науки: юриспруденция, экономика, история, социология, политология.

— В последнее время возросла активность многих депутатов, даже тех, которых почти не было слышно…

— Те, кого, как вы говорите, не слышно, — скорее, исключение из правила. Подавляющее большинство депутатов очень активны, Если не в законодательном процессе, так в политической деятельности. Мне лично больше нравится, когда депутат участвует в отправлении своих представительских, законотворческих и контрольных функций. Правда, некоторым хочется контролировать все и вся, а контролировать нужно строго в рамках закона и Конституции.

Так вот, даже те, которые помалкивали, активизируются, наверное, потому, что приближаются выборы. И «молчаливому» депутату избиратели могут отказать в доверии.

Но скажу и другое. Некоторые депутаты, поработав полгода в Думе, поняли, что это тяжелый хлеб. И напрасно кто-то из московских журналистов писал — а теперь повторяет — что, мол, есть такая непыльная работа — кнопочки нажимать. Просто этот человек сам не пробовал это делать. Я предлагаю Павлу Гутионтову выдвинуться по одному из избирательных округов или по одному из партийных списков и получить доверие избирателей, затем прийти в Думу и попробовать, какова она, эта работа. Я полагаю, он умный человек. Когда пропустит все боли, тревоги, нужды, заботы людей через свое сердце, через свой ум, поймет, что «кнопочки нажимать» — дело очень непростое.

А депутатская зарплата — чтобы уйти от всех домыслов и спекуляций — до первого апреля была 444 тысячи рублей. (1USD тогда стоил 3623 рубля) Теперь она увеличена, как и для всей бюджетной сферы в 1,3 раза – это 572 тысячи. Бывают и премии. Вот и все: за степень или звание даже не доплачивают.

-До каких пор депутаты будут укрываться от уголовной ответственности за депутатской неприкосновенностью по крайней мере от проведения с ними следственных действий по таким делам, которые непосредственно связаны с парламентской деятельностью?

— Большинство парламентариев мира имеют депутатскую неприкосновенность. Хотя я знаю, что некоторые депутаты за пределами России сами с себя снимают депутатскую неприкосновенность, для того чтобы провели расследование. В нашем депутатском корпусе по крайней мере пять человек заявили о том, что они готовы снять с себя «табу», дабы расследование было проведено и истина восстановлена. Нужна ли депутатская неприкосновенность? Это решается в каждом конкретном случае. Замечу только, что уж очень много желающих, которые, как говорится, норовят людей значимых, заметных подергать не только за полу пиджака. Иногда очень больно. Поэтому защита какая-то должна быть. Но степени защиты разные.

Кстати, в законе о статусе депутата говорится: когда, положим, он застигнут на месте преступления, то у органов правопорядка есть право на его задержание и проведение следственных действий. А то ведь бывает, что предъявляется малоубедительное обвинение: за написание книги, за невозвращенный долг… Многие вещи регулируются гражданским законодательством, не обязательно уголовным. Мы специально обнародовали все претензии, которые существовали к каждому депутату. Я попросил ознакомить с ними и депутатов и журналистов.

Ответственность — поровну

Алексей ФРОЛОВ

На этот раз — в прошедшую субботу — конфуза с прямой телевизионной трансляцией из Думы не ожидалось. Итог голосования за недоверие правительству был уже предопределен. Аналитики дружно говорили о нем загодя: более чем на. сто пятьдесят голосов за отставку Дума не потянет. После, очевидно, нелегко давшегося президенту решения об отстранении части силовой команды, после поворотных событий в отношениях с Чечней и мощного давления правительственных чиновников на колеблющийся и ищущий личной политической выгоды думской народец кабинету Черномырдина нечего было опасаться. Зри, обыватель, напрямую по телевизору — все наши карты на столе!.. К. тому же сам премьер, не без помощи своего нового имиджмейкера вжившийся с момента буденновской трагедии в образ открытого политика, не проявлял ожидаемой депутатами агрессивности и стремления схарчить Думу. Обществу демонстрировались тактика умиротворения и согласия, стремление как можно скорее преодолеть парламентско-правительственный кризис и работать, работать душа в душу с думцами вплоть до скончания отпущенного Конституцией срока.

И все-таки 193 депутата — а это чуть меньше половины состава Думы — не приняли в субботу протянутой правительством руки. И вряд ли, считают аналитики, примут даже после того, как премьер выступит перед ними 19 июля с обширным программным докладом, анализирующим социально-экономическую ситуацию в стране и предлагающим оптимальные пути выхода из кризиса. Впрочем, это не должно особо беспокоить исполнительную власть. Нынешнему составу Думы — за вычетом двухмесячных каникул — активно работать осталось от силы еще два месяца, да и те вряд ли будут посвящены законотворчеству — очередные выборы на носу. Так что, несмотря на все возлагаемые на нее правительством радужные надежды, Дума едва ли соберется результативно рассмотреть даже бюджет-96. Ради чего тогда так активничает премьер, еще днесь поставив вопрос о доверии кабинету, а значит, рассчитывая на роспуск Думы? Зачем президенту, взявшему в прошлый четверг две недели на раздумье о судьбе «силовиков», уже в пятницу спешно «сдавать» своих любимцев? С чего это вдруг в Чечне, где за полгода покрошили тысячи и тысячи людей, все поставлено, наконец, с головы на ноги — грядет амнистия чуть ли не самому Дудаеву, а Черномырдин готов возглавить очередной =этап переговоров?

Хотелось бы сказать: пусть со страху, но власти опамятовались. хотелось бы поверить в чистоту помыслов первых лиц страны — в самом деле, почему бы не соединить усилия всех «ветвей», чтобы сообща — хватит проволочек! — вытащить Россию из неслыханного разора? Однако молниеносность, с которой в течение двух трех дней изменились настроения и ориентация «верхов», заставляет наблюдателей делать на этот счет куда более прозаическое, хотя и парадоксальное предположение: поразмыслив и всяко прикинув, кремлевская и белодомовская команды решили, что Думу ни при каких условиях нельзя распускать. `

Уже приходилось говорить об одном, не последнем здесь резоне. кому охота оставаться в истории гонителем дум? Ведь если бы роспуск произошел, он был бы вторым за два года – вспомните октябрь 93-го… Близко примыкают к этому и соображения международного престижа. Устойчивая неуживчивость президента с парламентом — не лучшая характеристика для молодой российской демократии, столь ревниво опекаемой Западом, Который платит, пока верит… Назовем и другие, не менее существенные аргументы в пользу сохранения не отстрелявшейся пока Думы. Не весь, к примеру, нынешний состав настроен решительно против курса правительства. Значительная часть поддерживает его ‚ по самой сути. Выходит, что роспуск — это и удар по своим… Наконец, проблематичным становится будущее успешно стартовавшего правоцентристского ‚ блока «Наш дом — Россия». Ему в случае роспуска и досрочных выборов в новую Думу доступ в избирательную кампанию попросту закрыт, ибо по существующему положению в ней не могут участвовать объединения и бпоки, образовавшиеся менее чем за полгода до события. Если учесть, что сегодня отделения «Дома» растут по России как грибы, числом перевалив, кажется, уже за семь десятков, потери ожидаются весьма и весьма ощутимые. Хотя, как знать. И здесь, надо думать, своя рука — владыка…

И все-таки эти резоны отступают перед лицом самого, очевидно, главного — боязни, нежелания исполнительной власти в одиночку отвечать за плачевное состояние дел в стране. Не раз приходилось наблюдать, как негодовали парламентарии, когда их, бьющихся в рамках ограничивающей Конституции, пытались «пристегнуть» к явным промашкам президентской или правительственной команды. И всякий раз здесь приводился один и тот же отнюдь не безукоризненный аргумент: народ в России не очень-то разбирается в «ветвях», для него все едино. законодатели и исполнители есть не что иное, как московская власть. Сохранить эту иллюзию означало бы и впредь делить ответственность пополам, а то и как’ Бог на душу положит…

Между тем ожидания — и в частности в социальной сфере — видятся безрадостными. По признанию правительства, в ближайшее время прибавится около полутора миллионов безработных. Как бы ни старались убедить нас высокопоставленные чиновники в обратном, увеличение с первого июля таможенных тарифов на импорт приведет почти к удвоенному росту цен на многие виды продовольственных товаров. Что до коммунальных платежей, не должных превышать трех процентов от среднемесячного дохода, то они потихоньку преодолевают все мыслимые пределы. Кому за это, да и не только за это отвечать?

Кого назначать или чем руководить?

Александр ЕВЛАХОВ

Удовлетворение по поводу отставки руководителей МВД и ФСБ, а также шефа Миннаца, как и водится у нас, сменилось догадками на тему о том, кто придет на вакантные места. Занятие, безусловно, увлекательное. Но в этом ли суть дела? —

Уже в который раз за последние шесть лет главный вопрос: в каких силовых структурах нуждается общество — подменяется второстепенными: как их называть и кому возглавлять? Все благие порывы 1989-1991 годов оказались ‚ успешно похороненными, и силовые ведомства остаются самыми нереформированными из всех госструктур.

А о требовании их деполитизации лучше и не вспоминать. Об этом вряд ли можно говорить, если начальник президентской охраны числится в реестре наиболее влиятельных политиков под номером два, хотя он сам, быть. может, и не в восторге от этого рейтинга. Об этом нас совершенно спокойно каждый месяц информирует независимое от госструктур НТВ. Можно возразить, главная задача прессы — не давать оценки и информировать. Допустим. Но как объяснить, что другие, вполне либеральные издания устроили чуть ли не истерику в связи с согласием президента на отставку командующего 14-й армией Лебедя. Хотя если следовать принципу «армия — вне политики», то такой указ должен был появиться много раньше. Точнее, сразу после того, как господин (или товарищ) Лебедь пустился в пространные рассуждения о политике правительства, заявив, что хватит этому правительству «таскаться на Запад, как козлам за морковкой».

 Вспомним выступления Б. Ельцина пятилетней давности. Тогда в них тема реформы армии была доминирующей, а назначение гражданского лица в качестве министра обороны признавалось чуть ли не аксиомой? Впоследствии эту идею дискредитировали, пустив слух о том, что ‘министром будет назначена Г. Старовойтова. Что в итоге? Лучшим министром обороны всех времен и народов признается тот, кто считает наиболее перспективной реформу Вооруженных сил на базе танка ‘Т-72. Впрочем, министр прав. Ни о какой иной реформе в условиях войны, в которую втянули армию, речи быть не может. А потому поговорим о другом — о правоохранительных органах.

 Можно принимать какие угодно указы об усилении борьбы с преступностью — это ничего не изменит. Поскольку ни одной структуры, способной на эту борьбу, в стране нет.

 Органы внутренних дел — коррумпированы. Даже среди профессионалов дискуссия на сей счет лишь о том, на сколько процентов. Федеральная служба безопасности, являясь наследницей политического сыска, к этой функции оказалась неприспособленной.

Суды не состоялись ни в качестве третьей власти, конструирование которой началось с Конституционного суда, то есть с крыши, ни в качестве инструмента правопорядка. Платность обращений, а также очередь на рассмотрение дел сделали обращение в суд просто бессмысленным. Об авторитете же судебной власти в целом свидетельствует тот факт, что председатель Верховного суда не только никогда не назывался в сотне наиболее влиятельных политиков, но и просто неизвестен подавляющему большинству населения.

Единственной структурой, оказавшейся наиболее способной к борьбе с преступностью и наименее подверженной коррупции, оказалась прокуратура (к слову сказать, рассмотревшая в минувшем году в десять раз больше обращений граждан, чем суды).

Однако прокуратура не имеет собственных специалистов по оперативной разработке и к тому же оказалась заложницей политических игр, связанных с назначением Генерального прокурора. Не прибавляет энтузиазма сотрудникам данного ведомства и то возникающая, то затухающая дискуссия на тему — оставлять ли за прокуратурой общий надзор и контроль за местами лишения свободы.

Дискуссии нужны. Но иного рода. Было бы, к примеру, целесообразно в ближайшее время провести парламентские слушания на тему, какие силовые структуры и правоохранительные органы нам нужны сегодня. На этих слушаниях должен быть поставлен комплекс проблем:  о гражданском министре обороны, о мерах по борьбе с коррупцией в правоохранительных органах, о статусе элитных спецподразделений, о реорганизации ФСБ применительно к задачам борьбы с терроризмом и организованной преступностью. И, наконец, самое главное. Нужен вполне однозначный ответ на вопрос о механизме общественного контроля над силовыми ведомствами. .

Лубянку опять трясет

Павел ЕВДОКИМОВ

Пока трудно определить балльность политического катаклизма, повлекшего за собой отставку директора ФСБ Сергея Степашина. За последние пять лет это четвертая смена руководителя, что, естественно, влияет отнюдь не лучшим образом на морально-психологический климат в коллективе.

«Я ухожу на пенсию», — сказал Степашин по завершении работы Совета безопасности, занимавшегося поиском виновников трагедии в Буденновске. Жертвоприношение состоялось, впереди — полная неопределенность.

Претензий профессионального свойства накопилось достаточно много. Главная из них — неверные оперативные данные о боеспособности дудаевских вооруженных формирований, подготовка и осуществление бесславного наступления «чеченской оппозиции» на Грозный, приведшие к укреплению криминального режима Дудаева.

Степашин не был, по всей видимости, первой скрипкой, инициативы не проявлял, выполняя «Генеральную линию партии». Самостоятельной политической фигурой он так и не стал — не тот калибр. Вот и пришлось оплачивать векселя ценой собственной карьеры, отвечать, что называется, по совокупности.

Следует отметить, что Степашин был далеко не худшим шефом службы безопасности. Доктор политических наук. В свое время окончил Высшее военно-политическое училище МВД, преподавал. Ему не свойственны генеральское хамство, начальственная спесь и вера в свою непогрешимость. Но так уж получилось, что андроповское кресло он занял в очень сложное и противоречивое время, когда во главу угла ставится железная воля при достижении намеченной цели, помноженная на глобальное видение ситуации. В этом двойственность Степашина, неспособность занять четкую позицию по многим вопросам.

Все, кто помнит Сергея Вадимовича по Верховному Совету РФ, где он занимал пост председателя Комитета по вопросам обороны и безопасности, отмечают его тенелюбие — в руководстве парламента он был, наверное, самой неприметной фигурой. И не потому, что должность обязывала.

Но надо отдать ему должное: «контору» удалось сохранить, уберечь от полного разгрома. Именно в этот период ФСК возвратили следственный аппарат и спецназ (группу «Вега»).

Возрождение спецслужбы было юридически оформлено законом «О федеральной службе безопасности». И совсем недавно, буквально накануне событий в Буденновске, Борис Ельцин определил штат ФСБ, цели и . задачи спецслужбы. В этом несомненная заслуга Степашина.

Теперь же, после его ухода, необходимо грамотно реализовать полученные права, развернуться, чтобы создать действенную систему государственной безопасности. Без старых кадров тут не обойтись. Сейчас они сконцентрированы в сфере негосударственной безопасности, и для их возвращения требуется комплексная система, свободная от идеологических предубеждений: последних лет…

Многое (если не все) будет зависеть от личности нового шефа ФСБ. Уже появились различные суждения по этому поводу. Одни прочат на освободившееся место генерала Георгия Рогозина, заместителя Александра Коржакова по Службе безопасности президента. Другие называют фамилию Ильюшенко, который, отчаявшись лишиться статуса и.о. и устав от нелюбви депутатов, желает, как утверждают кремлевские источники («Известия»), возглавить ФСБ. Давно поговаривают и о фигуре генерала Барсукова.

Каждая версия имеет право на существование. Однако, как представляется, необходимо обратить внимание на следующие обстоятельства. Во-первых, новый руководитель ФСБ должен быть фигурой компромиссной, отражающей сложившуюся в окружении президента расстановку сил. Во-вторых, это должен быть кадровый чекист», профессионал своего дела, прошедший андроповскую школу (Степашин, при всех его достоинствах, так и остался «пожарником»). В-третьих, он должен быть «своим» для президента, а помимо этого пользоваться политической известностью, иметь подходящие возрастные данные и обладать опытом руководящей работы.

Я знаю только одного человека, отвечающего всем этим требованиям. Это — Виктор Иваненко, создатель российского КГБ, преобразованного в 1991 году в Агентство. федеральной безопасности (АФБ). В период ГКЧП Иваненко поддержал Бориса Ельцина, но в команде победителей долго не задержался. В настоящее время он является вице-президентом нефтяного концерна «ЮКОС.

По имеющейся информации, Степашин приглашал его вернуться на Лубянку, но получил вежливый отказ. Теперь — иное дело.Но, как известно, решения в постперестроечной России принимаются не всегда под воздействием разума. Как будет на этот раз?

Звезда Вольского: вот-вот и взойдет

Александр ЕВЛАХОВ

Оказавшийся в тени Аркадий Вольский вновь очутился в центре общественного внимания. Хотя официальным руководителем российской делегации на переговорах в Чечне является заместитель министра по делам национальностей Вячеслав Михайлов, нет сомнения в том, что именно Вольский — ключевая фигура, определяющая длительность пути от войны к миру. То, что именно он, а не кто-либо иной внезапно встретился с Джохаром Дудаевым, тоже весьма показательно. Михайлова в случае успешного выполнения миссии, скорее всего, ожидает место Егорова. А что ждет Вольского? В отличие от большинства молодых политиков, предпочитающих не скрывать своих амбиций, Вольский на сей счет предпочитает не распространяться. Будучи гостем редакции, он заметил, что его вполне устраивает роль «дядьки на флоте», обучающего новобранцев. Однако так ли это — большой вопрос.

С ролью «партийного дядьки» бывший лидер Гражданского союза явно не справился. Альянс с А. Владиславлевым, на которого Вольский делал ставку, оказался недолговечным. Как утверждают некоторые, не столько в силу тяги к самостоятельности Владиславлева, сколько по причине осторожности Вольского, смутившегося «бытовым обрастанием» шефа РСПП, его тягой к предметам старины и авантюрой с акционированием ЗИЛа. Директора предприятий в окружении Вольского тоже пребывали недолго. Ставка на банкиров из числа «молодых волчат» и вовсе обернулась провалом — серьезных денег, необходимых для хождения во власть, получить так и не удалось. Бывший помощник Андропова, к сожалению, слишком поздно осознал, что он коммерсантам нужен значительно меньше, чем они ему. Они же, напротив, очень быстро сообразили, что Гражданский союз, — всего лишь миф.

Проигрыш Вольского на выборах 1993 года, конечно, был обусловлен нехваткой средств. Но не только. Избиратели были в недоумении, когда наблюдали расклейку предвыборных плакатов лишь в канун 12 декабря. Удивляться же было нечему, поскольку аппарат Вольского оказался «райской группой» бывших сотрудников ЦК КПСС и Совмина, привыкших отдавать распоряжения, но не приспособленных к расклейке агитации.

Тем не менее кое-что в роли «дядьки» Вольскому все же удалось. Теперь об этом уже мало кто помнит, но Виктор Черномырдин, назначение которого явилось компромиссом, первоначально лоббировался именно Вольским.

Министр экономики Евгений Ясин был к нему еще ближе. Он еще в 1991 году возглавлял аналитический центр Гражданского союза, который, в отличие от; оргаппарата, с «райской группой» ничего общего не имел.

Интеллектуальное ядро его, кроме самого Ясина, безусловно, составляли Сергей Алексашенко — один из сильнейших специалистов в области валюты, впоследствии ставший заместителем министра финансов (в настоящее время внесен в реестр иностранных агентов), а также Андрей Нещадин, специализировавшийся на проблемах региональной политики.

В отличие от многих общественных деятелей, которые не умеют и не хотят учиться ни на чужих ошибках, ни на своих собственных, Вольский этой способностью обладает. Вызвавшись участвовать в переговорах с Чечней, он, безусловно, рискует. И тем не менее ставка — прекращение войны „ в моральном плане (не говоря уже о политическом капитале) слишком высока. Время действия выбрано безукоризненно точно – вслед за решительными действиями Черномырдина и, если будет успех, перед завершающим аккордом премьера.

Не будем забывать, что уезжал в Нагорный Карабах в 1988 году и возвращался оттуда в 1990 далеко не один и тот же человек, Хозяйственник стал превращаться в политика и дипломата. Вячеслав Михайлов, возглавляющий делегацию в Чечне, больше теоретик межнациональных отношений. У него хорошие  аналитические способности и безусловное умение обобщать (что работавшие с ним на правительственной даче в Волынском-II всегда единодушно отмечали). Аркадий Вольский — практик. И еще, пожалуй, игрок. Если, разумеется, убежден, что есть шанс выиграть,

Если войне в Чечне будет положен конец, то общественность, вне всякого сомнения, зафиксирует две фигуры миротворцев — Черномырдина и Вольского. И более тесный альянс этих персонажей в перспективе сбрасывать со счетов вряд ли следует.

Директора себя не обидят

В начале июля в Татарстане зарплата директора любого предприятия независимо от формы его собственности будет превышать оклад уборщицы (и других самых низких категорий оплаты) не более чем в 15 раз. Об этом указе президента Татарстана корреспонденту «России» сообщил первый вице-премьер правительства республики Равиль Муратов. ,

Даже по скромным официальным данным, «ножницы» в окладах первых и последних лиц предприятий достигают 150-200 раз. Так что в преамбуле к данному акту восстановления социальной справедливости весьма справедливо начертано: «По многочисленным просьбам…».

Однако трудящиеся, чей зубовный скрежет раздается при мысленном обшаривании начальственных карманов слышен не только в Татарстане, вряд когда ли прикидывают, что такой хитрый инструмент, ют ‘ как ножницы, — о двух концах. В указе практически не говорится о сокращении директорской зарплаты, а значит, вполне вероятно, сокращение самих трудящихся (преимущественно низкооплачиваемых). Вот тогда риск сломать зубы ‚при скрежетании явно возрастет.

Экс-министр России по социальным вопросам Элла Памфилова, по просьбе корреспондента «России» кратко прокомментировавшая указ, обратила внимание не только на этот момент. По ее мнению, силовое решение проблемы, которое предлагает Татарстан, пока уникально на территории Российской Федерации, и предстоящий о. опыт его внедрения нельзя оставлять без внимания. И все же госпожа Памфилова склоняется к мысли, что следует идти апробированным путем  цивилизованных стран: усилить в этом отношении роль профсоюзов и совершенствовать систему налогообложения доходов физических лиц. Ведь в конце концов не только голь на выдумки хитра, но и директорский корпус, когда дело касается такой святыни, как получка. Несомненно, при шаймиевском варианте будут изыскиваться — и изыщутся! — пути личных доходов в обход зарплаты. И в результате пострадают не только рядовые труженики, но и казна, не досчитавшаяся налогов с директорских заработков

Михаил БИРИН Казань

Гиппократ плачет на небесах

Николай ЧЕМЯКИН

Не  знаю, с чего у меня разболелся желудок, но прохватило так, что я боялся удаляться от густых кустов Петровского парка. Прошел день, другой, ничего не менялось. Может быть, дизентерия? Или, того хуже, холера? Тогда я опасен для окружающих. А поскольку жилья у меня нет и кусты парка или бульвара — мое единственное пристанище, то опасен вдвойне.

Продав последний авторский экземпляр своей книжки за пять тысяч, попробовал заняться самолечением. Водка с солью помогла очень мало. Познакомился в ночь с субботы на воскресенье еще с одним бомжем — Славой. Он художник, собирается ехать расписывать какую-то восстановленную церковь, где ему обещают 500 миллионов. Впрочем, такие истории рассказывает каждый второй бомж, но я им верю только наполовину. |

Слава мне рассказал, что существует организация «Врачи без границ», которая оказывает медицинскую помощь всем, независимо от наличия прописки, документов и т.п,

— Красногвардейский бульвар, 17, — сказал он. — В понедельник поедешь туда, запишут со слов, кто ты, отправят на «прожарку». Одежду прожарят, сам помоешься в душе. Потом отправят в столовую возле Павелецкого, покормят, если надо, выдадут необходимую одежду…

Поблагодарив Славу, я воспринял его слова с недоверием, много раз мне приходилось встречаться с чиновным равнодушием наших медиков. Клятва Гиппократа давно и прочно забыта, нет штампа о прописке, и ты — не человек.

Воскресенье началось с продолжения выпивки. Слава и два «афганца» помышковали, выпросили шесть тысяч на бутылку. Мы уселись неподалеку от стадиона «Динамо».

— Эх, мне бы твою внешность! — с завистью сказал молодой парень, бывший сержант. — Седины, морщины… Да я бы по стольнику каждый день добывал, квартиру бы купил… Подойдешь, скажешь, мол, был выпивши, пенсию украли, дайте на хлеб.

Н-да… Для таких дел надо иметь способности и не иметь совести. Я попытался было добыть хоть сколько-нибудь денег, но ничего не вышло. Почти ничего. От собутыльников я ушел, выпив граммов сто, сказал, что опьянел, плохо себя чувствую, присел на бульваре возле начала улицы Вятской, посидел и решил вызвать «скорую». Мало того, что я плохо себя чувствовал, я же представляю опасность для окружающих! К этому-то медики должны отнестись серьезно.

Когда «скорая» появилась, молодой человек в белом халате, не выходя из машины, посоветовал мне… обратиться куда-нибудь еще. Мои слова об опасности, которую я представляю, не произвели на него ни малейшего впечатления,

Машина ушла, а я рискнул спуститься в метро и поехал в 53-ю больницу скорой помощи, Но там не оказалось инфекционного отделения, мне дали адрес 2-й инфекционной больницы = ул, Соколиной горы, 15. Добрался я туда.

— Нет мест, — сообщили мне в приемном покое, ,

А когда я стал говорить об опасности моего состояния для окружающих, вышла молодая, приятной внешности брюнетка.

— Иди на, понял? — сказала она.

Пожав плечами, я отправился на все четыре стороны. Ночь просидел на скамейке недалеко от метро «Автозаводская», время от времени бегая в кусты. Температура повысилась, я чувствовал безразличие ко всему — к врачам с их клятвой Гиппократа, к самому себе.

Утром все же отправился на Краснагвардейский бульвар. «Врачи без границ» не обращали внимания на формальности –перед ними был больной человек, который нуждается в помощи. И. все. За две минуты с моих слов заполнена карта, пять минут разговора с врачом.

— Согласны лечь в больницу?

— Конечно, — ответил я. — Только во вторую не хотелось бы.

— Ну, это как получится. Ждите машину,

В приемном покое 3-й инфекционной больницы нас, троих бомжей, приняли хуже, чем собак, заболевших бешенством.

— Вот за таких — кивок в мою сторону — они 450 долларов получают, — заметил весьма откормленный молодой мужчина.

— Да их топить надо в Москва-реке! — поддержала его девушка в белом халате.

Я не почувствовал даже раздражения, только грусть. Куда идет наше общество, если даже представители «самой гуманной» профессии мыслят такими категориями?

Впрочем, Бог им судья. Только вот дизентерия или холера с такими медиками будет распространяться неудержимо.

Пролежав положенное время в больнице, я вновь пришел на Красногвардейский бульвар. Социолог выдал мне ваучер на получение одежды и обуви. На складе сверх положенного мне выдали рубашку, майку, носки. Положенное же — брюки, свитер и туфли — я тоже получил, А перед больницей мне вручили свежую смену белья.

…Моя книжка, о которой упоминалось здесь, заканчивается подписью: «Николай Чемякин, бомж». Но униженным и оскорбленным я почувствовал себя, только общаясь с московскими медиками. И все же — есть «врачи без границ». Значит, есть и надежда на будущее.