Эта неделя принесла настоящую сенсацию в истории науки. Молодой итальянский ученый случайно обнаружил в библиотеке британского Королевского общества письмо Галилео Галилея его ученику, математику Бенедетто Кастелли. Его текст приобрел известность как манифест гелиоцентризма и независимости науки от теологии и стал одной из причин суда над ученым. Галилей утверждал, что едкие формулировки письма был искажены его противниками. Найденное письмо поможет установить, был ли искренен Галилей, оправдываясь, или пытался «сдать назад», поняв, что оказался в эпицентре пиар-катастрофы.
Кажется, Галилей занимался антикризисным пиаром, пытаясь избежать суда инквизиции
Сальваторе Риччардо из Университета Бергамо этим летом целый месяц занимался тем, что объезжал британские библиотеки в поисках написанных от руки читательских заметок на первых печатных изданиях трудов Галилея. Однажды, когда его рабочий день в библиотеке Королевского общества уже завершился, он просматривал онлайн-каталог в поисках материалов, связанных с Кастелли (Риччардо недавно участвовал в публикации работ математика), и внезапно заметил, что одно из писем к Кастелли его учителя, Галилея, в электронном каталоге датируется 21 октября 1613 года, хотя на самом письме стоит другая дата, 21 декабря, и личная подпись Галилея.
«В раннем каталоге была ошибка в годе: вместо 1613-го был указан 1618-й. В современном же электронном каталоге ошибка была в месяце — октябрь вместо декабря. Урок всем нам! Каталог архива или библиотеки был и остается творением человека, а человек может ошибаться», — говорит историк науки, доцент Школы философии НИУ ВШЭ Дарья Дроздова. Также она добавляет, что именно оцифровка исторических документов «может уменьшить число затерянных исторических жемчужин»: «При оцифровке книга или рукопись может впервые в своей библиотечной жизни быть снята с полки и пролистана от корки до корки, а с другой стороны, оцифрованный документ становится доступен большему числу любопытных исследователей, которым не надо ждать возможности побывать в Лондоне, чтобы открыть и посмотреть документ от простого интереса, поскольку был час свободного времени».
«Я подумал: „Не могу поверить, что я нашел письмо, которое практически все исследователи Галилея полагали безнадежно утерянным“, — приводит слова Риччардо журнал Nature. — Еще более невероятно это оттого, что письмо было не в какой-нибудь забытой библиотеке, а в библиотеке Королевского общества».
Историки подозревают, что в Великобританию письмо попало чуть ли не в конце XVII века, благодаря тесным связям между Королевским обществом и недолговечной флорентийской Академией экспериментов, основанной учениками Галилея в 1657 году.
Семистраничный документ авторства Галилея широко разошелся в многочисленных списках и приобрел европейскую известность еще при жизни великого астронома — как манифест не только гелиоцентрической системы мира, но и независимости научных истин от теологических. Однако смелые формулировки письма одновременно вызвали гнев инквизиции и изрядно поспособствовали запуску судебного процесса против Галилея. Ученый заявлял, что его недоброжелатели специально радикализировали некоторые фразы, копируя письмо, и таким образом оклеветали его, и даже представил более «дипломатичную» версию текста, утверждая, что именно она — оригинал. И только теперь, благодаря найденному письму, появились доказательства (тоже, впрочем, неоднозначные), что лукавил именно Галилей.
Земля против Солнца
В Средние века в латинской Европе продолжала царить геоцентрическая картина мира, согласно которой все планеты и Солнце обращаются вокруг неподвижной Земли, расположенной в центре мира. Теории Птолемея, Аристотеля и несколько мест из Библии толковались как безусловные доказательства этой картины мира. Радикальный переворот к гелиоцентризму наметился благодаря математическим расчетам Николая Коперника в XVI веке, но и тогда он шел с большим скрипом.
В 1609 году Галилей, к тому времени уже известный профессор Падуанского университета, заинтересовался вспыхнувшей на небе сверхновой Кеплера. Он конструирует первый в истории телескоп по образцу голландских подзорных труб и направляет его в небо. Результаты наблюдений оказались поразительными: горы и впадины на Луне — вопреки учению Аристотеля о небесных телах; Млечный Путь, состоявший из множества звезд, — опять же вопреки Аристотелю и в подтверждение идей Коперника; четыре спутника Юпитера; смена фаз Венеры, подтверждающая то, что эта планета обращается вокруг Солнца.
Астрономы-иезуиты, разбиравшиеся как в науке, так и в теологии и философии, приняли открытия Галилея в штыки.
Однако к 1611 году, когда ученый посетил римский Коллегиум Романум, иезуиты смогли повторить его наблюдения в телескоп и, с некоторыми оговорками, согласились с их истинностью — в отличие от многих других философов и богословов Европы. Те, как жаловался Галилей, наотрез отказывались даже взглянуть в телескоп.
Но ни о каком обвинении Галилея в ереси даже речи не было. Любопытно, что в те же годы профессор ввязался в спор о поведении тел в воде, выбрав сторону Архимеда против Аристотеля. Галилей вел дискуссию в весьма саркастическом тоне и этим нажил себе врагов. Они составили заговор и начали думать, как навести на Галилея беду, и споры о движении небесных тел показались им отличным поводом. Враги ученого попросили священника прочесть проповедь против астронома, но священник отказался.
Тем не менее конфликт между геоцентрической и гелиоцентрической картиной мира никуда не делся. Вопрос стоял в другом: какие космологические выводы делать из эмпирических открытий Галилея и делать ли вообще? В 1613 году философ и поэт Козимо Боскалья в беседе с матерью герцога Тосканского Козимо II Медичи, покровителем астронома, заявил, что с открытиями не поспоришь, однако о движении Земли вокруг Солнца не может быть и речи, поскольку это противоречит Святому Писанию, а именно 103-му псалму, стиху из Экклезиаста (Екк. 1:5) и эпизоду из «Книги Иисуса Навина» (Нав. 10:12). Боскалье сразу же возразил бывший студент Галилея, профессор математики и аббат бенедиктинского монастыря Бенедетто Кастелли, он же и рассказал об этой беседе самому Галилею.
Вот тогда у Галилея и созрел замысел выступить с программным заявлением об отношениях научных данных с истинами откровения. Он сделал хитрый и необычный ход: чтобы его оппоненты-аристотелианцы больше не смогли ставить ему палки в колеса, прикрываясь авторитетом Библии, Галилей заявил о том, что цитаты из Священного Писания не следует использовать в качестве аргументов в научных спорах.
Аргумент выглядел так. Природа и Библия — творения одного Автора, произрастают из одного божественного Слова, и поэтому на фундаментальном уровне между ними нет противоречия. Однако тексты Священного Писания не следует понимать буквально (иначе пришлось бы признать, что у Бога есть руки и ноги), они нуждаются в толкованиях, а там, где начинаются интерпретации, всегда возможны ошибки или искажения смысла. А вот природа — другое дело.
«Кажется мне, что естественные действия, которые узнаем разумным наблюдением или о которых заключаем на основании неотразимых доказательств, никак не должны подвергаться вопросу вследствие мест Писания, которые, по буквальному смыслу слов, кажутся высказывающими иное, ибо не каждое изречение Писания имеет такую строгую норму, как каждое действие природы», — писал ученый.
И ниже по тексту еще раз возвращается к своему тезису, в более чеканной формулировке:
«…разумно, полагаю, было бы, если бы никто не дозволял себе прибегать к местам Писания и некоторым образом насиловать их с целью подтвердить то или другое научное заключение, которое позже, вследствие наблюдения и бесспорных аргументов, придется, быть может, изменить на противоположное».
Письмо произвело фурор. В те времена еще не было научных журналов современного типа и письма фактически выполняли роль статей или трактатов — их переписывали и распространяли среди широкой публики. Таким путем послание Галилея в 1615 году попало в руки доминиканскому монаху из Флоренции Никколо Лорини (раньше он уже спорил с ученым по поводу гелиоцентрической системы Коперника). Лорини переслал письмо в Рим, попросив разобраться с еретическими взглядами, которые высказывает автор. Фактически письмо Кастелли стало первым «звонком» перед последующим официальным осуждением церковью учения Коперника (1616 год), а потом и судебным процессом над Галилеем (1633 год).
Клевета или антикризисный пиар?
Письмо Галилея сохранилось во множестве копий и в двух основных версиях — с более мягкими и более радикальными формулировками. Оригинал письма считался утраченным. Известно только, что Кастелли в итоге вернул Галилею его письмо. 16 февраля 1615 года ученый написал в Рим своему другу, священнику Пьеро Дини, и заявил, что копия, которую Лорини отправил в инквизицию, искаженная: переписчики выбрали более провокационные выражения. Галилей вложил в письмо Дини якобы оригинальную версию своего послания и попросил передать ее папским богословам.
Так, например, в копии Лорини, которая сохранилась в архивах Ватикана, в одном месте утверждается, что Писание, дабы приноровиться к «неспособности народа», не останавливается перед тем, чтобы «извратить» (pervertire) свои догмы, тогда как другие копии этого документа используют более мягкий оборот — «затемнить» (adombrare), отмечает Дарья Дроздова. Также в одном из первых абзацев копии Лорини говорится, что в Священном Писании встречаются «ложные высказывания, если взяты в их буквальном смысле» (proposizioni false quant’al nudo senso delle parole), тогда как другие копии используют более мягкий оборот — «которые кажутся далекими от истины» (hanno aspetto diverso dal vero).
«Неясно, что там за реальное время, когда письмо редактировалось. Это может быть черновик письма, который был послан Кастелли в 1613-м, а может быть редактура, которую Галилей распространяет в 1615 году… Без публикации текста и анализа делать какие-либо выводы сложно», — говорит Дроздова.
Источник: Chrdk