Город – это место, где живет много людей. Место, где люди готовы терпеть неудобства от близости себе подобных ради доступа к возможностям, которые оно предоставляет. Если говорить чуть более научно, то город – это место концентрации и эффективного использования материальных и человеческих ресурсов.
Дмитрий Иванов
О том, как развивались города мира, какие выгоды и риски несли своим жителям и какое будущее их ожидает, мы расскажем вам в материале, подготовленном совместно с Moscow Urban Forum, крупнейшим международным конгрессом в области урбанистики, который уже семь лет объединяет представителей городских администраций России и мира, архитекторов, градостроителей, инвесторов, технологические стартапы, медиа и жителей города.
С чего люди вдруг решили жить в городах?
Это сейчас ответить на этот вопрос просто, но на заре появления городов – порядка 12–10 тысяч лет до нашей эры – ответ был далеко не так очевиден.
Первые постоянные поселения, такие как Дамаск (возник около 12 тысяч лет назад) или Иерихон (около 9 тысяч лет назад), еще не были городами в нашем понимании. Считается, что время их возникновения примерно совпало с неолитической аграрной революцией, то есть переходом людей от охоты и собирательства к сельскому хозяйству. При этом охотники на тот момент вели более здоровый образ жизни – хорошо и разнообразно питались (регулярно ели мясо и фрукты, например), много двигались, редко встречали людей и, как следствие, реже болели. А только что появившиеся фермеры страдали от скудного рациона, эпидемий и необходимости постоянно работать.
Но зерно, в отличие от тех же фруктов, можно было запасать. Проиграв в качестве жизни, обитатели первых поселений обрели другое важное преимущество. Человек, у которого есть кров и запасы еды, уверен в завтрашнем дне. Его дети во всех смыслах находятся в большей безопасности, теперь ему есть где за ними ухаживать, с кем их оставить, кому поручить их воспитание. Число жителей первых поселений стало стремительно расти, а сами они – увеличиваться в размерах. Так, в крупных центрах трипольской культуры, таких как Тальянки или Майданец (3,7–3,5 тысяч лет до нашей эры), одновременно проживало по 30 тысяч человек и даже больше.
Вслед за ростом поселений стала развиваться торговля. В каком-то виде торговые отношения были и у племен охотников-собирателей. Встречаясь, они обменивались добычей, инструментами, оружием. Но только с появлением постоянных поселений это явление вышло на систематический уровень. Вслед за этим началось развитие социальных институтов и всего-всего, что мы ассоциируем с городом. К этому моменту даже самым отсталым охотникам стало понятно, что жить в городе – круто.
Да, вот еще что, насчет болезней. Средневековые города или, скажем, Лондон в эпоху промышленной революции страдали от антисанитарии и плохой экологической обстановки. Но так было не везде и не всегда. Например, в городах долины Инда (на территории современных Пакистана и Индии) более четырех тысяч лет назад существовал культ чистоты. Центр города обычно занимала общественная баня с бассейном, почти в каждом доме был собственный колодец, и, что самое поразительное, там уже были изобретены унитазы со сливным бачком – то, что в Европе появится лишь через несколько тысяч лет.
Хорошо, а когда появился первый город?
Эра городов началась примерно за четыре тысячи лет до нашей эры, и поначалу городов на Земле было немного. Однако они возникали повсюду, где проживало большое количество людей: известно, что независимо друг от друга городскую цивилизацию породили жители Северной Африки, Ближнего Востока, долины Инда, Центральной и Южной Америки.
Отличие первых городов от ранних поселений заключается в возросшей сложности их внутреннего устройства: в наличии самоуправления, развитых социально-политические структур, основ государственности. Вырос объем торговли и начали складываться политические отношения с округой и другими городами. Вокруг городов появляются каменные стены – города стали пунктами военной защиты.
Но главное, города позволили концентрировать человеческие и материальные ресурсы, получили значительное преимущество в росте производительных сил. В городах появилось крупномасштабное разделение труда: благодаря запасам провизии горожане оторвались от обработки земли и обратились к другим занятиям: сложным ремеслам, торговле, выработке знаний, отправлению культа. Многие древние города разбогатели, обрели важное политическое и культурное значение. Так сформировался фундаментальный принцип развития городов, основанный на экономике масштаба: город концентрирует в своих границах ресурсы и наиболее эффективные производительные силы, вытесняет менее прибыльные занятия на периферию, становится точкой роста для обширных окружающих пространств.
Среди древних городов выделяются такие крупные центры, как шумерский Ур (2,1 тыс. лет до н.э.) и египетский Аварис (1,7 тыс. лет до н.э.) с сотней тысяч жителей в каждом, египетские Стовратные Фивы (1,4 тыс. лет до н.э.), в которых проживало 80 тысяч человек, Мохенджо-Даро и Ракхигархи из долины Инда, (2,5 тыс. лет и 3 тыс. лет до н.э. соответственно), насчитывавшие по 40 тысяч жителей, и другие.
И чем первые города отличались от современных?
Тут уместно будет сделать отступление: историки выделяют пять этапов в развитии городов.
Первые поселения. Отсутствует социальная стратификация, планировки нет, начальства и элиты нет. Главная функция такого города – запасать пищу, ограждать жителей от дикой природы.
Первые крупные города древности. Появилась социальная стратификация, вокруг города выросли стены. Функция такого города – быть центром власти и раннего ремесленного производства, иногда воевать.
Великие города античного мира. Возникают города-государства и другие мегаполисы с максимальной концентрацией населения в них (около миллиона жителей). В них расцветают политические структуры, развиваются механизмы городского управления, инженерно-архитектурные разработки. Крупные города становятся важными центрами культурного влияния.
Средние века. Масштабы городов по сравнению с Античностью зачастую невелики, зато в городах концентрируются новые, современные ремесла и мануфактуры, снова начинается рост населения. Многие города обретают политическую независимость. Появляются банки, наука и промышленность.
Новое и новейшее время. Исчезают городские стены, в городах появляются фабрики и прочее производство. Экология ухудшается, но зато города становятся единственными поставщиками промышленных товаров для деревни. В городах концентрируются капиталы, научные центры, растет их культурное влияние, возникают мегаполисы с населением численностью свыше 6 миллионов человек. Городское общество – сложный социальный механизм, со своей иерархией и политическим устройством, развитыми механизмами самоуправления. Растет колониальное значение крупных городов, в масштабах государства города превращаются в крупные транспортные узлы. Со временем складываются современные городские агломерации с десятками миллионов жителей, связанные друг с другом на глобальном уровне. Агломерации становятся центрами наиболее эффективной экономической деятельности, местом формирования промышленных или финансово-сервисных кластеров, вытесняя менее продвинутые производства за свои пределы.
По сути первые города были просто огромными деревнями, а в наше время стали центрами человеческой цивилизации.
То есть наши современные города устроены так же, как в Новое время?
Не совсем, скорее, наши города – результат их развития. Можно выделить три аспекта современного города.
Во-первых, это открытость современного города к восприятию всего нового: новых территорий, новых жителей, новых ресурсов, новых элементов инфраструктуры, транспортных возможностей, методов управления. Современная агломерация состоит из городского ядра и периферии, но физической границы между ними больше не существует. То есть, конечно, административные границы есть – без них городом невозможно управлять, – но за их пределами территория урбанизирована так же, как в самом ядре.
Таким образом устанавливается экономическая, социальная и культурная зависимость периферии от своего ядра. Если жители периферии ездят в город-ядро на работу, если ведут с его жителями бизнес и обеспечивают его всем необходимым (равно как и получают от него все необходимое для себя), то это уже не автономный пригород, а часть агломерации.
Во-вторых, высочайшая степень инфраструктурного развития. Так, современный город снабжен развитой транспортной системой, состоящей из автомобильных и железных дорог, которые охватывают не только ядро города, но и прилегающие к нему территории. Например, в самой Москве такая система объединяет метро, троллейбусы, автобусы, трамваи и наземные поезда, а развитая сеть электричек и загородных автобусов связывает ядро города со многими районами Подмосковья и другими, более отдаленными регионами.
Но транспорт это только один пример. Все достижения цивилизации, обеспечивающие жителей агломерации современными товарами и услугами, должны быть доступны в любой ее точке, и этот эффект достигается за счет развития крупных сетевых структур, разноуровневых предприятий городского хозяйства, а также малого и среднего бизнеса.
Наконец, в-третьих, в управлении всем этим сложным городским хозяйством используются самые современные технологии. Это цифровая связь, компьютеризация, автоматизированные системы управления, в перспективе переход к внедрению элементов искусственного интеллекта, но также и развитые структуры муниципальной власти, вовлекающие в процесс значительную часть жителей города, и открытость городских властей к потребностям горожан, их способность гибко реагировать на их запросы.
То есть наши города стали больше, повысили качество городской инфраструктуры и сделали ее максимально гибкой и управляемой.
Выходит, все крупные города развиваются одинаково?
Как ни странно, но опыт человечества показывает, что большие города выбирают по сути одну и ту же стратегию, просто в разное время проходят через разные ее этапы. Это очень хорошо видно, если сравнить, например, такие современные агломерации, как Токио и Сеул. Сеул, пусть сегодня его можно назвать одним из наиболее развитых городов мира, – это отстающий Токио. Многое из того, что делается в Сеуле для городского развития, заимствовано у японцев с разницей в десять-двадцать лет.
Обе азиатские столицы в ХХ веке пережили бурный рост за счет развития промышленности. Потом и в Японии, и в Корее поняли, что из-за чрезмерной концентрации промышленных и человеческих ресурсов развитие города может зайти в тупик, и постарались повысить привлекательность других городов. А затем власти обеих столиц стали избавляться от производства, выносить его за пределы городского ядра. Соответственно, «грязное» корейское производство сперва уехало в соседние регионы, а затем, когда в Южной Корее экономический уклад сменился почти повсеместно, – в Малайзию и другие менее развитые страны. Это позволило Сеулу и другим крупным центрам стать городами будущего, чье население занято производством наиболее технологичной продукции.
Для сравнения можно посмотреть на еще одну крупную азиатскую экономику – Китай. Вторая агломерация мира по численности населения (более 30 миллионов человек), китайский Шэньчжэнь представляет собой огромный город-завод. Развитие производительных сил в Китае таково, что его города по-прежнему вынуждены концентрировать у себя производство. Но эта модель, несомненно, будет себя изживать – по этому пути уже пошли такие города, как Пекин или Шанхай.
Представим, что Илон Маск построил свой сверхскоростной поезд Hyperloop. Может ли появиться город размером с континент?
Для того чтобы представить себе нечто подобное, можно посмотреть на опыт той же Японии, где с начала 1960-х годов развивается сеть высокоскоростных поездов Синкансэн. В Японии существует крупнейшая в мире городская агломерация – Токио, в которой проживают от 32 до 37 миллионов жителей, а потенциал ее роста достигает 50 миллионов.
И все же город размером с континент – это утопия. Те же японцы, которые наиболее близко подошли к воплощению подобных проектов в жизнь, говорят о мегарегионах, соединенных сверхскоростной транспортной сетью. Так, сегодня в Японии через горную гряду, разделяющую два крупнейших экономических центра, Токио и Осаку, прокладывается туннель. К 2035 году, когда он будет достроен, от центра одной агломерации до центра другой можно будет доехать за два с половиной часа. Эта территория объединит уже 70 миллионов человек. Будет ли она единым городом? Скорее всего нет.
Дело в том, что еще очень важна городская идентичность. Она включает в себя психологические, культурные, социальные аспекты, которые нельзя не учитывать. Очевидно, что одной транспортной связанности для этого недостаточно. Город – это еще и культурное единство.
В свое время фантасты мечтали о подводных и даже подземных городах. Можно ли построить такие?
Если отбросить вопрос о технических трудностях и рассуждать о создании искусственных городов с точки зрения экономической целесообразности, то ответ будет нет.
Урбанизация развитых и множества развивающихся стран сегодня находится на очень высоком уровне. В мире просто не осталось такого количества неурбанизированного населения, для которых имело бы смысл строить новые города.
Поэтому, если задумываться о перспективах подводного города, необходимо сразу спросить себя: какая у этого города будет экономическая модель? Какое место он будет занимать в экономике своего государства? Или он сам по себе станет новым государством? Все равно необходимо решить, за счет чего этот город будет зарабатывать и привлекать к себе новых жителей. Вот если мы придумаем, каким конкурентным преимуществом будет обладать подводный или подземный город, то тогда можно будет думать и про преодоление технических трудностей.
Источник: «N+1»