Александр Неклесса

Известна апория об Ахиллесе и черепахе. На этом классическом сюжете, оставляя в стороне казуистику Зенона, демонстрировалась уже в наши дни эффектная стратагема. Да, черепаха, безусловно, обгонит быстроногого Ахиллеса, но при одном условии: если будет двигаться в правильном направлении, а Ахиллес – в неправильном.

Обзор и прогноз на основе доклада Римскому клубу «Come On!»

Антон Гринин

В последней трети XX в. мир громко заговорил о глобальных проблемах. Особенно тревожными были угрозы ядерной войны, изменения климата, ухудшения экологии, бедности, недоедания. Было немало и других глобальных проблем [подробнее о них см.: Чумаков 1994; 2014]. Многие из них перешли в новое столетие, став еще более угрожающими. Особенно это касается изменения климата.

Мы головотяпы!
Нет нас в свете народа храбрее и мудрее!
Мы даже кособрюхих — и тех шапками закидали! — хвастали головотяпы.

М. Е. Салтыков-Щедрин, «История одного города»

Евгений Александров,
академик РАН

В пятом классе средней школы у меня появился учебник «Основы Сталинской конституции», красная книга с золотым гербом СССР на обложке на фоне Спасской башни Кремля. Уроки конституции у нас вел учитель истории, секретарь партбюро школы, фронтовик. Первый урок он начал со слов о нашем гербе. «Вот, — говорил он, — наш герб единственный в мире никого не пугает, никому не угрожает. У Британии в гербе лев, у США — орел, всё свирепые хищники, а у нас в гербе — земной шар, увитый колосьями пшеницы, под знаками мирного труда — серпа и молота».

ПОЛИНА БАРСКОВА БЕСЕДУЕТ С НАТАЛИЕЙ СОКОЛОВСКОЙ, ЛЬВОМ ЛУРЬЕ И ЛЮБОВЬЮ АРКУС

80 лет назад — 8 сентября 1941 года — началась блокада Ленинграда. Во время блокады поэт Николай Тихонов создал ряд прозаических текстов, изумляющих нас сегодня своей парадоксальной валентностью. С одной стороны, они все написаны с оглядкой на Смольный: именно оттуда Тихонов, один из услужливых и удачливых функционеров блокадного писательского мира, получал директивы, что и как следует писать (за заслуги в послушании он был удостоен Сталинской премии).

Владислав Иноземцев

Весной и летом 2020 года в среде российских интеллектуалов активно обсуждались две темы, вызывавшие резкие споры, нередко заканчивавшиеся взаимными оскорблениями и упреками. Первую задавала дискуссия, касавшаяся истории, итогов и уроков Второй мировой войны и происходившая на фоне демонстрируемого властями «победобесия». Вторая обозначилась в дебатах вокруг вспыхнувших в США волнений на расовой почве, которые в очередной раз привлекли внимание к застарелым дилеммам исторической справедливости. И хотя может показаться, что эти темы никак не связаны друг с другом, за ними, как я полагаю, скрывается общая проблема.

МИХАИЛ МАЯЦКИЙ О ТОМ, ЧТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ С РОССИЕЙ ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ — ИЛИ ХОТЕЛОСЬ БЫ, ЧТОБЫ СЛУЧИЛОСЬ. ТЕКСТ ИЗ НОВОЙ КНИГИ «РОССИЯ-2050. УТОПИИ И ПРОГНОЗЫ»

В «Новом издательстве» только что вышла книга «Россия-2050. Утопии и прогнозы» под редакцией Михаила Ратгауза, заместителя главного редактора Кольты. Книга была сделана по инициативе Фонда имени Фридриха Эберта к 30-летию его деятельности в России.

ЛЕКЦИЯ ЭНДРЮ МАКЛЮЭНА, ВНУКА МАРШАЛЛА МАКЛЮЭНА, О ВЕЛИКОМ ТЕОРЕТИКЕ МЕДИА И О ПРИКЛАДНОЙ ЦЕННОСТИ ЕГО ИДЕЙ ДЛЯ НАС СЕГОДНЯШНИХ

Даниэль Леви (р. 1962) – профессор социологии Университета штата Нью-Йорк (Стоуни-Брукс, США).

Натан Шнайдер (р. 1954) – профессор социологии Академического колледжа «Тель-Авив – Яффо» (Израиль).

Одним из феноменов, в котором противоречия между универсальным и частным проявляются в полной мере, оказывается прощение как политический акт. Прощение в указанном контексте означает новое начало, избавление от детерминированности прошлым.

Константин Бугров Институт истории и археологии Уральского отделения РАН, Уральский федеральный университет, Екатеринбург, Россия

Американская исследовательница С. Уиттакер, анализируя российскую социально-политическую мысль XVIII  в., предлагает оригинальную концепцию ее развития через понятие «литературы советников», в  рамках которой отечественная элита того времени разрабатывала светскую легитимацию монарха как преобразователя, законодателя и  «агента истории», а  монархии – как наилучшей для общества формы правления.