Если суммировать взгляды на Конституцию РФ, выраженные в дискуссии в связи с её двадцатилетием, то в укрупнённом виде их можно свести к двум позициям. Позиция первая. «Гражданскую Библию», как её назвал бывший в 1991-92 гг. госсекретарём РФ, а ныне проректор Международного университета в Москве Геннадий Бурбулис, лучше не менять, а использовать, как основу конституционного консенсуса в нашем расколотом обществе. Позиция вторая. Конституцию следует изменить.
Александр Евлахов, кандидат исторических наук
Аргументация сторонников этой точки зрения обширна. От её якобы несоответствия российским традициям и малой связи с жизнью до утверждения, что она писалась в переходный период и исключительно под Президента РФ Б.Н. Ельцина.
Замечу, что голос «вторых» на протяжении прошедшего года звучал намного громче, чем голос «первых». О том, как Конституция «писалась» в действительности очень хорошо знает и помнит Сергей Филатов, бывший тогда главой президентской администрации. Сам способ создания Конституции фактически открывал дорогу к гражданскому обществу. По своей сути новый Основной закон, и это неоднократно подчёркивал Б.Н.Ельцин, является фундаментом Новой России, которая не будет иметь ничего общего ни с Россией советской, ни с Россией имперской. Это обстоятельство не только повысило уровень доверия к нашей стране в молодых суверенных государствах, но и стало мощным импульсом к возвращению из-за границы тех, кого прежняя власть изгнала. При этом не лишне напомнить, что 12 декабря 1993 года «за» Основной закон страны проголосовало 58,4% граждан , участвовавших в референдуме. А также о том, что на протяжении 15 лет (до 2008 года) никаких изменений Конституция РФ не претерпела: в неё вносились лишь исправления связанные с новыми названиями субъектов Федерации. О «переходном периоде» тогда не вспоминал никто.
Кстати, Конституция ФРГ, принятая в 1949 году в условиях послевоенной оккупации в преамбуле имела ссылку на её временный характер. Однако именно ей было предопределено стать, говоря языком нашей сегодняшней власть, «духовной скрепой» германского общества в условиях денацификации, демилитаризации и жёсткого противостояния поколений. В итоге новый Основной закон этой страны не был принят даже после воссоединения в 1990 году Западной и Восточной Германий. Вместо этого из Конституции 1949 года просто изъяли преамбулу с упоминанием её временного характера. Нашу Конституцию, принятую в 1993 году, конечно, можно критиковать, однако именно она позволила утвердить в стране многие фундаментальные ценности, в том числе свободу от цензуры, закрепить существование суда присяжных и института омбудсменов, принять Гражданский Кодекс. Определяющую роль сыграла Конституция и после дефолта 1998 года, позволив сформировать правительство парламентского большинства и принять первый бездефицитный бюджет за счёт урезания социальных гарантий, поддержанного даже коммунистами. Наконец, и это может быть , самое главное Конституция стала базой для законотворческой работы, для сотрудничества законодательной и исполнительной власти. Первая Дума приняла 199 Федеральных законов. Не запретительно-репрессивного характера (как это происходит теперь), а формирующих скелет российского законодательства. Среди них – законы о малом бизнесе и местном самоуправлении, основах госслужбы и внешнеэкономической деятельности, об общественных объединениях и Счётной Палате, о ветеранах и инвалидах. Вторая Дума отметила свою деятельность 558-ю законами и этот подъём законотворческой деятельности длился до 1999 года. Это даёт ответ упрекающим Конституцию в слабой связи с реальной жизнью и утверждающим,будто в те годы было невозможно добиться продуктивного взаимодействия Президента и Парламента. Не стоит забывать и том, что она «принималась на вырост». Как и в Конституции ФРГ, в ней есть ценности не поддерживаемые большинством общества, но они вписаны в Основной закон, чтобы эти ценности продвигать, чтобы идти от цивилизационных стандартов к национальным особенностям, а не наоборот. Именно об этом в лекции «Проблемы Российской Конституции» говорил один из её авторов (в то время мэр Санкт-Петербурга) Анатолий Собчак. «К основным элементам демократического устройства общества можно отнести защищённость личности от государства, от произвола со стороны носителей власти. Выражается это в признании за каждым основных (неизменных и независящих от государства) прав человека, а также в установлении такого механизма их реализации (свобода средств массовой информации, судебная защита личности, учреждение института уполномоченного по правам человека и т.д.) который позволяет каждому эффективно защищаться от произвола власти».
Недавно спикер Госдумы Сергей Нарышкин предложил ввести обязательный экзамен на знание Конституции РФ для каждого , поступающего на госслужбу. Это дельное предложение. Однако «принуждение к конституционному консенсусу» (Геннадий Бурбулис) диктует необходимость и другой составляющей – контроля за соответствием действий госслужащих принципам Основного закона. Закон о Конституционном суде 1994 года лишил этот орган права на Конституционный надзор по собственной инициативе. Такое право имело бы смысл вернуть, дополнив созданием органов Конституционного надзора на местах. Это мог бы быть институт Конституционных омбудсменов, которые бы и принимали экзамен на знание Конституции и осуществляли его пересдачу в случае допущенных чиновниками нарушений, и делали бы представления об увольнении тех, кто нарушил её неоднократно.
Что же касается текста нашей «гражданской Библии», то , как отметил ещё один из её авторов Виктор Шейнис, «если и идти на него, то не с топором, а со скальпелем».