Когда в конце апреля 2000 года я оказался в Нью Йорке по случаю 90-летия газеты «НОВОЕ РУССКОЕ СЛОВО», то как- то вечером решил прогуляться от отеля Шератон, расположенного на Седьмой авеню между 52 и 53 улицами, до угла 54 улицы и Бродвея, где, как я знал когда- то располагался легендарный клуб «Студия 54». Это место было столь же ярким, как во времена клуба. А на его месте опять располагался театр, где шел мюзикл «Кабаре» Сэма Мендеса. Об этой прогулке я вновь вспомнил недавно, когда натолкнулся на публикацию Инны Москальчук в журнале Camerlabs
В 70-е – эпоху расцвета диско «Студия 54» собрала под своим крылом всех легенд двадцатого века и они в благодарность сделали это место культовым. Наследие «Студии» вдохновляет по сей день, её дерзкий дух пытаются повторить, о клубе снимают фильмы, пишут песни, о нём до сих пор говорят.
14 декабря 1978 года под утро после шумной вечеринки в зал «Студии 54» ворвались двадцать агентов налогового управления. В огромных мешках для мусора они обнаружили тысячи долларов наличными, в подвесном потолке – папку с чёрной бухгалтерией, а также кокаин.
На руки владельцев и основателей клуба Стива Рубелла и Яна Шрагера надели наручники. При обыске в квартире Рубелла нашли 900 тысяч долларов наличными, в багажнике авто Шрагера – около 400 тысяч долларовых банкнот.
Суд назовёт это преступлением гордыни, чудовищным высокомерием. Владельцев «Студии 54» обвинят в сокрытии налогов на 2,5 миллиона долларов, нарушении различных законов о наркотиках. Их будут защищать 37 лучших адвокатов страны во главе с юристом манхэттенской мафии Ройем Коном, но Рубелл и Шрагер всё же окажутся за решёткой. Их приговорят к трём с половиной годам лишения свободы. В тюрьме владельцы «Студии 54» пробудут чуть больше года (срок сократят после согласия сотрудничать со следствием). Но даже такой мягкий приговор будет означать конец эпохи. Диско умрёт, безбашенный драйв, дух свободы, вера во всеобщее единство, всё это уйдет, исчезнет, когда двери «Студии 54» закроются, а огни рампы погаснут.
На прощальной вечеринке перед отправкой Рубелла и Шрайгера в тюрьму певица Дайана Росс сама встала за диджейский пульт. Ей помогал юный Майкл Джексон. Михаил Барышников вёл в танце Лайзу Минелли, за одним из столиков Энди Уорхол и его свита взволновано обсуждали последние сплетни. Сильвестр Сталлоне с вышивкой «Rocky» на заднем кармане джинсов изводил официантов своим занудством.
– Я люблю вас, люди! – искренне рыдал Стив Рубелл. – Я не знаю, что буду делать без вас! Что буду делать без «Студии»!
Несколько тысяч самых преданных клубу плакали вместе с ним. Дайана Росс пела грустные серенады, Лайза Миннелли затянула помпезную «New York New York», а Сталлоне символически допил последний коктейль на опустевшей стойке бара. Всё понимали, что ушло что-то важное, не поддающиеся обычной человеческой логике, ушла энергия, которая давала силы жить и творить, энергия, которая, на самом деле, была молодостью и свободой. Это был конец вселенной, в которой «модели обнимались с механиками, а рабочие могли танцевать с принцами». (цитата из фильма «Студия 54», 1998 год).
Когда 33-летний Стив Рубелл и его близкий друг и деловой партнёр 29-летний Ян Шрагер в 1977 году только задумывали клуб, они верили, что могут изменить мир. Здание старого театра, некогда принадлежавшие телерадиосети «Си-би-эс» на углу 8-й и 54-й в Нью-Йорке, вдохновило их (оно носило название «Студия 52» и после было переименовано в «Студию 54» – по названию улицы). Простые парни из Бруклина, владея сетью мясных ресторанов и долей в ночном клубе «Зачарованный сад» в Квинсе, решили, что пришло время покорить Манхэттен и создать лучший ночной клуб в мире. 700 тысяч долларов на ремонт были заняты у делового партнёра Джека Души в обмен на пятьдесят процентов от прибыли.
Здание театра 1927 года постройки ремонтировали авральными темпами. Сцену превратили в танцпол, на балконах с тёмно-бордовой бархатной обивкой устроили укромные уголки для гостей, ещё выше – тайные «резиновые» комнаты для секса, вип-комнаты в подвалах, которые, со слов очевидцев, были украшены подлинниками известных художников.
К танцполу вёл темный зеркальный вестибюль с ковровым покрытием. Посетители будто попадали в загадочный тоннель из «Алисы в стране чудес» и как заворожённые следовали за магическим белым кроликом.
Круглая зеркальная барная стойка в центре клуба была инкрустирована бриллиантами. Подвижный подвесной мост над головами танцующих, переливающиеся всеми цветами радуги колонны светомузыки, которые опускались из поднебесья. Освещением занимались профи, которые ставили бродвейское шоу «Чикаго». В студии была лучшая аппаратура, работали лучшие диджеи. Басовые динамики были нарочно установлены на полу и когда начиналась дискотека, гости могли чувствовать музыку всем телом. Те, кто танцевал под диско в «Студии», говорили, что музыку там «слышишь» даже животом.
– Всё получилось таким уникальным, непохожим ни на что, потому что те, кто стоял у истоков «Студии» делали это впервые, понятия не имея, как всё устроено, – позже говорил Стив Рубелл.
Главной фишкой клуба стала его непостижимая для многих элитарность. В ней невозможно было угадать хоть какую-то логику. Основатель клуба Рубелл каждый вечер самолично стоял у натянутого бархатного шнура, который был условной границей, и впускал тех, кого считал нужными. Случалось, что попасть в «Студию» по его милости не могли даже баснословно богатые и знаменитые. Однажды, не впустили певицу Шер, которая в негодовании кричала: «Да я ведь Шер!», Рубелл невозмутимо отвечал: да, я знаю.
– Это всё равно, что смешивать салат, или ставить театральную пьесу, – говорил Стив. – Гомосексуалисты, лесбиянки, транссексуалы, культовые кинозвёзды, беспризорники из Гарлема и Бронкса. Смесь «красавцев и отбросов». Если тусовка будет слишком порядочной, не будет доставать энергии, если слишком гей – в ней не будет достаточного уровня гламура. Слишком красивые – быстро заскучают. Нам нужны люди с «высокой энергией», готовые веселиться. Я думаю об умерших, кто из них полюбил бы «Студию 54». Уверен, к нам бы приходили Тулуз-Лотрек, Бодлер, Оскар Уайальд.
В стоп-листе студии по причине ведомой только Рубеллу какое-то время находились Фрэнк Синатра, президент Кипра, сын короля Саудовской Аравии, несколько молодых Кеннеди, певица Роберта Флэк. Стив часто шутил, что его самого, не будь он владельцем, вряд ли впустили бы в стены «Студии 54».
Каждый вечер толпа желающих негодовала у входа. Случались поразительные, иногда и трагические происшествия. Один парень, пытаясь пробраться в клуб через вентиляцию, застрял там и погиб. Его обнаружили спустя какое-то время, на погибшем был элегантный чёрный галстук. Несколько посетителей хотели залезть через крышу. Они упали, получили травмы, пощадив их, Рубелл открыл перед отчаянными двери клуба. Однажды, в знак протеста против политики клуба, непреклонных швейцаров попытались расстрелять. В «Студию» приезжали люди на инвалидных колясках. «Почему ты здесь», – спросил у одного такого парня Стив Рубелл. «А почему бы и нет?», – ответил тот и был допущен в клуб.
На каждую вечеринку создатели могли потратить сто тысяч долларов. Вдохновителем был скромный интроверт Ян Шрагер. Экстраверт и любимец публики Стив Рубелл отвечал за выбор и приём гостей. Вместе они составляли исключительно гармоничный дуэт.
Часто знаменитости сами подключались к процессу организации клубных ночей. Карл Лагерфельд устроил в «Студии» вечеринку при свечах, в духе 18-го века, с прислугой в напудренных париках. На ночь вручения «Оскара» в «Студию» завезли огромный грузовик с попкорном. В День святого Валентина помещение театра превратили в сад с цветочными клумбами. На вечеринке в честь дня рождения модного дизайнера Валентино устроили цирковое представление. Под куполом исполняла трюки прекрасная акробатка, танцпол был усыпан песком и превратился в манеж. Для цирковой вечеринки режиссёр Федерико Феллини подарил «Студии» костюмы из своего фильма «Клоуны». На пати в честь кантри-певицы Долли Партон в клубе появилась настоящая лошадь, бродили ослы и мулы, в загонах копошились кролики и цыплята.
Празднуя выход фильма «Бриолин» в 1978 году, в зале собрали шикарные кабриолеты пятидесятых. Их привезли из автомобильного музея в Нью-Джерси. Сидение кабриолета «Шевроле» 1950 года выпуска случайно подожгли, организаторам пришлось возместить ущерб.
Деньги лились рекой, кружили голову, их никто не считал. На 50-летие Энди Уорхола Стив Рубелл в качестве подарка от клуба преподнёс ему серебряную мусорную корзину доверху набитую долларовыми банкнотами.
Уорхол был знаком качества. Художник никогда не танцевал, не любил, когда к нему прикасались. Чаще всего его можно было видеть в компании Бьянки Джаггер, жены Мика Джаггера, с магнитофоном, либо за договоренностью об очередном интервью для своего журнала.
Сальвадор Дали, Пол и Линда Маккартни, Дэвид Боуи, Вуди Аллен, Джон Траволта, Жаклин Кеннеди, Майкл Джексон, Арнольд Шварценеггер, Лайза Миннелли, Барбра Стрейзанд, Трумен Капоте, Элизабет Тейлор, Дональд Трамп, Дэвид Рокфеллер, Мухаммед Али, Карл Лагерфельд, Джек Николсон, Палома Пикассо, Кельвин Кляйн, Брук Шилдс, Марго Хемингуэй, Диана Вриланд, Ричард Бартон, Мадонна, Фредди Меркьюри, Софи Лорен. Из Европы регулярно наведывались Ив Сен-Лоран и Валентино со своей звёздной свитой. Полный список поклонников «Студии» занял бы несколько страниц.
Звёзды готовы были заплатить любую цену лишь бы попасть в гостевую книгу «Студии 54», которая в 2013 была продана на аукционе за 7 тысяч долларов. В 52 тысячи долларов была оценена металлическая скульптура Энди Уорхола, которую тот подарил Стиву Рубеллу. 11 тысяч заплатили за обычный полароид Рубелла в обнимку с Шер, Тиной Тёрнер и Родом Стюартом.
Три ярких года, символические «тысяча и одна ночь» были отпущены сказке, фантазии, именуемой – «Студия 54». Это был бурный финал сексуальной революции, конец эпохи свободы перед началом эпидемии ВИЧ-СПИДа.
На открытии «Студии» её основатели шутили о своём стремлении изменить мир. Они на самом деле его изменили. Странный коктейль из посетителей, который каждый вечер «намешивал» Рубелл у входа в свой легендарный клуб стал началом эпохи толерантности.
– Люди впервые перестали осуждать друг друга, – скажет спустя годы Ян Шрагер. – И мы были к этому причастны.
Сегодня сложно подтвердить либо опровергнуть любой из слухов о «Студии»: про кокаин, который якобы распыляли с потолка, запретные оргии, вседозволенность. Что ярко горит – быстро гаснет. Эта участь постигла «Студию 54», многих её звёздных посетителей, которые унесли сокровенные тайны культового места с собой.
Атмосферу клуба воссоздают снимки фотографов-очевидцев и с недавних пор сенсационная находка – 16-миллиметровая плёнка, которая была снята в стенах «Студии» двумя студентами из Нью-Йорка. Её использовал в своей документальной картине «Студия 54» режиссёр Мэтт Тирнаур. Этот фильм – самое достоверное воспоминание о легендарном месте, история рассказанная из первых уст.
74-летнему успешному отельеру Яну Шрагеру пришлось рассказывать её в одиночку. Его деловой партнёр Стив Рубелл ненадолго пережил своё детище. Рубелла не стало в 1989 году, в возрасте 45 лет он умер от СПИДа. На похороны Стива в знак уважения пришли все те, кого он так радостно встречал в стенах «Студии»: от Бьянки Джаггер до модельера Кельвина Кляйна. На церемонии прощания самых близких для него людей символически отделял бархатный шнур, за который он когда-то впускал только избранных.
В 2017 году президент Барак Обама подписал полное помилование Яна Шрагера. Бывшей владелец «Студия 54» искренне раскаялся в содеянном. Только сейчас он открыто говорит о тех временах, признаётся, что слава, деньги и молодость вскружили голову.
– Студия не была просто ночным клубом, понимаете?! Это был социальный эксперимент. В этом её уникальность, по этой причине ни у кого так и не получилось её повторить.
В 2000-е было запущено радио «Студия 54». В его эфире певица Шер вспоминает былые времена, звучат хиты диско, миксы звёздных диджеев клуба. Show Must Go On!
Источник: Cameralabs https://cameralabs.org/aeon/studiya-54/albom