В послевоенном СССР выросло «поколение ИТР», инженерно-технических работников: технооптимистов с высшим образованием, мечтателей, любителей научной фантастики. Но верой в научный прогресс культура научно-технической интеллигенции не ограничивались. «Физики», ровно как и «лирики», интересовались и вещами, которые в научную картину мира не вписывались: инопланетянами, экстрасенсами и прочими феноменами из области мистического.
В книге «Убывающий мир: история „невероятного“ в позднем СССР» (Издательская программа Музея «Гараж») исследователь позднесоветской культуры и литературы Алексей Конаков рассказывает о том, как среди советской городской интеллигенции зарождался и распространялся дискурс о фантастических вещах и явлениях, таких как снежный человек, внеземные цивилизации, телепаты и экстрасенсы. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, посвященным увлечению людей различными веществами, якобы обладающими целительными свойствами: от аскорбиновой кислоты до мумиё и «омагниченной» воды.
Потребление здоровья связано, прежде всего, с поиском и использованием различных веществ, сулящих исцеление от болезней или общее укрепление организм. Номенклатура таких «невероятных» веществ чрезвычайно богата.
![](http://novznania.ru/w/wp-content/uploads/2023/06/чайный-гриб-512x343.jpg)
Это может быть кислое молоко (предотвращающее «гнилостные процессы» в кишечнике), описанное в дореволюционных «Этюдах оптимизма» Ильи Мечникова; это может быть сода (смягчающая стенки эритроцитов), которую активно пропагандировала в начале пятидесятых биолог Ольга Лепешинская; это может быть скипидар (улучшающий состояние капилляров), ванны с которым рекомендовал принимать врач Абрам Залманов; это может быть чайный гриб, обсуждаемый на страницах научно-популярных журналов («настой гриба (особенно семи, восьмисуточный) содержит противомикробные вещества, возможно, антибиотической природы; гриб способен также в какой-то степени задерживать развитие нескольких видов болезнетворных микробов: стрептококков, дизентерийных палочек и других»); это может быть подсолнечное масло, практика «сосания» которого почему-то приписывается все тем же «индийским йогам» («А в одном анонимном „пособии“ по Хатха-йоге рекомендовалось ежедневно брать в рот подсолнечное масло и держать его во рту до тех пор, пока оно не загустеет. Затем советовали его выплевывать. Подобная „процедура“ дает якобы избавление от всех существующих на земле болезней», — возмущенно отмечал Анатолий Зубков).
Но, вероятно, самой респектабельной панацеей считается в СССР аскорбиновая кислота, спрос на которую возникает после перевода в 1974 году на русский язык книги «Витамин C и здоровье», написанной известным химиком, нобелевским лауреатом Лайнусом Полингом. Указания Полинга на то, что подавляющее большинство животных умеют синтезировать аскорбиновую кислоту в клетках печени и почек и только человек на это не способен (а потому должен получать витамин C извне — не в качестве средства против болезни, но в качестве вещества, изначально необходимого организму), представляются вполне убедительными целому ряду специалистов; идеи Полинга о том, что надо заниматься не лечением болезней, но общим укреплением здоровья, и что, употребляя витамин C, простуду на планете можно будет искоренить полностью, как это было сделано ранее с оспой, вдохновляют многих советских читателей — в семидесятые поедание «аскорбинки» становится самым обычным делом.
![](http://novznania.ru/w/wp-content/uploads/2023/06/мумие2-512x342.jpg)
Гораздо более таинственным (хотя ничуть не менее модным) кажется в эти же годы легендарное мумиё — смолистая субстанция неясного происхождения, собираемая на склонах среднеазиатских гор. Про мумиё писал еще Ибн-Сина, однако в СССР странным веществом заинтересовались только в шестидесятые годы — и одним из первых советских ученых, размышлявших о природе мумиё, был исследователь снежного человека Борис Поршнев. В 1963 году, в книге «Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах», Поршнев среди прочего задумывался о «фармацевтическом аспекте проблемы реликтового гоминоида». Согласно изысканиям Поршнева, проведшего много времени в экспедициях по Памиру, «„мумиё“ получалось путем копчения над огнем покрытого рыжими волосами „хайван аквана“ (снежного человека)», но за долгие столетия рецепт был утерян, и теперь найти настоящее мумиё не легче, чем самого «снежного человека»: «Четвертым этапом в истории „мумиё“ можно считать современное положение, наблюдаемое в республиках Средней Азии, когда распространяются заменители „чистого мумиё“, уже не связанные с добыванием его из жира „дикого человека“. Магическая сила остается лишь за названием: многие пожилые таджики, узбеки и др. еще готовы подчас прибегнуть к спасительному лекарству под этим именем, проданному им знахарями». Двумя годами позже про мумиё начинают писать научно-популярные журналы, и обсуждение загадки выходит на новый уровень: выясняется, что химический состав мумиё исследован учеными во главе с академиком АН Таджикской ССР Константином Порошиным, что в мумиё обнаружены железо, марганец, кальций, алюминий и бериллий, что катализатором образования мумиё в горах могут быть бактерии или грибы, переносимые пищухами, и т.д. Одна за другой появляются альтернативные версии, согласно которым мумиё — это особая разновидность нефти, природный битум, застывший сок тутовника, остатки лишайников или «ископаемый мед с примесью пчелиного яда».
Где-то с начала семидесятых внимание публики смещается с тайны происхождения мумиё на эффективность этого вещества при лечении болезней; муссируются слухи, что именно мумиё помогло Валерию Брумелю быстро восстановиться от полученных травм («Сейчас трудно сказать, какая судьба ожидала бы прославленного спортсмена, не окажись в руках врачей этот мощный стимулятор сращивания костей. Судите сами: если обычно сломанная плечевая кость у взрослого человека срастается за 75–90 дней (а это один из самых легких случаев перелома), то под действием мумиё это происходит в среднем уже через 50 дней»), утверждается, что, помимо сращивания переломов, мумиё помогает лечить радикулит, туберкулез, сахарный диабет и обладает выраженным бактерицидным свойством. Довольно быстро — и совершенно в духе зрелого общества потребления — главным вопросом о мумиё становится не вопрос химической структуры, но вопрос наличия в продаже: «Скоро ли появится мумиё в аптеках?», а главным страхом — страх приобрести некачественный или поддельный товар: «Крупные суммы которые тратят доверчивые люди, покупая у ловких дельцов и спекулянтов „мумиё“, оказываются большей частью платой… за испражнения животных», — предупреждает пресса. Советские ученые рассчитывают, что «с помощью современной техники (вертолеты, машины) можно довести добычу мумиё до 2т в год. <…> Можно надеяться, что скоро мумиё появится в аптеках», но пока оно продается только на черном рынке и выглядит идеальным объектом эпохи развитого социализма — с трудом добываемый дефицит, овеянный самыми невероятными легендами, обещающий избавление от множества недугов, воспринимающий любые интерпретации и если даже не помогающий в терапии, то совершенно точно помогающий в построении научных карьер (к 1973 году в вузах СССР по теме мумиё защищено четыре докторские и девять кандидатских диссертаций).
Впрочем, на рубеже шестидесятых и семидесятых годов принято считать, что крайне загадочным соединением является даже… простая вода. С 1969 года об отношении воды к здоровью человека регулярно говорит Анатолий Зубков. По его словам, «если клетки не получают достаточного количества воды, то они начинают сморщиваться, стареть и даже отмирать». Индийские йоги, согласно Зубкову, предпочитают чистую родниковую воду (до «12 стаканов емкостью в 300–350 граммов»); однако в СССР вода неизбежно оказывается контаминирована элементами научно-технического дискурса. Начало такой контаминации положил в 1964 году химик Вадим Мухачёв, опубликовавший (под псевдонимом Умчаев) в «Технике — молодежи» статью «В водопроводе — живая вода». Мухачёв указывал, что в зависимости от количества изотопов водорода вода может быть протиевой, дейтериевой и тритиевой; при этом дейтериевая вода — «тяжелая» и «мертвая», а протиевая, наоборот, — «легкая» и «живая». В качестве доказательства приводились следующие факты: «Особым долголетием отличаются горцы, употребляющие воду, обедненную дейтерием. <…> При той же длительности кипячения лучше поддерживает силы организма пища, которая готовится в плотно закрытой посуде, без потери легкой воды в виде пара, чем пища, неоднократно доливаемая при варке водой, в которой вследствие этого дейтерий концентрируется. <…> Рыбы мигрируют в верховья рек и в северные моря в направлении понижения концентрации дейтерия в воде». Соответственно, вопрос приобретения здоровья сводился к вопросу устранения дейтерия (этого «биологического тормоза») из потребляемой человеком воды: «Может быть, вода без дейтерия облегчит лечение таких тяжелых загадочных болезней, как рак, заболевания сердечно-сосудистой системы, многие душевные заболевания, болезни обмена веществ?». Разделение дейтерия и протия, согласно Мухачёву, происходит при образовании и таянии льдов — и советские люди принимаются увлеченно обсуждать эти процессы: «На редакции хлынул шквал читательской корреспонденции. Разговоры о талой и дождевой воде вспыхивали на улице, в вагонах метро и пригородных электричек, в лекционных залах и студенческих аудиториях». В научно-популярные журналы приходят письма от ипохондриков, требующих разъяснить, действительно ли при многократном кипячении воды в чайнике образуется дейтерий, и от энтузиастов, разрабатывающих проекты получения «легкой» протиевой воды «из первых фракций (20 процентов от первоначального веса) тающего свежевыпавшего снега».
В 1968 году интерес к загадкам воды подстегнут дискуссией об «аномальной» воде, исследуемой группой советских ученых под руководством члена-корреспондента АН СССР Бориса Дерягина. Эта необычная вода образовывалась в узких кварцевых капиллярах, была почти в полтора раза более плотной и в пятнадцать раз более вязкой, чем вода обычная, замерзала при минус шестидесяти градусах по Цельсию, абсолютно не вписывалась в классическую диаграмму состояния и, согласно рабочей гипотезе, представляла собой «своеобразный полимер». «Аномальную» воду надеялись применять в технике и медицине и предполагали, что именно из нее могут состоять серебристые облака, — пока к 1973 году не выяснилось, что причиной необычных свойств такой воды были примеси силикатов.
![](http://novznania.ru/w/wp-content/uploads/2023/06/намагнич.вода.jpg)
Наконец, крайне многообещающей казалась «омагниченная» вода (т.е. вода, прошедшая обработку магнитными полями), которой занимался специалист по коллоидной химии, доктор наук Вилли Классен. Классен начинал с поиска промышленных применений «омагниченной» воды (уменьшение объемов накипи в котлах, ускорение затвердевания бетона, увеличение прочности литья, улучшение процессов флотации и проч.), но быстро обратился к вопросам биологии и медицины: согласно собираемой информации, использование «омагниченной» воды повышает всхожесть семян и значительно увеличивает урожайность растений; кроме того, «омагниченная» вода имеет бактерицидные свойства («в омагниченной воде погибало более 90 процентов кишечных палочек») и помогает лечить мочекаменную болезнь. Все вместе это вселяет в Классена небывалый оптимизм («„Живая“ вода! Сколько стремлений и надежд связывали издавна люди с нею — она казалась панацеей от всех бед. В наше время сказочную „живую“ воду заменила омагниченная вода»), а вера в целебную силу магнитов перенимается многими советскими людьми, которые будут «омагничивать» питьевую воду в домашних условиях.
Подобные взгляды критикуются целым рядом советских ученых, а член-корреспондент АН СССР, биофизик Михаил Волькенштейн рассматривает воду чуть ли не в качестве медиума, легче всего переносящего лженауку, — и дает целый список примеров, куда попадают и «аномальная» вода Дерягина, и «омагниченная» вода Классена, а также «структурированная» вода:
«Вода в течение длительного времени якобы „помнит“ о том, что была заморожена, нагрета или подвергнута действию магнитного поля — ее структура медленно релаксирует. Талая вода особо полезна, так как в ней сохраняется квазикристаллическая структура льда. Этим объясняется долголетие горцев, пьющих ледниковую воду, а также, добавим от себя, стихийное тяготение детей к мороженому». И тем не менее советское общество потребления здоровья продолжает напряженно искать волшебные средства и чудесные вещества.
В целом споры о витамине C, мумиё и «омагниченной» воде показывают, что интерес граждан СССР к «невероятному» ничуть не уменьшился с завершением романтических и мечтательных шестидесятых годов; загадки мира по-прежнему волнуют образованную публику, а возможность разгадок по-прежнему связывается с наукой — но очевидно меняются конкретные «невероятные» объекты. Если раньше советских людей влекли тайны далеких пространств (будь то осколки инопланетного корабля в Тунгусской тайге или следы снежного человека на склонах Памира), то теперь их гораздо больше заботят вопросы обретения и сохранения здоровья с помощью тех или иных полуфантастических средств, спектр которых простирается от сосания подсолнечного масла до выполнения «гимнастики йогов».
ИСТОЧНИК: N+1 https://nplus1.ru/blog/2023/05/29/the-waning-world